Вы часто слышите шутки про «биполярку»? Среди обычных людей этим словом часто обозначают резкую смену настроения: мол, вчера был грустный, а сегодня уже вовсю смеется. Но на деле биполярное расстройство личности — это серьезное психическое заболевание, существенно мешающее людям жить.
Недавно «Стиль жизни» запустил спецпроект, посвященный людям с ментальными заболеваниями, чтобы развеять мифы и стереотипы о них самих и их недугах. Героиня этого материала — Катя (имя изменено. — Прим. ред.). Ей 28 лет, она родилась в небольшом областном городе и свою карьеру посвятила преподаванию в младших классах. В 20 лет девушка впервые столкнулась с депрессией, которая позже обернулась биполярным расстройством (БАР).
Катя поделилась с нами своей историей жизни с БАР, а врач-психиатр объяснил, что это за заболевание, как его определяют и почему важно заниматься его лечением.
Что такое БАР: ответ психиатра
Выделяют три типа биполярного расстройства — 1-й тип, 2-й тип и циклотимию.
При БАР 1-го типа наблюдаются развернутые маниакальные эпизоды, характеризующиеся длительными подъемами настроения, безграничной энергией, импульсивным поведением. При этом типе БАР депрессия может встречаться, но может и отсутствовать. Для диагностики требуется как минимум один маниакальный эпизод.
Для БАР 2-го типа характерны более продолжительные депрессивные эпизоды и гипомания (когда человек чрезмерно активен и возбужден), но без полноценных маниакальных эпизодов. Для диагностики нужен как минимум один гипоманиакальный эпизод длительностью не менее 4 дней и один большой депрессивный эпизод.
Расстройство, как правило, выявляют психиатры совместно с клиническими психологами. Также распознавать подобные заболевания могут неврологи.
В период мании возникает ощущение безграничных возможностей, максимально повышается самооценка. Еще он характеризуется гиперактивным поведением и быстрой речью. Человек меньше нуждается во сне и отдыхе, становится более активным в общении, работе, увлечениях. Но при этом падает способность к концентрации внимания, он становится суетливым и раздражительным, неразборчивым в еде.
Депрессия сопровождается тревогой и усталостью, могут возникать неконтролируемые слезы, панические атаки. В тяжелых случаях пациент полностью выпадает из социальной жизни. Он ощущает безнадежность, занимается самокопанием, может обвинять себя в несуществующих проступках.
Биполярное аффективное расстройство может существенно повлиять на отношения человека с окружающими. Это связано с нестабильностью настроения, которая может привести к частым изменениям настроения, эмоциональным вспышкам и периодам депрессии или мании.
«Я бы не обратилась к врачу, если бы не подруга»
Мне 28, я живу в Москве и работаю преподавателем в младших классах. За семь лет я сменила несколько мест — работала в государственной школе, потом репетитором, а сейчас преподаю в частной. Где-то между затесались еще подработки баристой в кофейне. У меня есть жених, и в целом сейчас я живу хорошо — но путь к этому «хорошо» был тернистым.
В 20 лет я впервые столкнулась с депрессией, а позже мне поставили диагноз «биполярное расстройство».
Первый тревожный звоночек прозвучал в кофейне. Я сидела в кафе, рисовала и вдруг ощутила странное беспокойство. Оно росло, крепло, обрастало абсурдными мыслями. В голове засела идея: если я перестану рисовать, что-то страшное случится. Потолок обрушится, за окном произойдет катастрофа, мир просто развалится. Я сидела и водила карандашом по бумаге, пока не начали течь слезы. Мне было физически тяжело, я не видела, что рисую, но остановиться не могла. Состояние прошло само — потом я пойму, что это была паническая атака.
Я бы, наверное, так и не обратилась к врачу, если бы не подруга. Она настояла, помогла с записью, а потом следила, чтобы я не саботировала приемы. На первых встречах с психиатром я рассказывала о своем состоянии: присутствовали навязчивые мысли, суицидальные наклонности, апатия, отсутствие сил. Я могла не есть по полтора дня, просто не чувствуя голода. Надо признать, что до этого я полтора года ходила к психологу, но разговоры со специалистом не помогали. Через два визита психиатр поставил мне диагноз «депрессия».
После постановки диагноза мне назначили антидепрессанты и нейролептики. Таблетки помогли: появилось больше сил, пропали суицидальные мысли. Но потом я совершила ошибку, которую делают многие: с первым улучшением самочувствия я решила, что больше терапия мне не нужна. Я бросила таблетки и полгода не ходила к врачу. Все шло своим чередом, но... потом пришла мания.
Я вернулась к психиатру со странной жалобой: «Мне очень хорошо, помогите». Я не могла усидеть на месте, постоянно что-то делала, хваталась за новые дела, не могла спать. Мне нужно 8-9 часов, чтобы нормально функционировать, но тогда я спала по два-три. Врач объяснила, что это маниакальный эпизод, и именно так мне поставили новый диагноз «биполярное аффективное расстройство личности». Она также заметила, что я редкий пациент, который заподозрил неладное в момент именно маниакальной фазы.
