Газета Спорт-Экспресс № 247 (3625) от 27 октября 2004 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 1

ГОД СЕННЫ

ГДЕ КЛАДБИЩЕ МОРУМБИ?

Минувший уик-энд подвел черту под сезоном-2004, и теперь пилоты и команды смогут перевести дух в течение нескольких месяцев, которые отделяют нас от старта нового чемпионата. Венчающий сезон "Гран-при" всегда особенный - в нем причудливо перемешаны радость и грусть. Радуются и те, кто огорчен показанными результатами - скоро можно будет начать все сначала, и победители - наконец-то есть время отпраздновать успех. Грустно же потому, что мы расстаемся - с кем-то до весны, а с кем-то, возможно, и навсегда.

Но не только из-за этой уникальности последней гонки я так стремилась побывать на "Гран-при Бразилии". Были и другие причины, уходящие корнями в далекие уже 90-е годы прошлого века. Мне очень хотелось увидеть город, в котором жил и который так любил один из самых великих пилотов современности Айртон Сенна.

Этот год посвятили памяти трехкратного чемпиона мира и "Формула-1", и его родная Бразилия. Год, ставший десятым по счету после аварии, оборвавшей жизнь легендарного гонщика.

По мнению многих, в этом году на всех этапах чемпионата мира действительно чувствовалось его присутствие. Все - потрясающие выставки фотографий и его трофеев, демонстрации машин, которые он пилотировал, - напоминало о фантастической карьере Айртона, возвращало в прошлое. И хотя после его трагической гибели прошло уже десять лет, "Формула" Сенны продолжает притягивать и завораживать.

В 2004-м везде, где делал остановки караван "Больших призов", проводились различные мемориальные мероприятия. Маленькая итальянская Имола и огромной мегаполис Сан-Паулу стали начальным и конечным пунктами этого маршрута. На автодроме имени Энцо и Дино Феррари победный "Лотус" Сенны вывел из боксов напарник бразильца по "Макларену", соавтор двух его чемпионских титулов Герхард Бергер. Тогда же, весной, известный британский музыкант и страстный поклонник "Ф-1" Крис Ри сочинил композицию, которую он назвал непереводимым на другие языки бразильско-португальским словом Saudade. Весьма приблизительно оно означает: мы помним тебя, нам тебя не хватает, но мы стараемся улыбаться сквозь слезы.

Мне не хотелось в Имолу потому, что в этом милом тихом местечке все до сих пор напоминает о произошедшей там 10 лет назад трагедии. А вот в Сан-Паулу тянуло. Хаотичный и веселый бразильский город невозможно представить печальным. Такое впечатление, что Сенна до сих пор живет там.

Поселившись в гостинице, я первым делом решила выяснить, как мне добраться до мемориального кладбища Морумби. И знаете что? Никто кроме ушлого таксиста, которому по службе полагается знать город как свои пять пальцев, да ребят из "Макларена" не смог сказать, где оно находится. Настаивать же на том, что там похоронен их знаменитый соотечественник, было бессмысленно. Фамилию и имя знают твердо, а вот что похоронен - отрицают...

Может, потому, что Айртон так или иначе постоянно присутствует в жизни Сан-Паулу и Бразилии. Фонд его имени очень многое делает для детей из бедных семей, которые в силу своего социального происхождения не могут мечтать не то что об образовании - оно здесь является роскошью, но и просто о доме с минимальными бытовыми удобствами. Нищенские фавелы на склонах холмов Сан-Паулу и по берегам пересекающей город реки, которая превратилась в, по сути, огромную сточную канаву, - это, поверьте, страшно. Тем более когда рядом - великолепнейшие гостиницы и супермаркеты делового центра, где есть все, что душе угодно. Кстати, когда Сенна в первый раз обсуждал со своей сестрой Вивиан то, как можно помочь обездоленным детям, все окраины Сан-Паулу были сплошь застроены фавелами. Между прочим, в Бразилии есть такой закон: если ты полгода живешь на каком-то клочке земли, он переходит в твою собственность. Вот и раскиданы повсюду маленькие коробки из шифера. Причем на вид им гораздо больше, чем полгода...

