Газета Спорт-Экспресс № 295 (2788) от 24 декабря 2001 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

Гиви АХВЛЕДИАНИ

ПЕРВОЕ ИНТЕРВЬЮ

Удивлять великий волейбольный тренер взялся с первой минуты. Тем, как лихо катается по Москве на новеньком "Москвиче" - в 83 года. Тем, насколько разочарованным вернулся из Берлина, куда ездил получать от международной федерации приз "Легенда мирового волейбола". И, наконец, тем, как усмехнулся, увидев диктофон: "Первое в жизни большое интервью".

ОБИЖЕННАЯ ЛЕГЕНДА

- Неужели первое, Гиви Александрович? Почему?

- Раньше всем отказывал: смотрите, говорил, на площадку, там все сказано...

Первое интервью затянулось часа на три, но самого интересного я так и не понял. Тут на одну-то управу найти не можешь, а Гиви Александрович с целой женской сборной проблем не знал. Как? Почему?

- Почувствовали себя в Берлине "легендой мирового волейбола"?

- Не очень. Не любят нас... И потом, в международной федерации историей вообще не интересуются. Как жить без истории? Вот смотри - называют они "игроков столетия". Советский волейбол существовал с 23-го. В 49-м ребята выиграли первенство мира. В 52-м я сам участвовал - вот здесь, на Западной трибуне "Динамо", мы чемпионат выиграли... Девчонки - те вообще не проигрывали. И вдруг появляется в 60-м на первенстве мира команда Японии. Ладно, смотрелись японки неплохо, в 62-м даже чемпионат мира выиграли, но просуществовала эта сборная до 1965 года. Кусочек от века! А их назвали лучшей в истории командой, а тренера Даймапу - лучшим тренером столетия! Потом - Кубе дают приз. Сборной, которой 80 лет из этого столетия не существовало! Кстати, Кубе я ни разу как тренер не проиграл... Еще у кубинок сильная нападающая, Торрес. Очень красивая. И жена президента международной федерации говорит: надо главный приз отдать ей. Высокой-красивой. Я тридцать лет на самом высоком уровне тренировал, и профессионалом стал считать себя, только когда с мужчинами все выиграл. Взялся за женщин - создал команду, которая семь лет никому не проигрывала! Два чемпионата Европы - в 67-м и 71-м. Две Олимпиады - 68-й и 72-й. Чемпионат мира 70-го, Кубок мира 73-го... А я у них третьим вышел! Третьим! А Даймапу, который с японками четыре года поработал, поставили выше меня! О чем говорить?

- Кто вас первым обыграл?

- Япония в 74-м на первенстве мира, а в 76-м на Олимпиаде мы заняли второе место. Уже не играли за сборную Салихова, Дуюнова, Леонтьева, Третьякова, Сарычева - весь основной состав...

- Как же надо своего тренера бояться, чтобы за семь лет ни разу не расслабиться?

- Почему "бояться"? Мы настолько Родину любили, настолько были преданы... Я, например, как услышал, что война началась, так через два часа в военкомате был. И все девочки так воспитаны были. Тем более я человек военный - дисциплину держал. Игровая культура была очень высокая. А игроки какие? Рыскаль, Смолеева, Булдакова, Салихова, Дуюнова, Леонтьева...

ДАР

- Гиви Александрович, многие тренировали. Как же вы все выигрывали - в чем секрет?

