Газета Спорт-Экспресс № 63 (2259) от 21 марта 2000 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 8

ГЕНИЙ ПРЫЖКОВ В ВЫСОТУ

У Марии Федоровны Ященко недавно отключили телефон - за неуплату. Долг в 300 гривен (что-то около полутора тысяч рублей), оставшийся после смерти сына, оказался неподъемным для запорожской пенсионерки. Сыном Марии Федоровны был ушедший из жизни в конце прошлого года Владимир Ященко. Легенда мировой легкой атлетики. Гений прыжков в высоту.

ПРЯМОЙ НАСЛЕДНИК БРУМЕЛЯ

Никто в это теперь не поверит, однако у Ященко вовсе не было "написано на роду" - прыгать в высоту. По свидетельству школьного учителя физкультуры Владимира Германа, первые спортивные опыты Володи были связаны с гандболом, на смену которому пришел бег на средние дистанции. Но однажды на соревнованиях он уступил конкуренту из параллельного класса, страшно расстроился, и Герман посоветовал ему переключиться на прыжки в высоту.

Рост результатов Ященко, если выстроить их по годам, выглядит почти неправдоподобно: в 12 лет он прыгнул на 1,45 м, в 13 - на 1,60, в 14 - на 1,70, в 15 - на 2,03 (!), в 16 - на 2,12, в 17 - на 2.22, в 18 - на 2,33 (мировой рекорд), в 19 - на 2.34 (мировой рекорд для стадионов) и 2.35 (мировой рекорд для залов).

Принципиальная разница между Ященко и другими прыгунами-современниками заключалась не только в возрасте. В то время как большинство конкурентов осваивало новомодный "флоп", запорожский спортсмен совершенно замечательным образом "реабилитировал" перекидной способ прыжка - и в этом смысле был прямым наследником легендарного Валерия Брумеля.

- Феноменальные Володины способности однажды заинтересовали даже специалистов космической медицины, они попросили его приехать в Москву для тестирования, - вспоминает первый и единственный наставник атлета в большом спорте, заслуженный тренер СССР Василий Телегин. - И, согласно их выводам, Ященко был "запрограммирован" матушкой-природой на прыжок высотой в 2 метра 50 сантиметров! Да, собственно, он и не прыгал в общепринятом понимании этого слова - он летал над планкой. Каждое его движение и на земле, и в воздухе было воплощением гармонии, никогда его лицо не искажалось гримасой запредельного напряжения - внешне все выглядело легко и естественно. Может быть, еще и потому что он никогда не становился, как другие спортсмены, заложником стрессовых ситуаций. Наоборот стресс был как бы его союзником: чем накаленнее соревновательная атмосфера - тем ему проще прыгать. А вот часто выступать он не мог: долго отходил от борьбы, причем делал это своеобразно: мог на месяц забыть о прыжках - только спать и читать.

Теперь, задним числом, соблазнительно строить догадки. Как вам, например, такая: возможно, выбрав столь непривычный для большого спортсмена ритм жизни, Ященко повиновался какому-то сидевшему в нем инстинкту самосохранения? Боялся до донышка себя расплескать преждевременно? Рассчитывал на долгую, но при этом не слишком обременительную жизнь в большом спорте?

Если это действительно так, то он, увы, заблуждался. Хотя бы уже потому что родился в уникальной стране, жившей по нелепому, отрицавшему проявление всякой индивидуальности, совершенно надуманному принципу, который формулировался так: "Кому многое дано - тот за многое в ответе". За все, что даровала ему природа, Ященко, к несчастью, "ответил" сполна.

