Газета Спорт-Экспресс № 270 (3357) от 2 декабря 2003 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

Валерий БАБАНОВ, Юрий КОШЕЛЕНКО

МЫ ЗАЛЕЗЛИ НА ТА-КУ-Ю ГОРУ!

2 ноября российские альпинисты Валерий Бабанов и Юрий Кошеленко поднялись на гималайский пик Нупцзе Восточная (7804 м) - это первое восхождение на самый до того времени высокий из непокоренных пиков планеты. Для Бабанова это была третья попытка. Первая - осенью 2002 года, когда он шел в стиле соло, закончилась неудачей. Достигнув отметки 6300 м, Валерий был вынужден спуститься. Весной этого года Бабанов и Владимир Сувига не дошли до вершины 350 м, прекратив штурм из-за непогоды. И только с третьего раза удалось добиться успеха. Корреспондент "СЭ" взял интервью у Бабанова и Кошеленко, когда они вернулись в Москву.

- Валерий, чем вызвана смена напарника?

В.Б.: - После весенней неудачи я встретился с Юрой и спросил, есть ли у него желание идти на Нупцзе. От ответил утвердительно. Не отвергалось и участие в экспедиции Володи Сувиги. Я ему не отказывал, но назвал необходимую сумму: 5-6 тысяч долларов с человека. Сам я добыл эти деньги, трудясь гидом в Шамони. Все, что заработал, вложил в экспедицию. Юра тоже бегал, как савраска, в поисках денег и достал. У Володи не получилось. Это основная причина, по которой он не был осенью на Нупцзе.

- Весной, добравшись до высоты 7500 м, вы провесили много веревок, которые там и оставили. Что-то из них сохранилось, помогло вам в этот раз?

В.Б.: - Весной провесили целый километр веревок и почти не снимали, рассчитывая использовать осенью. Но наши ожидания не совсем оправдались: большая часть веревок там, где места пологие, оказалась погребенной под снегом. Нам пришлось провешивать их заново. А вот на крутых участках веревки в основном сохранились, и это нам здорово помогло.

- Знаменитая Башня Дьявола, перед которой вы спасовали в первый раз, как вас теперь встретила?

- В.Б.: - Прекрасно. На этой стене высотой метров 300 веревки остались. Лишь кое-где наверху пришлось их заново провешивать. Но на самом трудном участке, где лазанье идет на искусственных точках опоры, веревки висели, что сэкономило несколько дней.

- Могли бы вы охарактеризовать друг друга как альпинистов?

В.Б.: - Еще в 98-м мы с Юрой прошли новый стенной маршрут в Альпах. Восхождение произвело сенсацию, о нем много говорили, писали. Через пять лет судьба снова свела нас. Мы дополняем друг друга. Уровень нынешнего восхождения такой, что надо быть универсалом.

Ю.К.: - Сам результат говорит о том, что у нас все сложилось. Если бы не было взаимопонимания, не получилось бы адекватной работы. Мы залезли на та-ку-ю гору!

- Какую та-ку-ю?

В.Б.: - Маршрут по техническим характеристикам следующий: протяженность - 4 км, перепад высот на стене - 2,5 км. Восхождение начинается на рубеже 5400 м и предъявляет самые суровые требования: не просто идешь, а все время лезешь. Низ стены - около двух километров - сложное скально-ледовое ребро, достаточно крутое, типа бастиона. Оно переходит в снежно-ледовые склоны, которые превращаются в ледово-скальную башню на высоте 7500 м. Перепад высот здесь - 300 м, протяженность - 600 м. Лед, скалы, снег плюс высота, на которой организм уже не восстанавливается.

ГЛАВНОЕ - НЕ ПРОПУСТИТЬ ПОВОРОТ

- Весной вы дошли до 7500 м. Что увидели сейчас на этой отметке?

