Бивол: встреча с Головкиным в 97-м, Бетербиев, Цой, пьяный Чарло, Киргизия или Кыргызстан
16 января в Москве прошла пресс-конференция чемпиона мира по версии WBA в полутяжелом весе Дмитрия Бивола. Сначала он отвечал на вопросы журналистов там, а потом еще и во время пресс-подхода. Затронули самые разные темы.
Пресс-конференция
— Вас часто называют своим, но абсолютно разные люди. В России, в Киргизии, в Молдавии. А вы кем себя ощущаете?
— Этот вопрос задаю себе с самого детства. Кто я? К кому принадлежу? Я родился в Киргизии, во мне корейско-молдавская кровь, говорю только по-русски, живу в Санкт-Петербурге с 11 лет. В итоге в какой-то момент я понял, что я — явный пример человека Советского Союза. Я — плод Советского Союза. Молдова и Киргизия были частью СССР. Мои родители познакомились в России. И после развала Союза я начал себя делить. А я принадлежу и России, и Киргизии, и Молдове, и Корее — хотя я там ни разу не был, но тем не менее во мне течет корейская кровь.
— Ваш отец был у вас в углу во время поединков с Жаном Паскалем и Хильберто Рамиресом. Давит ли ответственность, когда родной человек в углу? Может ли он подсказать? И как решается, будет ли он в углу или нет?
— Всегда рад, когда он присутствует на моих боях. Отец привел меня в бокс, возил на тренировки с самого детства, ждал меня. Он часто помогал моему тренеру, мог куда-то отвезти ребят, даже если я не ездил. И ему всегда передают привет в Киргизии, спрашивают про него. Он очень вовлечен в бокс, может анализировать моих соперников, может ненавязчиво сказать о ком-то: «Имей в виду, вот так и так». И я могу потом ходить с этими мыслями и понимать, что действительно так и есть.
У него не было визы в Штаты и он не присутствовал на боях — с тем же Канело, хотя я очень хотел, чтобы он там был. Он может подсказывать по ходу боя, но соблюдает субординацию и между тренером и учеником старается не влезать. Но, бывает, может по ходу боя крикнуть что-то, с чем Геннадий Юрьевич (Машьянов, тренер Бивола. — Прим. «СЭ») согласится.
— Он же рассказывал, что на детских соревнованиях вы пересекались с Геннадием Головкиным. Вы боксировали по детям, а он по юниорам или юношам. Это было где-то в Казахстане или Кыргызстане. Помните этот момент?
— Это был 1997 год. Мой второй бой. Я участвовал в соревнованиях, и к нам в город Токмак приехала команда из Казахстана. В составе этой команды был Геннадий Головкин. По-моему, там даже был и его брат — они оба тогда боксировали. Вроде Геннадий там даже руку сломал, и мой товарищ его возил куда-то. Я провел на том турнире один бой, даже вне рамок его — там делали отдельные бои для детей, как я, а мне тогда было где-то 7 лет. Перед соревнованиями прогнали детей, а потом основные участники боксировали. Тогда я не придал этому никакого значения, потому что Геннадий еще не был особо известен. Но было понятно, что приехал сильный парень из Казахстана. Он занял второе место, проиграл нашему.
— Гайдарбеку Гайдарбекову?
— Не-не, какому Гайдарбеку. (Улыбается.) Это был 1997 год, он приехал в город Токмак. И его вроде бы даже просили быть поаккуратнее. Но наш парень был не подарок, и вроде он выиграл в итоге.
— Хотелось бы провести бой в России — в Санкт-Петербурге?
— Конечно, есть большое желание провести бой в Санкт-Петербурге и Киргизии. Хочется сделать подарок для своих близких, для тех, кто не может выехать куда-то. Все упирается в возможности организационные. В России организовать все очень сложно.
— Меня зовут Виктор Блуд, я спортивный блогер. У вас 21 бой, и одна победа нокаутом... и 11 нокаутов. Вы сказали, что вашими кумирами являются Рой Джонс и Майк Тайсон. Есть ли желание забирать еще больше боев досрочно?
— Да, они были моими кумирами в детстве. А сейчас очень люблю бои Шугар Рэя Леонарда. Конечно, всегда охота завершать бои раньше, чем возможно. Но я из тех, кто выходит на ринг и четко осознает, где находится. Максимально получаю от этого удовольствие, прям кайфую от этого. Бывают моменты, когда стоит рискнуть, тогда можно добиться [досрочного завершения боя]. Может быть, где-то я не иду на какие-то риски. Но у меня нет задачи выйти в ринг и всеми правдами и неправдами выключить соперника — такого нет. Мне больше хочется поставить соперника в неудобное положение — чтобы он хотел, чтобы этот бой скорее завершился, чтобы он хотел быстрее выйти из ринга и сказать: «Я не могу, я устал от него». Я люблю, когда соперник бьет — и промахивается, хочет что-то сделать — и у него не получается. Когда он не ожидает, а потом вдруг получает по голове. Мне это нравится.
