«Дацюк в квадрате, покруче Ларионова!» Жизнь и ранняя смерть поздно раскрывшегося суперталанта
Эти кажущиеся неправдоподобными или гиперпреувеличенными комплименты принадлежат заслуженным мастерам, среди коих герой Суперсерии-72, олимпийские и мировые чемпионы, чемпионы СССР. Эти люди не склонны к возвеличиванию сверх меры. Значит, стоит рассказать об этом уральском самоцвете, чьи самые яркие годы пришлись на выступления за московский «Спартак».
Месси
Ну вот, приехали — мало автору сопоставления с Дацюком и Ларионовым — так еще на самого футбольного короля замахнулся?!?
Заверяю, что никакого сравнения не предвидится. Аналогия, которая напрашивается, будет. И это видится автору, вполне себе самокритичному, потянет на мини-сенсацию.
Года три назад мне довелось пообщаться с руководителями московского футбольного клуба с богатой историей. Зашла речь о Месси. Тема банальна до стертых каблуков, однако никак не утихающая. Повторяться не хотелось, без лимона оскомину получая, и я наконец-то высказал то, что мне давно представлялось стопроцентно очевидным, важным и что по абсолютно неведомой мне причине не звучавшим в бесчисленных пересудах.
— Вот представьте себе, что находитесь на пляже где-нибудь на Канарах, а лучше в Подмосковье, — начал я вроде бы издалека. — И вам навстречу идет щупленький мужчина малого росточка. Обыватель, далекий от спорта, не признает в нем ни футболиста, ни вообще спортсмена. А ведь мимо проходил «Месси»! Да и вы, футбольные люди, если и признаете в нем футбольного короля, так только по лицу.
— Отчего так уверены?
— Так ничего в облике Лионеля нет указывающего на профессиональную принадлежность. Ни роста — веса; ни выправки; ни мышечного корсета; ни рельефных икроножных мышц и даже четырехглавой, самой мощной в человеческом теле. Ничего не впечатляет. Ничего не выдает в нем футболиста. Ну а если по-простому — ну хлюпик какой-то прошел мимо.
— И то верно подметили.
— Так это ж, как по мне, и есть самое главное. Месси демонстрирует, что даже в современном футболе — очень интенсивном и очень атлетичном — реально блистать, будучи обделенным природой физически: габаритами, мощью, атлетизмом, мускулатурой. Вы можете возразить: «А как же Марадона?» Да, Диего тоже был невысок, чуть пониже Лионеля, зато ножищи впечатляли и объемом, и рельефом. Пеле, тот был среднего роста и абсолютно гармонично развитым атлетом.
Месси открывает дорогу в большой футбол любому. Любому мальчишке!
Лионель Мессии велик по влиянию на игру, но еще велик невеликостью своего облика.
Каждый раз удивляюсь тому, что такое бросающееся в глаза и такое значимое качество Лионеля Месси нигде не констатируется и нигде не обсуждается.
* * *
А при чем здесь советский хоккеист Аркадий Рудаков?!
Та же самая история. Уникальная в том же роде. И так же весьма поучительная фигура в нашей хоккейной истории и, полагаю, для всего нашего времени тоже.
В городе летней порой, если бы вы встретили Аркадия в шортах и футболке, ни за что не догадались бы, что это хоккеист. Да еще экстра-класса!
Теперь, наоборот, мысленно одеваем Рудакова в хоккейную экипировку. Казалось бы, в отличие от футбола, здесь-то щуплый и сутуловатый, легковесный и ниже среднего росточка мужчина приосанится, добавит внушительности в облике. Однако подобное — не про Аркадия Рудакова. Так и оставался на льду донельзя неприметным, будто «защитка» была изготовлена из китайского шелка.
Переморгал Мышкина
Праворукий центрфорвард «Спартака» получает шайбу слева метрах в трех от ворот Мышкина. Угол обстрела близок к нулю. И Рудаков застывает. Как вкопанный. Рядом — никого; ни своих, ни чужих. Остается с глазу на глаз с кипером. Щелочки свободной для броска не просматривается. Он и не бросает. Застыл. Секунда, вторая, третья... пятая... кажется, что уже десятая минула... Запредельная рудаковская пауза будто приковала чужих и своих ко льду. 12 тысяч очевидцев спартаковской мизансцены дружно затихли в недоумении от такой театральной паузы.
Наконец, Мышкин не выдерживает и начинает медленно садиться на колени. Рудаков дожидается появления той самой щелочки и посылает шайбу в дальнюю паутину, а больше и некуда было. Спартаковские трибуны взрываются не сразу. Тоже требуется пауза...