В.Б.: - Еще тогда понял, что дальше будет непросто. На деле столкнулись с еще большими трудностями. Маршрут оказался в два раза протяженнее, ориентирование на нем - сложным.

Ю.К.: - Вполне могли заблудиться и не попасть на вершину. Был шанс упереться в стену, потерять время. Большой процент успеха в том, что нам удалось быстро сориентироваться и найти нужный маршрут. Мы постоянно фотографировали, смотрели снимки и поняли, что на пути к вершине должен быть крутой поворот, в который надо попасть. К счастью, мы не промахнулись.

- Сколько времени у вас ушло на преодоление последних 600 м?

В.Б.: - 12 часов поднимались, прошли 12 веревок. Затем 5 часов спускались в темноте.

- В скупых сообщениях, передаваемых по спутниковому телефону с маршрута, вы говорили, что на решающий штурм с высоты 6900 м пошли без спальников, что у вас было три холодных ночевки - две на пути к вершине и одна на спуске. Это же невероятный риск!

Ю.К.: - Другого выхода не было. Палатка весит 2 кг, спальники - столько же. Мы решили избавиться от лишнего веса. Выбросили все, что считали самым тяжелым. Это оказались спальные мешки, часть продуктов, личные вещи. Палатку все же потащили. Нам дали прогноз погоды: приемлемый, но холодно. Ночью температура опускалась до 30 градусов мороза, днем было градусов на 10 теплее.

- В чем вы шли последние метры, как ночевали?

В.Б.: - На мне были две пуховки - одна легкая, другая на гагачьем пуху, гортексовые штаны, на ногах - высотные ботинки.

Ю.К.: - Долго думали, брать ли пуховые штаны, пуховый комбинезон. Отказались - вес неподъемный.

В.Б.: - Спали на одном каремате не шире чем полметра, ноги засовывали друг другу под подмышки, сняв, естественно, ботинки.

- Не представляю, как можно спать в таких условиях...

Ю.К.: - Я вообще не спал. Мучительно ждал, когда наступит 7 утра, выйдет солнце и температура чуть-чуть повысится.

В.Б.: - Лежишь, холодно... В тех местах, где ноги открыты, пощипывает. Ворочаешься, на часы поглядываешь - когда же ночь кончится. Хотя в теплом спальном мешке и там можно спать нормально.

Ю.К.: - Когда спустились на 6900 м, залезли в спальники - и поспали!

В.Б.: - Подошли к этому месту около 5 вечера. Поставили палатку, залезли в нее, попили чаю и в 6 уснули. Проснулись только в 9 утра.

- Спали мертвецким сном?

В.Б.: - Нет, порой просыпались. Этот сон не принес облегчения. Седьмой день на высоте, постоянно чувствуешь, что твой организм все дальше и дальше "уплывает". Еще день там полежали - и не встали бы. А кислорода у нас с самого начала с собой не было, даже для медицинских целей.

- Что-нибудь ели в это время?

В.Б.: - В последние три дня пили чай с сахаром, немного печенья. Большего организм не воспринимает. Даже энергетические батончики, которые я привез из Франции, оставили на высоте 6900 м.

СВЯЗЬ НА УРОВНЕ ИНТУИЦИИ

- Когда вы поняли, что дойдете до вершины?

В.Б.: - Мы начали штурм в 8.40 утра. В 5 часов вечера, когда уже стало темнеть, наступил очень сложный момент. Надо было решать: либо продолжать восхождение, либо спускаться. Холодно, ветрено, руки и ноги мерзли. Понимали, что в темноте будет еще холоднее и тогда проще допустить ошибку. Было внутреннее напряжение.

- Как решали? Встали, поговорили?

Ю.К.: - Все произошло молча. Каждый для себя все решил по ходу продвижения вверх. Но пришло это к нам в одно и то же время - у нас с Валерой связь была на уровне интуиции.

- А вы понимали, что вам грозило в этом случае?

