Газета Спорт-Экспресс № 198 (2990) от 2 сентября 2002 года, интернет-версия - Полоса 2, Материал 1

Евгений СЫЧЕВ:
ЗА СЫНА ГОТОВ СРАЖАТЬСЯ С КЕМ УГОДНО

- Вы работали тренером?

- Когда-то да, а сейчас уже четвертый год возглавляю футбольную школу. Из нее, к слову, два человека в спартаковском дубле сейчас играют. Кстати, тогда еще, знаю, Диму спрашивали, какую бы он хотел получить помощь от клуба. Он сказал, что хотел бы помочь родителям - мы живем тесновато, впятером в двухкомнатной квартире, младшему ребенку три года. Но меня это как раз не угнетало никогда - приходилось и в однокомнатной квартире с семьей жить. А Дима, кстати, как только зарабатывать начал, всегда нам помогал.

15 августа Диму вызвали в кабинет Червиченко. Там были также Шикунов, Романцев и Федотов. Вчетвером устроили ему форменный перекрестный допрос. Зачем отец приехал, чего хочет? В конце сказали, что если он намерен продолжать играть, то должен обязательно подписать все бумаги. Иначе у него будут большие проблемы. Дима отказался наотрез.

Как мне кажется, давление на сына происходило не из-за контракта, как такового, а потому что руководство клуба задалось целью привязать Диму на ближайшие пять лет, связать его по рукам и ногам на тот случай, если он вдруг по какой-либо причине откажется от взаимоотношений со "Спартаком".

16 августа он сыграл последний раз. Я видел игру - Дима выглядел неплохо, количество ошибок в первом тайме было минимальным. А после перерыва сына посадили на скамейку, Шикунов похлопал его по плечу и сказал: "Все, для тебя футбол закончен". Вот, собственно, и вся история. При этом прекрасно понимаю, что спартаковское руководство хочет подать историю с Сычевым так, чтобы никому из игроков больше неповадно было открывать рот.

- И вы решили добиться расторжения контракта?

- А что оставалось делать? Да, я взял на себя всю ответственность. Потому что Дима - мой ребенок. Я помню, как он радовался, попав в "Спартак". Деньги по большому счету его никогда не интересовали - он был счастлив оттого, что играет в этом клубе. "Спартак" ему всегда нравился. Ауж когда фанаты его признали и начали поддерживать...

- Вы не боялись, что, разорвав отношения со "Спартаком", ваш сын может надолго оказаться в некоем игровом вакууме?

- Боялся. Но ведь он, наверное, не просто так заслужил положительные отзывы о своей игре, должно быть, и в самом деле что-то собой представляет. Мы вместе подумали: пусть это будет для него суровым уроком, но вопрос-то ведь не об игре в "Спартаке", а о всей его дальнейшей жизни.

Понимаете, мне трудно говорить об этом... Я его не наказывал никогда в жизни. И за свои 18 лет он плакал всего три раза. Первый раз - когда совсем маленьким был. Второй раз - в седьмом классе. Я его тогда на тренировку не пустил из-за не очень-то хороших оценок в школе. И третий раз - на чемпионате мира после поражения от бельгийцев. А тут, приехав на базу, увидел в его глазах испуг и слезы.

- Постарайтесь не обидеться на мой вопрос, но я должна его задать, так как об этом говорят и представители спартаковского клуба, и довольно авторитетные в футболе люди. По их мнению, яркая игра Сычева на чемпионате мира заставила вас задуматься над тем, что сын стоит гораздо больших денег, чем платит "Спартак", а у него самого появилось нечто вроде звездной болезни. Что вы можете на это ответить?

- Не собираюсь вас обманывать. После чемпионата мира Димой действительно заинтересовались многие клубы. Об этом я догадывался по обрывкам фраз, которые слышал от руководителей "Спартака". Но тональность их высказываний была одна: Сычеву еще рано за границу. Прекрасно их понимаю. За три месяца до чемпионата мира - с января по май - сам не мог и предположить, что все сложится так удачно, что сын не просто войдет в сборную, но так в ней себя проявит. Он, конечно, еще никакая не звезда и сам это прекрасно понимает. После чемпионата мира мы говорили с ним, и он сказал: "Папа, я ничего еще не добился. Смог бы, наверное, если бы мне больше доверяли". По большому счету его не интересует ничего, кроме футбола. Ни девушки, ни дискотеки - разве что компьютеры. С 14 лет он жил один - сначала в Питере, потом в Тамбове. Если бы начал ломаться, это проявилось бы раньше и он не стал бы футболистом такого уровня.

