Газета Спорт-Экспресс № 81 (2873) от 12 апреля 2002 года, интернет-версия - Полоса 12, Материал 1

СБОРНАЯ - БОЛЬШАЯ РЕКА. КАК ДНЕПР

Нынешний сезон не назовешь самым удачным в карьере форварда "Милана". Сборная Украины не попала на ЧМ-2002, клуб решает не столь высокие задачи, как хотелось бы, самого преследовали травмы... Но Шевченко, оптимист по натуре, уверен: все мечты сбудутся. И ради этого готов работать самозабвенно.

МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА

- Только не надо нервничать - мы же договорились на час, верно? - услышал я за спиной знакомый голос Андрея и, обернувшись, увидел его вместе с Кристэн - любимой девушкой нападающего "Милана" и сборной Украины. Они поцеловались, и стройная привлекательная американка, попрощавшись, зашагала по узенькой виа Пирелли.

- Кристэн участвует сейчас в неделе высокой моды, - сказал мне Шевченко. И в этот момент она обернулась, чтобы послать ему воздушный поцелуй. Если бы эту сцену видел Клод Лелуш, возможно, решил бы снять еще один фильм под названием "Мужчина и женщина" - о романе украинской футбольной звезды и заокеанской модели, подумал я, прежде чем мы с Шевченко успели открыть двери незаметно подкатившего "Опеля" Кахи Каладзе.

- Вы на базу в "Миланелло"? Тогда нам по пути, - с серьезным видом произнес Андрей, и мы втроем дружно рассмеялись. Машина плавно тронулась с места, и Шевченко, заметив, что у него от Кахи нет никаких секретов, предложил мне включить магнитофон и задать первый вопрос. Что я незамедлительно и сделал.

В ИТАЛИИ НА ИМЕНА НЕ СМОТРЯТ

- Каким вам виделся нынешний сезон до его начала?

- Рассчитывал, что "Милан" будет претендовать на первое место. Все-таки купили двух хороших игроков - Индзаги и Руя Кошту. И стартовали в принципе очень неплохо. Но травмы ведущих игроков и смена тренера привели к тому, что "Милан" может бороться только за четвертое место, которое дает возможность выступить в Лиге чемпионов.

- А вам лично сложно было вступать в свой третий итальянский чемпионат после того, как в первых двух вы забили по 24 мяча? От вас ведь ждали как минимум повторения предыдущих достижений.

- От этого, как говорится, голова не болела, хотя я знал, что сезон у меня будет тяжелым. Дело в том, что из-за семейных обстоятельств отпуск получился нервным и скомканным. Я чувствовал, что не восстановился, не залечил до конца старые травмы. И в первых матчах это не могло не сказаться на моей игре. Да, некоторое время мне чего-то не хватало, чтобы реализовать себя на поле, но постепенно я набрал форму и первый круг, на мой взгляд, в целом провел достойно.

- Вы упомянули о новых партнерах. Насколько быстро нашли с ними общий язык?

- За пределами футбольного поля - моментально, поскольку и с Индзаги, и с Руем Коштой были знакомы не первый год: почти всякий раз после матчей с командами, за которые они выступали, мы по нескольку минут беседовали на те или иные темы. Что касается игровых связей, то они налаживались в ходе чемпионата. Причем новобранцам "Милана" было сложнее, чем мне. По той простой причине, что они пришли в команду, а я в ней уже играл. Между тем взаимное уважение позволило нам в сравнительно короткий срок научиться понимать друг друга на поле.

- Неужели этот фактор столь существенно отражается на игре профессионала вашего уровня?

- Еще как отражается! Ведь сам по себе футбольный язык достаточно прост.

- Тем не менее мне кажется, что португальцу, без участия которого в "Фиорентине" не проходила ни одна атака, в "Милане" найти себя пока не удалось.

- Самое обидное для Руя Кошты заключается в том, что он получил травму как раз в тот момент, когда обрел неплохие физические и игровые кондиции. Сейчас он вернулся в состав, но ему снова нужно время для того, чтобы показывать весь свой тактический и технический арсенал. Это понимают тренер "Милана" Карло Анчелотти, партнеры по команде, но только не болельщики. Вы же сами слышали на "Сан-Сиро", каким свистом сопровождается любая оплошность португальца - в Италии ведь не смотрят на имена. В такой обстановке легко угодить в психологическую яму, выбираться из которой - поверьте мне на слово - ох как непросто. Игроки "Милана" стараются помочь Рую Коште, но это тот самый случай, когда спасение утопающего - дело рук самого утопающего. Иными словами, португалец должен полностью восстановиться и разобраться в проблемах, которые мешают ему проявить себя на зеленом газоне в форме "Милана" столь же ярко, как в футболке "Фиорентины".