— Вы ни разу не проиграли. Есть ли у вас волнение, что можете проиграть? Или это переживание для тех, кто мало тренируется?
— Таких переживаний нет. Есть переживание, что я не смогу выполнить то, что должен выполнить. У меня бывает мандраж: «А может, не получится? Может, не хватит сил на это?» Но тем не менее начинаешь себя настраивать, говорить себе о том, что ты же пробежал [сколько нужно километров], что ты отспарринговал все спарринги, что спарринг-партнеры были не хуже, чем твой соперник. Ты должен выполнить все задачи, а то, что не поднимут руку, такие мысли не приходят в голову. «Мало ли это не выполню?» — больше это пугает.
— Было ли хоть раз в жизни, когда были близки к нокауту? Может быть, спарринг или бой, где свет выключался?
— Прям чтобы свет выключался — тьфу-тьфу-тьфу, такого не было. Были серьезные пропущенные удары. Не знаю, можно ли почувствовать то, что ты вот-вот будешь в нокауте. А так — пропущенные удары, конечно же, были — и в боях, и в спаррингах.
— От кого прилетел самый мощный удар?
— С Джо Смитом прям хорошо прилетело. Самое интересное, что этот удар я видел. Я уходил и видел его, но он прилетел как молотком в сковородку.
— Если бы не видели, был бы нокаут?
— Конечно. Если ты не видишь сильный удар, то это как удар судьбы.
— Говорят, что у Бетербиева огромная мощь. Что думаете о его силе удара? Это миф?
— У него действительно очень сильный удар, он обладает нестандартной физической силой... Но за что я обожаю бокс? Потому что это не легкая атлетика, где ты обязательно должен быть быстрее или выносливее в марафоне. Не штанга, где ты должен быть техничным и сильным. Это бокс. Тут у тебя должны быть все качества. Ты должен быть умным, быстрым, выносливым, сильным. И эта комбинация качеств у каждого боксера своя. У кого-то что-то преобладает. У Бетербиева преобладает сила удара. И если что-то преобладает, другие пункты могут быть ниже. Нужно просто это учитывать. Поэтому нужно делать акцент на том, что преобладает, брать во внимание то, что в тебе хуже.
— У вас двое сыновей. Какой у них возраст?
— 6 и 8 лет.
— Они занимаются какими-то видами спорта? И как воспринимают папину профессию?
— Старший сын занимается хоккеем с трех с половиной лет, сейчас ему 8. Младший занимался хоккеем полтора года, но не по душе ему это, не понравилось. Он творческий ребенок. Он любит роботов собирать, Lego строить. Но бывает, что любит подраться со старшим.
— Со скольких лет стоит заниматься боксом?
— Я занимаюсь боксом, сколько себя помню. Не помню, чтобы я не занимался боксом. Я окончил университет Лесгафта, и там говорили, что боксом надо начинать заниматься после 12 лет, что для здоровья это более полезно. Соглашусь с тем, что боксом можно начать заниматься лет в 10-12 и достичь хороших результатов. Даже есть примеры, когда кто-то начал позже — и достиг каких-то высот.
Хочу остаться в боксе и после карьеры. Хочу развивать этот вид спорта. Действительно, я бы хотел, чтобы бокс в Киргизии развивался. Мой друг, с кем я занимался, сейчас является заслуженным тренером Киргизии. Так что я знаю проблемы изнутри. В первую очередь это проблемы финансовые, во-вторых — организационные. Очень много талантливых ребят, которых хотелось бы поддержать. Хотелось бы быть полезным человеком в развитии бокса. Наверное, для этого будут нужны правильные люди. Много тех, кто обладает большим опытом, но не окружены нужными людьми, которые могут этот опыт правильно вытащить.
Пресс-подход
— Начались переговоры по следующему бою?
— Потихоньку начались, но поделиться точной информацией с вами не могу.
— Проводите ли спарринги в Санкт-Петербурге? Ходите ли, например, в свой первый зал?
— В первый зал не хожу, потому что это Дворец творчества юных, там детские группы. Это государственное учреждение. Мы ходим в зал, который называется Fight Fabrika. У меня есть товарищи, с которыми я работаю в парах. Когда надо, даже могу поспаринговать. Не такое разнообразие, но базовая тренировка всегда там бывает.