ТЕ, КТО БЫЛИ РЯДОМ

Для обитателей фавел, да и не только их, Сенна, у ног которого был весь мир, но который считал своим долгом делиться с его изгоями, - идеал, кумир, идол, человек, который воплотил в себе - нет, не американскую, а бразильскую мечту. Бразилия богата на великих гонщиков, чемпионов мира, но ни Эмерсон Фиттипальди, ни Нельсон Пике никогда не были здесь столь боготворимы. Загадка.

Сейчас в Сан-Паулу живет племянник Айртона. Сын Вивиан - Бруну. Тот самый мальчик, с которым Сенна, не имевший своих детей, возился словно с собственным первенцем. Похож ли Бруну на Айртона? Кому как кажется. Но когда в минувшую субботу он, собираясь совершить на Интерлагосе круг памяти своего легендарного дяди, надел белый гоночный комбинезон и сел за руль "Лотуса" Сенны, плакали все...

Удивительное впечатление производит выставка The Ayrton Senna Experiense, которая в следующем году впервые покинет Сан-Паулу и отправится по разным городам мира. 2000 квадратных метров потрясающей интерактивной экспозиции ошеломляют даже людей, слышавших о Сенне лишь краем уха. Дух захватывает, когда его "Макларены", "Тоулмены", "Лотусы", "Уильямсы" несутся прямо на тебя со стен, превращенных в огромные экраны, когда на твоих глазах он вновь и вновь поднимается на высшие ступени подиумов и поднимает над головой победные кубки, а в наушниках в это время звучат рев мотора и его голос...

Мне повезло - я все это увидела. Но мне отчаянно не повезло в другом - я никогда не видела самого Айртона Сенну.

Зато мне представилась уникальная возможность познакомиться и даже подружиться с теми, кто провел часть своей жизни в гонках рядом с великим бразильцем и кого Айртон считал близкими себе по духу людьми. И вот что они мне рассказали.

Рон ДЕННИС,шеф West McLaren Mercedes:

- Даже не верится, что мы прожили без Айртона уже десять лет. Между ним и "Маклареном" всегда было нечто большее, чем обычные взаимоотношения пилота и команды. Когда я впервые встретился с ним, это был внешне вполне самостоятельный молодой человек, но в душе - совершеннейший мальчишка! Однако за годы, проведенные в "Макларене", он стал мужчиной в самом полном смысле этого слова. Мы выиграли вместе множество гонок, стали друзьями и соратниками. Он был преданным команде во всем, что касалось гонок, но когда речь шла о контрактах, становился жестким и неуступчивым. Мог пойти на все ради достижения своих целей. И мне приятно сознавать, что наша дружба выдержала не одну подобную проверку на прочность.

Что же делало Айртона столь особенным гонщиком? Кроме очевидного таланта у него была огромная душевная сила, с которой соперники ничего не могли поделать. Полное подчинение всей жизни гонкам, сфокусированность на них - без них невозможно добраться до высот. И Сенна очень быстро понял это.

Первый его сезон в "Макларене" оказался, возможно, наиболее ярким. Тот 1988 год стал переходным - заканчивалась эра полуторалитровых турбодвигателей и начиналась эпоха 3,5-литровых атмосферных. Большинство наших конкурентов сразу же отказались от турбо, а "Макларен" и "Хонда" решили поездить с этими моторами еще один сезон. И Айртон с Аденом Простом выиграли 15 "Гран-при" чемпионата мира из 16! А этот единственный, в Монце, Сенна потерял из-за глупейшего столкновения с машиной, отстававшей на круг.