Владимир Мышкин, олимпийский чемпион, шестикратный чемпион мира:
— Кто кого переморгнет? Так это называется. Наверняка там было большинство у спартаковцев; иначе бы Рудаков не оказался в одиночестве у наших ворот, хоть и сбоку. Ну что могу признать — переморгнул меня Аркадий.
Мастерюга! Редкостный.
Не испугался Тайги
Василий Первухин, олимпийский чемпион, шестикратный чемпион мира:
— Хорошо помню Рудакова еще до его переезда из Свердловска в Москву. Меня, молодого, уже стали выпускать в основе родного клуба.
Приходилось играть против «Автомобилиста». Их первая тройка Малько — Рудаков — Краев очень сильно играла. Аркадий на фоне мастеровитых крайних выделялся — как грамотно читал игру и вместе с тем какие неожиданные решения принимал. И технически был богато оснащен, конечно.
Один случай помог мне понять, что у него еще характер дай бог каждому.
ЦСКА принимал «Автомобилист». Я был на трибуне. В непростой ситуации Рудаков переиграл Цыганкова, опытного сборника. Перехитрил Геннадия — грозного и могучего. А в той же смене — вбрасывание в зоне армейцев. Я, будто недавно это было, отчетливо помню, как всем своим видом Геннадий показывает Аркадию: мол, ну сейчас-то я тебе острастку устрою! И что меня поразило — Рудаков не заробел перед знаменитым защитником, выиграл вбрасывание и организовал острую комбинацию. Этот щупленький центральный нападающий никогда не тушевался перед защитниками-гренадерами.
Между прочим, у Цыганкова в ЦСКА имелось ходовое прозвище — Тайга. Тарасов однажды устроил ему выволочку: «Гена, ты ж один в тайгу на тигра ходил! А тут удалился зря — если уж бьешь, то так, чтобы противник две недели на лед не мог выйти».
Аркадий Рудаков, чемпион СССР 1976 года в составе «Спартака»: «Кто чем берет. Я — хитростью. И в то же время — простотой. Много двигаюсь без шайбы. Ищу свободное пространство и сторожу ошибки в средней зоне и вблизи ворот. На пятачке мне задержаться трудно: выталкивают, выкидывают оттуда.
А сложно бороться мне не столько против силы, против истинных атлетов, сколько идти на защитника позиционного плана и достаточно маневренного. Такого, как динамовцы Первухин и Билялетдинов».
(Из беседы автора с Аркадием Рудаковым, еженедельник «Футбол — Хоккей», май 1980 года).
Далее приведу еще несколько фрагментов той беседы, состоявшейся ровно 45 лет назад.
Кому пригодился самоцвет
После одного-двух прекрасных сезонов Рудакова в «Спартаке» среднестатистическому столичному болельщику могло показаться, что он тут либо давно, либо взялся из ниоткуда. А родом Аркадий был из уральского городка Серова. Объявился в популярном клубе из свердловского «Автомобилиста», где вместе с крайними нападающими Малько и Краевым шороху наводили. То в высшей лиге, то в первой. Своеобычный рудаковский стиль и московская фанаберия приводили к тому, что забывалось о регулярном усилении клубов-грандов провинциальными кадрами. Выступая за неамбициозный «Автомобилист», чудо-диспетчер автоматически недополучал внимания, а с ним и почестей. Однако в хоккейном цеху Рудакова знали и высоко котировали. Выделяли в этой очень сильной тройке.
Оказывается, еще до спартаковского ангажемента Рудакова зазывали в столицу. Причем дважды, а из его слов станет ясно, что трижды. Причем с трехлетним перерывом. Причем глаз на него положили еще давно: два авторитетных специалиста, которые славились незаурядным чутьем на таланты.
Аркадий Рудаков:
— Меня приглашали: в 21 год — Эпштейн в «Химик», в 24 года — Кулагин в «Крылья Советов»» (два сезона подряд) и в 28 лет — Карпов в «Спартак». Последнее предложение я принял, и это повернуло мою хоккейную карьеру... Но отказы Эпштейну и Кулагину были вызваны только одним обстоятельством — здоровьем. Тяжелой травмой и продолжительной болезнью.
Уральским здоровьем уральский самоцвет не отличался.
Иному провинциалу могло показаться, что поздновато срываться с насиженного места; пресловутый 30-летний рубеж полугласно означал зачисление в разряд ветеранов. По итогу центральный нападающий нашел свою команду. Здесь получил толику всесоюзной славы благодаря хоккейным манерам; здесь стал чемпионом Советского Союза. Здесь стал примером для мальчишек, не вышедших ни ростом, ни весом.