- В том, что Всевышний мне это подарил... Это дар Божий - выигрывать. Настраивать команду. Знаешь, я пережил очень сложный период... Отец мой был генерал. В 37-м его арестовали и расстреляли. Немец тогда подкинул информацию, что в Советском Союзе вот-вот переворот будет, и устроят его старые офицеры. Из царской армии. А отец мой царскую армию как раз прошел... Меня в Тбилиси не было, я как раз на первенство уехал в Ленинград. Играл за общество "Наука". Возвращаюсь - квартира опечатана... Как узнали, что я вернулся - дали комнату. Мне-то еще ничего - а каково тем, кому после ареста отца или матери никто не помогал? Я учился на втором курсе экономического факультета - выгнали. Вызывают и без объяснений: "Заберите документы, вы отчислены". Все! В команде 500 рублей ставка была - сняли. Но я продолжал спортом заниматься. Был вторым в Закавказье по тройному прыжку, чемпионом Союза по баскетболу.. В 44-м ранило меня на Южном фронте. Очень тяжело было с плечом. Никак нельзя было волейболом заниматься - пришлось баскетбол вспомнить. Два года тренировался как мог - в итоге выиграл первенство СССР. Потом в волейбол вернулся. Так здорово смотрелся в сборной Грузии, что меня в сборную Союза включили. В 49-м, правда, на первенство мира в Чехословакии не пустили, как сына "врага народа"... Зато в 51-м по ходатайству Спорткомитета позволили в Париж съездить на "Европу" - там наша сборная первое место взяла. Я основным игроком считался. Возвращаемся в Москву, и сразу меня вызывают к Василию Сталину. Предложил мне Василий Иосифович играть за ВВС МО. Соглашаюсь... За 48 часов я, пехотинец, стал "летчиком". С 52-го играл за Москву

ВОЛЕЙБОЛЬНЫЕ ГЕНЕРАЛЫ

- С Василием Иосифовичем часто общались?

- Близко - раза три. Сначала, когда команда комплектовалась, вызывает: "Что нужно? Все-все будет..." Потом как-то я попал на маневры ВВС. Тогда подчиненные Сталину авиационные полки дежурили от Москвы до Берлина - каждые километров сто. По тревоге то один полк поднимают, то другой. Видел, как он на своих и матом, и по-всякому: "Почему опаздываете?!" Потом случай - играть нам первый матч с "Динамо". А где сейчас маленький игровой зал ЦСКА, там конюшню держали. Так за трое суток этот зал под волейбол Сталин приказал переделать, раздевалки соорудить, все остальное... А лошадей куда-то за город отправили.

- И как играли с "Динамо"?

- Та еще история! Берлянду, тренеру нашему, кто-то из ребят идею подкинул - пусть, мол, Рева и Ахвледиани не выходят на первую партию. Измотаем противника, а потом они выйдут - и дожмут. И первую партию проигрываем! К Берлянду подлетает армянин Миша, адъютант сталинский: "Что творится? Почему Рева и Ахвледиани не играют?!" Все продумано, отвечает, все будет здорово. Во второй партии тоже "горим". Опять адъютант несется: "Вы что делаете?!" Берлянд не выдержал: "Рева и Ахвледиани, на площадку!" Ребята собрались, подтянулись... Выиграли третью, четвертую, пятую! После игры заходим к Василию Иосифовичу, а он своим генералам командует: "Снять кителя!" И нам: "Надевайте..." Так мы все "генералами" стали. Генерал-майор, генерал-лейтенант...

ТРЕНЕР

- В 53-м, когда Василия Иосифовича сняли и сослали в Казань, я уже играл за ЦДСА. Выигрывал первенство СССР и в 52-м, еще в составе ВВС МВО, и потом три года подряд. А в 55-м ушел и взялся женскую команду ЦСК МО тренировать. И тут же выходим в высшую лигу и там пятое место занимаем. Отдал я тогда команду свою Винеру, а сам с 58-го года отправился мужчин тренировать - там плохи наши дела были. ЦСК МО в 57-м первенство Союза проиграл... Не думал я, что в таком трудном положении окажусь! Чтобы команда выигрывала, тренер должен для игроков близким человеком быть. Правда, и с Чесноковым, и с Ревой, и с Коваленко я сам поиграть успел. Трудно было, но мы выдержали. Колоссальный матч - ЦСКА против "Динамо"! Это там были знаменитые семь подач Ревы. Проигрывали 7:13 - и семь раз подряд он так подал, что динамовцы принять не смогли. Та игра для Кости, кстати, последней стала...

