Газета Спорт-Экспресс от 11 декабря 1996 года, интернет-версия - Полоса 6, Материал 1

Петр НЕДВЕД

РОДИТЕЛЕЙ О СВОЕМ ПОБЕГЕ НЕ ПРЕДУПРЕДИЛ

Вот, кто попадает впервые на матчи "Питтсбурга", обычно с удивлением замечает, что в этой команде - не две суперзвезды, как принято считать, а три. И если Петр Недвед все же уступает Марио Лемье и своему соотечественнику Яромиру Ягру в популярности среди болельщиков, то у журналистов спрос на него ничуть не меньший - вокруг Петра почти всегда толпятся репортеры.

Сразу увидишь, что Недвед умеет общаться с людьми. На лице у него неизменно приветливая улыбка, его английский почти безупречен, чем никак не может похвастать Ягр, и он готов охотно поболтать на любую тему, чего не скажешь о Лемье. Кроме того, Петр в последнее время стал еще и очень дипломатичен. Известно, что не со всеми в "Рейнджерс", откуда он пришел в "Питтсбург" в августе 1995 года, у него были хорошие отношения, и он не раз позволял себе, играя там, весьма резкие высказывания в прессе. Однако потом никто не слышал от Недведа плохого слова в адрес его бывших недругов. Плюс ко всему Петр обладает прекрасным чувством юмора. Во всяком случае, так говорят его партнеры.

На площадке чех с канадским паспортом - тоже заметная фигура. Считается, что именно он, а не Лемье и не Ягр, лучше всех в "Питтсбурге" отыграл "плей-офф" прошлого сезона. Чего стоят только его голы в ставшей уже почти легендарной серии с "Вашингтоном"! Очень неплохо смотрится Недвед и сейчас, хотя, конечно, до своей весенней формы ему еще далеко.

-Одним из главных достоинств Недведа игрока считается прекрасное катание. Вы, наверное, очень рано встали на коньки?

- Да. Мой отец был хоккеистом и понимал, насколько важно для игрока хорошо кататься. Первый раз он поставил меня на коньки, когда мне было года три. Помню, у меня абсолютно ничего не получилось, я постоянно падал и в конце концов расплакался. После этого изо всех сил старался обходить лед стороной - мне это страшно не нравилось. Через год отец опять привел меня на площадку - и у меня стало уже что-то получаться. А клюшку в первый раз он дал мне в руки, когда мне исполнилось 6 лет. С тех пор коньки я надевал уже с охотой.

-Вы начинали играть на искусственном льду?

- Конечно, нет. В конце 70-х в Чехословакии было мало крытых катков. Мы сами заливали себе площадку и играли в любые морозы. Естественно, они были не такими, как в России, но градусов 10 - 15 термометр, случалось, показывал. А иногда погода быстро менялась, и мы гоняли шайбу под проливным дождем. Тогда нас ничего не могло остановить, и я проводил на улице целый день.

-Когда у вас появилась мечта о НХЛ?

- Наверное, после того, как мне исполнилось 10. Да, в начале 80-х братья Штясны уже играли в "Квебеке", и я тоже захотел поехать в НХЛ. Хотя что значит захотел? Так... мечтал по-детски. Если бы мне тогда сказали, что я тоже буду играть в Национальной хоккейной лиге, я бы не поверил.

-Братья Штясны были вашими кумирами?

- Нет, я был слишком маленьким, когда они блистали в Чехословакии. Мне больше нравился Владимир Ружичка. Это - очень необычный центральный нападающий. Я всегда восхищался его дриблингом - он умел обыграть сразу нескольких защитников. Мальчишки всегда хотят быть похожими на таких нападающих. А когда я уже начал играть в хоккей серьезно, моим любимым игроком стал Уэйн Гретцки.

-Какая была ваша первая команда?

- Мой отец играл в "Литвинове" - там же начинал и я. Отца я считаю своим первым тренером. Он и его друзья, которые работали в детских командах клуба, очень много возились со мной, поэтому я, наверное, довольно быстро стал неплохим игроком. Во всяком случае, когда я пришел в юниорскую команду "Литвинова", проблем у меня не было.

