Газета Спорт-Экспресс № 162 (2954) от 22 июля 2002 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

На минувшей неделе 68-летний Скотти Боумэн, завоевавший рекордные в истории лиги 9 Кубков Стэнли, официально покинул пост наставника "Детройта". В мировом хоккее завершилась эпоха Боумэна - тренера, которого за океаном называли канадским Тарасовым.

ВЕЛИКИЙ ТРЕНЕР, КОТОРОГО НЕНАВИДЕЛИ 364 ДНЯ В ГОДУ

Один из хоккеистов, игравших в "Детройте" Боумэна, как-то признался: "Мы ненавидели его 364 дня в году. А на 365-й завоевывали Кубок Стэнли..."

Родился 18 сентября 1933 года.

В 1967 - 1971 тренировал "Сент-Луис", 1971 - 1979 - "Монреаль", 1979 - 1987 - тренер и генеральный менеджер "Баффало", 1991 - 1993 - тренер "Питтсбурга", 1993 - 2002 - тренер "Детройта".

Обладатель Кубков Стэнли-73, 76, 77, 78, 79, 92, 97, 98, 2002.

Привел сборную Канады к победе в розыгрыше "Кубка Канады"-76.

Живет в пригороде Баффало.

У Боумэна и его жены Суэллы пятеро детей - Алисия, Дэвид, Стэнли, Боб и Нэнси, а также один внук.

ЧЕЛЮСТЬ

Из всего того, что предстояло достичь, пережить и узнать хоккеисту, приходившему в команду Боумэна, чувство ненависти к главному тренеру было самым легким и быстро достижимым.

Скотти никого не пытался расположить к себе. Он был тренером старой закалки, считавшим, что дистанция между ним и игроками должна оставаться всегда. Сократить эту дистанцию можно было только для того, чтобы устроить хоккеисту нагоняй, что Боумэн никогда не стеснялся делать, не обращая ни малейшего внимания на репутацию и прежние достижения "нагоняемого".

Непростой характер тренера отражала и его внешность. Боумэновский высокий "чугунный" лоб, на котором, казалось, разом готовы лопнуть все жилы, криво улыбающийся рот с выпяченной нижней губой и особенно его квадратная челюсть, выдающаяся вперед, как бампер джипа, - все это вошло в легенды наравне с девятью Кубками Стэнли.

Про самого титулованного тренера в истории НХЛ часто говорили, что он не в меру себялюбив, что требует неукоснительного соблюдения субординации и постоянного поклонения себе, что ему легче умереть, чем кого-то похвалить.

Нелюбовь или, точнее, полное отсутствие симпатий к Боумэну не скрывали и тренеры, и журналисты, и болельщики, и игроки других команд. Короче, во всей НХЛ Скотти любили лишь раз в году и только те, кто по его милости становился чемпионом. Именно ради этого дня хоккейный титан жил, работал и разжигал ненависть к себе без малого 34 года. Половину жизни.

КОСМОПОЛИТ

Первая половина жизненного пути Уильяма Скотта Боумэна, сына монреальского кузнеца, начиналась в рабочих кварталах франкоязычной столицы Канады, и уже тогда Скотти не стремился завоевать симпатии окружающих. Житель города, все население которого боготворит свой клуб "Канадиенс", с детства болел за "Бостон Брюинз", за который выступал его кумир Билл Краули, и старался не пропускать радиотрансляций матчей американской команды.

В отличие от Уэйна Гретцки и Марио Лемье, других легендарных личностей современной НХЛ, завоевавших безумную популярность в США, но оставшихся всей душой преданными Канаде, Боумэн, скорее, всегда был гражданином мира и давно уже считается своим в Америке. Он одинаково хорошо говорит на английском и французском и не скрывает симпатий к европейскому хоккею. Когда-то он отказался от более выгодного контракта в Вашингтоне и ушел тренировать "Баффало Сэйбрз", чтобы быть ближе к Канаде, но так и остался жить на американской стороне границы и переезжать из провинциального Баффало не собирается. В 2001 году Боумэн получил Приз Лестера Патрика - за вклад в развитие хоккея в США, годом ранее был избран в Зал спортивной славы Баффало. А недавно в Детройте были спущены на воду озера Мичиган два катера модели "Боумэн".

Когда в 98-м Скотти перенес операцию на сердце и был вынужден пропустить часть хоккейного сезона, кто-то в хоккейных кругах пошутил: "Теперь у него есть время научиться ругаться по-русски".