- И бросили вас на сборную?

- Да. Вызвали в спорткомитет, и Николай Николаевич Романов, бывший секретарь ЦК комсомола, предложил стать старшим тренером сборной. Мы до этого в Париже, в 56-м, только третье место на чемпионате мира заняли. Надо было все менять. Так я стал тренировать сборную СССР. Столько всего было... В Рио, в 60-м, например, в первый раз в жизни видел, чтобы противник бежал к победителям - качать! Мы тогда чехов настолько красиво разгромили - как машина играли...

- Но начинали вы тренировать все-таки женщин - которые видели в вас, наверное, не столько тренера, сколько молодого видного мужчину. Такого и ослушаться можно...

- Я сразу им сказал: "Девчонки, надо исправляться... Неужели мы слабее тех, кто в высшей лиге играет?" И началась работа. С первого южного сбора. С девчонками вообще за счастье работать - когда они слушаются... Недостаток - говорят много. Сплетни и так далее. "Пожалуйста, - внушал им, - в свободное время делайте, что хотите. Но будете болтать на тренировке - накажу!" И они держались. Знали - могу отчислить.

- Многих отчислили?

- В ЦСКА - нет, в сборной случаи были.

- Потом они, думаю, в слезах к вам приходили?

- Подруги приходили, не они. Сами боялись ко мне идти... Некоторых возвращал. Опаздывает, например, Дуюнова на два дня в сборную. Главное, знаю, где она была - но стоит передо мной и врет! Если бы сказала: "Гиви Александрович, я полетела к родным, хотела мать-отца увидеть, извините, ради Бога..." - я бы все понял! А она начинает: "Не могла выехать из Краснодара, плохо себя чувствовала..." Говорю второму тренеру - отправляй ее по-быстрому обратно. Или вот другой случай - Леонтьева. Связующий игрок, блестящая техника, конечно... Иду как-то вечером в Новогорске, вижу - Леонтьева Галя с двумя ребятами нашего, кавказского типа. Тогда ничего не сказал, а наутро: "Леонтьевой билет до Ленинграда, домой. Пусть научится дисциплине в сборной команде..." Смолеева ко мне прибежала: "Гиви Александрович, как же мы без связующей будем играть?" Будет связка, отвечаю. Хорошая связка. На следующий сбор я, правда, Леонтьеву вызвал. Потом девочки научились понимать: все, что за пределами зала происходит, на площадку переносится.

...А в октябре 63-го меня освободили от должности старшего тренера мужской сборной. Подготовку к Олимпиаде поручили моему второму тренеру, Клещеву. Почему освободили? Зависть. Да и не любили наши чиновники, чтоб тренер долго засиживался наверху. Даже если он все выигрывает. Как я - две победы на чемпионатах мира... В 64-м команда, которую я полностью подготовил, выиграла Олимпийские игры в Токио, - и эту победу я тоже считаю своей.

ПРОГРАММА ДЛЯ ЦК КПСС

- Эту историю наверное, не все знают - Клещев, мой второй тренер, мировое первенство-66. Третье место. Подходит ко мне Володя Саввин, председатель федерации - "Гиви, надо помочь..." Клещев-то вообще тренером по большому счету не работал! И я согласился - идти помощником к собственному ученику. Представляешь? Стал готовить и мужскую команду, и женскую. 67-й, едем в Японию на товарищеские игры - а там уже готовая программа: женщины в таких-то городах играют, мужчины в других. Как я мотался по стране! А игры какие были! Результаты мужской команды, кстати, я в Москве докладывал, не Клещев.

- И что доложили?

