Канадцы называли его лучшим в истории СССР и первым позвали в НХЛ. Почему Фирсов пропустил Суперсерию-72
Анатолий Фирсов смело может претендовать на звание лучшего хоккеиста СССР 60-70-х годов. Три года подряд он становился лучшим бомбардиром чемпионатов мира, а в 1967 году установил новый рекорд, набрав 22 (11+11) очка в 7 матчах.
С 1964 по 1971 год Фирсов в составе сборной СССР восемь раз подряд выигрывал мировое первенство. Трижды по итогам турнира его признавали лучшим нападающим (1967, 1968 и 1971 годы).
В 1964, 1968 и 1972 годах он также выигрывал золото Олимпийских игр в Инсбруке, Гренобле и Саппоро.
«Когда я был совсем молодым, то любил наблюдать за игрой Фирсова. Он просто потрясал. Настоящая легенда. На его игре выросло несколько поколений игроков. Многие мальчишки пошли в хоккей именно из-за него. Его игра завораживала», — говорил Фетисов в интервью «СЭ».
На Олимпиаде-1968 Фирсов в звене с юными Владимиром Викуловым и Виктором Полупановым в 7 матчах забил 12 голов. На Играх-1972, где Анатолий Тарасов презентовал новую пятерку Рагулин — Цыганков, Викулов — Фирсов — Харламов, этот квинтет забросил 19 из 33 шайб нашей команды.
Учитывая класс и статус игрока, тем удивительнее кажется тот факт, что Анатолий Фирсов не попал в состав сборной СССР на Суперсерию 1972 года против сборной Канады.
Причины
Фирсов всегда пользовался особым расположением главного тренера сборной СССР Анатолия Тарасова.
«В «Спартаке» Толя не проходил в состав, но Тарасову чем-то приглянулся — забрал его в ЦСКА. И они нашли друг друга. Тренер безоговорочно верил в игрока, а тому даже самые жесткие его требования были в радость. Никто не работал так, как Фирсов! Разве что Викулов, который во всем старался ему подражать. Проходных тренировок для Фирсова не существовало», — вспоминал вратарь сборной СССР Александр Пашков в интервью «СЭ».
Однако после Олимпиады в Саппоро из сборной ушел тренерский тандем Аркадий Чернышев — Анатолий Тарасов. Два великих советских тренера сложили полномочия, хотя было трудно представить, что на игры с Канадой сборную будут выводить другие люди. Однако Чернышев с Тарасовым написали заявление об уходе по собственному желанию. А сборную СССР приняли Всеволод Бобров и Борис Кулагин.
Пришедший на их место Бобров был в напряженных отношениях с Тарасовым и решил убрать из команды его «любимчика».
«Я был шокирован, когда новые тренеры на первой тренировке сборной объявили: «Фирсов и Давыдов могут быть свободны». Пучков нашептал Всеволоду Михайловичу, что Фирсов как любимчик Тарасова и Давыдов как любимчик Чернышева будут мстить, что ли, за отставку «их» тренеров. Чушь несусветная! Но я и Виталик навсегда оказались вне сборной», — с горечью вспоминал сам Фирсов в интервью «Советскому спорту».
Накануне чемпионата мира, объясняя отсутствие Фирсова в команде, Бобров заявил иностранной прессе, что у того рак желудка (Олимпиаду Анатолий действительно отыграл с открытой язвой).
«Как можно играть под руководством Боброва, который объяснил мое отсутствие тем, что я болен раком? С тренером, который меня похоронил, работать не буду. В первенстве СССР я тоже не видел перспектив: Тарасов ушел, а ни один другой тренер мне большего дать бы не смог», — возмущался Анатолий Фирсов.
Чуть позже стало известно о том, что покинувший пост тренера сборной Анатолий Тарасов даже просил защитника Игоря Ромишевского, используя свой авторитет в команде, надавить на новый тренерский штаб, чтобы Фирсова включили в состав, но из этой затеи в итоге ничего не вышло.
Так или иначе, уже на чемпионат мира 1972 года Фирсов в составе сборной СССР не поехал. И на турнире в Чехословакии прервалась победная золотая серия советской сборной.
Но не это стало причиной окончательного разрыва Фирсова со сборной. Доподлинно известно, что после неудачи на ЧМ-1972 в числе кандидатов на место в составе на Суперсерию Анатолий Фирсов все же значился. Но с самого начала подготовки и начались какие-то непонятные игры медицинского персонала сборной.
Официально было объявлено, что Фирсов пропустит Суперсерию, так как не успевает восстановиться после травмы колена и набрать форму.
