Газета Спорт-Экспресс № 9 (2502) от 15 января 2001 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

для одних - святой, для других - грЕШник

"ХРОНИКА. Москва. Старший тренер сборной России по теннису Шамиль Тарпищев назначен советником президента России Бориса Ельцина по спорту".

"СПОРТ-ЭКСПРЕСС", 21 января 1992 года.

Вряд ли это короткое сообщение привлекло тогда, в 92-м, особое внимание читателей "СЭ". Кто такой Тарпищев, знали немногие. Ничего удивительного: в число "победных" видов спорта теннис у нас в те годы не входил.

Теперь наши теннисисты - среди сильнейших в мире, а о Тарпищеве слышали даже те, кто за спортивными событиями вообще не следит. Правда, популярность его далеко не всегда со знаком "плюс".

Сам Тарпищев (ныне он - член МОК, президент Всероссийской теннисной ассоциации) относится к этому философски. И утверждает: если бы в то время, когда он занимал посты советника президента страны Бориса Ельцина и председателя Госкомитета по физической культуре, спорту и туризму, ему дали осуществить все задуманное, российский спорт был бы сегодня непобедим.

БАЛОВЕНЬ СУДЬБЫ

Он возглавил теннисную сборную СССР в 25 лет, хотя не имел опыта тренерской работы и не был выдающимся игроком. И уже тогда, в середине 70-х, его стали называть баловнем судьбы.

Люди из мира тенниса Тарпищева боготворят, считают кудесником и убеждены, что благодаря именно ему теннис достиг в России таких высот. В мире бизнеса у него репутация блестящего менеджера, способного ради дела найти общий язык с кем угодно, организовать что угодно и в каких угодно условиях. "За два с половиной десятка лет я не встретил ни одного человека, которому Тарпищев не дал бы шанса проявить себя", - говорит тренер сборной России Сергей Леонюк. Не скрывает своего уважения к Тарпищеву и президент МОК Хуан Антонио Самаранч - один из немногих, кто поддержал его в переломный момент жизни, после отставки из Кремля.

В то же время некоторые наши спортивные функционеры Тарпищева ненавидят: по их мнению, именно он несет ответственность за многие беды отечественного спорта. Было время, когда слова "коррупционер" и "Тарпищев" считались в средствах массовой информации чуть ли не синонимами. Мне приходилось встречаться с влиятельными людьми из ФСБ и МВД, которые жалели, что так с Тарпищевым и не "разобрались". Правда, другие, не менее влиятельные люди в тех же силовых структурах убеждены в его честности. "Тарпищев оказался в очень непростой ситуации, - считают они. - И если бы действительно был хоть малейший шанс, его дело, будьте уверены, "раскрутили" бы на полную катушку".

Итак, для одних - святой, для других - грешник. Ну а что думает он сам? Я спросил у Тарпищева, часто ли он ошибался, будучи президентским советником и министром спорта. И, представьте себе, в ответ услышал твердое: "Нет". "Разве что в людях, которых допускал в свое окружение", - добавил он после секундного раздумья.

ВСТРЕЧА В ЮРМАЛЕ

Тарпищеву, как принято считать, сказочно повезло, что в 1988-м он познакомился с Борисом Ельциным. Может, и так, но стоит учесть, что в то время будущий президент России пребывал в опале и контакты с ним могли привести, скажем так, к нежелательным последствиям. Тарпищев этих "последствий" не испугался.

- По сути, все произошло случайно, - вспоминает он. - Мы встретились в Юрмале, и я предложил Борису Николаевичу поиграть в теннис. Поначалу он застеснялся: я, мол, начинающий. Но в итоге на следующее утро Ельцин, писатель Михаил Задорнов, Сергей Леонюк и я встретились на корте. Тогда Ельцин впервые сыграл парную комбинацию. Кстати, еще день спустя произошел забавный для всех, кроме Задорнова, случай. Посидев с ним в ночном баре, мы хоть и пришли на корт, но были, если честно, не в лучшем состоянии. Я предложил: "Давай-ка, Миша, я тебя разомну. А то сейчас Ельцин появится, а мы в таком виде..." Встали по разные стороны сетки, я подал. И надо же такому случиться: мяч попал Мише прямо в солнечное сплетение - и он рухнул как подкошенный. Подбегаю к нему, смотрю - а глаза у писателя безучастно смотрят в небо. Обморок! Начал приводить в чувство. Тут-то Ельцин и появился: "Чем это вы занимаетесь?" В ответ я брякнул первое, что пришло в голову: "Задорнова разминаю".

Ельцин быстро пристрастился к теннису, и к тому моменту, когда стал президентом, о его теннисных увлечениях знала уже вся страна. К Тарпищеву он относился все более благожелательно. А потом произошло то, что, наверное, и должно было произойти.

