Газета Спорт-Экспресс № 18 (2214) от 27 января 2000 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 9

Оказаться один на один с президентом Международного олимпийского комитета, когда он никуда не торопится и когда в его приемной нет следующего посетителя, большая редкость. Мне повезло.

Когда несколько дней назад я вошел в кабинет Хуана Антонио Самаранча в Лозанне, он сидел за письменным столом и работал за ноутбуком.

Изумлению моему не было предела:

- Честно говоря, не думал, что вы пользуетесь компьютером.

- Неужели вы в этом сомневались? Другое дело, что использую я его только как источник информации. Главным образом меня интересует, что газеты, журналы и агентства пишут о МОК. А также политические и экономические новости.

- И вы сами ищете их?

- На это нет времени. Читаю уже подготовленные обзоры.

Через несколько минут Самаранч выключил компьютер и, задав мне несколько вопросов о российской действительности, завел разговор о том, что конец прошлого года оказался очень позитивным:

- Об этом свидетельствует хотя бы то, что нам удалось найти правильный путь выхода из кризиса и радикально изменить структуру МОК. - сказал он. - Не исключаю, что через несколько лет о 1999 годе будут вспоминать как о времени, когда благодаря "кризису вокруг Солт-Лейк-Сити" МОК осуществил реформирование и модернизацию своей структуры. Если бы не кризис, часть - возможно, даже большая часть - членов МОК никогда не согласилась бы отказаться от некоторых своих прав и привилегий. Но это произошло. И теперь я уверен, что в 2001 году на сессии МОК в Москве передам моему преемнику на посту президента не только гораздо более сильный и авторитетный Международный олимпийский комитет, но также по-настоящему современную организацию, состав которой отражает реалии олимпийского движения.

- Сразу после декабрьской сессии МОК в Лозанне вы отправились в США, чтобы дать показания членам подкомитета по надзору и расследованиям одного из комитетов Конгресса США, который угрожал санкциями в отношении МОК. Комментарии, появившиеся после этой поездки, оказались диаметрально противоположными. В одних утверждалось, что вам удалось отбить атаки на МОК. В других - совершенно противоположное. Что же в действительности произошло в Вашингтоне?

- Само заседание длилось около трех часов. Оно началось с официальных заявлений обеих сторон, а потом мне стали задавать вопросы, которые иной раз были, признаюсь, весьма неожиданными. Например, одна из главных тем, интересовавших членов комиссии, оказалась такой: почему моя жена в 1990 году посетила Атланту? Я объяснил: она поехала в Атланту потому, что ее туда пригласили, причем мне стоило больших трудов убедить ее принять приглашение. Это был неофициальный визит, но так или иначе визит жены президента МОК. Ее принимали очень хорошо. В память об этом визите она хранит письмо, которое ей позже прислали из-за океана. Это письмо бывшего вице-президента США Куэйла, в котором он благодарит мою жену за посещение Атланты.

После этого последовал еще один вопрос-обвинение: мол, в лозаннской гостинице "Палас" я занимаю целый этаж. Тут я был вынужден прибегнуть к очень жесткой лексике. Сказал: "Это ложь"! В моем номере лишь спальня и небольшой салон. И в этом номере я живу уже 19 лет!"

В том же духе были выдержаны и многие другие вопросы и ответы. Но, думаю, главное в другом. В том, что я вообще принял участие в слушаниях. Считаю, должен был это сделать уже исходя из значимости Соединенных Штатов для международного олимпийского движения. Плюс у меня была возможность рассказать конгрессменам о позитивных итогах сессии МОК, состоявшейся 11-12 декабря в Лозанне. Те 50 рекомендаций комиссии "МОК-2000", которые были приняты практически единогласно, существенно усиливали мою позицию и позволяли утверждать, что стремление МОК к переменам выражается не в пустых словах, а в конкретных делах.

- О чем были официальные заявления, с которых начались слушания?

- Конгрессмены ссылались главным образом на газетные публикации о МОК 8-10-летней давности. Я же сообщил о мерах, предпринятых МОК для преодоления кризиса.

- Как вы считаете, этот кризис еще долго будет довлеть над МОК?

- Думаю, что худшее позади и ничего плохого в будущем теперь не произойдет. Дело в том, что рекомендации по реформированию МОК уже претворяются в жизнь. Некоторые из них узаконены в Олимпийской хартии.

- В газетах пишут о том, что вам предстоит встреча с представителями ФБР...

- Если у ФБР есть ко мне вопросы, готов на них ответить, точно так же, как это произошло в Конгрессе.

- Сколько конгрессменов участвовало в слушаниях?

- Вопросы задавали человек восемь-десять. Но зал мест на пятьсот был полон - слушания были открыты для прессы.

- Говорят, большую помощь в разрешении конфликта с конгрессменами вам оказал бывший госсекретарь США Генри Киссинджер.

- Он действительно помог уже самим своим появлением вместе со мной в Конгрессе, ведь у него огромный авторитет в Соединенных Штатах. Но не забудьте, что тот же Киссинджер участвовал и в процессе преобразований - как член комиссии "МОК-2000". Впрочем, помогал нам и сенатор Ховард Бейкер, который входит в состав Этической комиссии МОК. Наконец, способствовало позитивному итогу слушаний и выступление в Конгрессе олимпийского чемпиона по волейболу Роберта Ствртлика - он теперь член МОК и стал живым доказательством того, что наша организация реформируется не на словах, а на деле. Думаю, мы очень правильно поступили, оперативно введя в МОК семерых членов комиссии спортсменов, присутствовавших на сессии в Лозанне.