СЛОМАННЫЙ НОС

- Вы, пожалуй, единственный футболист из Восточной Европы, который по итогам прошлого года вошел в головную группу лучших футболистов континента. Однако в третий раз подряд занять третье место среди претендентов на "Золотой мяч" вам не удалось. Что помешало?

- Для меня очевидно: если бы сборная Украины пробилась на чемпионат мира, я бы имел реальный шанс стать обладателем "Золотого мяча". Никто же не отрицал, что лично для меня 2001 год выдался одним из самых удачных в карьере, если иметь в виду результативную игру за клуб и за национальную команду. Но, увы, дорогу в Южную Корею и Японию нам преградила титулованная и, как всегда, уверенная в себе сборная Германии...

- ...на матчи с которой вы выходили, рискуя повторно сломать переносицу.

- Что там говорить... Это была тяжелейшая травма. А эпизод, в котором я ее получил, отложился в мозгах - я вам честно признаюсь - точно так же, как это бывает с людьми, пережившими автокатастрофу. Да, тот удар локтем и острая боль надолго осели в памяти. Мне даже стало страшно, когда в раздевалке я увидел в зеркале свое окровавленное лицо. Но происходило это в преддверии матча с Германией, и вскоре я уже не задумывался, к каким неприятным последствиям может привести мое участие в стыковых матчах. Все мысли были только об одном: надо помочь сборной Украины выйти в финальную стадию чемпионата мира. Этого жаждали украинские болельщики, и, я полагаю, в России многие тоже были бы рады нашему успеху.

- Поступок мужественный и одновременно безрассудный.

- Что ж, сейчас, почти полгода спустя, можно спокойно рассуждать о том, чего в моем решении было больше - мужества или безрассудства. А прошлой осенью времени на размышление не оставалось. Потому-то я слезно просил о срочной операции, хотя специалисты настаивали на том, чтобы отложить ее хотя бы на четыре-пять дней. В этом случае они гарантировали, что форма носа, а значит, и моя внешность примут прежний вид. "Даже любимая девушка никаких изменений не заметит", - убеждали меня хирурги.

- Вероятно, при современных достижениях медицины и квалификации врачей так бы и было.

- Никаких сомнений. Но если бы я последовал советам медиков, то наверняка не вышел бы на поле ни в Киеве, ни в Дортмунде. Вот поэтому я им и ответил: "Операцию делайте немедленно. Меня не интересует, как будет выглядеть мой нос - я должен играть с Германией!"

- Вам действительно удалось сыграть с Германией и во втором матче в гостях даже забить гол. Но он уже не мог спасти украинскую сборную от неудачи по сумме двух встреч. Хорошо только, что вы, я бы сказал, чудом в бесчисленных противоборствах за мяч сумели уберечься от рецидива.

- Но не от повторной операции. Об этом меня тоже предупреждали эскулапы.

ВЗГЛЯД С ПЕРРОНА

- Сборная Украины трижды уступала в стыковых матчах за путевки на чемпионаты мира и Европы: Хорватии, Словении и Германии. После какого двухраундового поединка ваше разочарование было особенно велико?

- После матчей со словенцами. У нас в ту пору была сильная команда, и только стечение обстоятельств не позволило нам пройти последний барьер перед поездкой в Бельгию и Голландию. У меня до сих пор перед глазами те досадные оплошности, которые мы допустили, дурацкие рикошеты и снегопад, неожиданно обрушившийся на Киев в день ответной встречи... Потенциально, я уверен, мы превосходили соперника. Впрочем, после драки кулаками не машут.

- А в чем видите причины поражения в Дортмунде от немцев?

- Они кроются исключительно в области психологии. Во всех остальных отношениях мы были готовы не хуже соперников. Однако пропустили, если не ошибаюсь, в первые десять минут три мяча и поняли, что наш поезд ушел.

- Как чувствовали себя, глядя ему вслед с перрона?

- Я всегда был и остаюсь оптимистом. Да, тот шанс мы упустили, но он для меня не последний: должен быть по крайней мере еще один. И я постараюсь его использовать. Обо всем этом я и думал в самолете по дороге из Дортмунда в Милан.

- Но если бы все зависело только от вас...

- В том-то и дело! Я безумно люблю футбол, который составляет огромную часть моей жизни, отдаю ему всего себя, вкладываю в него душу. Я как никто другой придирчиво и строго сужу о своей игре, ищу огрехи даже в тех мелочах, которые вряд ли кто замечает с трибуны, со скамейки запасных или у телевизора. Но вся моя беда в том, что футбол - не индивидуальный вид спорта, где ты, проанализировав свои действия, выражаясь школьным языком, сделаешь работу над ошибками, исключишь их и в конце концов достигнешь цели. В этом смысле теннисисту, боксеру или пловцу легче. У нас же командная игра со всеми вытекающими последствиями. Но я профессионально отношусь к делу и за то время, пока буду играть в футбол, хочу сделать сто процентов того, что могу.

