Газета Спорт-Экспресс № 186 (2679) от 16 августа 2001 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

БОМБАРДИРОВЩИК ДАЛЬНЕГО РАДИУСА

Сегодня исполняется 80 лет легендарному футболисту "команды лейтенантов" ЦДКА 40-х и тренеру Валентину Николаеву. К юбилею в издательстве "Книжный клуб" вышла книга корреспондента "СЭ" Павла АЛЕШИНА, посвященная замечательному мастеру. Фрагменты из нее мы предлагаем читателям.

Впервые Валентина Николаева я увидел на поле в июле 1951 года. В первый раз попал на "Динамо" - и сразу на матч ЦДСА - "Спартак"! В ЦДСА уже не было Григория Федотова, цвета ВВС защищал Всеволод Бобров, но по-прежнему блистали их великие партнеры. Владимир Демин на левом краю ловкими финтами не раз оставлял в дураках опекавшего его еще неопытного дебютанта Николая Тищенко, а справа таранил спартаковскую оборону мощными рывками Алексей Принин.

КУМИР ДЕТСТВА

Ближе к концу игры я вдруг понял, что симпатизирую ЦДСА, а больше всего армейской "восьмерке". До сих пор не могу взять в толк, чем поразил тогда детское воображение этот перекатывавшийся по полю невысокий увалень. Он не пропускал ни одной атаки, в большинстве из которых оказывался заводилой, раздавал мячи на фланги и по прямой к воротам, которые по логике никак не должны были доходить до адресатов, но на удивление доходили, сам все время лез на передовую. А когда ЦДСА приходилось обороняться, вдруг снова обнаруживался в гуще событий. Вдобавок еще и забил. Гринин ухитрился достать уходивший за линию ворот мяч, прострелил справа, и Николаев сыграл на опережение. ЦДСА выиграл - 1:0, хотя гол получился будничным, без всякого лоска. Перелистывая газетные подшивки спустя десятилетия, обнаружил, что и матч-то, на взгляд журналистов, оказался так себе, не в лучших традициях популярнейших клубов. Несмотря на это, он обернул меня в армейскую веру. Страстно начал болеть за ЦДСА и персонально - за Валентина Николаева. На стадион меня брали редко, однако старался не пропускать ни одного радиорепортажа Вадима Синявского, который, как мне казалось, несмотря на известную привязанность к "Динамо", тоже был неравнодушен к правому полусреднему ЦДСА. Но вскоре, после поражения сборной СССР от югославов на Олимпиаде в Хельсинки, команду ЦДСА, как тогда выражались, разогнали, и опустевший футбольный уголок в моей душе занял, уже навсегда, другой клуб.

ТРУФФАЛЬДИНО ИЗ БЕРГАМО

Приблизившись к профессиональному футболу по роду деятельности, очень хотел познакомиться с маститым уже тренером Николаевым, но как-то стеснялся, робел. И зря. Сколько времени упустил! Больше всего поразило в нем отсутствие какой бы то ни было ревности к славе его великих партнеров - Григория Федотова и Всеволода Боброва. Понятно, что в той армейской "команде лейтенантов" 40-х - начала 50-х годов что ни игрок был, то звезда, особенно в линии атаки. И Николаев испытывал те же прелести популярности, что и сдвоенный центр армейского нападения. И все же комплиментов, славословий на долю Григория Иваныча и Севки, как он чаще всего называет эту парочку, доставалось больше, чем другим. Григория Федотова или Всеволода Боброва легенды и до нашего времени донесли как образцовых центрфорвардов. Вот только сразу возникает вопрос: образцовых для кого?