Рудакова не звали ни в ЦСКА, ни в «Динамо». В команды могущественных силовых ведомств. Чуждый он им был и по стилю, и по облику. Добавлю, что у армейцев всегда наблюдалось переполнение стоящими кадрами, а в динамовской среде субтильного форварда вообще всерьез не воспринимали.
«Спартаку» с Рудаковым несказанно повезло.
Аркадий Рудаков: «...И мне тоже повезло со «Спартаком». В ЦСКА, скажем, я бы не попал. В «Динамо» с его рациональным, немножко холодным хоккеем я бы вряд ли проявил себя».
Хитрый ход Карпова
Дважды приведший профсоюзный «Спартак» к всесоюзному золоту Николай Карпов горазд был на выдумку. В быту. В тренировках. В матчах.
На обычной тренировке устроил аттракцион очень даже видимой щедрости — двусторонку в одной зоне ведущих троек: Шалимов — Шадрин — Якушев против Костылева — Рудакова — Баринева. Шадринское звено блистало в сборной, и следовало ожидать, что легко справится с рудаковским, в котором никто даже не рассматривался в качестве кандидатов в сборную. А вышло иначе. Второе звено команды дало прикурить первому. Видя такое, Николай Иванович повторял аттракцион. Чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. Тренер прибивал разом трех зайцев: подначивал лидеров — дескать, чего ж это вы, звезды, проигрываете второй тройке; Рудакову же с крайними будто выдавал допинг психологического свойства; оживлял тренировочный процесс.
Виктор Шалимов, олимпийский чемпион, трехкратный чемпион мира:
— А ничего в том удивительного не было — очень хорошее звено против нас играло, поэтому иногда и побеждало нас. Игра есть игра. Крайние у Рудакова имели хорошие навыки и были разноплановыми, а Адик Рудаков — это вообще нечто! Мы и тогда с Шадриным и Якушевым не были удивлены. Нормально все это было. А Николай Иванович и не скрывал, что очень доволен такими внутренними «зарубами».
Травмы и болезни
Аркадий Рудаков: «Встреча с «Крылышками» в конце апреля 1970 года (1969 года. — Прим Л.Р.) была последней в первенстве и ничего не решала. К третьему периоду мы вели — 7:1, за 20 секунд была ничья — 7:7, а за восемь секунд до конца Мендубаев поставил победную для нас точку.
Где-то в середине матча я вышел с краю на ворота. Меня чуть придержали, кажется, это был Игорь Дмитриев; сегодня у нас второй тренер (в «Спартаке» в сезонах-1979/80 и 1980/81. — Прим. Л.Р.). Я стал терять равновесие и в падении пытался дотянуться до шайбы. То же самое хотел сделать и вратарь, выехавший мне навстречу. При этом он клюшкой со всего размаху попал мне прямо в лоб. Гола не забил, доиграл до конца. Вернулся домой — и через несколько дней, как раз на майские праздники, сильная головная боль, рвота. Попал в больницу с сотрясением мозга. Отлежал я положенные десять дней и выписался. И снова плохо себя почувствовал. В итоге на больничной койке провалялся полтора месяца.
Но беда не приходит одна. В октябре, может, из-за того, что организм был еще ослаблен, слег с болезнью Боткина. Вылечиться-то я вылечился, а выступать в полную силу не мог. Относительно здоровая печень мучила изрядно, пока я адаптировался к нагрузкам. Много бегал кроссы, а вот штангу переносил плохо. Ездил в санаторий, строго следил за диетой. Так продолжалось три года».
Тотальный игровик
«Игровик». Так называли в Союзе хоккеистов, ладно смотревшихся и на футбольном поле, и на баскетбольной, гандбольной или волейбольной площадках. Сегодня, когда наблюдаешь предыгровую разминку с футбольным мячом в подтрибунном помещении, слово «ладно» как-то неловко произносить...
Виктор Шалимов:
— Вот играют четверо в домино, а Аркадий просто мимо проходит. Сразу останавливается рядом и все норовит подсказать — как лучше, как умнее сыграть.
У него во всех играх — спортивных и не спортивных — проявлялось чувство ответственности и понимания текущей ситуации. Неравнодушие проявлял какое-то удивительное. Мог не на шутку разозлиться, если кто-то что-то неправильно, по его мнению, сделал. Вдумчивый фанат игры! Даже мог и радоваться, и переживать больше, чем сам игрок. И даже если сам в этот момент не участвовал в игре. А кроссы, вообще легкую атлетику, штангу очень недолюбливал.