ДВЕ ОПЕРАЦИИ В ЦИТО ОКАЗАЛИСЬ НЕУДАЧНЫМИ

- После звездного 78-го, когда его признали лучшим спортсменом планеты, - рассказывает Лев Степанов, работавший тогда тренером легкоатлетических сборных СССР по Запорожской области, - Ященко пригласили в зимнее турне по США и Канаде. Дорожки разбега там везде разные, в основном деревянные. А у него очень жесткая постановка стопы при отталкивании. Серию выдал блестящую - всю по 2,30, ни разу не проиграл. Но - потянул крестообразные связки колена на толчковой ноге. После возвращения из-за океана, естественно, рассказал о возникших болях Телегину, и тот договорился с руководством сборной СССР и даже зампредом Спорткомитета Сычом, что во избежание всякого риска Ященко освободят от всех стартов вплоть до Московской Олимпиады-80. Однако в августе 79-го, воспользовавшись тем, что Телегин был в отпуске, в Запорожье приехал старший тренер сборной по прыжкам Стрижак и увез Ященко в Вильнюс - на прикидку перед первым Кубком мира. Там, в холодную и дождливую погоду он взял 2,24 и доконал колено. Прямо из Вильнюса попал в ЦИТО. Профессор Миронова сделала Ященко две операции. Обе, увы, неудачные...

ПРЕНЕБРЕГ КВАРТИРОЙ В "ОБКОМОВСКОМ" ДОМЕ

Тем не менее ставить крест на карьере ему тогда было рано. Известная австрийская пятиборка Анна Прокоп, прознав о злоключениях Ященко, пригласила его к себе и оплатила дорогостоящую операцию в одной из венских клиник. Операцию сделали блестяще.

Там же, в Австрии, запорожский прыгун прошел полный курс реабилитации и через два месяца снова начал тренироваться, готовиться к Олимпиаде-80. Говорят, физически он был готов безупречно, а о больном колене просто забыл. Однако в Москве его так и не увидели. Он больше вообще не вышел в соревновательный сектор, хотя Госкомспорт теперь проявил пусть и несколько запоздалое, но завидное долготерпение: до 1984 года Ященко платили стипендию как члену сборной страны.

Система, в координатах которой он пребывал, была двуцветной, черно-белой, не признававшей никаких полутонов. Система умела делать с людьми только две вещи - либо миловать, порой вознося до самых небес, либо жестоко казнить. Чего она не умела, так это по-настоящему воспитывать, подменяя этот многотрудный процесс мелочной опекой. Известный тренер, подготовивший чемпиона мира по боксу, когда-то в сердцах пожаловался на своего ученика одному из нас: "Представьте, что в свои 26 лет он не знает, где и как покупают авиабилет! Иногда мне становится страшно: он вообще ничего не знает и не хочет знать о жизни вне ринга!"

Инфантилизм Ященко тоже имел гипертрофированный вид. Когда он был на вершине славы, запорожские власти, как полагается, выделили мировому рекордсмену квартиру в элитном, "обкомовском" доме. И что вы думаете? Он так и не пришел за ключами! (А свое скромное жилье впоследствии, когда времена круто поменялись, даже не подумал приватизировать, и теперь, после его смерти, облспорткомитет ведет тяжбу с фирмой, которая арендовала у Ященко эти квадратные метры...)

ЕМУ БЫЛИ ГОТОВЫ ПОМОЧЬ ВШОЛА И ШЕБЕРГ

Происходившее с ним в те годы труднообъяснимо, а пресловутая бутылка в качестве единственного свидетеля обвинения (или - защиты, это уж как посмотреть) не кажется нам самым убедительным аргументом. По свидетельству близко знавших его людей, это был умный, вполне современный молодой человек, много читавший, увлекавшийся философией, знавший английский. И в то же время - слишком ранимый, может быть, где-то чрезмерно мнительный, с нервами, всегда натянутыми, как струна.

Алкоголь, безусловно, создавал иллюзию, что с его помощью это натяжение можно ослабить. Особенно когда слава - барышня очень непостоянная и ветреная - стала постепенно улетучиваться, и Ященко перестали узнавать на улицах родного города.

Чтобы слава продолжала работать, в Запорожье ему предлагали открыть и возглавить специализированную школу по прыжкам в высоту - отказался. Почему? Вряд ли кто-то, включая самого Ященко, знал достоверный ответ на этот вопрос. Известно также, что в непростой послеспортивной судьбе "товарища по оружию" готовы были поучаствовать олимпийский чемпион поляк Яцек Вшола и знаменитый шведский высотник Патрик Шеберг, но их помощь он тоже, по сути, отверг. Воистину человек-загадка...