Полагаю, что отцы тотального футбола Ринус Михелс и Штефан Ковач долго размышляли бы, кому отдать предпочтение, если бы им предложили на выбор Всеволода Боброва или Валентина Николаева. Своей манерой игры, универсализмом, мастерством на все руки Николаев на четверть века предвосхитил тот футбол, которым впоследствии восхищались на стадионах мира в исполнении голландцев. Сейчас даже тренеры часто превозносят игроков, умеющих все, но понемножку. Дар Николаева был уникален. Даже если оставить при нем только диспетчерский талант или бомбардирские качества, или работоспособность, его с руками оторвал бы сейчас любой клуб высшего дивизиона. А ведь в нем счастливо сочеталось все это, самыми необходимыми футбольными качествами он был наделен в комплексе. И в свое время Николаев, как и его замечательные партнеры Алексей Гринин, Владимир Демин, Вячеслав Соловьев, не был на поле "слугой двух господ", пусть и слывших футбольными гениями. Хотя и здорово напоминал хитроумного Труффальдино из Бергамо, на вид простоватого, а на самом деле едва ли не главного "интригана", героя разворачивавшихся на поле футбольных спектаклей. Он все устраивал для удобства основных штурмовиков ЦДКА - ЦДСА, сберегая их силы для решающих мгновений и щедро растрачивая свои, казалось, неиссякаемые. В то время как главный режиссер-постановщик игры армейской команды Борис Аркадьев находился за кадром, Николаев проявлял себя режиссером эпизода, обставляя его мастерскими штрихами - пасами, перемещениями.

Переход великого Боброва в ВВС лишний раз подтвердил справедливость поговорки, что короля делает свита. В отсутствие привычных партнеров, и прежде всего Николаева, гений прорыва уже не представлял прежней опасности для ворот соперников, хотя под знамена команды летчиков тоже старались собрать лучшие футбольные силы, и ничего существенного с новым коллективом не добился.

КОМАНДНЫЙ СОЛИСТ

На редкость командный игрок Валентин Николаев неизменно оказывался на высоте, и когда требовалось исполнить соло, в каждом матче старался улучить подходящий момент для собственного выхода на авансцену, чтобы самостоятельно завершить начатое. Самому не довелось этого увидеть, поэтому с некоторым удивлением обнаружил потом в отчетах о матчах сводки о личных подвигах мотора армейской команды: "Прорыв Николаева завершился его точным ударом". Такое в "Красном спорте" или "Красной звезде" встретишь не раз и не два. Ошеломил он своими прорывами во время турне ЦДКА 1946 года по Югославии соперников из "Партизана", "Црвены Звезды", загребского "Динамо", сплитского "Хайдука", ожидавших подобного от Федотова и Боброва, но никак не от Николаева. Недаром в первые же послевоенные годы он получил у недавних фронтовиков прозвище "бомбардировщик дальнего радиуса действия" и, как и все участники той легендарной пятерки нападения, вошел в символический Клуб Григория Федотова, забив в официальных матчах 111 мячей. Многие из них были редкой красоты. Всеволод Бобров вспоминал о финале Кубка СССР 1948 года со "Спартаком": "Счет уже был 2:0 в нашу пользу, когда Башашкин послал мяч Соловьеву, тот отдал его назад переместившемуся на правый край Демину. Последовала резкая передача в центр на мчавшегося Николаева, и Валентин в акробатическом прыжке, резким, неожиданным ударом головой забил третий и последний гол. Это был один из самых красивых голов, которые мне пришлось когда-либо видеть". Когда Николаеву впоследствии напоминали об этом футбольном шедевре, он с неизменным равнодушием, без всякой рисовки замечал: "Это в ту пору такие голы удивляли, а сейчас так часто забивают".

Мне же посчастливилось стать свидетелем того, как Николаев в предолимпийском 1952 года матче Москва - Венгрия так ахнул под перекладину ворот, что блистательный Дьюла Грошич, пантерой метнувшийся за мячом, настиг его только трепыхающимся в сетке.

"Сколько раз выручал нас Валентин, - писал Всеволод Бобров. - Это был игрок необыкновенного тактического чутья, зачинатель подавляющего большинства наших комбинаций. Был еще один немаловажный факт, способствовавший его отличной игре и хорошему тактическому мышлению, - его высокая общая культура". Получается, что еще на футбольном поле Бобров разглядел в своем товарище и партнере по атаке будущего тренера.

Прекрасный футбольный стратег, тактик и педагог Валентин Николаев стал самым удачливым футбольным тренером из той великой армейской плеяды. Со своим ЦСКА он выигрывал золото и дважды бронзу чемпионатов СССР, дважды приводил на европейскую вершину молодежную сборную страны, успешно работал и с первой сборной.

ВАЛИНЫ БУТСЫ

В 14 лет юный Валя Николаев записался в футбольную секцию "Казанки", прообраза будущего "Локомотива". И сразу стал ведущим игроком команды. В 1937 году на один из матчей локомотивских юношей пожаловал Жюль Лимбек, французско-бельгийский тренер, работавший тогда с командой мастеров, и, указав на полузащитника Николаева, произнес: "У этого паренька большое будущее".