Хочу добавить про другое. Аркадий появился в Москве в 28 лет. Если бы пораньше в «Спартак» попал, раскрылся бы еще полнее. Да и славы выпало бы на него побольше.
У нас в «Спартаке» обстановка всегда была благоприятной. Кто бы ни приходил к нам со стороны, никакого стеснения не чувствовал. Аркаша будто всегда был в «Спартаке». Своим сразу стал.
Лучше любого видео
Во второй половине 70-х импортная видеоаппаратура воспринималась на необъятных просторах родины как нечто инопланетное, поскольку о ней слышали, но не имели в своем распоряжении. И поэтому в течение командного разбора предыдущего матча допустивший ляп защитник или не успевший вернуться в оборону форвард могли проскочить между струйками тренерского гнева. Особенно когда много пропустили: ну всего же тренеру не упомнить досконально.
Однако нашелся один хоккейный клуб, где отсутствие видеомагнитофона не влияло на уровень аналитики. Более того, практиковалось средство, похожее на изобретение, которое действовало даже с большей эффективностью. Потому что не только безошибочно восстанавливало ход событий, а вдобавок сопровождало его весьма тщательным собственным комментарием.
При разборе полетов в «Спартаке», когда возникали сложности с детальным воспроизведением событий прошлого матча, тренеры обращались к тихо сидевшему спортсмену:
— Ну-ка, Аркадий, будь любезен — помоги. Расскажи подробно — как это мы умудрились ту вторую шайбу пропустить; она ведь переломной стала...
И Аркадий, сразу превращавшийся по своему статусу в Аркадия Владимировича, выходил на видное место и популярно все объяснял. На макете показывал, как и почему все происходило, приправляя своими дельными комментариями.
И никакой дорогущий и дефицитный видеомагнитофон не мог конкурировать с феноменальным рудаковским восприятием хоккея! И не слышно было, чтобы в те годы еще где-то, кроме «Спартака», подобное происходило.
Аркадий же Рудаков — такой один.
Тихоходный скороход
Центрфорвард «Автомобилиста» и потом «Спартака» не впечатлял скоростью перемещений, однако всюду поспевал и всюду оказывался кстати. Оказывался в нужном месте и в нужное время — не раньше и не позже того, что подсказывали когда разум, когда интуиция, а чаще всего их сочетание. Его внешняя неторопливость и эдакая несуетность создавали обманчивое впечатление легкости его нейтрализации.
Александр Кожевников, двукратный олимпийский чемпион, чемпион мира:
— Я же родом из Пензы. Меня рано стали подключать к основе команды мастеров. Врезалась в память встреча «Дизелиста» с «Автомобилистом». Тренер дал мне персональное задание: «Отвечаешь за Рудакова. Сделай так, чтобы он не получал шайбу!» Ну я по молодости решил, что справлюсь, да притом легко. И глубоко заблуждался. Как же я пыхтел, как же я намучился. Аркадий опережал меня каким-то загадочным способом, причем никуда не торопясь... Кое-что мне за счет прыти и удавалось, но в целом с тренерским заданием я не справился.
Мне же повезло оказаться с Аркадием в одной команде. В «Спартаке». Только положительные эмоции получал от его действий и на тренировках, в играх.
Больше скажу. Почему-то никто не указывает на новаторство Рудакова. Он же первым начал обживать «офис» за воротами. Соперники вообще терялись, не понимая, как играть при этом. Дерзну предположить. Считается, что этот «офис» первым начал осваивать Гретцки. А я вот не исключаю — еще раньше, чем Гретцки, это стал делать наш Аркадий Рудаков!
Отдадим должное наблюдательности и памятливости Александра Викторовича. И его патриотичности, конечно же, тоже.
Рудаков действительно иногда оказывался за чужими воротами, не спеша оттуда переместиться, а напротив, выискивая острые продолжения атаки. Предположение, что опередил Гретцки, кажется очень уж дерзким. Однако по привязкам к временной ленте это не представляется чем-нибудь совсем нереальным...
Домик Третьяка
В общении Аркадий не сверкал какими-нибудь затейливыми словечками или броскими репликами. Обособленный мастер, действуя на льду вне общепринятых правил и норм, вне арены, как правило, пребывает в тени. В тени собственного величия. Кто сразу возникает перед глазами — Федор Черенков. А кто ему вослед по ленте времени — Эдуард Стрельцов, Лев Яшин, Игорь Нетто.
