Газета Спорт-Экспресс № 69 (3447) от 30 марта 2004 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

Знаменитый немецкий теннисист Борис Беккер, участвовавший в Киеве в показательном турнире ветеранов, дал интервью корреспонденту "СЭ"

Борис БЕККЕР

Я - СТРОГИЙ ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР

ПОДАЛЬШЕ ОТ МЕДВЕДЕВА

"Глоток минералки - и в отель!" Трехкратный победитель Уимблдона Борис Беккер, прилетевший в украинскую столицу около полуночи и шумно ворвавшийся в VIP-зал Бориспольского аэропорта, едва держался на ногах. Не столько от усталости, сколько от коньяка, с помощью которого он коротал долгий перелет из Лос-Анджелеса в Киев.

- Что вам угодно? - Беккер (показалось - не без труда) сфокусировал взгляд на диктофоне в руках корреспондента "СЭ". - Интервью? Только не сейчас: с такой головной болью я двух слов связать не смогу. Приходите на наш турнир, в один из дней непременно побеседуем.

Сказал - и нетвердой походкой отправился к лимузину, который уже через полчаса доставил легендарного теннисиста в единственный в Киеве пятизвездный отель "Премьер-Палас". Свой номер-люкс Беккер покинул лишь на следующий день к обеду, когда другие участники турнира - австриец Томас Мустер, австралиец Патрик Кэш и француз Анри Леконт - вручали детям подарки в клубе "Антей", в свое время воспитавшем Андрея Медведева.

Только вот участвовать в этом мероприятии Борис отказался, сославшись на необходимость как следует отдохнуть перед играми. На самом же деле, как рассказали мне в окружении Беккера, он просто хотел избежать встречи с лучшим в истории теннисистом Украины, конфликт с которым возник у немца еще на Уимблдоне-94. Медведев, находившийся тогда в расцвете сил, проиграл Беккеру напряженный пятисетовый матч, после чего заявил, что соперник действовал на корте не по-джентльменски, применяя во время игры пусть и не запрещенные правилами, но психологически влиявшие на противника приемы: время от времени останавливал готового выполнить подачу Медведева, чтобы поправить выбившуюся из шортов майку или зашнуровать якобы развязавшиеся шнурки...

НА ЗАВИСТЬ СТАНИСЛАВСКОМУ

Всерьез воспринимать поединки Беккера с Кэшем и Мустером, которых он убедительно обыграл соответственно в полуфинале и решающем матче турнира, мог лишь непосвященный. Таких в зале оказалось немало. Публике, без колебаний выложившей за билеты от 50 до 100 долларов, казалось, что за эти немалые деньги четверка ветеранов должна расшибиться в лепешку. Теннисисты же, напротив, устроили праздник для настоящих ценителей - с красивыми розыгрышами мяча и правдоподобными, на зависть ученикам Станиславского, эмоциями после каждой ошибки.

- Нет, мы, конечно, немного заводились и временами отклонялись от сценария, - улыбнулся Беккер, когда наконец нам - с разрешения организаторов турнира - удалось поговорить и я спросил знаменитого теннисиста, была ли в показательных играх хоть малая доля настоящей спортивной борьбы. - Скажем, в финале, когда Мустер повел в счете, я разозлился не на шутку и, если помните, выполнил несколько симпатичных ударов, которые даже мне самому понравились. Когда же равновесие было восстановлено, вернулось и благодушие, позволившее вновь поиграть на публику. В конце концов, такие турниры придуманы не для пятисетовых сражений, которые нам, сорокалетним мужчинам, давно сделавшим себе имя, совершенно неинтересны. Повод для встречи старых друзей, которым есть что вспомнить, - вот подлинное предназначение подобных мероприятий.

ГОРИЛКУ РЕКОМЕНДОВАЛ ШЕВЧЕНКО

- А как же быть с банальной, но весьма распространенной формулой, гласящей, что друзей на корте не бывает?

- На корте - возможно. Но за его пределами все мы, участники профессионального тура, непременно общаемся. С кем-то более тесно, с кем-то менее. Я ведь потому и решил приехать на киевский турнир, что его организаторы, как на заказ, подобрали в участники моих закадычных друзей. Тех, с кем, отыграв очередной матч, я привык вместе пить пиво. А вот на Украине наша четверка предпочла попробовать... как это называется?

- Горилку?