В том же году Николаева ждала еще одна неслыханная удача. Известный футбольный организатор, да еще и первоклассный сапожник, Иван Тимофеевич Артемьев сшил бутсы для нападающего "Локомотива" Гайка Андреасяна, но они оказались ему маловаты. И футбольная секция на своем собрании решила подарить эти бутсы лучшему игроку юношеской команды Валентину Николаеву. Сколько мячей он забил этими бутсами! А в промежутках между играми с них, даже уже латаных-перелатаных, буквально пылинки сдувал. "До сих пор помню, что сделаны они были из отличной хромовой кожи (а в те времена играли в основном в кирзовых), черного цвета с желтыми носками", - вспоминает обладатель счастливых бутс.

В армию Николаев шел с мыслью отслужить сколько положено, а затем продолжить образование, стать по примеру отца инженером-путейцем. Но этим намерениям не суждено было сбыться. Он оказался в ЦДКА.

"МУЧИТЕЛЬ" АРКАДЬЕВ

С первых дней пребывания в команде Николаев ощутил поддержку Григория Федотова, в то время уже признанного мастера, и особенно Сергея Капелькина, лучшего до прихода Федотова форварда довоенного ЦДКА, в 1938 году сделавшего хет-трик в трех матчах подряд. "Блестящий полусредний нападающий, любимец публики, чья игровая карьера к тому времени, к сожалению, близилась к завершению, шефствуя надо мной, прекрасно знал, что меня готовят на его место", - рассказывал Николаев.

Тренер ЦДКА Борис Аркадьев огромное значение придавал физической подготовке. И если Николаеву нагрузки были как с гуся вода, то многие, в частности Григорий Федотов, переносили их с трудом, не скрывая своего негодования по поводу аркадьевских "истязаний". Тогда в помощники себе по этой части тренер взял Николаева, который, казалось, мог без устали бегать все 24 часа. Перед кроссом он вручал своему временному "заму" записочку с указанием километража пробега, установками на рывки, ускорения, прыжки. И тот старался неукоснительно выполнять все предписания, постоянно слыша за спиной ворчание партнеров: "Ну куда ты так чешешь, выслужиться, что ли, хочешь?" И новичков увещевали: "Солдатики, да не бегите вы за ним, пусть один дует". После кросса Николаев обычно отправлялся к Аркадьеву с просьбой, чтобы этот пробег был последним ("Товарищи на меня обижаются"). Но на следующий день все повторялось.

ИГРА НА ПРОРЫВ

В сезоне 1947 года ЦДКА во втором круге почти настиг принципиальных соперников динамовцев. Тогда при равенстве очков судьбу чемпионского титула решало соотношение мячей. Для того чтобы превзойти динамовцев по этому показателю, ЦДКА должен был выигрывать в Сталинграде не меньше, чем 5:0.

В то время куратором команды был начальник Политуправления Красной Армии генерал-полковник Иосиф Шикин, который старался хоть чем-то премировать игроков - то трофейные кожаные пальто выбьет у начальства, то велосипеды. Не имея возможности из-за занятости лично прибыть в Сталинград, Шикин передал с начальником ЦДКА В. Максимовым напутствие футболистам: "Ребята, играйте на прорыв!" Игроки ЦДКА вдохновились еще больше, победили с нужным счетом, опередив "Динамо" по соотношению мячей на 0,01 гола, второй раз подряд стали чемпионами СССР.

Отчаянно сражаясь друг против друга на футбольных полях, многие цэдэковцы и динамовцы в жизни были друзьями.

- Обычно, когда мы вместе выходили на предматчевую разминку, динамовец Сергей Соловьев подходил ко мне или Демину, напоминал: "Не забудьте, ребята, после матча встречаемся в буфете под Западной трибуной, столик уже накрыт, я позаботился".

Ни одной игры ЦДКА не пропускал маршал артиллерии Николай Воронов, двухметровый гигант, все время шутливо обещавший Владимиру Демину отдать полметра своего роста в придачу к деминским 163 сантиметрам.

