Как деградировал Джон Джонс — потерял великий клинч, стал медленнее, ушла несравненная креативность
Дебютный поединок Джон Джонса в тяжелом весе приближается в атмосфере всеобщей уверенности, что бывший чемпион-полутяж победит Сирила Гана. Вот вам пример: из более чем 50 публичных прогнозов бойцов и людей из мира ММА, которые мне удалось найти в Сети — только ДВА сделаны на победу француза.
Такая уверенность, честно говоря, удивляет — не только потому что Джонсу 35 лет, и не потому что не дрался три года, и даже не потому что невыразительно подрался два последних боя. Нет, дело в том, что на протяжении четырех последних поединков Боунс последовательно дерется все хуже и хуже.
Мы решили выстроить линейное исследование его формы, начиная со второго поединка против Даниэля Кормье и заканчивая последним боем — против Доминика Рейеса.
Итак, как замедлялся Джон Джонс.
Второй бой против Даниэля Кормье. Июль 2017-го
— Лучшее тело постюсадовского Джонса. Весь сухой, мускулистый, гибкий и стегающий, как плетка.
— Очень быстрые финты, очень легкое передвижение, мог в два юрких шага сбросить с линии атаки и оказаться в безопасности. Очень высокая взрывная скорость киков, одна из лучших в карьере
— Быстрые руки, очень быстрый передний боковой
— Очень подвижная верхняя часть корпуса, последний бой, когда Джонс мог делать сложные оттяжки и нырки, и уклоны.
— Последний бой в карьере Джонса, когда он мог гасить наступления завязками. Кормье блицевал с ударами, Джонс брал под руки, вязал, выкручивал, гасил весь наскок и выходил из клинча на своих условиях. В бою с Рейесом и Сантосом Джонс, если на него летели с блиц-атакой — просто уходил, принимая все удары, иногда даже поворачивался спиной и убегал, что просто неслыханно для Джонса лучших лет.
Второй бой против Александра Густафссона
— Вся сухость и скорость Джона куда-то исчезли, появились жирные бока, он стал какой-то полузаплывший, грузноватый. Как будто ему на плечи, руки и ноги подвесили грузы по 2 кг. Скорость ударов рук упала. Кики стали менее взрывными. По-прежнему потрясающе дрался с точки зрения чувства дистанции, интеллекта и стратегии, но делал уже все медленнее, выжидательнее, нединамичнее.
— Пропала эта пружинистость и летучесть, которые были с Кормье и до 2015 года включительно.
— Скорость прохода упала. Несмотря на то что Джонс перевел Алекса и финишировал, проход был не взрывной, не такой ловкий (посмотрите для примера, как Джонс перевел Густафссона в две ноги в 5-м раунде их первого боя, какая там была скорость проникающего шага, а ведь это был 5-й раунд!).
Я также связываю такой легкий финиш в партере, скорее, с состоянием Густафссона, чем силой Джонса. Швед потом объяснял, что из-за удара коленом в лобковую область он не мог даже пошевелиться в партере, не то что сделать резкое движение и подняться. Это, кстати, первый бой Алекса со времен поединка против Фила Дэвиса, когда он не смог подняться из партера и дал себя прикончить. Последующие бои показали, что партер и защита Густафссона от переводов куда-то исчезли и больше не возвращались.
Бой против Энтони Смита
В этом бою Джон впервые в UFC подрался с оппонентом младше себя (Смиту было 30 лет, Джонсу — 31), что вроде бы сигнализировало о том, что пришло совсем новое поколение полутяжелого веса, но до конца это суждение не совсем справедливо. Во-первых, Смит на тот момент только недавно поднялся из среднего веса, во-вторых, он начал карьеру в профи в тот же год, что и Джон — в 2009-м. При этом на момент их поединка Смит был опытнее Джонса, по крайней мере, с точки зрения количества боев (45 боев было у Энтони, 25 у Джона).
Итак, чем же плох Джон был в этом бою, несмотря на то что легко выиграл все пять раундов:
— Первый бой в карьере Джонса, который показал, что его великий кромсающий клинч пропал. У него было семь минут контроля в клинче, за которые он просто ничего не мог сделать. Наносил чахлые удары плечом, пытался освободить руку, и на этом все. Тот самый Джонс, который рвал на куски в клинче Гловера, Эванса, Мачиду, который два раунда наглухо вязал и выкручивал Кормье в клинче в первом бою, — ничего не мог сделать средневесу-джорнимену Смиту.