- Именно. Этот напиток мне рекомендовал уроженец здешних мест футболист Андрей Шевченко, раскруткой которого моя маркетинговая компания занялась сразу после его перехода из киевского "Динамо" в "Милан". Я разглядел в Андрее будущую звезду еще в пору его выступлений за украинский клуб и, как только он перебрался в Италию, предложил довольно выгодный контракт.

- Вложения в рекламу этого игрока наверняка принесли колоссальную прибыль. Однако маркетинг, насколько я знаю, далеко не единственное направление вашей сегодняшней деятельности?

- В последнее время мне приходится разрываться между Америкой, где уже много лет находится компания по производству спортивной одежды с фирменным знаком "Борис Беккер", и журналистской работой в Германии. Ведь в своем теннисном журнале я отнюдь не подставное лицо, на громкое имя которого должны клевать спонсоры, а самый настоящий главный редактор.

Перед выходом каждого номера непременно читаю статьи своих репортеров и при необходимости правлю их. Разумеется, мимо меня не пройдет ни одна иллюстрация: как теннисист, основательно пострадавший от папарацци, слежу, чтобы у героев наших публикаций не было оснований судиться с нами из-за каких-нибудь излишне фривольных снимков.

ШАНС ДЛЯ МУСТЕРА

- Значит, у вашего друга Мустера, повсюду носящего с собой фотоаппарат и при всяком удобном случае снимающего коллег в не самом привлекательном виде, нет ни единого шанса опубликоваться в журнале Бориса Беккера?

- Если только он решит поработать в ином жанре. Или выкупит в моем издании рекламную площадь и разместит на ней свои снимки. Но заранее хочу его предупредить: на скидку Томас может не рассчитывать (смеется). Впрочем, если говорить серьезно, то Мустер - парень порядочный. Не припомню, чтобы хоть один из его кадров появился в желтой прессе. А вот в моем личном фотоальбоме хранится парочка таких снимков (Беккер закатил глаза. - Д.И.), что ваша газета не пожалела бы за них и миллион.

- Верю на слово. Но хотел бы спросить: как же получается, что вы, даже став теперь журналистом, все продолжаете повторять, что журналистов не любите?

- А за что их любить? Вот сейчас беседую с вами и все жду, когда от тенниса и бизнеса вы перейдете к моей личной жизни. И я в который раз пойму, что вас только это и интересует.

"ВАШЕ ВРЕМЯ ИСТЕКЛО"

- Рискую вас разочаровать, но меня намного больше интересует спортивная сторона вашей жизни. Любопытно, например, как вы вспоминаете свою первую победу на Уимблдоне. Вам ведь было тогда всего 17 лет...

- 17 лет и 7 месяцев, если быть совсем точным, - Беккер оттаял и свободно откинулся в кресле. - Порой мне кажется, что это было вчера. А иногда такое ощущение, что прошла целая вечность. Победа на турнире "Большого шлема" "несеяного" теннисиста, да еще и столь юного, была, конечно, сенсацией. Я дебютировал на Уимблдоне лишь годом ранее и добрался тогда до третьего круга, что для неискушенного паренька из не самой теннисной в те годы страны было пределом мечтаний. Финал с южноафриканцем Кевином Кареном, которого я обыграл в четырех сетах, до сих пор стоит перед глазами. Победив в первой партии и уступив во второй, я мало верил в общий успех. Тем более что и в третьем сете мне удалось взять верх чудом - на тай-брейке...

- Принято считать, что тот ваш успех стал толчком для возрождения немецкого тенниса, который с послевоенных лет находился в упадке. А сами вы ощущаете себя человеком, повлиявшим на ход теннисной истории?

- С меня действительно начался определенный этап. Скоро у нас в Германии появились другие прекрасные теннисисты. Скажем, Михаэль Штих, в паре с которым я стал в Барселоне олимпийским чемпионом. Или Штеффи Граф, с которой мы в юные годы занимались у югославского тренера Бориса Брешквара.

...Ваш корреспондент только-только собирался задать следующий вопрос, но тут в комнату, на четверть часа выделенную для нашей беседы с Беккером, нагрянули организаторы. "Ваше время истекло!" - сообщили они мне и, подхватив теннисиста под руки, увлекли в зал, где должен был начаться его мастер-класс для детей спонсоров, многие из которых впервые держали в руках ракетку..