Но он еще ребенок. Иногда совсем по-мальчишески начинал от журналистов убегать. Долго объяснял ему, что он, как профессиональный футболист, обязан общаться с прессой, что это часть его работы. А он все равно неловко чувствует себя с журналистами. Когда в Омске в связи с его приездом была организована пресс-конференция, мне стоило колоссальных трудов убедить Диму пойти на нее. Он сильно сопротивлялся: "Папа, пойми, я устал говорить одно и то же, я хочу играть".

А сейчас переживает страшно, понять не может ничего: то стадионы кричали: "Сычев! Сычев!" - и вдруг оказался изгоем. Помню растерянность в его глазах, когда мы уезжали из Тарасовки. Уютно обставленная комната, стенки спартаковскими плакатами заклеены - и он, совершенно не понимающий, почему должен все это бросить и уйти...

Поверьте, финансовая сторона его дальнейшей карьеры для меня далеко не самое важное. Сейчас думаю лишь о том, как оградить его от того, что происходит, от статей этих страшных. Но Дима ведь в Интернете все читает. Что происходит у него в душе, могу лишь догадываться. Сын никогда особо открытым не был, а сейчас еще больше закрылся. Хотя, знаете, в Интернете я обнаружил и хорошее письмо. Женщина одна написала: "Не верю, что Сычев из мальчика, который плакал после поражения сборной в Японии, мог так быстро превратиться в подонка и рвача. Это процесс долгий и целенаправленный".

- Какие чувства вы испытывали, глядя, как сын играет на чемпионате мира?

- Вспоминал, как в восьмилетнем возрасте он говорил, что мечтает играть в хорошем зарубежном клубе. И подумал, что Дима сделал еще один шаг к этому. Что лукавить - выступать в итальянском или испанском чемпионатах намного интереснее, чем в российском. Но я понимал, что это никуда от Димы не уйдет. Что для него самого будет гораздо лучше поиграть в "Спартаке", в еврокубках. Чтобы по крайней мере доказать: его успех на чемпионате мира не был случайным.

Уже после того, как скандал начал разгораться, я встречался с Романцевым - Дима в то время еще находился в Тарасовке. Разговаривали мы три часа. Олег Иванович пытался убедить меня в том, что Диме рано думать об уходе из команды, что ни к чему хорошему это не приведет. Хотя я не понимаю, почему Дима не мог бы играть за Россию, даже уехав в зарубежный клуб. Как те же Карпин, Мостовой или Смертин. Получается, во всей этой истории о карьере мальчишки никто не думает. Говорят, что в "Спартак" раз в жизни приглашают. Так и шанс в сильный западный клуб попасть раз в жизни выпадает. Второго может не случиться. Почему я должен убивать мечту ребенка? Не хочу, чтобы он, как это случалось с другими, ушел в никуда. В "Спартаке" ведь в последнее время происходило немало неприятных событий. Уход Тихонова из команды, Бушманова, Цымбаларя. Сейчас Цихмейструк ушел, чуть раньше Грозный...

- Вас не пугает, что в сильном западном клубе Дмитрий может не выдержать конкуренции?

- А вот это, как мне кажется, уже во многом зависит от того, как футболист себя покажет. Это его проблемы - доказать, что он не хуже остальных. Футбол - жесткая и жестокая профессия. В этом я полностью отдаю себе отчет. И ему говорю, что должен быть готов ко всему, раз такую профессию выбрал.

- Вся эта история не настроила вашего сына против команды?

- К игрокам у него нет ни малейшей предвзятости. Как и к болельщикам, и ко всем, кто его поддерживает сейчас.

- Для вас было неожиданностью, что его не пригласили в сборную?