Это парадокс стиля Джонса, что будучи огромным, длинным бойцом с 215-сантиметровым ричем, его сильной стороной в лучшие годы был именно клинч, ближняя дистанция. Не партер, не тейкдауны, а именно структурный клинч, где он выигрывал точки контроля и начинал бить, рвать и травмировать оппонентов. На крайний случай — стягивать на землю или бросать чем-то из дзюдо и ГРБ. Со Смитом впервые он был бессилен в клинче. Абсолютно беззубая, ужасная работа в завязках, скажи Джонсу времен 2014 года, во что превратится его клинч, он бы от горя начал рвать на себе волосы.
— Не меньше безликой работы в клинче удивило то, что Джонс не смог выйти со Смитом в нормальный хаф-гард, маунт или боковой контроль. Кикбоксер Ракич лег на Смита и не вставал 15 минут, 40-летний Гловер выбил Смиту зубы в партере и выиграл два раунда по 10-7, в итоге финишировал. Магомед Анкалаев без проблем забил ГНП. А Джонс бил какие-то бессильные удары, не мог нормально распластать Энтони, и в итоге со злости засадил запрещенным коленом.
Бой против Тьяго Сантоса
— Тут надо сказать, что помимо собственного ухудшения, в этом поединке Джон столкнулся с тем, что игра в определенных моментах его догнала. Он впервые встречался с атлетичным, крупным, взрывным ударником, который СИСТЕМАТИЧЕСКИ отбивал ему ноги. Впервые мы увидели, как лоукиками Джона так сильно выбивают из равновесия, впервые увидели его на коляске после боя.
Александр Густафссон — тоже крупный ударник, но он не работал так систематически по ногам Джонса, он совсем не кикер. Мачида тоже не отбивал Джонсу ноги как следует. А Сантос — и кикер, и при этом панчер с бомбами в руках. Он может работать в техничной перестрелке издали, а может просто идти любой ценой на сближение и бросать бомбы.
— В этом бою, повторюсь, я впервые увидел дурной знак — Джон во время агрессивных блицей начал поворачиваться спиной и убегать либо просто бежать по прямой назад. Если раньше, когда так бежал и блицевал Мачида, Джон немедленно вязал его руки, перевязывал морским узлом и затем выходил из клинча с точным коленом, то тут так работать не получалось. Во-первых, Сантос крупнее, мощнее и длиннее Мачиды, там, где Мачида не дотягивался, Сантос дотягивался (вспомните, как он серией выбил капу Джону в первом раунде), во-вторых, как мы уже говорили, клинч Джона и его физика в завязках куда-то улетучились. Кто знает, как сложился бы этот бой, если бы в начале второго раунда Сантос не порвал бы колени, и мог бы, как и в первом раунде, совершать эти взрывные блицы, нормально толкаться от земли, делать смены направления и бить кики с большей опорой.
— Я также заметил, что и общая техника борьбы Джона просела. Показательный момент, когда он поймал мидлкик Сантоса, попробовал подсечь ногу, не получился, и затем просто не смог удержать соперника в завязке. Посмотрите, как раньше Джон ловил кики и подсекал, например, как он подсек Гловера. Тут явно он давно над этим не работал.
— Часть ударов Джона со временем ушла из его арсенала. Например, раньше он здорово бил из правши правый хайкик знаком вопроса, попал так Гловеру, попадал Эвансу. Гловеру Джонс также попадал акскиком. С годами Джон стал менее креативен и вариативен, стал дольше выжидать, его решительность не была прежней. Началось все это с боя против ОСП, после которого Джонс сам сказал в октагон-интервью, что он никак не мог спустить крючок.
Бой против Доминика Рейеса
— Рейес был еще более габаритный и длинный, чем Сантос, хороший ударник, хороший контрпанчер, но что самое главное — невероятно мобильный и темповой в этом поединке. Постоянное передвижение против ставшего медленным Джонса, которому теперь тяжело попадать по быстро движущей мишени, — это ключ. В первом раунде Джонс был просто деморализован подвижностью и темпом Рейеса, постоянно был на шаг позади.
— Стал еще медленнее и нединамичнее. Рефлексы и реакция стали хуже. Стал часто как никогда пропускать ногами в голову. Показательный момент после удара Рейеса в грудь, когда Джон упал. Встав после удара, он просто не видел углы, откуда летят удары, все пропускал, не мог прочухаться. Раньше бы он на нырках, уклонах и оттяжках отработал бы и сразу же повязал Рейеса. Посмотрите, как Джонс уклонялся от мощных боковых Гловера, как он уклонялся с Кормье (да, пропускал тоже, но явно не так, как с Рейесом).