- Борис Николаевич предложил стать его советником, но я отказался, - вспоминает Тарпищев. - Объяснил: кабинет - это не для меня. Поверьте, не лукавил: в глубине души мне совсем не улыбалась перспектива разменять свою жизнь на интриги, без которых, увы, на высоких государственных должностях не обходится. Хотя, с другой стороны, закрадывались сомнения: а вдруг я действительно смогу что-то изменить? Сам ведь столько натерпелся от прежнего идиотизма!"

Ельцин решил проблему просто: 18 января 1992 года вручил Тарпищеву указ о его назначении советником президента России по спорту. Сопроводил это кратким напутствием: "Вы много говорили о спорте, о том, как надо все сделать правильно. Вот я и даю вам шанс сделать не так, как было, а так, как надо".

"СПАСАЙТЕ ШАМИЛЯ!"

За четыре года работы в Кремле (и несколько меньше - на посту спортивного министра) Тарпищев, по его словам, принял участие в разработке и осуществлении 36 указов и 44 распоряжений президента и правительства. При нем наши спортсмены выиграли Игры в Барселоне и Лиллехаммере и стали вторыми на Олимпиаде в Атланте.

Своими главными достижениями Тарпищев считает то, что удалось "защитить" федеральную программу по санаториям и курортам, благодаря чему государство сохранило права на курорты, санатории и турбазы, и принять федеральную программу по туризму. А вот принятия аналогичной программы по спорту добиться он не успел (до сих пор казнит себя за это) - из-за отставки в 1996 году.

Но об отставке речь еще впереди, а пока - о тех временах, когда Тарпищев был для Ельцина действительно близким человеком. "Он у президента для души", - так характеризовал их отношения Александр Коржаков.

- Как-то Тарпищев с Виктором Ериным случайно свалились в воду с мостика на пристани, - рассказывает тот же Коржаков. - Барахтаются, а Ельцин кричит: "Спасайте Шамиля!"

Вот так. Спасать Ерина, в то время - министра внутренних дел, видимо, если и нужно было, то во вторую очередь.

НЕПОБЕДИМАЯ ПАРА

- Ельцин действительно любит спорт или это было больше показное, на публику?

- Ничего показного, он прирожденный спортсмен, - утверждает Тарпищев. - В теннис начал играть поздно, в 58 лет, и, естественно, не мог ликвидировать пробелы в технике, характерные для всех любителей. Зато в ответственный момент, когда разыгрывалось решающее для гейма или сета очко, за счет самомобилизации попадал в корт стопроцентно. Что, как известно, характерно для спортсменов высокого класса. А еще мы были почти непобедимы в паре. У хорошего в прошлом волейболиста Ельцина была, поверьте, великолепная подача. Ну а когда подавал я, то, естественно, у соперников не было шансов. В итоге свою подачу мы, как правило, не уступали, а чужую рано или поздно выигрывали.

- Ельцин злился, если проигрывал?

- Еще как! Внешне, впрочем, свои чувства не показывал. Только недобро смотрел на соперника. Этот его взгляд парализовывал. Вообще в Кремле никто не мог выдержать взгляд Бориса Николаевича.

- А как строились ваши рабочие отношения?

- В случае крайней необходимости я имел на Ельцина прямой выход. В любое время дня и ночи. В иных случаях действовал через руководителей президентской администрации. А на корте мы о работе говорили только в случае, если он сам затевал разговор. Было неудобно лишний раз беспокоить президента России. Сколько он работал - не объяснить. Даже в отпуске. Помню, в один из дней нашего совместного отдыха на его имя пришло десять с половиной кило почты! Я тогда подумал: "Господи, неужели все это можно не то что прочитать, а пролистать за 24 часа!" А ведь Ельцину-то нужно было еще и разобраться в сути вопросов, найти единственное верное решение.

- Он сильно изменился за годы вашей совместной работы?

- Да. Сверхнапряженный образ жизни сказался как с психологической, так и с физической точки зрения.

- Говорят, после триумфа Кафельникова в Сиднее Ельцин пригласил вас с Евгением в гости. Это правда?

- Да. Мало этого, сразу после финального матча он поздравил Кафельникова по телефону. Специально встал к 6 утра по московскому времени, чтобы в прямом эфире посмотреть решающий матч Олимпиады! А когда мы потом встретились в Москве, я ощутил: передо мной прежний Ельцин - энергичный, остроумный и проницательный.

СКАНДАЛ С НФС

Тарпищев полагает, что его отставка стала результатом интриг со стороны коллег по правительству. И объясняет:

- Я умудрялся выбивать из бюджета едва ли не половину тех сумм, которые предназначались для спорта. Коллегам-министрам о таких "рекордах" в те времена оставалось только мечтать. Ну как, скажите, они могли относиться ко мне? Ясно как: при первой возможности любой из них был бы счастлив "отвинтить" мне голову. Сыграла свою роль и близость к Ельцину. В его окружении, конечно же, было немало порядочных людей, среди которых выделю Ерина. Но были и те, кто только играл в порядочных. Вот они-то и делали все, чтобы убрать меня. Боялись, что наговорю лишнего, то есть скажу правду.

