«Скажет Романцев: «Надо!» — и люди готовы умереть». Истории Виктора Булатова

Ему принадлежит уникальное достижение. Булатов был чемпионом во всех российских дивизионах. В РПЛ — со «Спартаком», в ФНЛ — с «Тереком», с которым завоевал еще и Кубок России. Вторую лигу выиграл с «Аланией», а турнир КФК — с «Торпедо».

Клубов он сменил много, но главным в его биографии все-таки остается «Спартак». Где провел три года — и трижды брал золотые медали. Если бы не проблемы со здоровьем, возможно, красно-белых сезонов в карьере Булатова набралось бы и побольше. В «Разговоре по пятницам» он рассказал о самых ярких моментах, связанных со «Спартаком», и о работе с Олегом Романцевым.

Виктор Булатов: «Человек из ЦСКА швырнул мне 50 тысяч долларов. И убежал»

Шрам

— Алексей Смертин говорил: «Я себя в футболе отжал на сто десять процентов». А вы?

— Я поменьше — на сто. К сожалению, последние годы изводили травмы. Четыре сезона играл со слезами.

— Что стряслось?

— Трещина сустава большого пальца. Случилось это в 2001-м, на сборах со «Спартаком». Бутсы у меня были шестишиповые. То ли в игре, то ли на тренировке отломился шип. Стопа провалилась, почувствовал боль. Доктор Васильков повез к Пфайферу, тот сказал, что необходима операция. Сергеич ответил — сейчас играть некому, сезон на носу. Нужно потерпеть.

— Чем кончилось?

— За четыре года само срослось. Но много энергии отнимало, мысли были только об этом. Перематывал пластырем. Когда совсем становилось невмоготу — делали обезболивающие уколы. Бить старался здоровой ногой, с левой уже не рисковал. Вскоре другая напасть — нагноение на ноге. В тот момент тоже надо было паузу взять. Но мне сказали: «Терпи». Полгода играл на антибиотиках.

— Самые перебитые ноги, которые видели в футболе?

— Могу рассказать про собственный шрам. В полноги!

— Откуда?

— 1990 год, в Астрахани удаляли мениск. Привезли в больницу, не предупредив, что я футболист. Доктор через месяц уходил на пенсию. Фамилию помню — Озеров. Это была последняя для него операция. Расковырял колено так, что я о футболе надолго забыл. Когда сняли гипс — обомлел! Чудовищный шрам, а нога — тоненькая-тоненькая, словно рука. Все потеряла, что можно потерять. Спас Виктор Борисович Сачко, тренер по физподготовке.

— Знакомая фамилия.

— С моей подачи годы спустя к нему спартаковцы ездили. Парфенов, Бушманов, Ананко. Титова в 2000-м после мениска за две недели восстановил! А со мной тогда полгода возился.

— Что с вами творил?

— Трехразовые тренировки, силовые упражнения. Прыжки. Занимался на тренажерах, которые он сам изобрел. Когда я уже в «Спартаке» был, решили Романцеву порекомендовать Сачко. Я не сомневался, что команде он поможет. Пошли с Титовым, Тихоновым и Писаревым.

Он приходит на могилу Старостина и просит у него прощения — потому что можно было сделать еще лучше. Великому Романцеву — 70

— Как Олег Иванович воспринял идею?

— Плохо. Я сразу почувствовал. Видимо, был какой-то отрицательный опыт. Считал, тренеры по физподготовке — нефутбольные люди, слабо разбираются в тонкостях. Могут помешать мышечным ощущениям — а спартаковская игра на них держалась.

— Прогнал вас?

— Нет, отмахнулся: «Пускай приезжает! Раз вы инвалиды...» Утром в Тарасовке Виктора Борисовича встретил администратор: «Здесь посидите, на лавочке». Олег Иванович с ним даже не переговорил. Стало ясно — сотрудничества не будет.

— Титов добавил свою подробность. Будто Олег Иванович разгневался: «Вам что, нагрузок не хватает?» Всю следующую неделю гонял как сидоровых коз.