Когда врач озвучила мне диагноз, я не могу сказать, что испытала шок. За время ожидания я уже прочитала много статей, сопоставила симптомы и догадывалась, к чему идет моя диагностика. В каком-то смысле мне даже стало легче: значит, я не схожу с ума, значит, мое состояние можно объяснить.
Но через пару недель меня накрыла волна жалости к себе. В голове без конца крутились мысли: «Почему именно я? Чем я заслужила?» Я понимала, что биполярное расстройство не лечится окончательно, а значит, мне придется пить таблетки, возможно, всю жизнь. Врач говорила, что, чтобы минимизировать риски, нужно пропить лекарства хотя бы пять лет. Этот факт было сложно принять.
«Нас всегда учат, что, если ты пьешь таблетки, ты нездоров»
Схема лечения изменилась: мне отменили антидепрессанты, увеличили дозу нейролептиков, оставили нормотимики. Первое время было сложно, но через три месяца стало как-то полегче.
Тогда же я столкнулась с еще одной проблемой — финансами. Терапия оказалась дорогой, и в какой-то момент я просто не смогла ее оплачивать. Государственные клиники для меня не вариант: если я туда обращусь, мне выпишут справку, которая закроет мне путь к работе в школе. Считается, что люди с моим диагнозом не могут работать с детьми.
Какое-то время я держалась, но потом состояние снова ухудшилось. Коллеги начали делать замечания, хотя я сама не осознавала, насколько плохо выгляжу. Однажды я увидела фотографию, сделанную в день моего рождения. С нее на меня смотрела девушка — потухшие глаза, загнутый ворот рубашки, сальные волосы, пятна на одежде. Я смотрела на себя и понимала: вот она, депрессия, которую я не замечала.
При этом окружающие не видели болезни. Они говорили: «Ты просто себя запустила, начни ухаживать за собой». Когда коллеги поздравляли меня, начальство весьма нетактично пожелало мне «красиво одеваться». Через некоторое время я уволилась. Конечно, нельзя винить людей советской закалки в том, что они не воспринимают всерьез ментальные заболевания, — в их картине мира их просто не существует.
«Казалось, что у меня бесконечный запас энергии»
Маниакальная фаза ощущалась иначе. В какой-то момент я поняла, что почти не сплю, но при этом не чувствую усталости. Казалось, что у меня бесконечный запас энергии: я бралась за десятки дел, строила грандиозные планы, но почти ничего не доводила до конца. На работе это выглядело как всплеск активности, но коллеги начали замечать, что я становлюсь рассеянной, забываю важные вещи.
В личной жизни тоже появились проблемы — близкие не понимали, почему я постоянно куда-то несусь, говорю слишком быстро и громко, почему меня невозможно остановить. Мне казалось, что я гениальна, что у меня тысячи идей, но в реальности просто металась от одного занятия к другому, не успевая ни на чем сосредоточиться.
«Мама выкидывала лекарства и говорила, что со мной все нормально»
К сожалению, моя мать до сих пор не знает о моем диагнозе: она из тех людей, кто не верит в психиатров и таблетки. Несколько раз она находила мои лекарства, был жуткий скандал, она выкидывала рецептурные препараты — ведь, по ее мнению, со мной все в порядке. Хотя она видела, что что-то не так и ее ребенок (а для родителей мы всегда остаемся детьми) постепенно «гаснет».
«С БАР можно жить»
Сейчас я лучше понимаю, как справляться с обострениями. Главное правило — дисциплина. Мне важно соблюдать режим сна, не давать себе засиживаться до трех ночи, даже если кажется, что я полна энергии. Я стараюсь не пропускать прием лекарств, потому что уже знаю, чем это может закончиться. Если чувствую, что приближается маниакальная фаза, я сознательно замедляюсь: уменьшаю нагрузку, исключаю кофеин, стараюсь больше отдыхать. В моменты депрессии помогает рутина — я заставляю себя вставать с кровати, делать хоть что-то, даже если кажется, что сил нет совсем. Общение с близкими тоже играет роль: я научилась просить о поддержке, когда это необходимо.
Всем, кто только столкнулся с этим диагнозом, я бы посоветовала не пугаться. Первое время может быть тяжело — осознание болезни, лечение, адаптация. Но главное, что нужно запомнить: с БАР можно жить. Да, это требует дисциплины, наблюдения за собой, регулярных визитов к врачу. Но это не значит, что жизнь останавливается. Найдите людей, которые вас понимают, не стесняйтесь обращаться за поддержкой. Самое важное — не оставаться наедине со своими страхами. Это не борьба — если относиться к диагнозу как к борьбе, то можно совсем отчаяться.
Я поняла, что вокруг меня есть люди, которые сталкиваются с теми же трудностями. Разговор с тем, кто понимает, дает ощущение сопричастности. Иногда одна простая фраза «Я тоже так чувствую» может оказаться самой большой поддержкой. Вы не одни в этом.