Газета Спорт-Экспресс № 34 (2527) от 13 февраля 2001 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

Отобрав у американца Шармбы Митчелла титул чемпиона мира в первом полусреднем весе по версии WBA, Константин Цзю молчал ровно неделю. В воскресенье он, наконец, дал первое после победы в Лас-Вегасе большое интервью - корреспонденту "СЭ".

Константин ЦЗЮ: "НАДЛОМ МИТЧЕЛЛА
Я ПРОЧИТАЛ В ЕГО ГЛАЗАХ"

Победа над Митчеллом сделала Цзю первым российским боксером, владеющим чемпионскими поясами сразу по двум версиям - WBC и WBA. Надо сказать, что он попал в поистине звездную компанию. Кроме него сейчас только три боксера обладают титулами более чем по одной версии: Леннокс Льюис (тяжелый вес, по версиям WBC и IBF), Феликс Тринидад (первый средний вес, WBA и IBF) и Рой Джонс (полутяжелый вес, по всем трем основным версиям - WBC, WBA и IBF).

Едва Цзю сошел с ринга, как я принялся бомбардировать его звонками. Но сначала телефон молчал, потом звонить было некуда, так как Костя болтался в самолете где-то над океаном, а потом нам никак не давали поговорить. Я звонил ему на сотовый телефон, он отвечал, и я в очередной раз слышал в трубке многоголосый гомон: к нему непрерывно шли люди, которым хотелось поздравить нашего боксера, ставшего австралийским национальным героем.

И только в воскресенье удалось застать Цзю в тот редкий момент, когда он был относительно свободен. Относительно - потому что в доме явно шли какие-то работы. Характерным аккомпанементом ремонта и сопровождался наш разговор.

Начался он, естественно, с последнего боя Цзю - с теперь уже бывшим чемпионом по версии WBA Митчеллом. Напомню, что Костя победил техническим нокаутом после того, как команда соперника не выпустила Митчелла на восьмой раунд, сославшись на травму колена. После седьмого раунда преимущество нашего боксера было очень ощутимым и создавалось впечатление, что он вот-вот "дожмет" противника. Тот неоднократно падал, и это не были нокдауны. Просто Шармба сам, что называется, напрашивался на грубость. После боя, как и следовало ожидать, в американской прессе Цзю стали обвинять в том, что он воспользовался травмой Митчелла.

- Так ему и надо! - сказал Костя, когда я сообщил ему о том, что Митчелл по сей день постоянно жалуется на больное колено. - Надо было вести бой нормально, а не опускать голову ниже пояса. Это ведь представляло опасность прежде всего для меня. Поднимая голову, он почти неминуемо наносил бы мне удар черепом в лицо. Естественно, я блокировал это его движение, накладывая руки. А то, что он на ногах не держался, так это не моя вина. И наконец, почему он все время повторял одно и то же движение, если оно неизбежно приводило к его падению? Нет, Митчеллу некого винить, кроме себя. Кроме того, если соперник бегает, его нужно остановить. Да, делать это приходится жестко, со стороны такое может выглядеть даже грубостью, но все в пределах правил.

- А какого вы вообще мнения о Митчелле как о противнике?

- Он, безусловно, один из лучших боксеров, с которыми мне довелось встречаться. Но к бою Митчелл был, как мне кажется, не совсем готов. Понимаете, в его действиях ощущалась какая-то неуверенность. И потом, история с этим его коленом... Не могу отделаться от ощущения, что он и его команда заранее подготовили для себя оправдание на случай поражения. Уверенный в своих силах боксер так себя не ведет. Кроме того, ни во время, ни после боя он не выглядел, как человек с тяжелой травмой колена. Двигался совершенно нормально, а совсем не так, как человек с серьезной травмой. Да он, по-моему, и сам постоянно забывал, где у него болит: то говорил, что колено, то на лодыжку жаловался. Вот вы бы могли перепутать колено с лодыжкой, если бы то или другое вас так сильно беспокоило?

- И все-таки, как вы думаете: была травма?

- Честно говоря, не знаю. Пару лет назад он действительно перенес операцию на колене. Вот и все, что мне известно. Я знаю, что перед боем он жаловался на колено. Очень хорошо помню, как мне об этом сказали. Я сидел в раздевалке, мне уже перебинтовали одну руку, и тут кто-то говорит, что Шармба жалуется на боль в колене. Я уже тогда подумал, что здесь что-то не так. Если ты выходишь на ринг с травмой, это надо тщательно скрывать, а не объявлять во всеуслышание. Либо уж выходи на ринг и молчи о своих проблемах, либо не выходи вовсе. А так, это похоже, как я уже говорил, на подготовку оправдания своей неудачи. Вот, мол, если бы не травма, то я бы... Ну не делают так, когда рассчитывают на победу. Мне все-таки кажется, что он был психологически сломлен, вот и проиграл.