— Не исключено. Как Романцев гонял после другого случая, я помню.

— Что за случай?

— Узнал, что в выходной праздновали командой мой день рождения в 2001-м. После Кубка Содружества.

— Где сидели?

— На Тверской в «Пирамиде».

— Крепко гуляли?

— Не особо. Наутро Олег Иванович смотрел в упор: «Когда вы только сели, я уже знал, кто из вас что заказал... Поэтому сейчас начинаем работать в двухразовом режиме!» Очень тяжело далось — еще и после «Содружества», где провели шесть матчей за восемь дней. Мы все время накануне этого турнира переговаривались: «Добро пожаловать в ад!» Изнуряющий график, синтетика, духота.

Фото Сергей Киврин, архив «СЭ»

«Спартак»

— «Спартак» вас сделал сильнее как футболиста?

— В чем-то — да. А в чем-то — слабее. После «Спартака» трудно заиграть в другой команде. Даешь в касание, думаешь на ход вперед — а тебя никто не понимает.

— Кто-то сказал — «Спартак» убил в вас творца.

— Так и есть. Индивидуально я потерял. Что позволялось Цымбаларю и Кечинову — то не позволялось мне. Они техничнее. Первый год ушел на адаптацию — Романцев часто поправлял: «Не передерживай мяч! Быстрее соображай! Играй в касание!» Сначала отправили играть передним защитником, затем — опорным хавом. Место для черновой работы.

— Что раздражало Олега Ивановича на тренировках?

— Если человек неправильно открывался. В «квадратах» Романцев водил за руку, объяснял. Потом я учился в ВШТ и некоторым тренерам рассказывал — у нас в «Спартаке» было всего одно упражнение. За счет него ставилась фирменная игра. Люди поражались! Хотя на первых порах эти «квадраты» меня угнетали. Изо дня в день или две серии по пять минут, или три. После каждой стоишь, отдышаться не можешь.

— В бешенстве Романцева видели?

— Сборная сыграла в Туле с Белоруссией 1:1. Не все выкладывались. Олег Иванович был разъярен. Он никогда не орал, но его тихий голос пробирал сильнее, чем крик любого тренера. Энергетика невероятная. Вот рассказываю вам и думаю — а что такое энергетика? Невозможно объяснить! Но скажет Романцев: «Надо!» — и люди готовы умереть.

— Вы его боялись?

— Не я — все игроки. В любую секунду мог выгнать кого угодно.

Последние, кто видел золото. «Спартак"-2001, где они сейчас

— Как вы расставались со «Спартаком»?

— В декабре 2001-го контракт закончился. Президентом был уже Червиченко, вызвал в клуб: «Хочешь — оставайся. Но мы делаем ставку на молодых». Ясно, отвечаю, буду команду искать. Вдруг через месяц позвонил Шикунов: «Приезжай на базу. Тренируйся, доказывай. Олег Иванович тебя ждет...»

— Соскучился?

— Вряд ли. Сорвалась покупка опорного хавбека, вот и решили перестраховаться. Но я был страшно изможден. Полгода на антибиотиках не прошли бесследно. Подсадил сердечно-сосудистую систему. Понимал — в таком состоянии в «Спартаке» уже не потяну.

— Денег бы заработали.

— Да мне в Самаре больше предложили! В полтора раза!

— С ума сойти.

— Честно говоря, подвел я «Крылья». Клуб вложился, заплатил приличные деньги — а отдача нулевая...

— Стоп. Какие деньги — если уходили вы свободным агентом?

— Я все-таки продлил контракт со «Спартаком». Червиченко вовремя сообразил, что меня выгоднее продать, а не отпускать бесплатно. 2002-й и 2003-й — самые неудачные в карьере. Не хватало выносливости, быстро уставал. Казалось, организм выработал ресурс. Но постепенно восстановился. Потом два сезона в «Тереке» отыграл от звонка до звонка. Дальше «Алания», «Астана». И полгода в Хабаровске.