И вместе с тем очень болезненно переживал, когда внимание к нему стало падать. Когда начал иссякать поток писем, которых он получал в самые славные свои времена до трех тысяч в день! Там было все: от восхищения до угроз по поводу неразделенной любви, от приглашения в гости - до банальной просьбы занять денег или... достать авиабилет до Москвы (что, кстати, по свидетельству достаточно близко знавших его людей, Ященко нередко делал).

- Чтобы уберечь Володю - сначала для спорта, а потом - и для полнокровной послеспортивной жизни, нужно было смириться с его нестандартностью, отыскать какой-то особый подход к нему - говорит Анатолий Достов, предшественник уже знакомого нам Степанова на посту тренера сборной СССР по легкой атлетике по Запорожской области. - Ященко мне однажды признался: "Не могу ехать на соревнования. Хочу но не могу. Потому что ложусь спать, а сон не идет: мысленно разбегаюсь, отталкиваюсь, перехожу через планку. И так до утра: прыгаю, прыгаю..."

"АВТОГРАФ" РЕКОРДСМЕНА НА ПОТОЛКЕ

Существует несколько версий, объясняющих, почему он подчеркнуто настороженно, если не сказать - враждебно, относился к соотечественникам-журналистам. За всю свою недолгую спортивную, а потом и послеспортивную жизнь дал, наверное, считанные интервью, хотя здоровым честолюбием вроде бы обделен не был.

Поговаривают, что когда-то, еще в советское время, его крепко обидела самая большая и авторитетная в стране спортивная газета, пытавшаяся было вылепить из него "образцового советского спортсмена", а когда из этой затеи ничего не вышло - ну что поделаешь, никак не тянул он на икону, - облила Ященко грязью.

Но можно также предположить, что его, человека с очень тонкой психикой, легко ранимого, в принципе смущал присущий репортерской профессии известный цинизм, желание "влезть в душу", куда Ященко никого и никогда не впускал.

"От журналистов Володя просто прятался, - вспоминает наш запорожский коллега Виктор Жарков, один из немногих, кому удалось поддерживать с Ященко достаточно доверительные отношения на протяжении всей жизни спортсмена. - Хорошо помню, как после установления своего второго мирового рекорда он скрывался от назойливого внимания в Наумовой балке на острове Хортица. Там тогда был разбит лагерь подводных археологов, и Ященко, быстро освоив акваланг, нырял вместе с ними. Однажды поднял с днепровского дна подкову казацкого коня - и прыгал от радости, как мальчишка. Там мы с ним, собственно, и познакомились. Не буду утверждать, что знакомство переросло в крепкую дружбу но пиво мы вместе пили, перезванивались".

Замкнутость самым причудливым образом уживалась в нем с веселой готовностью вдруг что-нибудь отчубучить.

Опять вспоминает Виктор Жарков:

- Однажды он зашел ко мне в редакционный кабинет, и я, как бы его подначивая, сказал: "Володя, не представляю себе, как можно прыгнуть на два тридцать. Неужели ты сможешь?

Он сразу включился в игру: "Конечно, хотя сейчас это нереально - я же в джинсах".

- Так в чем же дело - снимай, - отреагировал я, совсем не уверенный, что не "переигрываю".

И что вы думаете? Он попросил закрыть кабинет на ключ. Стянул джинсы... и практически без разбега взлетел ввысь, оставив на потолке след от кроссовки. Потом, когда я показывал след знакомым и говорил, что это - "автограф Ященко", мне никто не верил. Странные люди...

О ЧЕМ ЕМУ ДУМАЛОСЬ В ПОЛЕТЕ НАД ПЛАНКОЙ, НИКТО УЖЕ НЕ УЗНАЕТ

Свое последнее интервью Ященко дал за полтора месяца до смерти - корреспонденту запорожской газеты "МИГ" Дмитрию Шилину. Но прежде чем начать разговор, попросил собеседника о том, о чем мог попросить, наверное, только он, Ященко: "Не спрашивайте, что я думал, когда пролетал над рекордной планкой, ладно?"

Вот выдержки из этого интервью.

- Вы до обидного мало выступали в большом спорте...

