Газета Спорт-Экспресс № 30 (3408) от 10 февраля 2004 года, интернет-версия - Полоса 10, Материал 2

Алексей СЕМЕНОВ: "СЫНОМ Ульяны СЕМЕНОВОЙ НЕ ЯВЛЯЮСЬ"

197-сантиметровый участник Матча юных звезд, лидер обороны "Эдмонтона" - возможно, самый высокий хоккеист в российской истории

Приглашение на звездный уик-энд стало для 22-летнего защитника большим сюрпризом.

"КАКАЯ Я ЗВЕЗДА?"

- Ко мне после тренировки тренер подошел поздравить, а я не понял с чем, - рассказывает наш супергабаритный (рост - 197 см) легионер. - Когда он сказал, что меня вызвали на Матч молодых звезд, сначала подумал, что это шутка. Ну, сами посудите - какая я звезда? Ну, разве только - звездочка...

"Ничего себе - звездочка", - пришлось ответить мне. Смотрится Алексей, которого минутой раньше я встретил в лобби "Гранд-Отеля" в Сент-Поле, весьма и весьма внушительно. Вот только знают о нем пока не многие, ведь в российской суперлиге он так и не заиграл, а в НХЛ пробился только в прошлом году. И тут - такое признание. Пора, наверное, познакомиться с восходящей звездой поближе. Предоставим слово самому герою:

- Родился и вырос в Мурманске, там начинал играть в хоккей, на местной судоверфи. Первым тренером был Валерий Федорович Ануфриев, который и до сих пор там. Хоккейная школа была очень неплохая, но, конечно, играли мы в основном в местных соревнованиях - в городе и области, плюс выбирались в Оленегорск, Петрозаводск и Питер. Из Мурманска вышли и Федоров, и Константинов, и Оксюта. Помню, как в 10 лет меня впервые пригласили играть за Петрозаводск, и я отправился туда на поезде, один. Поколесили по региону недели три-четыре.

- Вас сразу поставили в защиту?

- Да, с самого начала. У меня никогда не существовало проблем с габаритами. Имею в виду рост. С "мясом" проблемы были, пока сюда не приехал. Один раз, правда, попробовал встать в ворота, и этого одного раза мне хватило на всю жизнь. Для этой профессии нужно быть немножко сумасшедшим. Или по крайней мере иметь какие-то небольшие странности.

ЛЮБЛЮ ТОЛКАТЬСЯ

- Что вас больше всего привлекает в игре в защите?

- Люблю толкаться (улыбается). Это очень тяжелая профессия, но мне она кажется наиболее интересной, потому что защитник делает все. Он и нападает, и разрушает, и начинает, и заканчивает. Наверное, это - судьба. Имя "Алексей" ведь как раз и означает - "защитник".

- И что же у вас было после Мурманска?

- Ярославль, куда я поехал на турнир с петрозаводской командой ребят 1981 года рождения. Там меня заметили и пригласили в "Торпедо". В команде задержался где-то на полгода, следующим этапом стал Питер, где тоже поиграл совсем чуть-чуть. Ну а потом - "Крылышки". Приехал туда вместе с моим другом Никитой Алексеевым, который теперь в "Тампе". В Москве дела пошли более удачно: мы и в первой команде поиграли, и в молодежную сборную попали. Так я и был задрафтован "Эдмонтоном".

Потом возникла неприятная ситуация с прежним агентом, и сразу же после драфта уехать в Канаду я не смог. Вернулся в Питер, где жили мои бабушка и дядя, поиграл еще чуть-чуть в СКА и снова решил пробиться в североамериканский хоккей. На этот раз - окончательно. Новый агент, канадец Алан Уолш, убедил меня попробовать свои силы здесь.

- А почему не предприняли еще одну попытку пробиться в основной состав СКА или "Крыльев" вместо того, чтобы в 17 лет уезжать в Канаду?

- В Питере тогда за место в основе боролось очень много народу, а одним из моих прямых конкурентов являлся Кирилл Сафронов - он сейчас в "Атланте". После того как я понял, что пробиться будет очень сложно и могу потерять сезон, решил, что лучше уехать.

ПРОБЛЕМЫ С "МЯСОМ"

- И как пошли дела за океаном?

- Попал в юниорскую лигу ОХЛ, в команду "Садбери Вулвз". Провел там около 20 матчей в первом сезоне - скромненькое такое начало. С английским было трудновато, и я привыкал к местному хоккею долго. Но, в общем, мне понравилось.

- Что именно?

- В Садбери была очень дружная, хорошая команда, имевшая сумасшедших болельщиков. И сам городок мне пришелся по душе. Я ведь - провинциал, мне стиль жизни в маленьких городах привычен. Мне многого не надо. Я и сейчас отлично себя чувствую в Эдмонтоне и не рвусь, к примеру, в Лос-Анджелес или Анахайм.

Не успел Семенов рассказать о том, как он любит простую жизнь, как, будто по звонку, в лобби отеля показался Илья Ковальчук и с ходу попытался отобрать у меня собеседника, пригласив Алексея сходить в ресторан. "Русский?" - спросил заинтригованный Семенов и, получив утвердительный ответ, пообещал прийти. Как только закончит интервью.

- Так вот, о Садбери. Чуть позже я там разыгрался настолько, что меня признали лучшим защитником лиги. Вот уж сюрприз был! Узнал об этом, зайдя как-то раз в Интернет. Открываю сайт ОХЛ и вижу на экране свое лицо! Не знал, что обо мне все такого хорошего мнения. А потом в "Садбери" пришел Федя Федоров, и мы с ним год очень хорошо отпахали.

- Двум таким габаритным русским канадские деревенские острословы были просто обязаны дать какие-нибудь прозвища.

