«Его удары поднимали меня от пола, а ведь я весил 111 кг!» Как был страшен даже сдавший Тайсон
В 1999-2001 годах Майк Тайсон находился на своей последней победной серии в карьере. Оправившись после двух поражений Холифилду, он финишировал Франсуа Бота, Джулиуса Фрэнсиса, Лу Саварезе, Эндрю Голоту, Брайана Нильсена и вышел на поединок против Леннокса Льюиса.
Несмотря на яркие победы, это уже был, конечно, не пиковый Майк — его техника просела, комбинации поредели, ушла молодая изворотливость и ловкость в защите, он стал однообразнее и слишком гонялся за нокаутом. И тем не менее его скорость, сила, отменная в те годы форма и, конечно, школа позволяли делать вещи, которые не могли оставить равнодушными даже его соперников.
В январе 2000-го Тайсон впервые по профи дрался в Европе — промоутеры и английские дельцы привезли его в Манчестер, даже решив вопрос со сроком за изнасилование. С такой статьей Майк не мог законным путем получить визу, но тут вдруг подключился министр внутренних дел Великобритании Джек Строу, который лично принял решение выдать боксеру визу. В итоге Железный Майк въехал в Британию и подрался с местным чемпионом Джулиусом Фрэнсисом.
В этом бою Тайсон показал чуть ли не лучшую форму, которая у него была в период его второй-третьей волны. Уронил соперника пять раз (в том числе джебом), был невероятно взрывным, вариативным, великолепно работал сайд-степами, жестко расстреливал Фрэнсиса по двум этажам. Дважды британский боксер прошел через 8-секундный отчет после нокдаунов, и после пятого падения рефери решил остановить бой.
Спустя четыре года после поединка Джулиус дал интервью журналу The Observer, где красочно и фактурно описал, с чем ему пришлось столкнуться в тот январский вечер 2000-го. Эти воспоминания — идеальная зарисовка позднего, уже прилично сдавшего Майка Тайсона, но который все равно оставался исключительным боксером даже потеряв 25-30% былой силы.
«Вне ринга, когда Тайсон одет в обычную одежду, он не внушает такой уж страх. Он тихий интроверт. Только когда он надевает эти черные шорты и боксерки, появляется эта его животная сторона. Я помню, как стучало и прыгало мое сердце, когда я стоял рядом с его картонным изображением на пресс-конференции. Когда я выходил в ринг, я буквально пил ту атмосферу, что была на арене. Армия [Великобритании] даже посадила специальных людей на трибуны, которые отбивали барабанную дробь в мою поддержку. Мне это было по душе.
Честно говоря, Тайсон все равно пугал меня, у него было больше нокаутов, чем у меня боев. Но в то же время никто не мог убедить меня в том, что он побьет меня. Однако, когда начался поединок, я понял, что это уже совсем другая история. Когда Тайсон надвигался на меня, от него исходила невероятная энергия и свирепость. Мой план сразу же полетел в окно. Когда ты готовишься к бою с ним, ты учишься работать против его наступления, как защищаться от этого. Но то, как он делает это в бою, — это вообще не то, к чему ты готовился. Когда кто-то бьет меня, мне хочется ударить в ответ. Вот такой я человек. Но с Тайсоном было иначе.
Он немедленно попал по мне мощным правым прямым, и, хоть я был хорошо подготовлен к бою, я был шокирован его скоростью и силой. Я упал в нокдаун в первом раунде, поднялся, но до конца боя дрался в тумане. Он бил меня всеми видами панчей в корпус и в голову. Его удары приподнимали меня от пола, а ведь я весил 111 кг! Он шел на меня с одной стороны, потом с другой, его углы были невероятны. Люди всегда говорят о его силе удара, но его тайминг и техника тоже превосходны. Он всегда заходит на ближнюю дистанцию, но может и перебоксировать тебя, перебить джебом. Вот настолько он одаренный боец.
Когда после боя мне сказали, что я упал пять раз, я был изумлен. Я даже не думал об этом и просто постоянно пытался вернуться в бой [после падений]. Боль не настигла меня до тех пор, пока я не пришел в отель. Вот тогда меня просто охватила агония, какая только возможна. Я часами лежал в ванной, чтобы восстановиться. Я не скоро забуду ту боль".
