Газета Спорт-Экспресс № 125 (3212) от 10 июня 2003 года, интернет-версия - Полоса 1, Материал 1

РАХИМИЧ И МОЙЗЕС - В СБОРНОЙ РОССИИ. ФАНТАСТИКА ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Александр ПРОСВЕТОВ

Примите за курьез, а не за хвастовство. В 1994 году вашего покорного слугу официально пригласили в сборную... Намибии. По шахматам. Работая пять с половиной лет в этой африканской стране, участвовал я на досуге в чемпионатах и турнирах. И вдруг получил предложение поехать на шахматную олимпиаду... в Москву!

"Так ведь у меня нет не только разряда, но и намибийского паспорта", - привел я, казалось бы, неопровержимый довод. "Ничего страшного, - заверили меня. - В команде собраны граждане Германии, Австрии, Швейцарии. Главное - платить национальной федерации членские взносы".

На шахматную олимпиаду меня не отпустили дела. Зато спустя шесть лет я поехал от "СЭ" на Олимпийские игры в Сиднее. Правда, уже в более естественном качестве - репортера. И вот там, в Австралии, довелось брать интервью у обладателя золота в вольной борьбе нашего Давида Мусульбеса. В решающей схватке он победил Артура Таймазова, с которым вместе тренировался во Владикавказе. Причем ранее в том же 2000 году Таймазов выступал еще за сборную России, а в Сиднее - уже за Узбекистан.

Эти истории - свидетельства либерализма в паспортных вопросах, проявляемого во многих видах спорта. В одних случаях для смены спортивного гражданства требуется согласие национальной федерации, в других - приходится отбыть "карантин", в третьих - и вовсе ничего, кроме подачи заявления, не надо. Сравнительно легко меняют национальную принадлежность биатлонисты и лыжники, представители как легкой, так и тяжелой атлетики (взять хотя бы взлет Катара за счет штангистов-болгар). Да и игровые виды спорта это допускают, и потому российские мастера помогают зарубежным сборным по гандболу и волейболу. Лишь ФИФА долгое время настаивала на постоянстве: сыграл в отрочестве за страну - и как отрезало. Хотя жизнь подталкивает и эту организацию к послаблениям.

Пока вопрос находится в стадии обсуждения. Тем не менее мало сомнений в том, что разрешат менять футбольное гражданство игрокам в возрасте до 21 года. Неясно только, наделят этим правом всех или лишь тех, кто не участвовал в официальных матчах за какую-нибудь сборную на протяжении последних двух лет. Так или иначе реформа неизбежно усилит внимание к футбольным дарованиям, поспевающим "в чужих садах". В нашем случае - в первую очередь в границах бывшего Союза.

Не пожелает ли, например, играть за Россию, как когда-то Валерий Кечинов, многообещающий "узбекский" нападающий ЦСКА Александр Гейнрих? Ему ведь в октябре исполнится только 19. Возможно, как и в прошлом, выразит готовность выступать за Россию кто-то из уроженцев Украины. Или сподобится кто-то из Белоруссии, стран Прибалтики. Надо только, чтобы сборная наша была привлекательна, чтобы молодые люди видели перспективу, а не приходили к выводу, что им предлагают поменять шило на мыло. С другой стороны, не стоит забывать, что процесс будет носить двусторонний характер. Недавний отъезд в Киев группы способных мальчишек из спартаковской школы - серьезное предупреждение.

Если же ФИФА примет положение, разрешающее смену футбольного гражданства и тем, кому за 21, то поле деятельности для вербовщиков станет совсем широким. Джейкоб Лекхето, например, после прошлогоднего золотого матча сказал, что охотно защищал бы честь России, если бы не был заигран за ЮАР. Впрочем, возможно, южноафриканец пребывал тогда в состоянии эйфории.

Да и история с Жерри-Кристианом Тчуйсе не вдохновляет. Вопрос очень деликатный, но положа руку на сердце, ускоренное предоставление российского гражданства камерунцу было непопулярно в народе. И это при том, что чернокожие футболисты - причем не доморощенные, а приезжие - появились в сборных даже таких ксенофобных стран, как Германия и Польша. Важно ведь не переборщить. А в нашем случае говорить о массовом привлечении иностранцев просто нелепо.

Кстати, при нынешнем дефиците классных игроков лица, ответственные за выступления сборных команд, могли бы и без всяких решений высокой футбольной инстанции прозондировать вопрос, не готов ли кто-то из действительно умелых, но на родине не востребованных легионеров играть за Россию. Разве помешали бы в обороне такие молодцы, как сатурновец Жедер или спартаковец Мойзес? Понимаю, что это, скорее, из раздела фантастики, что бразильцы вряд ли согласятся связать себя с российской национальной командой. Но! Играл же на ЧМ-2002 бразилец Алекс за Японию, а его соотечественник Клэйтон - за Тунис. А эти страны, между прочим, столь же далеки от Южной Америки, как и Россия.

Славяне же у нас и вовсе легко адаптируются, и если чехов, наверное, остановила бы непростая история взаимоотношений между нашими народами, то выходцы из бывшей Югославии, глядишь, могли бы и задуматься.

Патриотизм не в том, чтобы отмахиваться от иностранцев - мы, мол, сами с усами, а в том, чтобы не опускаться на международной футбольной арене все ниже и ниже. Царь Петр не стыдился принимать помощь от чужеземцев, и некоторые из них вошли в российскую историю как по-настоящему свои. Пушкин, если кто забыл, - правнук "Арапа Петра Великого" - Абрама Ганнибала, которого вывезли из Эфиопии и который в России дослужился до чина генерал-аншефа.