— Вы сказали, что русский — единственный язык, которым владеете. А корейский, киргизский, молдавский, английский?
— Английский, наверное, знаю на процентов 40 от того, что знаю по-русски. У меня не большой словарный запас, но тем не менее я не потеряюсь нигде, смогу все объяснить, но все будет на таком простом языке.
— А по-киргизски, по-молдавски, по-корейски?
— Нет, не знаю. (Улыбается.) Отец у меня по-молдавски разговаривает, а мама по-корейски не говорит. Я брал несколько уроков корейского языка, но это было в начале 2000-х годов. Не смог я дальше, потому что наша группа была из людей разных возрастов. Я был 10-летним ребенком, и мне было тяжело.
— Занятия по боксу в Киргизии проходили в основном на русском языке?
— В Киргизии у меня все было на русском языке. У нас русская школа была, тренер русский был. Все ребята по-русски говорили.
— Не раз замечал, что киргизам не нравится, когда Кыргызстан называют Киргизией. Можете объяснить почему?
— Это как если бы немцам не нравилось, что их называют Германия. Правильно Джермани... Да-да, Дойчланд. По-киргизски — Кыргызстан, а по-русски — Киргизия.
— Но для вас это Киргизия, как я понял.
— Киргизия, да. Я чаще называю Киргизия. Когда я в Кыргызстане, я могу сказать Кыргызстан. Для нашего населения, мы же говорим по-русски, я и говорю по-русски.
— Понятно, что главная цель — это Альварес и Бетербиев. Если что-то не срастется, кто еще из боксеров будет интересен?
— Да, основная цель — эти бойцы. А остальные не имеют значения, просто дайте бой. Если не боксирую в мае, то дайте какой-нибудь бой. Дальше мы идем к своей цели.
— С Джермаллом Чарло был интересный диалог. Гипотетически бой с ним возможен при каких условиях?
— С ним [Чарло] бой возможен, но, честно, не так интересен, потому что он не сможет подняться в полутяжелый вес, а ради него я не готов спускаться во второй средний. В принципе если бы у него были какие-то пояса во втором среднем, то это бы имело значение, но без поясов [этот бой] маловероятен.
— Кроме Чарло, в США кто-нибудь проявлял к вам интерес?
— Такого не было.
— Как вы себя чувствовали во время той встречи?
— Спокойно. Разговаривали, болтали, выглядел он очень большим. Я говорю: «Ты выглядишь очень большим». А он: «Ты хочешь со мной подраться?». Где логика, не знаю. (Смеется.)
— Сильно перегаром от него пахло в тот момент?
— С ним мы близко не находились. Не обратил внимание. Не знаю, не нюхал его. (Улыбатеся.)
— Какие виды спорта предпочитаете в период межсезонья?
— В боксе присутствует легкая атлетика. То есть мы бегаем по утрам.
— Вы среди лучших?
— Обычно чуть-чуть хуже среднего. Хотя у меня даже медаль по легкой атлетике есть. Когда жил в Киргизии, принимал участие в соревнованиях по легкой атлетике и завоевал медаль.
— Кросс или спринт?
— Это было 200 метров — спринт. У меня еще и медаль по футболу есть.
— За кого болеете в футболе?
— Не могу сказать, что смотрю футбол. Не особо люблю смотреть спорт. Больше люблю им заниматься. Футбол отнимает много времени — полтора часа. Когда проходят крупные матчи, такие как чемпионат мира, бывает, что собираемся с друзьями. Но один я не буду смотреть. Для меня это больше тусовка и поболеть. Могу посмотреть Олимпийские игры. На крупные события я могу потратить время, посмотреть. Но это и то из-за компании больше.
— ММА? UFC?
— ММА тоже не особо смотрю. Пару раз смотрели в компании.
— Кто лучший российский боксер за всю историю? Рой Джонс сказал, что пока Костя Цзю, но в итоге им будет тот, кто выиграет в вашем бою с Бетербиевым.
— Соглашусь, что Костя Цзю один из таких... У него столько поясов. Он был единственный из России, кто был абсолютным чемпионом.
— Считал Рэя Леонарда лучшим боксером в истории в плане защитных навыков, но после вашей последней победы могу четко сказать, что вы находитесь с ним на одном уровне. Уверен, что скромность не позволит вам сказать так же. Но что нужно сделать, чтобы поставить себя на один уровень с ним?