Тот факт, что Боумэн "неровно дышит" к советской школе хоккея, тоже не добавил ему поклонников среди канадских болельщиков, известных консерваторов и хоккейных ксенофобов. Боумэн тренировал команду звезд НХЛ на Кубке Канады-76, турнире, задуманном для того, чтобы свести в финале лучших игроков Страны кленового листа со сборной СССР. Он восхищался тройкой Макаров - Ларионов - Крутов, утверждая, что о лучшем звене невозможно и мечтать. Он до сих пор гордится парой хоккейных краг, подаренных ему Анатолием Тарасовым, с характером и тренерским стилем которого у Скотти очень много общего. Его "Детройт" второй половины 90-х играл в стиле тарасовских и тихоновских армейцев, а созданная им "русская пятерка" помогла "Крыльям" завоевать Кубок Стэнли в 97-м.

ЧУГУННЫЙ ЛОБ

Когда великий в прошлом игрок решает попробовать себя на тренерской работе, всегда находится много скептиков, которые готовы привести тысячу примеров, показывающих тщетность подобных начинаний. Тренеры и спортсмены смотрят на свои виды спорта по-разному. И те и другие - мастера своего дела, но не всем игрокам дано постичь нюансы тренерской науки.

Для того чтобы достичь равнозначных вершин и в той, и в другой ипостасях, нужно быть незаурядной личностью. Вячеслав Фетисов, завершивший карьеру игрока под руководством Боумэна, судя по результатам последней зимней Олимпиады, вполне мог бы стать одним из блестящих исключений, но он оказался настолько универсален в своих талантах, что не задержался в тренерах и ушел в государственные деятели.

А вот Боумэну, наверное, стать именно тренером было предначертано свыше, потому что стать игроком ему не дали. Один из величайших хоккейных умов всех времен и народов ни разу в жизни не выступал за профессиональную команду. Само по себе это неудивительно: то же можно сказать и про таких известных в современной НХЛ тренеров, как Майк Кинэн и Жак Демэр.

Боумэн сыграл свой последний матч в возрасте 18 лет, так и не узнав, насколько велики были его шансы стать звездой НХЛ.

Скотти, зеленому пареньку из монреальской юниорской команды, не успевшему еще дать кому-либо повод ненавидеть себя 364 дня в году, раскроили клюшкой череп. Сделал это хоккеист по имени Жан-Ги Талбо, которому впоследствии удалось пробиться в НХЛ и заработать репутацию жесткого и надежного защитника. В черепную коробку Боумэна была вставлена металлическая пластина, а врачи предупредили молодого человека, что следующий удар в голову может оказаться для него смертельным. Мечта играть в "Бостоне" и подражать кумиру детства рухнула, не успев материализоваться.

Через 16 лет, когда 34-летний Боумэн начал свою блестящую тренерскую карьеру в НХЛ с только что принятым в лигу клубом "Сент-Луис Блюз", он набрал команду из стареющих ветеранов, среди которых были знаменитые Жак Плант, Глен Холл и Даг Харви. Вместе с ними надел сине-желтый свитер "блюзменов" и старый рубака Жан-Ги Талбо. Тот, кого Талбо сделал инвалидом и кого теперь называл уважительно "коуч", не держал на него зла. Кто знает, может, Скотти даже был по-своему благодарен Талбо, за то, что тот помог ему найти свое призвание.

К сент-луисскому периоду карьеры Боумэна относится один довольно любопытный эпизод, в котором этот тренер проявил себя во всей красе.

Следуя обычаям того времени, Боумэн установил в команде "комендантский час": на выезде все игроки должны быть в своих гостиничных номерах до 11 ночи. Скотти прекрасно знал, что для большинства хоккеистов такие правила невыносимы, но уступать не желал. Однажды к возвращавшимся за полночь игрокам подошел коридорный отеля, неся в руках клюшку, и попросил всех оставить на ней автограф. Хоккеисты, не избалованные вниманием болельщиков, с готовностью согласились - и на следующее утро были оштрафованы за нарушение режима. Хитроумный Скотти, снабдивший коридорного клюшкой и мздой в 10 долларов, таким коварным способом не только выявил нарушителей, но и получил их "признания".

ТРИУМФ

С 42-го по 67-й, в течение 25 лет, в состав Национальной хоккейной лиги входили лишь шесть клубов: "Монреаль", "Торонто", "Чикаго", "Бостон", "Детройт" и "Нью-Йорк Рейнджерс". В 1967 году, решив попытаться увеличить свою популярность, лига разом выросла вдвое.

Из команд-новичков слепили Западный дивизион, из команд "первой шестерки" - Восточный, дав возможность "старичкам" еще некоторое время понаслаждаться своей теплой эксклюзивной компанией. Победители двух дивизионов боролись за Кубок Стэнли, но исход финала всегда был предрешен: новые клубы, наспех сколоченные из отработанного материала и отходов производства, были не в состоянии соперничать с живыми легендам.