Вот и Рудаков отличался в быту простотой и скромностью. Словно недопонимал и потому недооценивал масштаб своего хоккейного искусства. Каких-нибудь дерзких оценок либо суждений мне слышать от него не доводилось. Лишь единожды Аркадий будничным тоном произнес: «Ну, одну-то шайбу Владику я в «домик» всегда забью».
Смелое и даже дерзкое утверждение Аркадия Рудакова в адрес Владислава Третьяка. Одну шайбу в матче «Спартака» с ЦСКА готов был гарантировать. Другие единственную в карьере шайбу, заброшенную лучшему вратарю ХХ века, вспоминали десятилетиями и с придыханием. А третьи и не мечтали о подобном. А Аркадий Рудаков, извольте, ключ к третьяковскому замку нашел, не теряя его. В те годы Третьяк, помимо всего прочего, выделялся своими габаритами — ростом, размахом плеч и ширококостностью. Свободных створов было наперечет, зато «домик» крохотным не казался. Рудаковские смекалка и зоркость исправно служили ему в дуэлях с вратарским колоссом.
Аркадий Рудаков: «На льду я с 1963 года. Так что пережил все перемены в правилах ведения силовой борьбы. Ясное дело, год от года становилось тяжелее. Что было делать? Как-то компенсировать то, о чем природа не позаботилась. Ко всему, мой рывок с места оставлял желать лучшего».
Все нипочем
Рудаков искал интересные тактические ходы, чтобы с партнерами провести результативную комбинацию. Не искал жестких схлесток, не видя в них смысла. Не находили оппоненты и самого чудо-диспетчера при бесчисленных попытках встретить его колючим образом. Только покажется, что вот он тут тепленький, никуда не денется, «щас отоварю его», а того уже и след простыл.
Как ни парадоксально, Рудаков не избегал и вовсе силовой борьбы, когда такое уже становилось неотвратимым и когда могло быть задето его игроцкое и вообще мужское достоинство.
Во время ожесточенной битвы «Спартака» с «Динамо» их габаритный и атлетичный защитник Валерий Назаров, с трибуны казавшийся вдвое крупнее Рудакова, встретил его на дальнем пятаке жестко, но по правилам. И что Рудаков? Да ничего. Ничего страшного. Аркадий стерпел и продолжил как ни в чем не бывало свои угрожающие динамовцам маневры.
Страшилка для канадцев
Для советских хоккеистов предметом профессионального вожделения являлось любое турне по Канаде. Так в обиходе называли серию матчей в Северной Америке. Заокеанский вояж, продолжительность поездки, «набегание» очень скромных суточных и, что служило приоритетом, эта возможность помериться силами с родоначальниками хоккея всех мастей. Главным мерилом боевитости игрока служила силовая борьба, культ которой там процветал. Причем в лигах ниже НХЛ уровень жесткости буквально зашкаливал.
Виктор Пачкалин, чемпион СССР 1976 года в составе «Спартака»:
— «Спартак» отправился в турне по Канаде. Каждый понимал, с чем предстоит столкнуться: силовая борьба, стычки, грязноватые приемы. В той поездке мы играли против клубов не из НХЛ, но с ними приходилось еще тяжелее. Дышать не давали. Казалось бы, Рудакову с его-то комплекцией и скоростью там совсем несладко придется. Бить будут нещадно, у бортов размазывать.
Но не тут-то было. Аркадий не бился с ними, а... отдыхал. Только канадец собирался прибить его, как наш мастер, который спиной все видел, чуть смещался, и соперник сам впечатывался в борт. Аркаше все это было по кайфу! Я так и не увидел, чтобы кто-то его поймал.
После каждого поединка в нашей раздевалке впору было парад болячек устраивать: у одного фингал под глазом, у второго гематома, у третьего с плечом нелады... А у Рудакова — ни царапинки! Когда улетали обратно, он выглядел не как хоккеист после серии игр против канадских профи, а как беспечный турист.
Неприметному и небыстрому центрфорварду из «Спартака» те чрезмерно боевитые канадцы оказались не страшны. Напротив, этот странный русский стал для них своего рода угрозой. Становились они посмешищем после того, как из-за него сами ударялись в борт или, промахнувшись мимо цели, оставляли ему за своей спиной свободный коридор.
Происшествие
Невозможно было предположить о наличии в его натуре одного качества, которое было выражено в крайней мере и очень ярко. Его более чем неброский облик и его казавшееся со стороны проявление эмоций, не перехлестывавших через край, словно маскировали эту особенность характера. Без спортивной злости в спорте делать нечего. Это аксиома. Но у Рудакова к этому естественному неприятию поражений добавлялась сверхтребовательность к себе и к партнерам равно в игре и на тренировке. Рудаковский хоккейный интеллект отторгал любые недомыслия и любой примитив. И поэтому он не видел разницы между аншлаговым матчем и рутинной тренировкой на пустынном катке.