Ю.К.: - Да все что угодно! Могли попасть в любую ситуацию, из которой было бы очень сложно, если не невозможно, выбраться. Могли просто не вернуться. Каждый это осознавал и принял.

- Как всегда, считаете, что это гора вас допустила, а не вы ее покорили?

Ю.К.: - Лично я - да. Где-то наверху, на небесных скрижалях, было записано, что Бабанов и Кошеленко залезут туда. Мы лишь оправдали эту запись.

- Из ваших коротких сообщений было понятно, что гора сильно меняет психологическое состояние, что вам долго пришлось приходить в себя после восхождения. Что происходит там, наверху?

Ю.К.: - И у Валеры, и у меня в какой-то степени было одинаковое состояние - как будто душа отделилась от тела. Тело живет по своим законам, его нужно кормить, поить. А сознание словно зависло на вершине и оставалось там, даже когда мы спустились вниз. Этакое ощущение зафиксированного мироздания. Это нам много дало в духовном плане. Хотя пока мы до конца не осознали результаты восхождения.

- Как восприняли внизу вашу победу?

В.Б.: - Сразу внизу нас ждал один только повар Пасанг. Дело было ночью, устали мы неимоверно, хотелось пить. Пасанг молодец, прямо под стену принес термос с чаем, печенье. Накормил, напоил. Вообще-то, понять наше восхождение может только профессионал. Когда связались с большой землей, пошли поздравления, все ликовали. В последние годы в Гималаях не так много совершается серьезных восхождений. Наше достижение воспринялось альпинистской общественностью взволнованно.

- А как отреагировало на него министерство туризма Непала?

В.Б.: - Когда мы пришли туда, чтобы отметить permit, у нас возникли проблемы. Оказалось, что Нупцзе Восточной... нет в реестре. В описании Нупцзе существует как одна гора, без разделения на пики. А их на самом деле пять. Когда мы сказали, что залезли на Нупцзе Восточную и назвали высоту - 7804 м, они посмотрели в свои книги, потом на наш permit и сказали: "У нас вообще такой горы нет. Вы не имели права туда лезть, она закрытая".

- Закрыта по религиозным соображениям, как некоторые другие пики?

Ю.К.: - Нет, просто у них записано: Нупцзе, 7845 м. А эта высота главной вершины.

В.Б.: - Мы им показываем фото нашей горы, они смотрят расширенными глазами: это Нупцзе? Дискуссия шла несколько часов.

- Чем закончилась?

Ю.К.: - Настроение у шефа было хорошее, поэтому закончилось в нашу пользу.

В.Б.: - Мы написали рекомендацию о том, что надо внести изменение в реестр вершин. Нупцзе должна быть расчленена: Восточная I, Восточная II, Центральная, Западная I и Западная II.

ЛУННАЯ СОНАТА ВОЗРАЖЕНИЙ НЕ ВЫЗВАЛА

- Обычно маршруту, который пройден впервые, дают имена сделавших это альпинистов или страны, откуда они родом. А вы свой назвали "Лунная соната".

В.Б.: - Это Юра предложил. Когда мы вышли на вершину, над нами стояла луна в первой четверти. Было достаточно светло. Картина, которую мы сверху наблюдали, оказалась просто мистической. Все Гималаи - Эверест, Лхоцзе, Нупцзе - погружены в лунный свет. Состояние, в котором мы пребывали, было настолько созвучно Юриному названию, что сомнений в его правильности не возникло.

- "Лунная соната" - это пришло к вам там, наверху?

В.Б.: - Там не до того было. Так устали и замерзли, что смогли лишь обняться и начали спускаться. Внизу нас спросили, как назовем маршрут. Я говорю, что в Гималаях не принято давать названия. С нами не согласились. Мы сидели, думали. Вдруг Юра говорит: "Лунная соната".

- Когда вы весной пытались достичь вершины, параллельно с вами работала итальянская экспедиция, теперь - американцы. Как вы этих попутчиков воспринимаете?