- Там интересно все вышло. Только-только Машина Юрия Дмитриевича назначили руководить Союзом спортивных обществ и организаций. Он заседание коллегии ведет, я отчитываюсь, представитель ЦК комсомола, ЦК КПСС сидят. Вдруг поднимается Алехин, председатель российского спорткомитета: "Гиви Александрович, мужчины у нас вроде в порядке. А с женщинами что? Неужели не можем у японок выиграть?" "Мне кажется, - отвечаю, я знаю, почему мы проигрываем и что надо делать". Машин оживился: "Действительно знаете? Хорошо. Через неделю доложите ваши соображения и, если сможете, программу составьте для подготовки женской сборной". Через неделю доложил, а потом семь месяцев занимался только женской командой. Сменил состав наполовину, а окончательно решил определиться после турнира в Перу. В конце 67-го года. Потом прихожу в спорткомитет, там меня спрашивают: "Вы, Гиви Александрович, член партии, столько лет тренером работаете. Если ваша программа будет выполнена, какая гарантия, что выиграем?" "Выполним, - отвечаю, - будем олимпийскими чемпионами!"

- Так были уверены?

- Знал. Все недостатки японок лучше собственных изучил. Даже если бы процентов на семьдесят ту программу выполнили - все равно бы выиграли! В Перу на турнире мы, к слову, Большой кубок у японок и отобрали. Пригласил я к себе пятерых девочек после победы, говорю: "Вы Бога ради не обижайтесь, если на сбор вас не вызовут, - нам в олимпийском году надо возвращать, что проиграли..." В состав у меня попали Смолеева, Леонтьева, Михайловская из Ленинграда, Рыскаль, Булдакова, Дуюнова, Третьякова, Сарычева, Виноградова... Хорошая команда была. Большая. Главное, работать умели. Утром - стакан кефира и зарядка. Минут сорок. Потом завтрак, полтора часа свободного времени, еще тренировка на два часа и последняя, вечерняя, - три часа.

- Сильно.

- Иначе нельзя было! Здорово медицина нам помогла - специальную научную группу при сборной держали. Запустишь восстановление - страшное дело, усталость наслаиваться будет... Надо знать, кому нагрузки полегче дать. Мне каждое утро докладывали. Я людей любил и берег. Девчонки между собой дружили - потому и годы эти незаметно пролетели. Главное - не завидовали друг другу. Зависть - самое великое зло.

- Выпивали, когда Гиви Александрович не видит?

- Что-о? Может, сейчас такое и есть - но у меня даже в мужской команде не пил никто! О чем вы говорите... Помню, в ЦСКА мне Семен Щербаков звонит: "Гиви Александрович, здравствуйте! Тут ко мне Фасахов пришел - можно бутылку пива выпьем?" А следующий день - свободный! Можешь себе представить, какое уважение?

ВТОРОЙ УМ

- И как вы этого добились?

- Вниманием! О недостатках никогда не говорил человеку при ком-то. Только наедине и только по-дружески. Технику постепенно шлифовали, отношения - тоже. Любили ли меня? Ну, спроси у ребят-девчат... Звонят часто. Вспоминаем главную нашу игру - олимпийский финал против Японии в 68-м. Вспоминаем, какой хитрован Гиви Александрович был...

- В чем?

- Хитрость - она второй ум все-таки... На смешных вещах я японскую команду поймал. Знал, что не могут они перестроиться за короткое время. Чтоб дошло до них - сутки нужны. Короче говоря, все предварительные игры в Мехико мы подавали в пятую зону. Только - пятая, пятая, пятая... На этом и поймал. Стали отрабатывать подачи в первую. Каждая тренировка - 100-150 подач только туда. И это сработало! Тогда еще у соперниц подача была своеобразная, "японский тайфун" ее называли. Приспособились - стали низко принимать, там, где мяч силу теряет. Опускается прямолинейнее. Словом, выигрываем первую партию, вторую... Смотрю - девчонки выжатые просто. Что делать? Командую: "Первый состав - быстро в раздевалку! Переодеться, помыться и через 15 минут обратно..." И врачу - дайте, дескать, им кислородом подышать. Ушли в раздевалку. Партию проигрываем. С нами ездил Павлов Сергей Павлович, только что назначенный председатель спорткомитета - так он два раза помощника ко мне присылал: "Гиви Александрович, почему не первый состав играет?!" Все нормально будет, отвечаю... А девочки накрасились перед игрой, так после третьей партии вся эта тушь потекла - страшная, доложу тебе, картина... Но японок убрали!