-С кем из нынешних НХЛовцев вы играли вместе в юношеских командах?

- С Яромиром Ягром, Мартином Ручински и Робертом Лангом.

-А как вы уехали в Канаду?

- Начался сезон-88/89. У меня к тому времени уже появилось твердое намерение попробовать себя в какой-нибудь канадской юниорской лиге. Но официально уехать было нельзя - строй в Чехословакии еще не сменился. И вот, когда меня пригласили в сборную страны на международный турнир в Калгари, я всерьез призадумался: либо играть в высшей лиге и сборной Чехословакии, либо юниорской североамериканской лиге. Я стал лучшим бомбардиром того турнира и решился на побег. Незадолго до отъезда сборной мой друг забрал меня из отеля и помог перебраться в небольшой городок под Калгари, где я провел первые дни своей эмиграции, если хотите.

- Решились легко?

- Это было самое трудное решение в моей жизни. Больше всего я боялся, что у моих родителей и брата, которые остались в Чехословакии, будут неприятности.

- Родители знали перед вашим отъездом, что вы собираетесь остаться в Канаде?

- Нет. Ведь все произошло очень спонтанно, окончательное решение я принял в самый последний момент. Для меня самого это стало своего рода сюрпризом.

- Вы сейчас хорошо говорите по-английски, а тогда были сложности с языком?

- Да. Но у меня в Канаде есть друзья, я с их помощью быстро освоился и очень скоро начал бегло говорил по-английски. Я жил у них до конца того сезона. Играть же мне поначалу было нельзя. Я даже боялся, что канадские власти отправят меня обратно в Чехословакию.

-Когда вы впервые вышли на лед за океаном?

- В следующем сезоне. Агент подобрал мне юниорскую команду в США - в Сиэтле. К этому времени в Европе уже начались известные изменения, и я мог при желании в любой момент слетать домой, а мои партнеры по юношеской сборной начали уезжать за океан уже легально. Если бы я знал, что все случится так быстро, то вряд ли покинул бы команду в Калгари. Но сейчас я ни о чем не жалею. Все позади, и это был очень хороший опыт для меня.

- Вы удачно дебютировали в юниорской лиге?

- Да, по окончания сезона я был назван ее лучшим новичком. В "Сиэтл Тандербедс" в сезоне-89/90 я провел 71 матч, забил 65 голов и сделал 80 результативных передач.

- И после этого на вас обратили внимание НХЛовские скауты?

- Летом меня поставили на драфт. Я присутствовал, кстати, на церемонии драфта. Ко мне тогда приехали родители, и я был просто счастлив, что они все видели. Меня выбрали уже вторым в первом раунде, чего, признаюсь, я никак не ожидал. Мечта стала реальностью.

- Какая команда вас выбрала?

- "Ванкувер".

- Какие у вас воспоминания о своем первом сезоне в лиге?

- Не слишком хорошие - он дался мне очень нелегко. В "Сиэтле" моими партнерами и соперниками были юниоры, и я мало в чем уступал им. А в НХЛ пришлось биться уже со взрослыми мужиками. Физически я еще не был готов играть в НХЛ: весил тогда всего 77 килограммов. Наверное, мне надо было провести еще один сезон в юниорской лиге, чтобы просто набраться сил. Но на драфте мне казалось, что у меня сразу все получится...

-Когда вы окончательно освоились в НХЛ?

- Во втором своем сезоне, наверное. В команду пришел Павел Буре, она стала играть по-европейски, и мне стало намного легче. Хотя чувство какой-то неудовлетворенности все же оставалось. Я знал, что могу играть намного лучше. Но я сильно прибавил именно в том году и в своем третьем сезоне чувствовал себя уже настоящим НХЛовцем. Уже никто не мог сказать, что я не приношу пользы команде: забил 38 голов, сделал 33 передачи в 84 матчах и даже установил рекорд клуба - в 15 матчах подряд набирал очки, у меня был также очень неплохой показатель "плюс-минус" - +20.