- Однажды вы признались мне, что не хотели бы повторить карьеру прекрасного футболиста Джорджа Веа, которому ни разу так и не посчастливилось сыграть на мировом чемпионате.

- Веа делал для осуществления своей мечты все от него зависящее - если не больше. Это во-первых. А во-вторых, сборной Либерии, цвета которой он защищал, пробиться, на мой взгляд, на чемпионат мира труднее, чем нам, украинцам.

БУРЯК

- Следующий такой чемпионат будет через четыре года, а в сентябре стартует отборочный турнир европейского первенства. Как вы оцениваете перспективы вашей команды?

- Как радужные.

- Вашему оптимизму можно позавидовать. Хотя я знаю вас как человека, не бросающего слов на ветер.

- Я и сейчас этого не делаю. Мой прогноз основан на вере в команду, в ее нового тренера Леонида Иосифовича Буряка, у которого есть свое видение футбола, свои идеи. И я сделаю все возможное, чтобы помочь этому человеку воплотить задуманное в жизнь. Я от природы мечтатель. А разве Буряк ни о чем не мечтает в эти дни? И вот случилось так, что наши, быть может, самые заветные мечты совпали: и он, и я страстно хотим попасть на чемпионат Европы. И я горю желанием помочь Буряку создать хороший коллектив и команду, достойную поездки на континентальное первенство. Если для этого от меня потребуется совершить что-то сверхъестественное - совершу, вот увидите.

- Если не секрет, какие отношения у вас с новым тренером сборной вне футбольного поля?

- Нас с Буряком довольно давно связывают теплые и дружеские отношения - какие только могут существовать между тренером и игроком. Когда я бываю в Киеве, мы почти всякий раз встречаемся. И не обязательно на базе в Конча-Заспе или на стадионе. Леонид Иосифович с женой бывали в Милане, и я уделял им свое свободное время, которого, правда, у итальянского профессионала не так уж много: каждый день расписан чуть ли не по минутам. И, конечно же, по телефону мы обсуждаем с Буряком игру "Милана", которую он смотрит по телевизору, а также ход украинского чемпионата, игру его лучших команд и ведущих футболистов. Буряк - не "кабинетный" тренер. Он постоянно выезжает на матчи в Донецк, во Львов, в Днепропетровск, в другие города, в том числе российские, чтобы получить полное представление о каждом футболисте и понять, стоит ли на него рассчитывать. Недавно звонил из Германии, где общался с моим бывшим партнером по киевскому "Динамо" полузащитником Максимовым, которого, похоже, намерен вернуть в сборную.

РУЧЕЙКИ И РЕКА

- Да, нынче тренеру сборной Украины, в отличие от предшественников, не приходится надолго задерживаться в Киеве.

- Ничего не поделаешь - времена, когда наша сборная на девять десятых состояла из игроков "Динамо", судя по всему, канули в Лету. Сейчас ее приходится комплектовать из футболистов разных клубов, а это, понятно, гораздо сложнее. Нет такой реки, которая сразу начиналась бы с русла: оно берет начало с маленьких ручейков. Если этих ручейков много и они вливаются в одно русло - тогда и река получается широкой и полноводной.

- Как Днепр, до середины которого, по утверждению Гоголя, не всякая птица и долетит...

- Вы шутите, а я под ручейками подразумеваю футболистов "Динамо", "Шахтера", других украинских и зарубежных клубов, которые надо объединить в одно целое. А для этого необходимо восстановить былые игровые связи, наладить новые. Значит, мы должны как можно чаще проводить товарищеские матчи. И если даже у меня или какого-то другого легионера по уважительным причинам нет возможности участвовать в каждом из них - надо все равно собирать сборную и играть, играть, играть... Тогда в официальных матчах болельщики увидят на поле настоящую команду.

- Но такой команды даже при нескольких десятках товарищеских игр не получится, если не будет согласия в украинском футбольном хозяйстве. А ситуация в нем напоминает мне ту, которую я наблюдал в советской сборной в Испании во время чемпионата мира 20-летней давности. Тогда прохладные отношения между Бесковым, Лобановским и Ахалкаци передались игрокам "Спартака", киевского и тбилисского "Динамо", и между ними возникли невидимые стены отчужденности. Что пагубно сказалось на игре. Нечто подобное произошло и с командой Украины. По словам Буряка, в отборочном турнире чемпионата мира тренерам сборной не удалось объединить игроков "Динамо" и "Шахтера". Только дело было уже не в них самих, а в противостоянии Киева и Донецка, которое выходит за пределы футбольного газона и, подобно бумерангу, возвращается, неся в себе отрицательный заряд.