- Меня назвали Русским танком. Это не только из-за габаритов, но и потому, что меня расхвалили в местной прессе. Признали лучшим силовиком лиги, написали, что у меня - самый сильный щелчок.

- Кстати, один хоккейный обозреватель из Садбери даже предсказал вам "Трофей Норриса", лучшему защитнику НХЛ, в течение пяти лет.

- (Смеется.) Ну, если уж он поставил мне такую задачу, то буду стараться! Что мне теперь делать? Нельзя же обидеть старого поклонника.

- Вот вы сказали, что у вас всегда были проблемы с "мясом". Каким же образом удалось стать таким наводящим ужас на всю юниорскую Канаду силовиком?

- Как только приехал, меня тут же стали усиленно кормить и практически поселили в спортзале.

- Неужели вас гамбургерами откармливали?

- Нет, я сам себе готовил блюда разных народов. Канадская кухня очень нравилась. Ну, а как только калории и штанга начали давать результаты, я пристрастился к силовым приемам, тем более что они у меня стали получаться эффектными.

ЛЕГЕНДЫ О ЩЕЛЧКЕ

- Какое из столкновений запомнилось больше всего?

- Их было чересчур много, так что даже припомнить не могу. Хотя о своем самом мощном приеме в НХЛ рассказать могу. Марк Белл из "Чикаго" получил шайбу у синей линии, только успел под нее подстроиться, развернуться, а я уже - тут как тут. Он тоже высокий, поэтому я хорошо приложился плечом - то ли в грудь, то ли в голову. Знаю, что у соперника сотрясение было. А в юниорах один раз так "убрал" человека, что руку ему сломал. У меня даже фотография где-то есть, где мы оба в полете и видно, что он сейчас упадет под меня. Несколько позже я с ним встретился, поговорил, извинился. Оказался хорошим парнем.

- А о вашем щелчке действительно в юниорах ходили легенды?

- Легенды не легенды, но ловушку вратарю один раз сломал, это было. Он потом мне еще и синяк на руке показывал. Я знал, как важен для энхаэловского защитника сильный щелчок и тренировал его без устали, каждый день.

- Получается, что отъезд в Канаду помог вам в развитии, и решение вы приняли правильное.

- Для меня это было правильное решение, но это не значит, что так должны делать все. Можно, наверное, сказать, что тем, кто любит жесткий, силовой хоккей, лучше обучаться этой науке в США и Канаде. В здешних юниорских лигах есть абсолютно все для выращивания таких игроков. А забивным, наоборот, лучше задержаться дома. Но общих правил тут нет и быть не может. Другим ребятам я бы советовал решать по ситуации.

- После юниоров вы поиграли в профессиональной лиге АХЛ, в фарм-клубе "Эдмонтона". Как вам дался переход в эту мясорубку?

- Отнесся к нему очень серьезно и потому в ходе всего сезона ожесточенно работал над собой. Просил тренера, например, остаться со мной после тренировки. Придумывал себе дополнительные упражнения, бегал кроссы. АХЛ - не только мясорубка, хотя хоккей в этой лиге действительно очень жесткий. Но и ребята там побыстрее, чем в юниорах, и с техникой все в порядке.

- Тем не менее вам удалось потрясти весь "Эдмонтон". Если не ошибаюсь, вы заняли второе место во внутрикомандном забеге на скорость.

- Да, с катанием у меня, несмотря на рост, проблем нет очень давно. С тех пор как перед отъездом в "Крылья" со мной позанимался отец Никиты Алексеева. Я и сейчас почти каждый день после тренировки оттачиваю катание. Вообще, из русского хоккея с хорошим катанием выходят все, даже здоровяки. Вот на Малахова, к примеру, посмотрите или на Виктора Козлова.

СМЕСЬ ХАРЫ И МИРОНОВА

- Кто-то из канадских скаутов назвал вас смесью из Здено Хары и Бориса Миронова.

- Ой, не знаю. Но мне всегда казалось, что я - это я, а не смесь. Хару как-то попытался один раз опрокинуть, но его даже сдвинуть с места непросто.

- По-моему, вы самый высокий хоккеист в истории российского хоккея.

- Знаете, я сомневаюсь в этом. Если говорить о наших в НХЛ, то, может, и да, но в России-то точно есть высокие. Я видел там пару игроков повыше моих 197 сантиметров. Только не помню, кто это был.

- Вы случайно не имеете какого-либо отношения к великой советской баскетболистке Ульяне Семеновой?

- (Хохочет.) Нет , никакого.

- Расскажите немного о вашем колоритном тренере, Крэйге Мактавише.

- Хороший, жесткий наставник. В этой роли он мне нравится. Знает, чего хочет. А хочет он одного - выигрывать. А как человек... Скажу так - я его не слишком хорошо знаю. Это, по-моему, вполне корректно.

- Под горячую руку ему легко попасть?

- Проще простого. У меня уже бывало.

- А почему он без шлема так долго играл - не рассказывал?

- Даже и спрашивать не хочу. Верный способ попасть под горячую руку.

- У вас были три драки в НХЛ: уступили Торнтону из "Сан-Хосе", выиграли у Леклерка из "Анахайма" и разошлись вничью с Хордичуком из "Флориды". Поделитесь впечатлениями от первой драки.

- В матче с "Сан-Хосе" я толкался у бортика с Риччи и вдруг - смотрю, бежит какой-то здоровый. А мне что, даже разбираться не стал, кто это. Сбросил перчатки, подъехал, встал как надо... Я же не знал, что Торнтон левша. Пару раз попробовал его стукнуть, а он как-то хорошо руку завернул и - бум! Как дал мне прямо в нос. Падая, я еще и головой ударился. Хорошее получилось крещение огнем.