Алексей Костылев, чемпион СССР 1976 года в составе «Спартака», правый крайний рудаковского звена:
— Огромное везение то, что мне довелось поиграть с таким центральным. Таких я больше и не встречал, не видел. По общему признанию, тройка Рудакова внесла свой вклад в то, что «Спартак» стал чемпионом в 76-м.
Но не все так просто и безоблачно было. От нас с Сашей Бариневым требовалось как-то соответствовать Аркадию. Сложностей добавляла одна особенность его характера, про нее знали единицы. Касалась она в первую очередь его партнеров по тройке. Злой по-спортивному бывал невероятно. Таким колючим бывал. Если что не по нему, не по его пониманию игрового момента, негатив выпускал по полной.
На одной тренировке у нас с ним возникла напряженка, какая-то размолвка вышла, недопонимание. Слово за слово... И Аркадий ткнул мне палкой в лицо. Без деталей обойдусь. Больно попал. Могли быть последствия...
Вот каким колючим мог быть. В игре, в разгаре эмоций иногда подкрикивал: «Уколю! Сейчас уколю!» Ну это чужому игроку адресовалось.
Мастер, конечно, выдающийся! Без преувеличения.
И ни на кого не похожий.
Аркадий предвидением ситуаций с запасом компенсировал то, что не обладал высокой скоростью. А, считаю, само катание было очень техничным; в частности, хороший толчок у него был. С маневренностью у Рудакова был полный порядок.
Кудесник
Заслуженный специалист советского и российского хоккея.
Так бы я назвал Виталия Георгиевича Ерфилова. Деятельно участвовал в хоккейном становлении Харламова; воспитал Третьяка; ассистировал Кулагину в золотом восхождении «Крыльев Советов». Будучи еще и методистом высшего класса, оказывал консультации коллегам, до последних дней отзываясь на приглашения из регионов.
Виталий Ерфилов, заслуженный тренер СССР:
— Уж чего я только не перевидал в хоккее, а наблюдая за Аркадием Рудаковым, не переставал поражаться. Его игровой интеллект, подкрепленный великолепной технической оснащенностью, позволял творить чудеса. Чудеса эти на трибуне мало кто мог оценить по достоинству.
Конкретный игровой эпизод.
Он в чужой зоне, где-то в углу и поблизости от борта; его теснят, тесня. Кажется, что беды не миновать — сейчас впечатают в борт. Рядом партнеров нет. Безнадежная ситуация. Ну максимум, что мог придумать, это отброситься и ускользнуть от силового приема. Но это же Рудаков! И какой фортель выкидывает — делает пас подкидкой через три, нет, через четыре клюшки прямехонько на пятак, буквально вложив шайбу в крючок своему крайнему. А тот переправляет шайбу мимо опешившего вратаря. А Аркадий спокойно, с чувством выполненного долга, выезжает целым и невредимым из угла.
Только Аркадий Рудаков мог такое исполнить!
Частенько пересекались с ним, когда он в спартаковской школе работал. Толковый. Внимательный к мелочам. И — доверчивый. Об одном парнишке заботился сверх положенного, а тот в итоге обманул Аркадия... Зачем? Ситуация незаконченная.
Аркадий Рудаков: «Никогда особо не задумывался о своей комплекции. Рост мой — 170 см, вешу — 70 кг. По обычным меркам нормально, а для хоккея, конечно, маловато. Костылев Леша полегче, но повыше. Веригин из «Химика» пониже, зато плотнее. Вроде больше «конкурентов» нет (было несколько малогабаритных хоккеистов, которые не были на виду. — Прим. Л.Р.). Выходит, я и впрямь самый маленький».
Головная боль Тихонова
В игровых командных видах спорта существует один скрытый от чужих глаз аспект, который свидетельствует о незаурядности спортсмена, о его весомом влиянии на игру, а если одним словом — о его обособленности. Аспект этот возникает в преддверии очень важного и очень сложного матча. Главный тренер, прочерчивая тактический план, уделяет пристальное внимание одному игроку соперника. Не жалеет времени на то, чтобы объяснить подопечным, каким же образом этого мастера нейтрализовать. Замечу, случается подобное весьма редко, потому что персонифицированного внимания удостоиться крайне сложно. Полагаю, это является исключительным признанием оппонента. Обычно игрока из группы атаки.
