Наталья МАРЬЯНЧИК
Бывший чемпион мира, немец Вилли Шнайдер проработал в России четыре года, начиная с 2012-го. Не бог весть сколько на фоне некоторых других иностранных коллег. Но именно в эпоху Шнайдера наш скелетон от эпизодических успехов перешел к системному завоеванию наград. Александр Третьяков сначала стал чемпионом мира, а год спустя – и олимпийским чемпионом Сочи-2014. Елена Никитина к бронзе Олимпиады в Сочи добавила аналогичную медаль на чемпионате мира и бронзу чемпионата Европы. Как по маслу влился в команду действующий чемпион мира среди юниоров Никита Трегубов, обладатель шестого места на Играх в Сочи...
Видимо, в знак уважения к этим "золотым" временам, Шнайдер, несмотря на солидную задолженность по зарплате и напряженные отношения с руководством федерации, не стал объявлять о немедленном уходе из российской сборной. Хотя и работать бесплатно с нашими спортсменами не готов. Выходит буквально "утром деньги – вечером стулья" по-немецки: заплатите долг – и тренер вернется.
"ОТКАЗАЛСЯ ОТ ПОЛОВИНЫ СУММЫ ДОЛГА, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ ХОТЬ ЧТО-ТО"
– Вилли, президент Федерации бобслея и скелетона России, двукратный олимпийский чемпион Александр Зубков заявил, что пока вы думаете и не приняли окончательного решения, остаетесь ли в нашей команде. Между тем, до старта сезона остается всего месяц. Что скажете?
– Я готов работать, но проблема в том, что российская сторона до сих пор не выплатила мне сумму предыдущего контракта. И пока этого не произойдет, я не буду вести переговоры о новом соглашении. Поймите меня: я не получал денег целых 15 месяцев. Мне нужно кормить семью. Недавно мне заплатили маленькую часть, 25 процентов от общей суммы. Причем это относилось к периоду еще двухлетней давности. На данный момент, долг составляет примерно мою годичную зарплату.
– О какой сумме идет речь?
– Не хочу называть ее в прессе, но для меня это очень значительная сумма.
– Вы вели переговоры непосредственно с Александром Зубковым?
– Да, и он обещал что-то сделать. После разговора с ним я подписал новое соглашение, где отказался от более чем половины суммы долга. Мне сказали, что если я не подпишу это, то не получу вообще ничего. Срок того, нового соглашения истекает в октябре. Сегодня 31-е число, и ничего не произошло. К тому же, у меня есть официальная бумага от Министерства спорта, где написано, что весь долг будет выплачен.
– Причем тут Минспорта? У вас же контракт с Олимпийским комитетом России?
– Да, это так, но если министерство что-то обещает – наверное, это должно выполняться? Пусть даже в федерации сменился и пропал президент – ну и что? Если, например, страна взяла в долг у другой страны, деньги же все равно придется возвращать, даже если у второго государства за это время сменился президент? Я проработал в России четыре года, и я давал результат. На каждом чемпионате мира мы выполняли или перевыполняли план. Если в России считают, что я больше не нужен – без проблем, я искренне желаю вашим спортсменам успехов. Но я выполнял свои обязательства и теперь жду, что федерация выполнит свои по отношению ко мне.
– Есть вероятность, что вы обратитесь в суд в попытке получить деньги?
– Вероятность есть всегда. Но я все-таки надеюсь, в процессе переговоров мы к чему-то придем.
– Зубков говорил, что сделал вам предложение уйти с поста старшего тренера и заниматься только инвентарем.
– Это правда. Я понимаю, что в команду пришли новые люди, и они хотят занять это место. Не проблема, но в конце концов, думаю, я стал бы делать ровно ту же работу, что и раньше. Если спортсмену нужна информация по трассе, вероятно, он подойдет ко мне, а не к человеку, который не имеет отношения к скелетону.
– Вы намекаете на нового старшего тренера Даниила Чабана, который работал в команде еще при вас?
– Он замечательный человек, прекрасно проявил себя в роли тим-лидера. Я знаю его много лет, и никогда у нас не было проблем. Вопрос только в том, что Чабан пришел не из скелетона – он саночник. А это совсем другой вид спорта. Точно так же, например, мне будет сложно, если я вдруг начну тренировать саночников или бобслеистов.
"БЕДЖАМОВ ЗВОНИЛ МНЕ, КОГДА БЫЛ В РОЗЫСКЕ"
– Вам приходилось лично общаться с бывшим президентом федерации Георгием Беджамовым, после банкротства и исчезновения в Монако которого усугубились все проблемы?