- Два с половиной года. В 1979-м, в 20 лет, уже закончил. Если бы в 76-м, семнадцатилетним, попал бы на монреальскую Олимпиаду, то с результатом, который у меня тогда уже был, мог бы стать третьим призером.

- Вы были мальчишкой в то время, когда много лет никто не мог побить рекорд Валерия Брумеля. Как вы относитесь к этому человеку?

- Он великий спортсмен. И потом, после автокатастрофы, Брумель совершил еще один подвиг. Ему сделали много операций, по крупицам собирали раздробленную кость ноги. И после этого он тренировался, прыгал и взял высоту выше 2 метров!

- Говорят, к стрессам человек привыкает.

- Не то слово! К стрессам не то что привыкаешь - без них уже не можешь. К ним тянет, как к наркотику.

- Чем вы сейчас занимаетесь?

- Можно, конечно, выступать в соревнованиях ветеранов, годы еще позволяют. Тем более что сейчас устраивают коммерческие старты. Два года назад меня приглашали принять участие в таких соревнованиях. Но! Если я "сломаюсь", то никому от этого пользы не будет. Я не получу ни морального, ни материального удовлетворения. Я просто в этой стране не смогу сделать операцию. Двадцать лет назад, когда мне здесь делали две операции, я понял, что меня просто прирежут. Потом "собирали" мою ногу уже в Австрии.

- Вы получаете какую-то пенсию или стипендию как экс-рекордсмен мира?

- Указом президента страны я по статусу - государственный стипендиат Украины.

- И какая это стипендия, если не секрет?

- Такие вопросы не принято задавать.

- Вы сейчас где-то работаете?

-Нет.

- Говорят, в начале 1999 года вас приглашали в Москву?

- Да, там проводились международные соревнования прыгунов под патронатом мэра Москвы Юрия Лужкова. Меня пригласили в качестве почетного гостя. Результаты были довольно высокие. Победитель прыгнул на 2,33. Как я двадцать лет назад..."

"БЫЛА В ТЕБЕ СИЛА, НО СМЕРТЬ ПОДКОСИЛА, ПРЕРВАВ ТВОЙ КОРОТКИЙ РАЗБЕГ..."

Да, в прыжковом секторе он фантастическим образом опередил свое время. И сегодня остается только гадать и строить гипотезы: каких высот достиг бы Владимир Ященко, если бы к его спортивному таланту и он сам, и окружавшие его люди отнеслись с той мерой щепетильности и бережности, какой этот талант действительно требовал.

Горько, но - не случилось. Один из наших собеседников сравнил Ященко в спорте с Пушкиным в поэзии. Любое сравнение, о чем еще древние предупреждали, хромает, однако что-то все же, согласитесь, в этом есть: оба жили ярко и коротко. Один - 37, другой - 40 лет. Правда, один погиб на дуэли, а приговор судьбы второму "привела в исполнение" водка. Диагноз, который нам официально отказались назвать в 9-й городской больнице Запорожья, где остановилось сердце великого атлета, тем не менее в печать просочился: глубокая посталкогольная кома...

Впрочем, перед лицом вечности это уже не имеет никакого значения.

Мир его праху. И счастья - детям, его продолжению.

Официально, так, чтобы с чернильным штампом в паспорте, Ященко никогда женат не был. Но известно, что в этой жизни у него были две любимые женщины. Одна, живущая сейчас в другом городе, родила ему сына, которому теперь уже 19, вторая - дочь. 15-летнюю красавицу видели на похоронах отца. И все, кто помнил Владимира Ященко молодым и красивым, легко обнаруживали удивительное портретное сходство...

В день похорон бывший запорожский прыгун в высоту Михаил Мишин, когда-то тренировавшийся у Телегина вместе с Ященко, неожиданно для себя написал стихи, в которых искренность чувства утраты превалирует над мастерством стихосложения, что, впрочем, совершенно не важно:

"Как больно и скорбно сегодня

С тобою прощаться навек...

Была в тебе сила,

Но смерть подкосила,

Прервав твой короткий разбег.."

Юрий ЛИСОВОЙ, Юрий ЮРИС

Запорожье