- До меня доходили слухи, что по инициативе Червиченко подписан меморандум между 15 клубами премьер-лиги, согласно которому Дима не мог тренироваться ни в одной команде. Естественно, это не могло не повлиять и на позицию Газзаева, заявившего, что человек без игровой практики ему не нужен.

- В связи с чем ваш сын оказался в больнице?

- Он был на грани нервного срыва. Очень болезненно переживал, что его не поставили в состав на игру сборной. Вручили машину - и не дали играть. У Димы такая тоска в глазах была, когда он эту машину получал... Тогда я по-настоящему и перепугался - бледный он был неестественно. Боялся, что в таком состоянии может случиться все что угодно. Врачи, собственно, и подтвердили, что состояние сосудисто-вегетативной системы у Димы на пределе. Параллельно появилась возможность подлечить небольшую травму голеностопа, которую сын получил в начале июля в игре с "Зенитом".

Мы сразу же послали телеграмму в "Спартак" - сообщили, что сын в больнице. Естественно, не афишировали, в какой. Об этом, видимо, спартаковское руководство информировал Алексей Соколов. Тогда он был еще вместе с нами.

- А откуда взялся Соколов? Вы знали, что он считался агентом вашего сына?

- Когда Дима успешно играл в юношеской сборной России, сын Соколова тоже был в той команде. Они с Димой одногодки. И Соколов-старший оказывал финансовую поддержку сборной. Так получилось, что мы познакомились - проблемы-то воспитания детей одинаковые, и Соколов как бы взял Диму под свою опеку. Помогал, когда тот два сезона играл в Тамбове, трижды возил на просмотр в "Спартак". Сына взяли с четвертого раза, и он сразу же неплохо себя проявил. Тогда я сам просил Соколова присмотреть за Димой. Если возникали какие-то вопросы, мы их решали сообща - по телефону. И был рад, что о сыне так заботятся.

- Правда ли, что до перехода в "Спартак" вашего сына просматривали в "Шахтере" и не взяли - не посчитали перспективным?

- Он ездил туда - по рекомендации Соколова. Во вторую команду. Прокопенко, насколько мне известно, вообще не знал о том, что просматривают какого-то Сычева. Да и Диме в "Шахтере" не понравилось - он мне звонил, говорил об этом.

- Слышала, что в "Спартак" Сычева продали за три тысячи долларов. Это правда?

- По-моему, такая сумма и была заплачена. По словам руководителей "Спартака", сына отдали как бы в довесок к Шешукову и Алексееву. Несколько дней назад узнал, что за Димин переход Соколову были заплачены большие деньги. Хотя ни в каких документах он не значился - ни как агент, ни как менеджер.

- Может быть, от него просто потребовали вернуть эти деньги, после того как ваш сын написал заявление?

- Не знаю. Соколов, кстати, изначально поддерживал Димино желание расторгнуть контракт. А потом вдруг перешел на сторону руководителей клуба. И стал прикладывать все силы, чтобы Дима вернулся в "Спартак", хотя сын этого не хотел. Мы, собственно, поэтому из больницы Диму и забрали. Соколов приехал туда с каким-то человеком в форме генерала МВД. Судя по всему, намеревались забрать сына силой. Хотя мне абсолютно непонятно, какое отношение к происходящему имеют эти органы.

- И вы, как писали в газетах, предпочли скрыться черным ходом?

- Это не так. Я в тот день получил консультацию лечащего врача, потом мне самому помощь оказывали - давление подскакивало. И только потом мы уехали.

- И теперь прячете ребенка?

- Не прячу. Он по-прежнему находится на лечении. Но не хочу, чтобы общался с журналистами. Боюсь за него. Боялся и тогда, когда он играл в последних играх с недолеченной травмой голеностопа. Через два дня после травмы врач команды сказал, что Дима может тренироваться в общей группе. Началось обострение, еще через два дня сделали рентген... Я понимал, что в таком состоянии он не может показать ту игру, которую от него ждут.

Он до сих пор очень переживает за команду, искренне благодарен всем, кто за него болел и поддерживает сейчас. Но после такой травли ни на какие компромиссы со спартаковским руководством не пойдет.

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