- Самым хитрым человеком на свете после этого себя чувствовали?

- Зачем "хитрым"? Почему "хитрым"? Я профессионал! Все отдал волейболу и обязан был не прямо лезть, а так, с хитрецой...

ТБИЛИСИ

- Не хватает чего-то в душе, когда оторваны от Тбилиси?

- Да, этот город навсегда внутри... Там мать похоронена - умерла, когда мне было три годика. Она русская, из Симбирска, в 17 лет меня родила. Сестрой милосердия была, с отцом на войне познакомилась.

- Отчего же оставила вас так рано?

- Ранили на фронте, медицина не помогла. Здоровье все ухудшалось и ухудшалось... Отец тоже ранен был, она его выхаживала - с первой мировой вместе вернулись. А его расстреляли, поэтому и знаю о них не много. Удивительно, что меня еще не забрали! Тоже спорт спас - значок "мастера спорта" тогда не каждому давали. Ездил, представлял Грузию... Иначе сослали бы, точно. Потом, в Тбилиси, мне адъютант генерал-полковника Леселидзе помог отцовское дело посмотреть. Высший комсостав арестовывали по решению тройки - Ворошилов, Молотов и еще кто-то. Внизу увидел приписку: "Необоснованно, никаких доказательств, грубая ошибка. Расстрелян в 1937 году, реабилитирован в 1956". Я очень отца любил! Очень... А дед мой, мамин отец, Соболев его фамилия, кстати, по школе прекрасно знал отца Ленина. Конечно, вспоминаю и город, и детство...

- Давно в Грузии не были?

- Давно. У меня брат там - получает 12 долларов в месяц. Как жить? Я работал в Тбилиси в 87-88-м. Познакомился со всем тогдашним грузинским правительством. "Гиви Александрович, ты же у нас фокусник, да? Сделай волейбольную команду.." Отвечаю: "В Грузии женщина в это играть не станет!" Но все равно "Буревестник" принял. Заманил туда троих русских девчат на хорошие условия. Потом смотрю - не клеится ничего. Извините, говорю... Уехал. С тех пор ни разу в Тбилиси не был.

ДЕНЬГИ

- Что я заработал? Да ничего! Всю жизнь, правда, на черной "Волге" проездил. Каждые четыре года, как Олимпиада, менял... И сейчас езжу на "Москвиче", что Лужков подарил как ветерану войны. У нас все было на преданности родине и спорту! В Мюнхене в 72-м нам по 500 долларов дали. Сейчас бы как тренер столько выиграл - 500 тысяч заработал... Но ничего. Я военный человек, в отставку полковником ушел, пенсия нормальная, не жалуюсь. Потому что знаю, как другие живут... А для своих игроков я спортивные степени жестко контролировал. Чтоб по заслугам! Очень важно было не обидеть человека, который добросовестно работал.

- Как у кого судьба сложилась из ваших игроков?

- У Инны Рыскаль плохи дела... В четырех Олимпиадах участвовала! Два золота, два серебра. Была у нее отличная трехкомнатная квартира в Баку, Алиев к ней прекрасно относился, а потом беспорядки начались, все оставила - и бегом оттуда. Попала в Краснодар, там кое-что успела продать, но что-то с соседями не сложилось - приехала в Москву. Сысоев, председатель "Динамо", помог ей в Калининграде устроиться. Но выяснилось, что в Калининграде отвратительный климат. Средний возраст 50-60 лет. Сама-то она нормально себя чувствует, а вот муж Саша, бывший футболист, тяжело переносит. На работу в таком возрасте устроиться невозможно, 58 лет...

- Кстати, многие волейболистки неудачно замуж выходили. Вроде здоровые, красивые, известные, а как-то...