— Как уже говорил, Джонс впервые в карьере (это началось с Сантоса) начал позволять соперникам бить по себе длинные комбинации, при этом просто уходя и перекрываясь. Во втором раунде у Рейеса была супердлинная комбинация, Джонс просто уходил, принимал удары, ждал ее окончания, а в конце развернулся и просто побежал. Неслыханное дело! Повторюсь, раньше бы просто повязал намертво в начале комбинации и выкрутил бы все связки Рейесу в руках. Это убегание могло бы дорого обойтись Джону в начале третьего раунда — когда он так же слепо повернулся и побежал, и Рейес едва не попал хайкиком. Джонс не успевал увидеть удар, но как-то прочувствовал его, и особенность его защиты — руки у него всегда на месте.
Тут надо отдать должное Джонсу — его кинестетическое чувство положения тела соперника ФЕНОМЕНАЛЬНО. Его руки ВСЕГДА где надо в защите. Даже если его рефлексы уже не те, реакция не та, вот это чувство и железная дисциплина в защите продолжают его спасать. В бою с Сантосом был момент — Джонс ударил летящее колено, упал и, вставая, оказался под углом, когда Сантос начал вращаться для удара бэкфистом. И рука Джонса еще ДО полного прокрута бэкфистом уже была на месте. Но все равно — раньше Джонс и все видел, и реагировал, и руки были на месте. Теперь он — да, с руками на месте, но видит и реагирует ХУЖЕ.
— Про борьбу даже не хочется говорить. Начиная против второго боя с Густафссоном, Джон не сделал НИ ОДНОГО тейкдауна на открытом пространстве. Скорость прохода ужасная, вся техника проржавела, контроль в партере испарился.
Какого Джонса можно ожидать в бою с Сирилом Ганом?
В биржевом трейдинге есть понятия «нормальной реакции» и «ралли». Нормальная реакция — это когда ценная бумага, например, акция, шла по цене 100 долларов за штуку, и это было ее историческим максимумом — и вдруг она откатилась до 92. Вот такое умеренное снижение называется нормальной реакцией, то есть допустимым откатом в рамках общего восходящего тренда. Иногда реакция может быть даже не от исторического максимума, а промежуточного, сути это не меняет.
Ралли — это, наоборот, когда акция шла по 100, это был ее максимум, и затем она ушла в длительный нисходящий тренд и достигла 30 долларов за штуку. Какое-то долгое время она торговалась в районе 30-33, а потом вдруг взяла и пошла на 45. Вот это движение называется ралли. Впрочем, ралли часто называют вообще любое повышение, но это не совсем верно.
Какое это отношение имеет к Джонсу? Джонс находится именно в состоянии нисходящего тренда, потому что последовательно и неуклонно становится хуже начиная с 2018 года. Справедливости ради, первый серьезный откат у него случился даже в 2016 году, когда он непривычно слабо и ржаво для себя подрался с Овинсом Сен-Прю. Вот это был первый, неожиданный для всех откат от абсолютно сумасшедшей формы, которая была у Джонса до 2015 года.
Затем, в 2017-м он снова показал феноменальный уровень в бою с Даниэлем Кормье (и по наводящему на разные мысли совпадению, сразу же был пойман на допинге), и после этого он уже никогда не был прежним с точки зрения скорости, ловкости, динамики, техники борьбы и креативности. Каждый последующий бой после реванша с Кормье был хуже и хуже.
У нисходящего тренда, тем более когда бойцу уже 35 лет и выступает он с 20 лет — только одно пространство для маневра — это ралли. Он уже никогда не будет восходящим трендом. Поэтому максимум, что может показать Джонс завтра утром, — это прекращение падения и ралли к одной из прежних его отметок.
Я вижу две возможных отметки:
Джонс покажет ту форму, что у него была в реванше с Густафссоном, в 2018 году.
Джонс покажет ту форму, что у него была в боях со Смитом и Сантосом.
И третье логичное ожидание — Джонс будет ЕЩЕ хуже, чем он был в бою с Рейесом, то есть нисходящий тренд возобновится.
Почему Джонс не может показать ту форму, что у него была в реванше с Кормье? Потому что время не может идти вспять, потому что завтра утром будет не 2017 год, а 2023-й, и потому что помимо собственных проблем Джонса, его нагоняет сама игра. Теперь он будет драться не с 179-сантиметровым Кормье, а 196-сантиметровым Ганом, который прирожденный тяж, и сам по себе высококлассный, особенный боец, находящийся на своем пике. В этом спорте возрастные бойцы, прошедшие пик, крайне редко бьют молодых и цветущих.