«Нельзя было выводить из состава и отцеплять Фирсова. Я не знаю точно, что у них за отношения были с Бобровым. Тот говорил, что Фирсов перед Суперсерией был болен, но, поверьте мне, он был абсолютно здоров. Он не мог растерять форму, потому что был настоящим профессионалом», — сокрушался многолетний капитан ЦСКА, защитник, участник Суперсерии Виктор Кузькин в интервью «СЭ».
«Как жаль, что ему не удалось встретиться на льду с канадскими профессионалами. Какая была бы захватывающая это дуэль: Фирсов против Эспозито. В 1972 году Фирсов вполне заслужил вызов в сборную СССР. Но, увы, не сложилось.
Фирсов был для меня примером отношения к тренировке. Никто не трудился больше него, не режимил строже него. Он весь состоял из упругих мышц«, — писал Владислав Третьяк в мемуарах «Когда льду жарко».
А вот жена Всеволода Боброва много позже в интервью «СЭ» рассказала свою версию тех событий: «Вся история пошла с фантазий самого Фирсова. Вдруг выходит статья, в которой Толик рассказывает: «Бобров не взял на Суперсерию, объявив на весь свет, что у меня рак желудка». Представляете? Слова «рак» тогда вообще никто не произносил, не принято было. Если случалось — говорили шепотом. Наверное, доктор Белаковский в ЦСКА должен был узнать о таком диагнозе первым. Звоню ему: «Маркович, прочти статью!» — «Уже читал. Чепуха! Как бы он играл с раком?!» А не взял его Сева на Суперсерию по очень простой причине: выбирал из троих — либо Рагулин, либо Фирсов, либо Давыдов. Взял Рагулина».
Были ли это подковерные интриги или заслуженные ветераны попросту уже не вписывались в новую концепцию главной команды страны, сейчас сложно определить.
НХЛ или конец карьеры
1972 год стал для Фирсова переломным. Пропуск чемпионата мира, пропуск Суперсерии-72... Он чувствовал, что его карьера близится к закату.
В последнем для себя сезоне-1972/73 в ЦСКА Фирсов в 33 играх забросил 25 шайб и сделал 8 результативных передач. Просто отличный результат для хоккеиста, который готов расстаться с игровой карьерой.
«Меня тогда приглашали сразу несколько клубов НХЛ. Естественно, готов был поиграть в НХЛ лишь в случае, если бы мне разрешило советское руководство. Но когда спортивные чиновники узнали о моей встрече с канадцами, разразился скандал. Меня «прочистили» во всех инстанциях», — говорил Фирсов «Советскому спорту».
Тем не менее Анатолия Фирсова первым из советских хоккеистов официально пригласили в НХЛ. В 1974 году ЦСКА участвовало в турнире в США и Канаде. Фирсов сопровождал команду в качестве одного из тренеров. За Фирсова тогда боролись три клуба: «Монреаль», «Бостон» и «Ванкувер». Возраст Фирсова для них не имел особого значения.
«Что я мог тогда им ответить? — вспоминал Анатолий Фирсов спустя годы в интервью «Советскому спорту». — Посоветовал послать прошения в Спорткомитет и ЦК КПСС. Они отправили запросы по обоим адресам. Что из этого вышло? По возращении вызвали меня на Старую площадь, где в одном из кабинетов сидел громила в генеральских погонах. Минут десять он, как заведенный, повторял одну и ту же фразу: «Нет, ты все понял или нет?» Не знаю, что он имел в виду, но я точно понял, что поиграть и поработать в НХЛ мне не суждено... Более того, стал невыездным...»
Рассказывают, что Фирсова тогда же упрекали, что он собирается сбежать за границу. На что он ответил: «Да не нужны мне деньги! Не понимаете. Я играть хочу! Дайте поиграть!» Не дали.
Для североамериканских СМИ отсутствие Фирсова среди тех, кто отправился в Канаду на Суперсерию, стало «сенсационным».
К 40-летию Суперсерии-72 авторитетное североамериканское издание The Hockey News опубликовало свою версию десятки лучших советских игроков, которые никогда не выступали в НХЛ. Герой той серии Александр Якушев оказался на седьмой позиции, Борис Михайлов — на восьмой. Великий Всеволод Бобров удостоился четвертого места, «Легенда № 17» Валерий Харламов — третьего, а лучший вратарь всех времен и народов Владислав Третьяк — второго. Также в список вошли Александр Мальцев, Валерий Васильев, Вячеслав Старшинов и Александр Рагулин. А возглавил его Анатолий Фирсов!
Издание сопроводило свой выбор короткой характеристикой Анатолия: «Канадских зрителей наверняка восхитила бы его игра. Быстрота мышления на льду и скорость катания сделали Фирсова лучшим из когда-либо выступавших советских хоккеистов в истории».