В.Б.: - Узнали об американцах за неделю до отъезда. Вначале были удивлены, напряглись. А потом подумали: если они согласятся разделить с нами стоимость permit'a, нам это очень поможет. Встретились с ними в Катманду, обсудили все нюансы. Очень порядочные ребята оказались, Фабрицио и Билли. Сказали, что не будут работать по нашему маршруту, а это было важно для нас. И permit с нами разделили. Им, к сожалению, не повезло, Фабрицио упал на колено камень, повредил ногу. В середине октября американцы отказались от продолжения экспедиции, поднявшись лишь на 6100 м.

- Как и в предыдущие разы, вы шли самым сложным маршрутом, уверяя при этом, что он красив.

Ю.К.: - Когда посмотришь на стену, маршрут на ней читается, он логичный, линия волшебно-красивая. В альпинизме это много значит.

В.Б.: - А что сложный, так это в силу обстоятельств, но зато он самый безопасный.

- Сколько было до вас попыток пройти этот маршрут?

В.Б.: - Начиная с 86-го года - 15. Выше всех в 94-м поднялись французы. Весной они дошли до 7500 м. Как правило, все экспедиции останавливали снегопады, ураганные ветра.

- У вас тоже был опыт неудачного решающего штурма. Отчаяния не возникало при мысли о том, что и с третьего захода взойти не удастся?

В.Б.: - Нет. Как-то само собой вышло, что, когда мы после неудачи спустились в последний раз на отдых в Дибоче (3700 м), началась непогода. Дибоче - лесная зона, там кровь активно насыщается кислородом, идет эмоциональная и физическая разгрузка. На третий день появилось солнце, прогноз был хороший, и мы решили начать подъем. Хотя и изначально были настроены бороться до конца. Если бы непогода затянулась, вышли позже. У нас permit был до 16 ноября.

ПРОТИВ СИЛЫ РУССКИХ НЕ ВОЗРАЗИШЬ

- В начале беседы вы сказали, что экспедиция обошлась вам в крупную сумму...

В.Б.: - Вернутся ли эти деньги? Часть - да. Напишем статьи, напечатаем фотографии. Уже есть заказ от японского альпинистского журнала. Но всех денег не вернуть. Потери возмещают спонсоры, среди которых, как всегда, BASK, еще есть Beal, Simond, Boreal, Canon и другие.

- Странно у вас, альпинистов, дела обстоят. Во всех "земных" видах спорта люди, побившие мировое достижение, получают немалые деньги. Вы же для установления рекорда тратите свои, и много. Почему так?

В.Б.: - У нас не зрелищный вид спорта. В основном все финансовые проблемы решаются за счет спонсоров. Но некоторые, давая деньги, хотят много получить за них. Продаваться с потрохами не хотелось бы. У нас на карту поставлена жизнь. Чем больше зависимость от спонсора, тем больше обязанность перед ним. Иногда приходится выбирать: или вершина, или жизнь... Многие западные альпинисты зарабатывают на экспедиции сами. Если и у меня когда-нибудь так получится, буду только рад.

- Тратить большие деньги, рисковать жизнью... Каждый раз возникает вопрос: зачем все это?

Ю.К.: - Кто-то же должен пытаться понять границы возможностей человека. А еще таким образом снимается агрессия. Мы рисковали своей жизнью, но при этом никого не убили, не объявили войну, а агрессию сняли. Такие люди, как мы, необходимы обществу.

- Ежегодно в феврале во Франции вручается престижная премия "Золотой ледоруб". Вы можете претендовать на эту награду?

В.Б.: - Из Непала я позвонил редактору французского журнала для альпинистов, моему другу Филиппу де Канну, и сказал: "Мы прошли маршрут. На "Золотой ледоруб" будешь представлять?" На что он ответил: "Обсудим. Русские сильны, против этого возразить нечего".

Елена РЕРИХ