Западный дивизион НХЛ в первые годы после экспансии был своего рода "первой лигой", и господствовал в ней "Сент-Луис". Команда, возглавляемая тренером, который был моложе многих из своих игроков, трижды подряд выходила в финал Кубка только для того, чтобы в очередной раз быть битой представителем "большой шестерки". При этом два раза Боумэн уступил суперклубу из родного Монреаля, в котором ему было суждено добиться своих первых крупных успехов.

Это был тот самый грозный клуб начала 70-х из песни Высоцкого про профессионалов, которые "в своем Монреале пускай разбивают друг другу носы". На рубеже НХЛовских эпох "трехцветные" действительно не щадили ни своих, ни чужих носов и зарабатывали чемпионские титулы не искрометным хоккеем, а потом и кровью. В те времена, когда взоры гурманов услаждала чикагская дружина Бобби Халла, Стэна Микиты и Фила Эспозито, когда первая тройка нападения "Рейнджерс" не уходила с площадки без забитого гола, когда бостонские болельщики ждали громких побед от "больших и страшных медведей" Бобби Орра, серебряную чашу лорда Стэнли чаще других поднимали упрямые франкоканадцы, чьи головы не были покрыты шлемами.

Боумэну, принявшему клуб в 1972 году, было поручено продолжать традиции, "принять факел и держать его высоко", цитируя девиз "Канадиенс". Отработав в Монреале до конца 70-х, Скотти пять раз становился чемпионом. Впрочем, стоит отметить, что в те годы у "трехцветных" уже не было столь серьезных соперников. Благодаря появлению конкурирующей лиги - ВХА, многие НХЛовские клубы лишились своих ведущих игроков, а "Монреаль" перенес кризис лучше других. Теперь "канадцы" могли позволить себе поиграть в красивый хоккей, а Скотти, вынужденный в "Сент-Луисе" строить баррикады из разнообразного хозяйственного хлама, проявил себя настоящим универсалом.

Второй выигранный Боумэном финал (первый кубок он получил в первый год работы - в 73-м) особенно ярко проиллюстрировал таланты великого тренера, сумевшего найти правильное применение всем имевшимся у него звездам. "Монреаль" не оставил никаких шансов двукратным чемпионам из "Филадельфии", легендарным "бандитам с Брод-стрит", причем подопечные Боумэна не только раскатали тяжеловесных "летчиков", но и ни в чем не уступили им в силовой игре.

Боумэновский "Монреаль" конца 70-х был во многом похож на "Детройт"-2002. То же созвездие будущих хоккейных легенд, тот же академичный, больше похожий на европейский, стиль, то же скрупулезное внимание ко всем аспектам игры, та же грамотная оборона плюс блестящий вратарь Кен Драйден. "Монреаль" был лучшей оборонительной и лучшей атакующей командой лиги, постоянно заканчивая регулярный сезон с положительной разницей шайб, переваливающей за сотню.

Четыре года подряд красно-бело-синие не знали себе равных. За весь регулярный чемпионат-76/77 монреальцы проиграли 8 (!) матчей, а в плей-офф уступили лишь дважды. Впрочем, как скажет спустя многие годы сам Боумэн, "все четыре чемпионские команды были абсолютно одинаковы, тот сезон выделяется одной лишь статистикой".

Монреальская эпопея завершилась в 1980 году, когда постаревшие звезды проиграли в четвертьфинале молодой команде из Миннесоты. Но Боумэн к тому времени уже покинул город своего детства.

КРАХ

Прощание с "канадцами" у Скотти получилось довольно бурным. К тому времени он считал свою тренерскую карьеру достигшей апогея и хотел попробовать себя в роли генерального менеджера. Однако после того, как монреальский клуб был приобретен канадской пивоваренной компанией "Молсон", на этот пост назначили Ирвинга Грандмэна, добротного хозяйственника, правда, мало что понимавшего в хоккее. Отработав с Грандмэном один сезон и выиграв свой пятый Кубок Стэнли, Боумэн хлопнул дверью. "Больше не могу подчиняться человеку, менее компетентному, чем я", - бросил он на прощание.

Новой работы долго искать не пришлось. В пограничном Баффало известному тренеру предложили, что называется, царскую дочь и полцарства в придачу: Боумэн стал главным тренером, генеральным менеджером и "директором хоккейных операций". То есть самым-самым главным.