«Как нам сыграть против Рудакова? Что же предпринять, чтобы нейтрализовать его тройку?! Ну как нам победить «Спартак»?»
И кто же был так растревожен предстоящей встречей на льду с Аркадием Рудаковым? Наставник воскресенского «Химика» либо горьковского «Торпедо», челябинского «Трактора» либо новокузнецкого «Металлурга»? Наставник крепкого середняка или заштатного аутсайдера?
Такой скрупулезный анализ проводил не кто иной, как... Тихонов. Виктор Тихонов, который уже освоился в ЦСКА и сборной и почти не ведал поражений. Виктор Васильевич, с присущей ему дотошностью и безумно длительными командными собраниями искал пути противодействия этому неприметному с трибуны диспетчеру. И — не поверите — полностью данную задачу решить не удавалось, причем не только Тихонову. Вообще никому! Иначе этот «коллоквиум» не повторялся бы у армейцев из раза в раз.
Уж больно хорош и своеобычен был Аркадий Владимирович Рудаков!
Приведенный факт — свидетельство фантастичности спартаковского центрального нападающего!
Это повышенное внимание к Аркадию Рудакову усиливалось из-за закрытости подобных командных совещаний, их законспирированности. К чему, кстати, был склонен Тихонов.
Мир тесен. И спортивный мир не является исключением. И
потому никакие дубовые засовы на вратах не гарантируют защиты от утечки информации.
Атомы и молекула
В сезоне-1979/80 появилась неординарная хоккейная бригада, которая неожиданно произвела настоящий фурор. Притом что каждый из них имел свой изъян. Виктор Шалимов в течение трех лет не привлекался в сборную, хотя до того становился олимпийским и мировым чемпионом. Опальный и очень яркий Борис Александров был невероятным образом вытащен из тихоновской ссылки в СКА МВО Борисом Кулагиным. А связать этих крайних поручили Аркадию Рудакову, глубоко уважаемому среди хоккеистов и тренеров, но на первые роли в спартаковском коллективе не претендовавшему.
Рудаковское трио сочетало импровизацию с результативностью. Наколотило кучу шайб. По итогам чемпионата оно поделило первое место по результативности с Михайловым — Харламовым — Крутовым!
Виктор Шалимов:
— Как атомы составляют молекулу, так было и у нас. Без раскачки, с первых же тренировок и матчей заиграли очень здорово. Стали лидерами в «Спартаке». Нас побаивались все команды. Заслуга в этом Аркадия Рудакова была очень большой.
Приближалась Олимпиада в Лейк-Плэсиде. Аркаша сказал мне: «Вить, ну ладно мы с тобой уже старички. Но Борьку-то чего не взять в сборную?
Ведь как играет. Сильней его не вижу!»
Много лет спустя, как я слышал, Тихонова спросили, почему не взял на ту Олимпиаду Александрова (провал там, в Лейк-Плэсиде, остается едва ли не самым большим разочарованием в нашей хоккейной истории. — Прим. Л.Р.). Виктор Васильевич объяснил: «Тогда мне надо было всю ту спартаковскую тройку брать...»
Подробность не из обычных. Впоследствии Виктор Шалимов дважды становился чемпионом мира; в 1982 году его признали лучшим нападающим чемпионата. Притом что на том турнире выступал Уэйн Гретцки.
Нашелся бы тренер сборной, который бы позвал Аркадия Рудакова?
Борис Кулагин и Николай Эпштейн. И, возможно, Всеволод Бобров.
А вообще уверенного ответа не имею.
Повалил Рагулина!
Аркадий Рудаков: «Есть на моем веку и победы в силовой борьбе. Одну так я запомнил на всю жизнь.
Еще бы — самого Александра Рагулина (трехкратный олимпийский чемпион, самый габаритный советский защитник 60-х — начала 70-х. — Прим. Л.Р.) повалил! Было это ровно десять лет назад. (1970-й. — Прим. Л.Р.). Дома, в Свердловске, мы принимали столичных армейцев. Рагулин в безобидной ситуации подъехал к шайбе чуть расслабленно, а я пошел не на шайбу, а в него на скорости... На завтра в городской газете появился уникальный снимок: шлем слетел с головы, вылетел за борт, а сам защитник повис на борту. Это при том, что Рагулина вообще было не столкнуть.
В следующей встрече, в Москве, он отквитался, прижав меня так к борту, что я упал. И сразу подняться не сумел. Игровой эпизод был исчерпан, и он помог мне встать. Я же, отъезжая, бросил лихо: «Извини, я сейчас после болезни; не до того мне, чтобы с тобой тягаться...»
