Российская теннисистка Елена Веснина в интервью «Известиям» рассказала об условиях на Олимпиаде в Токио.
Она завоевала в столице Японии серебряную медаль в миксте с Асланом Карацевым. В финале они проиграли другому российскому тандему — Анастасии Павлюченковой и Андрею Рублеву.
В одиночном разряде 35-летняя Веснина вылетела во втором круге. В женском парном совместно с Вероникой Кудерметовой упустила победу в матче за третье место, проиграв решающий третий сет в формате тай-брейка (9:11), ведя в нем 9:5 и имея четыре матчбола.
— Для вас эта Олимпиада была особенной с точки зрения бытовых сложностей из-за ковидных ограничений?
— Конечно, эта Олимпиада непохожа на предыдущие. Но всё равно каждые Игры — это особенное событие, это праздник спорта. Я была безумно рада, что смогла поехать в Токио на эту Олимпиаду. А то, что смогла завоевать для своей страны серебро, — это двойное счастье и удача. Я очень счастлива, что у меня так сложилась судьба, потому что пару лет назад даже не думала о возвращении в спорт. А сейчас стою здесь перед вами с олимпийской медалью на шее. Поэтому да, эта Олимпиада особенная. И всё, что на ней происходило, было на самом деле очень здорово. И даже то, что все писали о каких-то бытовых проблемах, — нас ничего не смущало, всё было отлично.
— Зимой могли представить такой результат до того, как Аслан Карацев предложил вам совместное выступление в миксте?
— Я уже в феврале начала тренироваться. Первый свой турнир сыграла в марте. И сообщение Аслана с предложением выступать вместе подстегнуло меня, стимулировало тренироваться еще более усиленно и усердно. Я поняла, что, если буду играть в двух разрядах — паре и миксте, это уже нагрузка гораздо больше. В итоге получилось, что у меня вообще три разряда еще и с одиночным. Физически это было очень тяжело. Жара, которая была в Токио, выматывала и высасывала все силы из нас. Конечно же, это настоящий подвиг, который мы совершили на Олимпиаде. Потому что именно для теннисистов условия были нечеловеческие.
— Это самые адские условия в вашей карьере?
— Наверно, это была самая сильная жара, в которую я когда-либо играла.