- Возвращаясь к Киссинджеру... Недавно в интервью для "СЭ" экс-госсекретарь заявил, что считает теперь бойкот Олимпиады-80 в Москве ошибкой ...

- Действительно? Что ж, это делает ему честь. Хотя другого теперь, когда Киссинджер близко столкнулся с проблемами МОК и спортсменов, ожидать было трудно.

- Чего вы ждете от 2000 года?

- Прежде всего прекрасных Олимпийских игр. Австралия, как известно, очень спортивная страна. Там все горят желанием подарить миру выдающиеся Игры. Способствовать осуществлению этой цели должно предстоящее в феврале заседание исполкома МОК в Сиднее.

- Если я не ошибаюсь, прежде в эти же сроки заседание исполкома планировалось провести в Колорадо-Спрингс.

- В Америку мы можем поехать и в 2001 году. Ведь Игры в Солт-Лейк-Сити пройдут в 2002-м. А сейчас нам надо уделить внимание Олимпиаде в Сиднее.

- Не ощущает ли МОК необходимость создать собственную телевизионную компанию, чтобы ни от кого не зависеть и показывать миру не только Олимпийские игры, но и сюжеты о внеспортивных акциях олимпийского движения?

- На данном этапе мы довольны отношениями с телевидением. Контракты подписаны до 2008 года включительно - при обязательном условии, что Игры будут показывать на открытых каналах. То есть все смогут следить за Олимпиадами бесплатно. Никто не знает, правда, что произойдет в будущем, особенно под воздействием Интернета, но на данном этапе наша политика неизменна. Пока я президент - людям не надо будет платить за то, чтобы посмотреть Олимпийские игры. Другой вопрос - если кто-то хочет смотреть только (и полностью) легкую атлетику, гимнастику, плавание или футбол.

Да, телекомпании за право трансляции платят. И много. Но ведь от рекламы они получают еще большие деньги. Тем же, кто не в состоянии платить, мы предоставляем трансляции бесплатно. В Африке, например, права покупают только ЮАР и несколько стран северной части континента. Остальные имеют сигнал бесплатно - поскольку за то, чтобы они получали сигнал, платит МОК.

- Разъясните, пожалуйста, есть ли в свете нововведений, утвержденных декабрьской сессией МОК в Лозанне, изменения в статусе двух российских членов МОК - Виталия Смирнова и Шамиля Тарпищева?

- Смирнов и Тарпищев могут оставаться членами МОК до 80 лет, если не выйдут в отставку раньше. Но при этом через каждые восемь лет им надо будет проходить процедуру переизбрания. Когда любой из них выйдет в отставку, то в категории индивидуальных членов у России останется только одно место. Зато ваша страна может иметь членов МОК в других категориях. Например, если кто-то из россиян станет президентом международной спортивной федерации. При этом уверен, что по многим причинам президент НОК России должен быть членом МОК. Хотя бы потому, что ваш НОК - один из наиболее влиятельных в мире. Наконец, членом МОК может стать российский спортсмен. Кстати, у вас уже есть третий член МОК - пловец Александр Попов, избранный самими атлетами. Правда, сейчас он член МОК лишь до Игр в Сиднее. Но там Александр может претендовать на переизбрание. Участники Олимпиады-2000 будут выбирать восемь членов МОК, и четверо, набравшие наибольшее число голосов, получат восьмилетний мандат. Остальные станут членами МОК на четыре года.

- В феврале вы собираетесь посетить Москву. Что ожидаете от этого визита?

- Как всегда, встречи со старыми друзьями. Ведь это будет мой 22-й визит в вашу страну с тех пор, как я стал президентом МОК. По-моему, хороший показатель, свидетельствующий о моем отношении к вашей стране. Надеюсь на встречу с новым главой вашего государства Владимиром Путиным. Большая для всех удача, что он настоящий спортсмен. Мы с ним, кстати, уже встречались в Санкт-Петербурге несколько лет назад. Кроме того, планирую принять участие в традиционном Бале олимпийцев, побеседовать с руководителями Олимпийского комитета и министерства спорта, а также навестить выдающуюся гимнастку Елену Мухину.

...Когда мы с президентом МОК уже прощались - до скорой встречи в Москве, он заметил: "После распада СССР существовала угроза того, что ваша страна потеряет лидирующие позиции в олимпийском движении. Но выдающиеся результаты российских атлетов на Играх последних лет свидетельствуют о том, что, к счастью для всех, этого не произошло. Сейчас необходимо, чтобы российская делегация была максимально сильной и на предстоящих Играх в Сиднее".

Самаранч знает, что для этого нужно. Не может это быть секретом и для руководителей отечественного спорта. Нужно просто следовать великому врачебному девизу "Не навреди!" и помнить, что любые реформы только тогда могут принести пользу, когда они продиктованы не личными амбициями или голословными утверждениями, что раньше все было плохо, а в будущем обязательно станет хорошо, а потребностями общества и заботой о деле. Так, как было в случае с МОК.

Александр РАТНЕР

Лозанна - Москва