Разумеется, работать с двумя такими гениями, как Айртон и Ален, было очень сложно. Их хрупкое равновесие то и дело грозило рухнуть под напором внутренней напряженности во взаимоотношениях, и я не удивился, когда жизнь нашей команды стала напоминать кипящий котел. Тогда мне открылась еще одна черта характера Сенны. Он следовал правилу: ты можешь поступать с другими так, как они поступают с тобой. Если кто-то был несправедлив к нему, Айртон словно открывал этому человеку счет, по которому тому рано или поздно приходилось заплатить.

То, что произошло 1 мая 1994 года в Имоле, повлияло на каждого человека, так или иначе связанного с "Формулой-1". С тех пор прошло десять лет, боль притупилась, и я решил для себя: лучше сохранить в душе мгновения счастья, подаренные мне Айртоном, а не печаль из-за того, что он ушел от нас таким молодым.

Пэт СИММОНДС,первыйгоночный инженер Сенны в "Тоулмене", ныне технический директор "Рено":

- Это было в 1984-м в Далласе, где почти вся трасса огорожена огромными бетонными блоками. После хорошей квалификации Айртон был вынужден покинуть гонку, из-за того что повредил машину об отбойник. Он вернулся в боксы потрясенный случившимся. "Я не сделал никакой ошибки. Должно быть, стена сама подвинулась", - сказал он. Представить себе, как бетонная стена весом тонн в 20 могла сдвинуться с места, я не мог и поэтому весьма скептически отнесся к его заявлению. Но Айртон настоял на том, чтобы мы пошли посмотреть место аварии. И знаете, что я увидел? Эти бетонные блоки перед гонкой действительно подвинули! В тот момент я понял, с какой точностью он пилотирует машину. А ведь это был его первый сезон в "Формуле-1"!

Фрэнк УИЛЬЯМС,шеф Williams BMW:

- Впервые Айртон сел за руль "Уильямса" на тестах в начале 80-х, будучи еще пилотом "Формулы-3". Помню, когда мы предложили ему проехаться на нашей машине, меня поразили две вещи: его скорость и его отношение к ситуации. Айртон сумел за десяток кругов сравняться по результату с нашим штатным тест-пилотом Джонатаном Палмером, который знал машину от и до, а еще через десять улучшил его время на секунду. Выбравшись из кокпита, Айртон бросил: "Проблемы с мотором", - и уехал. Я прекрасно знал, что с мотором все в порядке, как знал и то, что любой гонщик, получив в распоряжение болид "Формулы-1", по своей воле с ним не расстанется - другой такой шанс может больше и не представиться. А вот Айртон этого не боялся. Он был уверен в своей судьбе.

ПОКОЛЕНИЕ БЕЗ АЙРТОНА

За те десять лет, что "Большие призы" прожили без Сенны, выросло новое поколение поклонников "Формулы-1", которым имя великого бразильца мало что говорит. Воспитанные на небрежной легкости, с которой Михаэль Шумахер крушит все рекорды, они, бросив взгляд на послужной список великого бразильца, презрительно скривят губы.

41 победа, 65 поул-позишн, 19 быстрейших кругов в гонке и три чемпионских титула. Верю, что для многих сегодняшних фанатов гонок эти цифры не выглядят впечатляюще. Некоторых они могут даже рассмешить. Но все дело в том, что лет 10 - 15 назад рекорды были иными, чем сейчас, и большинство из них принадлежало как раз бразильцу. Но даже если Сенна и не установил в "Формуле- 1" вечных рекордов, он дал ей гораздо большее - фактически Айртон открыл всему миру глаза на "Большие призы". Он первым заставил миллионы людей припадать к экранам телевизоров, когда показывали эти гонки, заставил полюбить их до безумия. Но пустоту, которую Сенна оставил после себя, заполнить невозможно. Такова жизнь. И смерть. Видимо, это тоже подразумевает непереводимое бразильско-португальское слово saudade.