Только что справившие свой 10-летний юбилей "клинки", наделавшие в НХЛ шороху в 70-е, рассчитывали на то, что честолюбивый Скотти наконец-то превратит их в суперклуб. Боумэн взял с места в карьер: едва успев обжиться на новом месте, он шокировал болельщиков "Сэйбрз" и отдал в "Колорадо" (речь, естественно, не об "Эвеланш", а о "Роккиз" - предке нынешнего "Нью-Джерси") знаменитого Рене Робера. Тот, игравший в прославленной "французской тройке", был любимчиком фанатов, но Боумэн, как известно, не признавал авторитетов. Он задался целью омолодить клуб, и очень скоро другие любимые городом, но уже стареющие звезды были отправлены восвояси.

Решительные шаги Боумэна поначалу принесли прекрасные плоды. В первый же его сезон в Баффало "клинки" стали первыми в своем дивизионе, набрав 110 очков (кстати, это до сих пор лучший показатель клуба), и дошли до полуфинала, где уступили дорогу настоящему суперклубу начала 80-х - нью-йоркским "островитянам", которые на всех парах неслись к первому из своих четырех Кубков. "Клинки" же так и застряли в двух шагах от цели, чередуя успехи в регулярном сезоне с провалами в плей-офф.

В третий год своей работы в Баффало Боумэн совершил одну из худших сделок в истории клуба, отдав лидеров команды Дэни Гэйра и Джима Шенфилда в "Детройт" за трех ничем не примечательных игроков. Этот шаг стал подтверждением того, что великий тренер не справлялся с возложенной на себя нагрузкой. В 81-м Боумэн уступил тренерский пост Роджеру Нильсену, но уволил его год спустя. В 83-м Скотти вновь принял команду, вновь набрал с ней более 100 очков в регулярном чемпионате - и вновь откланялся в плей-офф.

При всех своих талантах он был не в состоянии тянуть лямку в одиночку. (Ремесло хоккейного торговца ему давалось с трудом. Впрочем, не все начинания Боумэна-менеджера оказались провальными, ведь именно он привел в "Баффало" Тома Барассо, Дэйва Андрейчука, Фила Хаусли и Линди Раффа, нынешнего тренера клуба.)

Зато как тренер обладатель квадратной челюсти ничуть не изменился. Он по-прежнему требовал многого, ругал всех без разбора, никогда никого не хвалил, выжимал все, что можно, и был ненавидим почти всеми.

Как-то в матче плей-офф против "Ванкувера" Боумэн накричал на Дэвида Уильямса по прозвищу Тигр, известного ванкуверского задиру, человека, которого вывести из себя было весьма легко, но делать этого никому не рекомендовалось. Подъехав к скамейке "Сэйбрз" и улучив момент, когда судья смотрел в другую сторону. Тигр огрел Боумэна клюшкой по голове, послав того в нокаут. Скотти и его многострадальному черепу крупно повезло, ведь даже незначительное сотрясение мозга могло закончиться для него плачевно, но НХЛ прореагировала на этот вопиющий эпизод с олимпийским спокойствием: Уильямс был дисквалифицирован на одну игру. Многие тогда считали, что Боумэн получил по заслугам.

Говорят (и это, наверное, относится к многочисленным голливудским мифам, окружающим эту легендарную личность), что тренер, очнувшись в раздевалке, первым делом спросил, какой счет.

"РУССКАЯ ПЯТЕРКА"

В 1986 году Боумэн ушел из хоккея.

Тренерская чехарда в "Баффало" (Скотти то нанимал нового тренера, то сам занимал его место) и ошибки Боумэна-менеджера сделали некогда сильный клуб середняком лиги и деморализовали болельщиков и игроков. В ноябре, устав от поразившей клуб лихорадки, неожиданно завершил карьеру капитан "Сэйбрз" Жильбер Перро, а неделю спустя 56-летний Боумэн был снят со всех постов.

Добровольную ссылку Скотти провел на телевидении в качестве ведущего популярной программы "Хоккейные ночи Канады" и сумел продержаться там целых три года. В глазах хоккейного мира репутация Боумэна не требовала дальнейших подтверждений: в 91-м он был избран в Зал хоккейной славы за свои достижения в "Монреале", но останавливаться на этом честолюбец Скотти не собирался. Поступив на административную должность в клубе "Питтсбург Пингвинз", он тут же стал причастным к еще одному чемпионскому сезону.

А на тренерский пост Боумэна вернула трагедия. В августе 1991 года наставнику "пингвинов" Бобу Джонсону поставили страшный диагноз - рак головного мозга несколько месяцев спустя прервал жизнь тренера. Боумэн принял команду и сумел повторить достижение Джонсона, а через год поступил на работу в "Детройт".

