На весеннем чемпионате России Николай Скворцов уверенно квалифицировался в финал 200 м баттерфляем, но на решающий заплыв не вышел из-за травмы. По этой же причине экс-рекордсмен пропустил весь сезон, включая домашний чемпионат мира в Казани. Корреспондент "СЭ" поговорил с ветераном национальной сборной об интересе к экономике, охоте к перемене мест и спортивных амбициях.
– Как самочувствие?
– Рука еще побаливает, но тренироваться можно. Правда, приходится делать специальные упражнения во время разминки. Со стороны они даже кажутся шаманскими. Ребята в бассейне когда увидели – ошалели.
– Сами разрабатывали?
– В общем-то да. Проблема была в том, что сустав выскакивал, и я не мог им щелкнуть, чтобы он встал назад. А когда мануальный терапевт вправлял мне его, я уловил суть процесса.
– Каково было сниматься из-за травмы с чемпионата России, что автоматически означало пропуск домашнего чемпионата мира?
– Было ощущение катастрофы. Я никогда раньше не снимался с турниров. Даже с чемпионата Европы-2003 на короткой воде, когда меня "полоскало" из-за пищевого отравления. Говорил тренеру, что у меня температура, и я не могу плыть, а он сказал выходить. Стал шестым. Но на этот раз у меня просто не работала рука, поэтому сделать хоть что-то было невозможно.
– С чемпионата России вы снялись уже по ходу соревнований. До последнего надеялись, что рука заработает?
– До старта у меня было лишь смещение сустава, а уже во время предварительных заплывов на отборе я порвал связки. Думаю, травму можно было предотвратить, если бы вовремя была оказана медицинская помощь.
– Кто виноват в том, что этого не произошло?
– Да сам…
– С какими чувствами наблюдали за чемпионатом мира?
– Спокойно наблюдал. Иллюзий не питаю и понимаю, что в любом случае вряд ли бы завоевал там медаль. Мне 31 год, и бороться за тройку на таких турнирах уже тяжеловато. Если я выйду на свой уровень в предстоящем сезоне – буду доволен. Это позволит мне отобраться на Олимпийские игры.
ЕДВА НЕ УЕХАЛ В АВСТРАЛИЮ
– Существует предел, до которого вы готовы плавать? Вице-чемпионка мира-2007 Яна Мартынова не скрывает, что на олимпийскую медаль уже не особо рассчитывает. Но при этом равных ей в стране на 400 м комплексом нет, она стабильно отбирается в команду, и заканчивать в этой связи не собирается.
– Кроме эстафетчиков и еще трех-четырех человек у всех российских пловцов такая позиция. Может, не все ее открыто озвучивают. Что касается меня, то я готов плавать, пока попадаю в сборную России.
– Можете сказать, что сейчас у вас ровно такое же отношение к спорту, как и лет шесть-семь назад?
– Да, свидетельством тому являются мои результаты. Я не стал плавать хуже. Просто общемировой уровень сильно вырос, и я на этом фоне смотрюсь не очень здорово. А для того, чтобы мне тоже прыгнуть на ступеньку вверх, нужно что-то кардинально менять: искать другое место для тренировок, нового тренера, практически бросить семью. При этом не будет никаких гарантий в положительном исходе.
– Вы готовы на это?
– Сейчас уже нет.
– А когда-то были?
– В 2009-м. Я едва не уехал в Австралию. Оформили с женой документы. Не получилось лишь по финансовой причине. Понял, что не потяну. Ведь если ехать туда, то сразу на год. Иначе не имеет смысла. Наверное, решение остаться было ошибкой – стоило рискнуть всем и поехать. С другой стороны, сейчас я хорошо живу в России. Всем доволен.
– Что под этим подразумеваете?
– У меня свой дом, жена, двое детей, любимая работа. Появился отличный бассейн. Единственное, чего не хватает – грамотного специалиста. Но Обнинск не тот город, в который мог бы приехать, скажем, Дэйв Сало.
– А вы в перспективе готовы стать таким специалистом?
– Наверное, да. Это один из вариантов продолжения карьеры после Рио. Вообще я собираюсь получать педагогическое образование. Первое у меня – экономическое.
– Не пригодилось?
– Наоборот. Я научился управлять своими финансами. Это полезный навык. Одно время даже играл на московской бирже, торговал акциями.
– Успешно?
– Остался в плюсе. При этом даже не платил за обучение, сам все изучал по книжкам. Причем играл в кризисное время – в 2007 - 2008 годы. Но занятие нервное. Я зарабатывал деньги, а удовольствия от жизни при этом не испытывал. Забросил это дело. Хотя в случае необходимости могу вернуться.