Фото Александр Федоров, «СЭ»

Автобус

— Вы были в автобусе, на котором ставропольское «Динамо» однажды отправилось на сборы в Грецию?

— Да. Это февраль 1995-го. Тренировал «Динамо» Борис Стукалов. Но придумал поездку, думаю, не он, а президент клуба Лацинников. Ввиду экономических трудностей. Сели в Ставрополе на старенький «Рено» и покатили в Салоники.

— Сколько ехать?

— Трое с половиной суток. Ни разу горячим не покормили. Доски разложили в два яруса, матрасы накидали. Представили? На сидении одна доска, на спинках — вторая. Как в поезде.

— Никто не рухнул?

— Может, кто-то ночью падал. Главная беда — границы. На каждой стоишь, ждешь, трешься среди фур. А теперь посчитайте, сколько мы этих границ проехали. Украинская, болгарская, турецкая, греческая...

— Чесали через всю Турцию?

— Вот-вот, огибая Черное море. Больших городов сторонились, все через какие-то деревни пробирались. В Греции неделю потренировались — сплошные дожди. Нам давали гаревое поле. Выходим на него, перешептываемся: «Гаревое и в Ставрополе есть...» Потом не выдержали — и поехали дальше. Под Кельн.

— Тоже горячим не кормили?

— Нет! Весь багажник был забит батонами, кабачковой икрой и сыром. Наши завтрак, обед и ужин. В какой-то момент мы потребовали остановить автобус около кафе — на свои закупились сосисками. Под Кельном неделю ковырялись — и назад, в Ставрополь. Еще трое с половиной суток.

— Занимательная арифметика — сколько всего вышло?

— Из 25 дней 12 провели в автобусе. Проехали под 15 тысяч километров. Сейчас я бы не выдержал. Предложили мне такой эксперимент над здоровьем — вышел бы из автобуса и из команды. А тогда все легенды ставропольского футбола ехали и не роптали — Груничев, Заздравных, Шестаков, Осипов, сам президент Лацинников, Стукалов...

— Приключений по пути набрали?

— На границе двое футболистов в туалет отошли — их оштрафовали на тысячу рублей каждого.

Виктор Булатов: «А мне «Спартак» Карпина нравился больше»

— Кто?

— Украинские пограничники. Оказывается, нельзя. А зарплата у каждого — две тысячи. Валера Заздравных, главный шутник, тут же выдал комментарий: «Все понятно! На нашу зарплату — два раза пописать...» После этого мы, умудренные опытом, в Германии посреди автобана не просили тормознуть, чтобы освежиться.

— Там дороже обошлось бы.

— Намного. Удивительно, как этот автобус дорогой не развалился. Вернулись — и я из Ставрополя свалил. Имея контракт, уехал в Самару. Правда, о контракте не подозревал.

— Тайком исчезли?

— Да, никому слова не сказал. Позвонил приятель, Влад Матвиенко. Говорит: «Аверьянов ищет в «Крылья» атакующего полузащитника. Нужно сыграть тайм». Я поехал и сыграл, в манеже, с ЦСКА. Через два дня летел с «Крыльями» на сбор в Египет. Опускаемся над Каиром — и думаю: как хорошо самолетом-то... Красота!

— Как вы могли не знать про действующий контракт?

— А я вам объясню, как раньше заключали контракты — в Ставрополе на базе сплю. В 7 утра трясет за плечо начальник команды, протягивает пустой листок: «Срочно подписывай вот здесь». Сказал — для какого-то технического вопроса. Позже выяснилось — это контракт. «Крылья» сразу заявить меня не смогли, но в итоге договорились. В Ставрополе поняли, что лучше хоть что-то за меня получить.

— Больше никогда чистые бланки не подписывали?

— В «Спартаке» тоже давали чистые листочки. Все строилось на доверии. Романцев никого не обманывал.

Фото Александр Вильф, архив «СЭ»

Переходы

— История ваших переходов — что-то удивительное. За сколько выкупал «Спартак» у «Торпедо»?