- Да, есть такой момент... Вот взял я в сборную из Ленинграда в 68-м году изумительную волейболистку Михайловскую. Потом оттуда же Кудреву и Леонтьеву пригласил. И вот, пока они ездили за рубеж, пока мужьям подарки привозили - хорошие были. Как только перестали за сборную выступать, как прикрылись поездки - мужья убежали... Вот тебе и ответ. А потом, ты вот говоришь: красивые... Я не скажу, что спорт - уродство, но женское все-таки чуть-чуть убивает. Такие нагрузки - вы меня извините... Представь - каждый день терять два с половиной килограмма! И восстанавливать. Потерял - восстановил...

- Часто знали заранее, что тот или иной брак неудачным будет?

- Единственный случай - Дуюнова. Я знал, что там плохо будет... Так и получилось. С остальными вроде поначалу все нормально было. Олимпиада-то раз в четыре года, так? На следующий год после Олимпиады я говорил девочкам: рожайте. И некоторые успевали. Родят и возвращаются. Какие их годы? 24-25 лет - разве возраст? Играй да играй. Я сам до 37 лет играл, а во сне долго-долго еще прыгал...

ВОЙНА

- Какой для меня война была? Утром в воскресенье встаю, смотрю - самолет какой-то в районе военного городка кружит. Что за дела, думаю? А в час дня Молотов по радио выдает: война, дескать, началась. Бегом в райком, я там за физподготовку на общественных началах отвечал. Мне сразу объявили: на фронт не пустим, а будешь ты, чемпион университета по рукопашному бою, батальон Всевобуча подтягивать. Дали 150 человек - учил. Каждый день часов по шесть... Потом городского военкома, который отца знал, насилу уломал отправить меня с хорошей характеристикой в Бакинское пехотное училище. Два дня за ним ходил! Там командиром взвода стал. Как-то налет, нас по тревоге поднимают, и ко мне командир отделения бежит: "Товарищ лейтенант, вам записка! В каптерке на ваше имя лежала". Читаю: "Дорогой командир! Ты очень хороший человек, но мы воевать не будем!" Оказывается, азербайджанцы, девять человек, по домам разбежались. На войну не хотели идти... А ранило меня под Орджоникидзе - немцы так отстреливались, что метра квадратного не пропускали. Еще повезло...

ПОСЛЕДНИЙ МАТЧ

- Последний мой матч? 76-й, Монреаль. Финал, играем с японками. Из прежнего состава - Смолеева и Рыскаль. Остальные - молодежь. Боролись как могли, но не получилось, выиграть было невозможно... Японки были сильнее. Так трудно было с прежними девчатами расставаться! Но годы свое берут. Ты за счет спорта все приобрел - и уважение, и любовь, - а потом надо уходить. Появляется молодой, который все прибавляет, а ты уже не можешь. Да и нельзя молодежь передерживать! Как тогда с женским баскетболом было? Я все говорил Лидии Алексеевой: "Сколько ж можно Семенову в сборную тянуть, за ней уже три человека сильнее!"

- И как вас снимали?

- А зачем снимать? Сам ушел! Летом 77-то отдыхал в Гаграх, звонит помощник Павлова: "Пора к 78-му готовиться, чемпионат мира в Ленинграде, нужен план подготовки..." Отвечаю: "Знаете, я здорово устал, пусть Тюрин, мой второй тренер, руководит. А с Павловым я сам договорюсь". И договорился. Вместе смотрели тот чемпионат с трибуны. Смотрели, как мы, извините за выражение... Проиграли. А я ведь в 72-м с женой развелся. Пока я мужскую команду тренировал, она терпела, а когда за женщин взялся, говорит: "У тебя там 16 человек - я тебе зачем?" Ревновала, очевидно. Сейчас разговариваем, вспоминаем...

- Что ж потом не вернулась?

- Не только от нее зависело. Я тоже должен был что-то сказать, правильно? Сейчас в Тарусе живет, я хороший ей дом выстроил. А в Москве со старшей дочерью жила.

Юрий ГОЛЫШАК