ВАН ДАММ, ПОЛИТИКА И ПРИЗОВЫЕ
– Сколько я вас помню, вы не приезжали на централизованную подготовку. Почему предпочитаете готовиться самостоятельно?
– Меньше давления. Вот работаю я на сборах по своей программе, а ко мне подходит главный тренер и спрашивает: может лучше так, а не сяк? В результате я всегда перерабатывал. Я знаю, какая нагрузка мне нужна, но если работаешь с кем-то, хочется сделать больше.
При этом до 2009 года меня на сборы особо не звали.
– Почему?
– У меня не было тренера. Раньше это было обязательное условие.
– То есть вы били мировой рекорд, а вас не брали на сбор? Обидно было?
– Я бы не сказал. Проблема лишь в том, что в Обнинске был один бассейн. Длиной 24,80 м. Причем он был очень мелкий, и его плохо чистили. Неприятно, когда плывешь, а рядом чьи-то волосы…
– Как-то вы сказали, что восхищаетесь Наполеоном. Почему?
– Я имел в виду таких людей, как он. Например, Александр Суворов или Жан-Клод Ван Дамм. Этих людей выделяет то, что все они имели достаточно заурядные физические данные, но за счет самодисциплины и упорства достигали таких вершин, которые даже суперталантам не снились. Наполеон дико комплексовал по поводу своего роста, Суворов был настолько хилым, что его не брали в армию, а Ван Дамм в школе был пузачом в очках и сверстники его постоянно избивали. И все они достигли феноменальных успехов.
– Может быть, глядя на них, вы проводили параллели с собой? Парень из Обнинска, который, не обладая сверхданными, в одиночку пробивается на вершину…
– Скорее всего, так и есть. Стремился быть, как они. Хотя такого уровня, конечно, не достиг.
– А у вас нет ощущения, что вы "недожали" себя в годы расцвета?
– Медаль с Олимпийских игр в Пекине была вполне реальной. Мне не хватило обычной человеческой поддержки.
– То есть?
– Была одна некрасивая история. На Олимпиаду за мной закрепили моего первого тренера Алексея Бачина, взяли его в команду. И представьте себе, я прихожу на разминку перед финалом главного старта четырехлетия, а в бассейне нет ни массажиста, ни доктора, ни тренера, которого специально взяли для того, чтобы он был рядом со мной. Меня это очень сильно деморализовало. Они пришли, когда я уже отплавал всю разминку и вышел из бассейна. Тренер подходит, спрашивает, надо ли мне что-то.
– А вы?
– Отвечаю, что ничего мне от него уже не надо.
– Сейчас общаетесь?
– Конечно. Этот эпизод у меня в памяти остался, его никуда не выкинешь. Но я – председатель Федерации плавания Калужской области, и мне нужно со всеми находить общий язык. Тем более, у Бачина сейчас есть очень талантливые спортсмены.
– Как спортивный чиновник Скворцов смотрит на перспективы российского плавания?
– Сейчас немало молодых хороших тренеров. Смотрю, как тренируются юные пловцы. Раньше даже в основной сборной не делали такой грамотной работы. Почему у меня порой возникали конфликты с главным тренером? Они хотели тренировать, как в СССР: делать максимальную работу, к стартам сбрасывать нагрузку – и плыть. Ошибка в том, что нужно делать упор на эффективность, а не на огромные объемы.
– Почему грамотная работа с юными пловцами не выливается в результаты на высоком уровне?
– Вообще в России скорости в плавании растут. Просто во всем мире это происходит еще быстрее. Сейчас все медали нашей стране делают люди, которые тренируются за границей. Все они проделали большую работу в юношах и уехали с этой базой на более эффективные тренировки за рубеж.
Что касается нашей молодежи, то большинство губят очень солидные поощрения за юношеские медали. Многие тренеры работают на отжимание результатов в детском возрасте.
– О каком уровне призовых идет речь?
– Платят регионы. У нас в Калужской области в какой-то момент уравняли стипендии за призовые места на юношеском первенстве и взрослом чемпионате Европы. Понятно, что тренерам гораздо затратнее вести юного спортсмена до настоящих высот. Куда проще форсировать подготовку, "срубить" свое, а затем спокойно провести новый набор и повторить то же самое.
– В 2010 году вас избрали депутатом Обнинского городского собрания. Политикой до сих пор занимаетесь?
– Нет.
– Не понравилось?
– Специфично. Это не мое. Хотя кому-то могло понравиться. Мне гораздо больше нравится действовать, управлять. А разглагольствовать и вечно заседать – это не для меня. Может быть, у меня сложилось неверное ощущение, но из того, что видел я, законодательная власть – это сборище профессиональных бездельников. Задача там – как можно больше говорить. А вот на дела времени практически не остается.