- И когда вы почувствовали этот надлом?

- Еще перед боем, но точно сказать не могу. На пресс-конференции, на взвешивании все было нормально. Когда он на ринг вышел - тоже. А потом в какой-то момент мы случайно встретились глазами, и я понял, что он сломался. Ну а дальше вы все видели. Он постоянно двигался, маневрировал. Я старался его остановить, и в четвертом раунде мне это удалось, ну а дальше стал дожимать. Вот, собственно, и вся история.

- Что дальше? У вас теперь два титула из трех, а обладатель третьего, по версии IBF, Заб Джуда делает сейчас всякие громкие заявления. Временами, надо сказать, просто наглые. (Напомню, Джуда обещал разорвать Цзю, "как швейцарский сыр". - Прим. А.Б.)

- Да все правильно Заб делает. При мне ведет себя образцово. На общей пресс-конференции и рта не раскрыл. Ну а как только я улетел, он и разошелся. Ничего обидного для меня здесь нет, и я, разумеется, не воспринимаю все это всерьез. У нас с ним совершенно нормальные, можно даже сказать, хорошие отношения. А то, что он обо мне говорит, - да ради бога! Просто поднимает ажиотаж вокруг боя. Чем больше - тем лучше. А уж как - другой вопрос. Еще раз хочу повторить: я на него не в обиде, что бы он там ни говорил. Джуда знает, что делает.

- И когда вы с ним встретитесь?

- Во всяком случае, не в следующем бою. Ничьей вины в этом нет. По правилам WBC, я до июля должен защитить свой титул против претендента, занимающего первую строку в рейтинге. Это Октай Уркал, турок, проживающий в Германии. Боксер хороший, крепкий. Если я не встречусь с ним в срок, то автоматически потеряю титул. Кроме того, я ведь теперь еще и чемпион по версии WBA. Так что не исключено, что мне придется драться и с их первым номером Эктором Камачо-младшим. Вы его видели в Финиксе, когда я дрался там с Хулио Сесаром Чавесом. Тоже хороший боксер. Молодой только очень. Вообще, я смотрю, молодое поколение поднимается. Как себя поведет WBA в данной ситуации, не знаю. Возможно, от меня потребуют, чтобы я защитил свой титул против Камачо прежде, чем встречусь с Джудой. И тут уж я опять ничего не смогу поделать. Так что с Забом мы сойдемся на ринге самое раннее через бой, а может быть, и через два.

- Вы тут заговорили о молодых. Простите за бестактный вопрос, а сколько лет вы думаете еще выступать?

- По крайней мере года два-три. А там посмотрим.

- Как вас встретили в Австралии после победы?

- Этого не описать! Так здорово, что слов нет. Мне пришлось даже бегать от лишнего внимания к своей персоне, а то бы никакой жизни не было. Да вы и сами с этим столкнулись, когда пытались со мной связаться. Причин такого повышенного внимания сразу несколько. Во-первых, в Австралии еще не было ни одного чемпиона мира по версии WBA. Во-вторых, не было чемпиона мира сразу по двум версиям. Ну и наконец, ко мне тут вообще относятся просто исключительно.

- Опять вынужден извиниться за то, что добавляю ложку дегтя к вашей бочке меда: как ваш судебный процесс с бывшим промоутером Биллом Морди? Кстати, я недавно говорил с некоторыми людьми, которые его знают. Характеристику они ему дали краткую и емкую: жлоб и хам.

- Пока процесс приостановлен, но на этом фронте боевые действия, боюсь, будут идти еще долго. Одно могу сказать: он меня не разорит. Я ему такой радости не доставлю.

- Ладно, давайте о чем-нибудь более приятном. Дома все в порядке?

- Да. Вот младший мой, Никита, в детский сад пошел. Тимофей давно в школу ходит. Он там один из лучших. По воскресеньям оба еще ходят в специальную русскую школу. Ребята у меня очень сильные - когда дерутся, всех побеждают. С женой Наташей тоже все в порядке, как и с другими родными, которые здесь живут. Сейчас вот в новый дом перебираемся. Слышите, наверное, шум? Короче говоря, жизнь идет своим чередом. Жаловаться мне особенно не на что.

Александр БЕЛЕНЬКИЙ