Тарпищев уходил из Кремля со скандалом, его обвиняли во всех смертных грехах. Главный из них - создание Национального фонда спорта.

Он же до сих пор считает, что НФС, при разумном к нему отношении, мог принести нашему спорту огромную пользу. "Мы создали структуру, которая благодаря щадящему налоговому обложению должна была приносить деньги в спорт, - объясняет Тарпищев. - А в дальнейшем НФС планировалось преобразовать в государственный фонд при Министерстве финансов России".

- Из НФС я ушел в 1994 году, когда был назначен министром. Первое время старался следить за деятельностью фонда, а вот потом, увы, доверился его руководителям, которых, между прочим, сам и подобрал. До сих пор не могу себе этого простить. Борис Федоров, возглавлявший НФС, не выдержал самого страшного испытания - большими деньгами. Наш первый конфликт произошел в конце 1995 года, когда до меня начали доходить слухи, что средства, которые полагались спорту, уходят на сторону. Я потребовал аудиторской проверки и получил откровенную липу. Тогда написал письмо с просьбой об аудите на имя одного из ближайших к Ельцину людей (это письмо, кстати, в конечном итоге меня и спасло). Дальнейшие события можно охарактеризовать кратко: политический заказ. Обратите внимание: никто почему-то так и не вспомнил, что НФС был лишь одной из восьмидесяти организаций, получивших от правительства налоговые льготы.

Для справки: Борис Федоров умер при странных обстоятельствах в 1997 году. Национальный фонд спорта, лишенный всяких льгот, влачит сейчас жалкое существование.

ВРАГИ И ДРУЗЬЯ

По словам Тарпищева, на следующий день после отставки он получил от своих друзей достоверную информацию: существует реальная угроза для его жизни.

- Пришлось спешно уехать за границу. Несколько месяцев переезжал с одного турнира АТР на другой, - вспоминает Тарпищев. - Но даже за границей влиятельные враги не оставляли в покое. Кроме всего прочего потребовали, чтобы я ушел из МОК, членом которого стал в 1994 году. На это требование ответил отказом. Тогда высокопоставленные российские чиновники написали письмо Самаранчу - просили убрать меня из МОК. А на словах довели до его сведения, что, мол, с Тарпищевым нет смысла иметь дел - его все равно скоро посадят. Заодно запустили в прессу информацию о том, что я выступил против МОК. Иными словами - напечатали то, чего я не говорил.

К счастью, Самаранч этому не поверил. Поначалу он, как истинный дипломат, выдержал паузу, но в конце концов мы встретились - и объяснились по всем пунктам.

170 ТЫСЯЧ ЗА УДОВОЛЬСТВИЕ ИГРАТЬ ЗА РОССИЮ

Несмотря ни на что, Тарпищев и сегодня - один из самых влиятельных людей в отечественном спорте. Член МОК, председатель Всероссийской теннисной ассоциации, председатель Совета директоров "Кубка Кремля" - титулы звучные. Но дело ведь не в титулах. А в том, что специалисты считают теннис наиболее динамично развивающимся видом спорта в стране, а "Кубок Кремля" - едва ли не лучшим с точки зрения организации российским турниром.

- Меня смешат ханжеские разговоры о том, что наши теннисисты не являются патриотами России, - говорит Тарпищев. - Обратите внимание: за всю историю тенниса ни один российский спортсмен не эмигрировал из страны. Хотя прими Сафин, Кафельников или Курникова американское гражданство, их заработки увеличились бы раз в десять. Многих, знаю, бесит, что тот же Кафельников летает по миру на собственном самолете. Но ведь не украл же он этот самолет, а купил - на деньги, заработанные каждодневным тяжелейшим трудом. Кстати, знаете ли вы, что выступление в Сиднее, где Евгений выступал под российским флагом, обошлось ему примерно в 170 тысяч долларов - это расходы по эксплуатации самолета, за горючее, стоянку и т.д. И Кафельников не задумываясь пошел на эти траты. Что, лишь ради себя?

Властные кабинеты Тарпищева больше не привлекают: "Хватит, и так обжегся". Но при этом продолжает вести суперактивный образ жизни: сегодня участвует в открытии спортивного Дворца в Мордовии, завтра договаривается об открытии теннисного центра в Екатеринбурге, а еще через день проводит важные встречи в женевской штаб-квартире МОК или занимается своим новым проектом - академией Valery, где занимаются теннисом талантливые дети.

- Я по-прежнему болею за российский спорт, - говорит он. - Хорошо представляю, в каком тяжелом положении он сейчас находится. Убежден: если мы не предпримем кардинальных мер, то с треском вылетим из числа спортивных супердержав. Допустить этого нельзя, и, к счастью, серьезность проблемы прекрасно понимает Владимир Путин. После недавнего разговора с президентом России мне стало немного спокойнее. Этот человек искренне любит спорт и, уверен, сделает все, чтобы Олимпиада в Сиднее не стала нашим последним удачным выступлением.

Никита КИМ