— За 500 или 600 тысяч долларов.

— Вас после «Крыльев» разрывали. Хотели шесть команд сразу.

— Если не восемь. Из ЦСКА в Самару приехали Костылев с селекционером Крисевичем. Это были самые веселые переговоры.

— Что такого?

— Бросили мне на стол 50 тысяч долларов и исчезли.

— То есть?

— Они просто не взяли назад! Крисевич кинул — и убежали. Крайне неловкое ощущение. А принес он деньги в полиэтиленовом пакете. Я и подумать не мог, что в таком могут быть пять пачек по сто купюр.

— Стоило ли возвращать — если ЦСКА так вас хотел?

— А вот не лежала душа к ЦСКА. Интуиция подсказывала — не надо. Я приехал в Москву подписывать контракт с «Торпедо» — заодно отыскал человека, который знал Крисевича. Тот ему все вернул.

«По полю носился, как хищник, и сжирал своих жертв с потрохами». Русский защитник, которого боялись все

— Дошло до адресата?

— Да, я проверял. Вообще-то этот период чуть не завершился для меня печально. Я запутался! Сначала Бышовец и Мутко пригласили в Питер. Прилетел, заключил контракт. Меня зазвали тем же вечером на банкет в «Асторию», представили как футболиста «Зенита». За соседним столиком сидели Боярский и Кирилл Лавров. Подходить не стал — кто я для них? Песни, танцы. А через два дня подписываю договор с «Торпедо».

— Сильный финт.

— Звоню Анатолию Федоровичу, извиняюсь. Он настроен был категорично — пригрозил дисквалификацией. Я тут же набрал Виталию Леонтьевичу, попросил о встрече в Москве. Покаялся лично. Мутко контракт порвал: «Нет проблем, я все понимаю...»

— Зачем вы подписали второй контракт?

— Решил, что в «Торпедо» мне будет лучше. Тарханов смог убедить: «Игра строится на контроле мяча, это тебе ближе, вырастешь за год...» Так и случилось — я действительно прибавил. Придя в «Спартак» после Тарханова, уже был уверен, что заиграю.

— Кто еще тогда звал?

— Горюнов позвонил: «Приезжай!» Сел я в машину — и в Волгоград. Увидел меня в красной рубашке, насупился. Над моим ухом склонился его адъютант, отчетливо выговорил: «Надо. Купить. Другую рубашку».

— Непримиримость к красному цвету — конкуренция «Ротора» со «Спартаком»?

— Ну да. Утром выскочил из гостиницы в ЦУМ. Купил белую рубаху. На базе зашел в кабинет Горюнова, взгляд сразу потеплел. Обговорили условия, Владимир Дмитриевич подытожил: «Езжай домой, я все улажу с Самарой». Но что-то не срослось.

— Когда впервые почувствовали себя богатым человеком?

— Да никогда себя богатым не чувствовал!

«Что вы собираетесь праздновать после такой игры?!» Как Романцев разнес «Спартак» за чемпионство-1993

— Даже в «Спартаке»?

— Ощущение — теперь я средний класс. Могу в отпуск съездить, куда хочу. Не более.

— Иностранная машина когда у вас появилась?

— В «Торпедо», 1998 год. Трехлетний «Мерседес» С-280. Как-то сидели с хоккеистом Вадимом Епанчинцевым, рассказал ему, какие в «Спартаке» премиальные. Он не поверил!

— Сколько получали?

— Тысячу долларов за победу. Если становился чемпионом — увеличивали до трех. Шел перерасчет. Вадим рассмеялся: «Да у нас в регулярном чемпионате платят по десять тысяч долларов за победу!» В «Локомотиве» и ЦСКА, точно знаю, зарабатывали больше, чем в «Спартаке».

...Булатов закончил играть в 2008-м. В качестве главного тренера успел поработать с разными клубами, включая тульский «Арсенал», «Торпедо» и «Спартак-2», а с лета прошлого года возглавляет кировское «Динамо», выступающее во втором дивизионе.