А уж на награждениях Николай Николаевич чувствовал себя настоящим хозяином. Поочередно он вызывал к столу одного за другим футболистов, произносил тост в честь каждого, выпивая бокал шампанского и требуя того же от остальных. Маршалу с его гренадерской статью и ведро этого шипучего напитка было нипочем, а вот 14-й или 15-й игрок основного состава выходил на поздравление иной раз уже с трудом.

В начале 1952 года партийные руководители дали добро на участие футбольной сборной СССР в Олимпийских играх в Хельсинки. Наша сборная сыграла с десяток контрольных игр со сборными других европейских стран.

Первый блин комом: поражение от сборной Польши - 0:1. На следующий день первый секретарь ЦК ВЛКСМ Н. Михайлов и секретарь ЦК ВЛКСМ А. Шелепин устроили футболистам разнос. "Особенно досталось мне, - вспоминает Николаев, - за то, что не использовал два голевых момента. Говорю Михайлову: "Неужели вы думаете, что я не хотел заработать (за выигрыш команде обещали хорошие премиальные)?" Тогда он набросился на меня, обзывая крохобором, материалистом и т.д. Ну, думаю, все, конец, попрут теперь из сборной". Однако и через два дня Николаев оказался в составе, и наши взяли реванш - 2:1.

После поражения сборной на Олимпиаде от югославов, представлявших, как тогда писала наша пресса, "клику Тито", расформировали лучшую советскую команду ЦДСА, лишили спортивных званий ведущих игроков, в том числе и Николаева "за неправильное поведение во время матчей".

АТАКА ФЛАНГАМИ С ЗАМЫКАНИЕМ В ЦЕНТРЕ

Валентин Николаев, скорее всего, единственный тренер в отечественном большом футболе - выпускник военной академии. Он, как и мечтал в юности, получил инженерное образование, но не путейца, а офицера бронетанковых и механизированных войск.

Потом позвали тренером в родной ЦСКА. И уже в следующем сезоне давно не знавшие призовых мест армейцы взяли бронзу чемпионата. А вскоре начальник спорткомитета Минобороны генерал Филиппов начал сватать ему в помощники своего родственника вместо Виктора Чистохвалова, старого друга, единомышленника, тоже питомца аркадьевской школы. Но главный ответил категорическим отказом. Это стоило ему тренерской должности.

С тренерами вышестоящее начальство ни тогда, ни сейчас особенно не церемонилось, но у офицеров была дополнительная специфика. Гражданских хотя бы в момент приглашения умасливали посулами, армейских же к новому месту "службы" вызывали телеграммой: "Вам надлежит явиться тогда-то, туда-то и для того-то!" И Николаева, сосланного было в Хабаровск, настигла такая депеша. Начальство не прогадало: в дополнительных матчах с московским "Динамо" армейцы в 1970 году завоевали чемпионское золото. После возвращения в Москву их принял главный болельщик ЦСКА министр обороны маршал Андрей Гречко, был зачитан приказ о присвоении Валентину Николаеву звания инженер-полковника.

- Андрей Антонович проявлял настоящую заботу о команде, - рассказывает Валентин Николаев. - Посещал найти домашние матчи, часто в компании с Брежневым и Подгорным. В тренерские дела он не вмешивался, но имел обыкновение позвонить перед матчем в Архангельское и задать один и тот же вопрос: "Николаев, как играть будешь?" Отвечал я каждый раз одной и той же фразой, которая, видимо, нравилась ему, а может быть, стала хорошей приметой: "Будем атаковать флангами с замыканием в центре, товарищ министр".

Как-то Валентин Николаев - не пожаловался, не в его это правилах - поделился наблюдениями: "Вот раньше, бывало, выйдешь из дома, все узнают, здороваются. А теперь разве что какой-нибудь старичок кивнет в знак приветствия". И сразу вспомнилось, как почитает весь мир давно сошедшего с футбольной сцены Пеле, как уважаемы у себя на родине венгр Ференц Пушкаш, шведы Гуннар и Кнут Нордаль, которых Николаев и его поколение частенько обыгрывали. А мы что же - Иваны, не помнящие родства? Вечные ценности, образцы даны нам для того, чтобы понять, что мы делаем, в какой футбол играем, где находимся. Великая "команда лейтенантов", и каждый футболист ее состава - из этой категории. Обращение к ним, к этой чистой, живительной родниковой воде отечественного футбола, поддерживает веру, надежду на лучшие времена, на тот уровень мастерства и профессионализма, которым отличалось поколение 40-х годов.