– Он сам позвонил мне в феврале во время чемпионата мира. Это был очень странный разговор. Беджамов на тот момент уже пропал и сказал мне, что находится в госпитале после операции. Он спрашивал, как дела у команды, чего ждать на турнире. Я обещал, что мы завоюем медали.
– Вы не спросили, что вообще происходит в федерации и почему он исчез?
– Нет, хотя я, конечно, очень удивился этому звонку. Но его проблемы – это не мое дело. Единственное, я задал вопрос по поводу долга по зарплате. Он обещал, что все будет в порядке.
– Пожалуй, самая загадочная история, связанная с вашим пребыванием в России – это пропажа скелетона у Елизаветы Зубковой. Ее отец Александр в свое время обвинил в этом федерацию, а Лиза в итоге сменила вид спорта и перешла в бобслей. Вы можете спустя два года сказать правду: куда же все-таки делся скелетон Зубковой?
– Правда в том, что два года назад мне позвонил исполнительный директор федерации Кирилл Сериков и сказал, что Елизавета не собирается больше выступать за Россию, и я должен вывести ее из команды. Я поговорил об этом с Чабаном, если не верите, можете спросить у него. После этого я сказал спортсменке: "Мне позвонили, и ты больше не в команде". Я не мог позволить Елизавете тренироваться вместе с нами, потому что тут уже была проблема страховки. А если бы с ней что-то случилось на этой тренировке?
– Но вы знали о том, что ранее она тренировалась в Германии?
– За неделю до того, как мне позвонили, Лиза провела тренировку в Германии. Но на тот момент о ней никто не знал, включая меня, это был секрет. Я – тренер, это не мое дело и не моя работа узнавать, кто и куда ездил. Я просто выполнил распоряжение человека, который стоит выше меня по должности. И я обязан был это сделать, так же, как вы выполняете приказы своего начальника. Возможно, у Александра Зубкова иное мнение, но мне не за что извиняться в той ситуации.
– Непонятно, куда все-таки делся скелетон Елизаветы Зубковой? Говорили, что немецкая сторона пригласила спортсменку, как раз чтобы познакомиться с ее скелетоном и разузнать какие-то технологические новинки...
– Я не знаю ничего наверняка. Факт в том, что из всего множества скелетонов, включая те, которые принадлежали олимпийскому чемпиону и чемпиону мира, пропал именно скелетон Лизы Зубковой. И она при этом ездила тренироваться в другую страну. Но я не вправе делать какие-то выводы, это просто факты.
– Это первый случай в вашей карьере, когда пропал скелетон?
– Конечно. Раньше я никогда в жизни о таком не слышал. Причем скелетон пропал прямо по дороге из Сочи в Москву.
– Вам не кажется, что после этого случая работать лично с Зубковым вам в любом случае будет сложно?
– К сожалению, мы никогда не обсуждали с ним эту историю один на один. У меня даже не было шанса объяснить ему, что случилось. У меня нет ничего против Лизы, она великолепный пилот. У нее есть проблемы со стартовым разгоном, но я вполне могу себе представить ее возвращение в скелетон. Если она покажет результат, она должна быть в команде.
"ОСТАВШЕГОСЯ МАТЕРИАЛА МОЖЕТ НЕ ХВАТИТЬ НА СЕЗОН"
– Лидер нашей команды Александр Третьяков говорил, что, по крайней мере, на первое время, качественный скелетон и коньки под него есть. Насколько, по вашим расчетам, хватит этого запаса?
– Не уверен, что хватит на целый сезон. Чемпионат мира в этом году будет в России, в Сочи. Это сложно, потому что у команды остался кое-какой материал с прошлого года, но не факт, что его будет достаточно. А впереди еще и олимпийский год, и там будет нужно полностью новое оборудование. Спортсменам обычно совсем непросто адаптироваться к скелетонам нового производителя, тем более, накануне Игр. На мой взгляд, это плохое время и не самый мудрый выбор, но это только мое мнение. Решаю тут не я.
– Если, допустим, с вами завтра рассчитаются по зарплате, вы готовы продолжать сотрудничать с российской командой?
– Если я получу полностью всю сумму, то готов работать и обсуждать следующий контракт. Если нет, извините. Тогда я просто не могу больше доверять своему работодателю.
– Если подвести итоги ваших четырех лет в России, вы удовлетворены тем, чего удалось добиться?
– Честно, без малейшей лести: это был один из самых лучших в профессиональном плане периодов моей жизни. Я работал с сильными и очень одаренными спортсменами, у нас были такие условия, о которых можно только мечтать. Я никогда в жизни не забуду встречу с президентом Владимиром Путиным, это одно из самых ярких впечатлений. Даже будучи полностью откровенным, я не могу вспомнить ни одного негативного момента за все эти годы. За исключением только одного – всей этой истории с контрактом...