Этот период карьеры великого тренера хорошо известен всем. Наступила эра Боумэна-патриарха, старорежимного старика, не утратившего ни капли самоуверенности и честолюбия. Это эра красивого, умного хоккея "Красных Крыльев", время "русской пятерки", 62 побед в одном сезоне, яростной вражды с "Колорадо", неофициального переименования Детройта в "Хоккитаун" (то есть в Хоккейград), всеобщего обожания новой "народной команды" и трех Кубков Стэнли после 40-летней засухи в Городе моторов. Наверное, если бы Боумэн не добился ничего значительного во все предыдущие годы, его следовало бы принять в Зал славы только за это 10-летие с "Детройтом".

Поначалу, правда, не обошлось без разочарований. В 1995 году яркие, элегантные, но мягковатые "Крылья" обеими ногами угодили в безжалостный нью-джерсийский "капкан", а в 96-м, установив рекорд по набранным очкам в регулярном чемпионате, в полуфинале розыгрыша Кубка Стэнли были в буквальном смысле слова размазаны по бортикам злым и нахрапистым "Колорадо".

Но Боумэн был не настолько стар, чтобы не уметь адаптироваться и учиться на ошибках. С приходом Ларри Мэрфи команда укрепила защиту, стала жестче благодаря Брендану Шэнахэну и умнее после приобретения Игоря Ларионова, завершившего формирование "русской пятерки".

Ведомые бесстрашным капитаном Стивом Айзерманом, "Крылья" первенствовали в следующих двух сезонах, сделав тренера 8-кратным чемпионом.

Характер стареющего мастера ничуть не изменился. "Дедок" все еще был бескомпромиссным со всеми без исключения игроками, все еще мог прикрикнуть и обругать, по-прежнему не доверял новичкам, часто раздражал ветеранов, все так же не любил хвалить.

"Наверное, я играю хорошо, потому что Скотти за весь сезон не перебросился со мной ни словом", - сказал как-то работяга Кирк Молтби.

Слова Скотти умел подбирать нужные и высказывать их в максимально доступной форме, причем не только в общении со своими. В 96-м тафгай из "Колорадо" Клод Лемье расплющил лицо Криса Дрэйпера о край бортика. Этот момент стал переломным в серии и положил начало детройтско-колорадским трениям. После окончания матча Боумэн отловил Лемье на парковке перед стадионом и в недвусмысленных выражениях высказал ему свое мнение о грязных силовых приемах и о некоторых франкоканадцах, их применяющих. В сторонке, застыв от ужаса, стояли жена и дети Лемье.

Легендарным стало и противостояние Боумэна с тренером "Колорадо" Марком Крофордом, которому он годится в отцы. В 96-м Крофорд безвкусно пошутил по поводу металлического протеза в черепной коробке Скотти. Год спустя, когда крофордская "Лавина" проигрывала "Детройту" в четвертом матче полуфинала со счетом 0:6, молодой тренер закатил такую истерику, что судьи вынуждены были прервать игру на 10 минут, пока Крофорд изощрялся в нецензурной брани в адрес Боумэна. Патриарх большей частью молчал и улыбался. Скотти умел включать и выключать свои эмоции в зависимости от обстановки.

КОНЕЦ ЭПОХИ

Уходя из хоккея, Боумэн сказал, что жалеет только об одном: что никогда не решался хвалить своих игроков. Он считал, что похвала расслабляет и без надобности сокращает столь необходимую для него дистанцию. Хоккеисты должны были безоговорочно признавать его авторитет, для них он всегда оставался Истуканом. Спорить с эффективностью его воспитательных методов нет смысла.

Уходя на пенсию, к своей семье в Баффало, к гольфу, рыбалке и коллекционированию спортивных сувениров, Скотти уносит из хоккея не только девять чемпионских перстней, кучу рекордов и множество легенд. Вместе с ним уходит в прошлое целая эпоха, символом которой стала его железная челюсть.

Последний Кубок выиграла самая звездная из его команд (перед началом сезона за бешеные деньги были приобретены Доминик Гашек, Бретт Халл и Люк Робитайл), и эту победу скорее отнесут на толщину кошельков хозяев клуба, чем на талант Боумэна. Но даже если правда, что с таким составом мог победить и любой другой тренер (а в том, что это правда, я лично сомневаюсь), Скотти, без сомнения, заслужил этот прощальный подарок.

За 30 сезонов в НХЛ Уильям Скотт Боумэн выиграл больше матчей и титулов, чем любой другой тренер в истории лиги.

"Я не придаю значения рекордам, - сказал Скотти и, как мне кажется, чуть-чуть слукавил. - Главное для меня - дожить до того времени, когда их все побьют".