Газета Спорт-Экспресс № 135 (2628) от 18 июня 2001 года, интернет-версия - Полоса 9, Материал 2

Последние два года - вопросы: а что это ты все об "Анжи" да об "Анжи" пишешь? Из Дагестана родом? Даже друг Саша Бородюк, с которым знакомы и не вспомнить сколько, подходит: ты теперь пресс-атташе в команде Бышовца - Гаджиева, да?

Отвечаю: нет. Не пресс-атташе. И родом не оттуда, а из подмосковных Мытищ. Года три назад об "Анжи" знал только то, что тренировал эту команду Малофеев Э.В...

Теперь, когда писал об "Анжи" два с лишним сезона, думаю - а что вспомнится через много лет?

Эпизоды. Вспомнится, как все начиналось осенью 99-го, с редакционной планерки. Народ с юморком смотрел на потуги Махачкалы выкарабкаться в высшую лигу - за год до этого "Анжи" едва не ухнул во вторую. Но интересно стало: что ж за команда такая?

Надо было ехать - туда, где еще не отгремели выстрелы. Туда, где народ на футбол ходил с автоматами. В Махачкалу, понятное дело, мало кто рвался. Кто-то воинский долг уже исполнил, у кого-то - двое детей... Поехал я. Благо опыт поездок по "горячим точкам" был - Чечня 95-го, например.

Вспомню когда-нибудь, как увидел двадцать военных бортов на один гражданский в махачкалинском аэропорту. Автоматчиков на крыше гостиницы "Приморская", где жил "Анжи" вместо базы. До моря - метров сто по болоту, и в первый же день прыгал я, словно Стэплтон, по бетонным плитам до пляжа. А там - ни души. Ветер такой, что чаек швыряет в зелень каспийской волны. Ракушки хрустят под ногами, ржавая баржа на горизонте - к вечеру ближе я и ее исследую до винтика. Увижу на песке выброшенного прибоем осетра, рядышком заросли непонятных цветов, смахивающих на капусту - до умиления они, помнится, довели коллегу Владимира Константинова, посетившего Махачкалу нынешней весной.

Среди ночи где-то в горах ухнет орудие - и я в момент вспомню и май 95-го, и те ночные налеты. Вожмусь в койку.

Тогдашней югославской диаспоре "Анжи" запретили ходить в город по одному - только группой. Прибывший в команду Рахимич не подозревал, куда едет. Однажды взял линеечку, измерил расстояние до Чечни - и начал паковать чемоданы. Уговорил его не горячиться македонец Липоски и чемоданы помог распаковать. У самого Липоски, поселившегося в Махачкале на улице Гагарина, обчистили квартиру - и недоумевал македонец, почему ж грабители один ботинок взяли, а другой оставили.

На улицу Гагарина я первым делом и отправился. Там незадолго до моего приезда разбился Ибрагим Гасанбеков. Кумир республики, за день до гибели в одиночку вырвавший победу у "Торпедо". Потом съезжу к вдове на интервью, увижу в красном углу единственную завоеванную Гасанбековым медаль - за победу в турнире второй лиги. Задену головой низко висящую люстру, а Софи, жена Ибрагима, скажет тихо: "Вот и он ее всегда задевал".

"Перебороть страх, перебороть..." - твердил себе, отправляясь в ночной вояж по Махачкале. Один. Нет такой командировки, нет такого города, где не погулял бы ночью, - почему Махачкала должна быть исключением? Город как город. Следующей весной соберусь на море в час ночи, и знакомый милиционер протянет автомат: возьми, мол, если что - стреляй. "Да я и не умею..." - "Что уметь? Так берешь, так нажимаешь".

Вспомню, как забившему какой-то сильно решающий гол Гудкову горцы села Костек презентовали орла. Птицу посадили на балкон пятого этажа, прозвали "Гудок". Скармливали громадные куски мяса, а однажды, вернувшись с тренировки, увидели, что местные вороны приревновали - сбросили несчастного Гудка, и болтался он, за ногу привязанный, где-то внизу. Ничего, вытянули, выходили - живет.

В местных газетах расписание молитв соседствует с футбольным календарем. Маршрутка - трешник в любой конец города, и даже дальше. Как-то задремал, час едем - уже указатели на Баку мелькают.

Смешного много. Есть, например, "пик Сирхаева" - договорился кто-то из тренеров с властью, что пригорок назовут именем первого прибежавшего на финиш кросса игрока "Анжи". Первым был капитан, как и положено.

Весна 2000-го. У доктора на осмотре сидит парень из местных и негр Фомэн. Голые.

Негр смотрит-смотрит на местного, тянет за волосок на груди - "Какой ти волосятый... как обизяна".

Выкупали как-то у махачкалинского "Динамо" игрока по фамилии Вершинин. Отдали взамен старый-старый автобус - и каталось на нем "Динамо" до прошлого года. Так его и звали - "Вершинин".

Год спустя после первого приезда подошел ко мне один дагестанец: "Голышак - наш любимый писатель!" И, подумав секунду, добавил: "После Расула Гамзатова".

Приятно. Приятно, когда сильнейшая газета из местных печатает интервью с тобой на целую полосу, - чувствуешь себя немножко Гаджи Муслимычем.

Подход ко всему в высшей степени неформальный. Кавказский размах. Автобус к трапу - в любом столичном аэропорту. "Мы ж команда высшей лиги".

Процент "Мерседесов" на душу автолюбителей больше, чем в Москве. Но встречаешь машины временами и такие, что с ума сойти. Какая без дверей, у какой доски вместо пола - также, говорят, ездят по Кубе до сих пор на американских "Паккардах" 50-х. Как-то тормознул машину, так остановилась она метрах в ста за мной. А, посмеивается водитель, тормоза не работают... Зачем-то сажусь, едем. Остановись, говорю, у стадиона. Он остановился, впечатавшись в маршрутку. Вышел бедовый мой шофер, побазарил пять минут с обиженным коллегой, обнялись-поцеловались - разошлись. Ну, думаю, философы... Соцреализм. Автоматы с газировкой и гранеными стаканами. И ничего - подходят горцы, освежаются... Каждый третий магазин - аптека. Каждая вторая женщина - в трауре.

Ресторан "Кавказ" - точно напротив "Приморской". Когда крадутся туда во втором часу ночи Морис Педро и Пансе Биллонг - это, скажу вам, картина! Белки глаз в темноте, впервые увидел - дрожь пробрала.

Так и живет "Анжи". Плачет после пенальти на 94-й минуте в Лужниках. Аплодирует лезгинке Арсена Акаева после побед. Их, хвала Аллаху, у команды больше, чем поражений.

Юрий ГОЛЫШАК