- У меня на этот счет свое мнение. И я готов произнести его вслух. Сборная - это не клуб, куда ты ежедневно приходишь выполнять определенную работу, за которую получаешь денежное вознаграждение, положенное по контракту. В сборную молодые люди едут по приглашению тренера и по зову сердца. Все личные амбиции должны проявляться только в одном - в стремлении добиться командной победы. И если у меня, например, не будет что-то получаться и я окажусь на скамейке запасных, то ни капли не обижусь на тренера, который меня на нее усадил. Я спрячу, заглушу свои амбиции ради интересов сборной. В конце концов мы же все делаем одно дело. Вот с такими мыслями стоит отправляться в национальную команду. Если же ты не испытываешь радости и гордости, узнав, что тебя вызвали в сборную, если у тебя нет душевного порыва, лучше оставаться дома. Но мне все-таки кажется, что среди украинских игроков нет таких, которым бы не хотелось защищать честь родины. У нас есть коллектив, которому надо помочь обрести мощь. Я уверен, что это нам по силам.

"КАК ДЕЛА, АНДРЕЙ?"

- Чуть было не предложил вернуться из Украины в Италию, забыв, что мы едем не в Конча-Заспу, а в "Миланелло". Что ж, тем более есть прямой смысл снова поговорить о делах вашего клуба. В начале дороги вы вскользь упомянули о смене тренера, происшедшей в разгар сезона. Мои итальянские коллеги считают, что руководство "Милана" помимо прочего раздражали манеры турецкого тренера Фатиха Терима, в первую очередь - небрежность в одежде. Словом, его имидж не соответствовал имиджу человека, который должен стоять у руля "Милана".

- Конечно, умение того или иного человека преподнести себя в обществе и произвести хорошее впечатление на окружающих немаловажно. Особенно если мы говорим о тренере такой команды, как "Милан". Однако когда приглашают специалиста из другой страны, он, естественно, приезжает со своей культурой, с устоявшимися взглядами на жизнь. Они могут нравиться или не нравиться, но все это надо понимать прежде, чем заключать контракт с иностранцем. Что касается Терима, то я не заметил в нем тех недостатков, о которых вам рассказывали журналисты. Скорее всего, существовали какие-то более веские причины, по которым турецкому тренеру пришлось уступить свой пост Карло Анчелотти. Но меня в них не посвящали.

- Вы были знакомы с Анчелотти до его второго пришествия в "Милан" - только теперь уже не в качестве игрока, а тренера?

- Мы не были представлены друг другу. Но я, понятное дело, знал, что Анчелотти тренирует "Ювентус", а он, вероятно, слышал о футболисте Шевченко, играющем за "Милан". (Смеется.)

- Не припомните подробности вашей первой встречи?

- Она состоялась как раз после моего возвращения из Дортмунда. "Как дела, Андрей?" - спросил Анчелотти. Признаться, я сильно удивился. Не тому, что тренер поинтересовался моими делами, а тому, что назвал меня по имени. Все его предшественники обращались ко мне исключительно как к "Шеве". Анчелотти же неожиданно сказал "Андрей", и в день знакомства для меня это был приятный сюрприз.

- Он вас с тех пор так и величает?

- По-разному. Но это для меня по большому счету особого значения не имеет.

- Что изменилось в игре команды с приходом Анчелотти? - задал я было очередной вопрос, но он утонул в разноголосом хоре многочисленных юных фанатов "Милана", поджидавших своих любимцев на подступах к "Миланелло", чтобы получить автограф, запечатлеть себя на фото рядом с Шевченко или Каладзе. Водитель и пассажир "Опеля", видимо, привыкшие к подобному ритуалу, высовывались в открытые окна автомобиля и снимались с поклонниками до тех пор, пока те не начали чуть ли не по пояс залезать в салон.

Вскоре Андрей и Каха идут переодеваться, а гостеприимные хозяева угощают меня в баре чашечкой капуччино. Потом, после тренировки, длившейся два с лишним часа, мы уезжаем с Андреем на его черном спортивном "Порше". Я снова включаю магнитофон, чтобы продолжить беседу.

В эти минуты ни он, ни я еще не подозревали, что во время следующего занятия Шевченко в столкновении с Лаурсеном получит травму, из-за которой пропустит чрезвычайно важные для "Милана" матчи итальянского чемпионата и Кубка УЕФА плюс игру за сборную в Румынии. Да и два дня спустя, когда мы ужинали с ним и Кристэн в отеле "Принчипе ди Савой", Шевченко не представлял себе, что события повернутся столь огорчительным образом. Впрочем, оптимисты на то и оптимисты, чтобы никогда не верить в худшее...