Беда
...Перед матчем мы пересеклись с Рудаковым в буфете малой арены «Лужников». Аккуратный. Бодрый. Приветливый. Трудился в спартаковской школе. Перекинулись парой фраз. Я пошутил, он в долгу не остался.
Ничто не предвещало беды.
Недели через две или три ему стало плохо. Отвезли в больницу. Вроде с не очень угрожающим диагнозом... Точных подробностей его ухода выяснить так и не удалось...
Природа, обделив его «физикой», одарила игровым интеллектом и искрометным характером. Но по части здоровья явно поскупилась: в лучшие спортивные годы — тяжелая форма желтухи, тяжелая травма.
Зато след оставил немеркнущий.
Аркадий Владимирович Рудаков.
Один такой.
Во всем многообразии нашего хоккея.
Внимание юным хоккеистам!
Минувшим апрелем я шел по пандусу «Мегаспорта» на игру «Спартака». Разговорился с парнем лет четырнадцати неспортивной внешности. Занимается в муниципальной школе, центрального играет во втором звене. Спровоцировал его: «Тебя или тренера твоего смущает то, что габаритами не вышел, судя по всему?» Он как-то не смутился: «Да ничего такого нет».
Есть ли у него шанс пробиться в мастера? И возможно ли появление «нового Рудакова»?
Юрий Ляпкин, олимпийский чемпион, трехкратный чемпион мира:
— Сегодня может появиться игрок, схожий с Рудаковым. Сейчас много силовых приемов запрещено; в распоряжении судей видеоповторы; цена удалений возросла. Но такие качества, какие имелись у Аркадия, пойди еще сыщи. Игровая хитрость, удивительное владение шайбой — она у него ходила; скорости у него не было, а вот поди ж ты, набегаешься за ним в двусторонке. В том «Спартаке», при Карпове, была определенная свобода действий. И отмечу — Аркадий горячим был, заводным; словами, зубами вгрызался в игровой эпизод. Щупленький, хиленький, сутуловатый, а хватало его на все.
Столько лет прошло, а никого хотя бы отдаленно похожего на Аркадия Рудакова я не встречал.
Юрий Лебедев, шестикратный чемпион мира:
— Сегодня сыграет ли хоккеист с физическими данными, как у Рудакова?
А почему нет?! А может быть, даже легче будет сегодня. Только надо учесть, какими качествами обладал Аркадий: умный, разыгрывающий; предвидел отскок шайбы; в борьбу не лез с хорошим катанием.
Виктор Шалимов:
— Рудаков сыграл бы сегодня. Смог бы. Единственно, система игры могла бы не подойти ему. Скажем — бороться в углах. А он же туда особо не лез — в центре событий находился. И всюду поспевал.
Но сегодня уже в хоккейной школе обращают внимание на габаритных ребят. В девятом-десятом классах у низ рост под 190 см! Многое зависит от тренера, к которому попадет невзрачный с виду паренек с головой и техникой.
Еще плюс для такого игрока — правила. Сейчас они стали строгими: толчок в спину, удар в голову наказываются.
Может, не поверите, но Рудакову нравилось играть против габаритных защитников!
Тогда бытовала присказка: «Пока эта электричка разгонится, малыш убежит!»
Алексей Сасин, старший преподаватель кафедры хоккея ГЦОЛИФКа:
— Раньше центр был ключевым игроком пятерки. Плеймейкером. Сейчас за неимением таковых тренеры вынуждены упрощать их функции.
Сейчас почти все команды играют по схемам. Поэтому роль центра сводится к игре на пятаках и выигрывании вбрасываний. Для импровизации просто не хватает времени на принятие решений.
Сейчас таких, как Рудаков, нет. Скорости выросли настолько, что я удивляюсь тому, как они принимают правильные решения.
Выявилась разноголосица. Что уже хорошо. И что вполне тянет на то, чтобы продолжить дискуссию.
Пророчество
В 1980-м я по дороге от метро «Спортивная» к лужниковскому дворцу спорта разговорился с невзрачным мальчишкой, который, как и я, шел «на Рудакова».
В 2025-м, как уже написал, на пандусе «Мегаспорта» поговорил с парнем, занимающимся в хоккейной школе и не впечатляющим своими габаритами.
В 1980 году Рудаков выразил свое суждение по данной теме.
Аркадий Рудаков: «Все решает любовь к хоккею. Важно ставить цели и стремиться к ним каждый день. Хоккей и в будущем будет интересен в том случае, когда в нем будут интересные мастера — понимающие игру и способные к импровизации. И рост здесь ни при чем».
Как вам пророчество Аркадия Владимировича?