— Не знаю, что нужно сделать. Не хочу себя сравнивать с уважаемыми боксерами прошлого. Уважаю их настолько, что даже не буду сравнивать себя с ними. Они сделали свою историю, а у меня другая история.
— Все-таки бокс меняется каждое десятилетие.
— Я надеюсь, что меняется к лучшему. К примеру, если взять легкую атлетику — какие рекорды были 50 лет назад и какие сейчас? Прыжки в высоту, плавание — то есть все развивается. В боксе это сложно отследить, но я верю, что мы все-таки идем к какому-то прогрессу. Не потому что я какой-то более прогрессивный, чем Шугар Рэй Леонард или Рой Джонс. Я никогда не скажу, что я лучше, чем они, потому что я учился на них и очень их уважаю.
— Вы как-то сказали, что когда Канело боксировал с Мейвезером, вы поставили пару тысяч на Канело. Были ли потом какие-нибудь ставки? Если да, то на кого? Бывало, что выигрывали?
— Да, бывало, но не помню, на кого ставил. Бывало, делал ставки, когда ребята делали, говорил им: «Можешь и за меня поставить? Я тебе скину».
— Скидывали?
— Конечно. (Улыбается.)
— Самый большой выигрыш?
— Много никогда не ставил. Может быть, тысячи три или пять выигрывал.
— Долларов?
— Какие доллары? (Улыбается.) Рублей.
— Как настраиваетесь на бои? Может быть, слушаете музыку?
— Вообще, настрой — это отдельный разговор. Его можно разделить на несколько этапов. Настрой перед боем за месяц, за неделю и перед самим боем. Это разные вещи совсем. Перед боем стараюсь забыть обо всем. Забыть о том, что завтра или послезавтра произойдет. Я существую до выхода на ринг и до конца боя. Моей жизни дальше не существует. Включаю музыку, Цоя, разную музыку, которая меня настраивает.
— За несколько дней до боя агрессивным становитесь? Цзю говорил, что к нему было лучше не подходить в это время.
— Не настолько, но стараюсь не думать о вещах, которые не связаны с боем. То есть становлюсь эгоистом максимальным.
— Возможный бой против Бетербиева может переплюнуть в плане ажиотажа и спортивного интереса бой против Канело?
— На сегодняшний день, я думаю, вряд ли может переплюнуть. В России, может быть, он переплюнет, но на мировой арене, я думаю, вряд ли.
— Притом что спортивная составляющая самая высокая.
— Да. Просто Канело сейчас номер один по медийности в боксе.
— Сложились ли с кем-то из соперников товарищеские отношения вплоть до того, что созваниваетесь, общаетесь в соцсетях? Может быть, стали спарринг-партнерами или друзьями.
— Друзьями ни с кем из профи не стал. Так — по-доброму переписываемся с Феликсом Валерой. Можем удачи друг другу пожелать и оставить комментарии.
— Коль зашла речь об Артуре Бетербиеве, его скоро ожидает важный бой против Энтони Ярда. Многие говорят, что победитель заранее известен. Как вы на это смотрите? Сможет ли британец дать Артуру хорошую конкуренцию?
— Зависит от британца, но если сегодня все разложить, то, конечно же, Бетербиев — явный фаворит.
— Бокс — это искусство защиты или драка, ограниченная правилами?
— Это драка у пивной будки. (Смеется.) Конечно же, бокс — это искусство разговаривать при помощи рук.
— Вы сказали, что уважаете блогеров, которые выступают по боксу и популяризируют спорт. Как относитесь к тому, когда бойцы ММА переходят в бокс? Многие боксеры говорят, что они портят этот вид спорта, что каждый должен заниматься своим делом.
— Я имел в виду, что я не то чтобы именно блогеров уважаю, что они выходят драться. Я вообще рад тому, что люди выбирают бокс как какое-то соревнование для себя. Нужно адекватно к этому относиться и понимать их уровень. Не нужно ожидать чего-то такого, чему нужно учиться. Дайте им побоксировать, пусть они выяснят на кулаках все, чем пойдут играть в футбол. Это привлечение внимания к нашему виду спорта. Блогер, ММА-боец, хоккеист, кто угодно — если они хотят выбрать как состязание бокс, то добро пожаловать, ребята. Делайте это дело. Просто зрителей прошу воспринимать это как очередное шоу, а не учиться чему-то у них, как нужно драться и защищаться.
— Что скажете своим болельщикам?
— В первую очередь — спасибо, что поддерживаете меня и смотрите мои бои. Надеюсь, скоро будет понятен мой следующий бой — где, когда и с кем. Надеюсь, он пройдет весной.