- Вы много времени проводили на льду вместе с Буре?

- Да. Мне очень нравится, как играет Павел. Это - великий хоккеист и настоящий любимец публики. Именно благодаря ему "Ванкувер" очень быстро превратился в одну из сильнейших команд лиги.

- "Ванкувер" расстался с вами...

- Да, причем когда я уже был уверен, что поселюсь в этом городе навсегда. Мы играли все лучше и лучше, готовы были хорошо выступить и в регулярном сезоне, и в "плей-офф". Так оно в конце концов, кстати, и получилось: команда дошла до финала, но уже без меня - из-за разногласий относительно нового контракта я ее покинул. Мне разрешили тогда сыграть за олимпийскую сборную Канады. Сейчас я даже рад, что так получилось: никогда не забуду олимпийский турнир в Лиллехаммере! Но тогда... В Норвегии мне все время не давал покоя вопрос: а что дальше? Мне очень легко тогда игралось, я горжусь своей серебряной олимпийской медалью, но больше всего хотелось как можно скорее вернуться в НХЛ. Это произошло сразу после Олимпиады - 5 марта, когда я заключил контракт с "Сент-Луисом".

- В "плей-офф" "Блюз" сыграл неудачно. Какие чувства вы испытывали, наблюдая за тем, как "Ванкувер" бьется в финале с "Рейнджерс"?

- Я был расстроен, когда "Кэнакс" проиграл. Зла я ни на кого не держал - бизнес есть бизнес. В НХЛ все может случиться. И очень скоро, например, я оказался в том же "Рейнджерс" после обмена с участием четырех игроков.

- Вы обрадовались этому?

- Нет, мне очень нравился Сент-Луис, где я чувствовал себя очень комфортно. И хотел пожить. Нью-Йорк же - слишком большой город для меня, хотя там очень интересно.

- А играть в "Рейнджерс" вам нравилось?

- Это была, по сути, моя первая команда, которая реально могла побороться за Кубок Стэнли. В ней играли великие хоккеисты. Один Марк Мессье чего стоит: прекрасный игрок, настоящий лидер. Я у него очень многому научился. Но, с другой стороны, в "Рейнджерс" я проводил на льду времени значительно меньше, чем мне хотелось. У меня не было той свободы, которая появилась, когда я перешел в "Питтсбург". В "Рейнджерс" мне приходилось играть в немного чуждый для меня хоккей. Кроме того, в Нью-Йорке у меня были проблемы и другого плана. Кое у кого - некоторых журналистов, например, - там сложилось ложное представление обо мне как о человеке непостоянном, меняющем свои мнения, словно перчатки. Люди любят молчунов. Те, кто открыто говорит, что им нравится, а что - нет, обычно не в почете. В общем, я порой чувствовал себя немного не в своей тарелке в этом клубе.

- Обмен стал для вас неожиданностью?

- Я знал, что Колину Кэмпбеллу не нравится мой игровой стиль, именно он был инициатором моего трейда. В общем, я не удивился, когда мне сообщили, что меня обменяли, и был почти счастлив. "Питтсбург" - это та команда, в которую я стремился. У меня там все сразу начало получаться. Эд Джонстон доверяет мне и решающие вбрасывания, и игру в большинстве и меньшинстве. Он иногда даже просит меня побольше времени проводить на льду.

- Что происходит с "Питтсбургом" в этом году?

- Мы действительно необычно плохо начали сезон. Скорее всего, мы просто переоценили свои силы. Но сейчас, я думаю, все уже позади. К нам пришли ребята, которых тренеры давно хотели приобрести, и они встряхнули команду. Тот же Каспарайтис, без сомнения, оправдывает надежды, которые на него возлагали. И хотя до весны еще очень далеко, я уверен, что мы сможем побороться за Кубок Стэнли и в этом году.