Газета Спорт-Экспресс № 260 (3638) от 12 ноября 2004 года, интернет-версия - Полоса 12, Материал 1

Год 1938. Часть четвертая

"КОРЕННОЕ УЛУЧШЕНИЕ"

ЗА КУЛИСАМИ.Сегодня мы отвлечемся от наблюдения за развитием лихо закрученного сюжета главного футбольного действа: основные события лета 38-го происходили не на полях, а в иных сферах.

ПО КОМАНДЕ "ПЛИ!"

По сложившейся в годы сталинщины традиции, намеченную партаппаратом жертву изводили постепенно, подвергали многоступенчатой травле, затеянной по негласному указу сверху средствами массовой информации.

18 июня "Комсомольская правда" опубликовала статью Евгения Воробьева "Футболисты". В преамбуле говорилось о всевозрастающей в стране популярности футбола, имеющего помимо естественной спортивной составляющей общеразвивающее и прикладное значение. Воробьев особо подчеркнул отеческую заботу партии и правительства о развитии любимой народом игры и выразил озабоченность в связи с отставанием советского футбола от европейского.

Автор последовательно изложил главные причины отставания: пробелы в техническом образовании, неумение бить по мячу из любого положения с обеих ног; зазнайство, пренебрежение к тренировкам; противопоставление индивидуальной игры коллективной; грубость как следствие слабой политико-воспитательной работы в командах; низкая квалификация тренеров; порочная система футбольного первенства; слабое развитие детского и массового футбола; преклонение перед Западом: "Нам следует учиться у зарубежных противников, но не нужно бездумно преклоняться перед ними, неумно копировать их систему игры... Наши футболисты должны неустанно работать над тем, чтобы создать свой, советский стиль - стиль решительного, молниеносного наступления. Следует понять при этом - нигде не сказано, что прославленный "дубль-ве" является образцом, который нельзя превзойти", - поучал Воробьев.

Обозначенные им проблемы не новы, из года в год озвучивались на более высоком, профессиональном уровне в прессе и на различных совещаниях ведущими советскими специалистами. Все эти успевшие набить оскомину словеса служили ширмой, дымовой завесой, за которой скрывалась истинная цель рожденной комсомольским органом публикации - дискредитация высшего физкультурного руководства. Автор статьи по команде "Пли!" обрушил на комитет физкультуры шквальный огонь, сочетая его с точечными ударами по руководителям: председателю Зеликову, начальнику Главной спортивной инспекции Скалкину и рикошетом - по их детищу, чемпионату-уродцу, утвержденному вопреки общественному мнению:

"Казалось бы, Всесоюзный комитет по делам физкультуры и спорта должен был ощутить подлинную тревогу о советском футболе, убрать помехи с его пути. К сожалению, этого не произошло. Во Всесоюзном комитете до сих пор царит неуместное ведомственное спокойствие, которое очень плохо характеризует руководителей Комитета тт. Зеликова и Скалкина...

В некоторых успехах футбола меньше всего "повинен" как раз Всесоюзный комитет, который не обеспечил достаточно хорошей подготовки к сезону и все зимние месяцы провел в ведомственных распрях и спорах о том, кого включить в розыгрыш первенства СССР. Кстати сказать, длительность обсуждения этих вопросов никак не содействовала их правильному разрешению...

План работы тренерского совета при футбольной секции руководители Комитета не удосужились даже рассмотреть, не то что утвердить...

Ведомственный подход к футболу руководителей Комитета приносит много вреда. Футбольная общественность не привлечена в достаточной степени к руководству. Из 27 членов футбольной секции Комитета меньше половины - известные мастера, которых действительно волнуют судьбы советского футбола. Остальные из числа назначенных Комитетом - представители разных спортивных обществ. Работа секции в целом их не интересует, на заседаниях секции они не бывают. Зато эти "платные" болельщики всегда выступают в роли "адвокатов" своих обществ...

Недопустимый ведомственный подход сказался и при выборе 26 команд, участвующих в играх на первенство СССР. Если бы руководитель Комитета тов. Зеликов научился прислушиваться к мнению физкультурной общественности, он сумел бы избежать в своей работе ряда грубых ошибок...

Вся беда в том, что Всесоюзный комитет совершенно не озабочен повышением уровня футбольного мастерства на местах и пренебрежительно относится к командам периферии...

Да и стоит ли удивляться этому пренебрежению, когда во всесоюзной футбольной секции - одни только москвичи. В Комитете предпочитают командование дружной совместной работе с физкультурной общественностью.

Еще меньше повезло низовым футбольным коллективам. О массовом футболе в Комитете любят много говорить, но очень мало для него делают, талантливая молодежь не получает никакой помощи..."

Фундамент подготовлен. Заключил воробьевскую статью вывод - логичный и естественный: "Процветание советского футбола требует коренного улучшения всего руководства этим спортом в стране. Методы и стиль руководства тт. Зеликова и Скалкина, ведомственный подход к футболу ничего, кроме вреда, физкультурному движению принести не могут..."

ЦЕПНАЯ РЕАКЦИЯ

Инициированные сверху статьи в главных партийном и комсомольском органах неизменно вызывали цепную реакцию по разработанной кем-то схеме: всенародное обсуждение материала в той же газете в заданном направлении - собрание (заседание, пленум, актив и т.д.) в соответствующих организациях с обязательным всеодобряющим решением - взрыв в верхних слоях атмосферы.

В нашем случае адская машина сработала примерно месяц спустя после публикации "Комсомолки", а первые два этапа организовали весьма оперативно - в течение пяти дней. Уже 23 июня всесоюзный комитет созвал заседание актива московской секции футбола совместно со всесоюзной для обсуждения статьи Воробьева.

На следующий день "Комсомольская правда", проинформировав читателей о работе актива, выразила недовольство Скалкиным, чье выступление выбивалось из стройно и мощно прозвучавшего "Одобрям-с!".

"Тов. Скалкин в своем выступлении пытался с помощью мелких оговорок смазать остроту обсуждаемого вопроса, отвести критику от Всесоюзного комитета, не показал себя авторитетным руководителем, желающим и могущим перестроить работу инспекции", - негодовала газета.

Выдаваемая советским людям информация строго дозировалась, напоминая по объему и качеству пайку, коей едва поддерживалась жизнь многомиллионных обитателей архипелага ГУЛАГ.

Между тем все проводимые в госструктурах собрания и совещания протоколировались, после чего их тщательно замуровывали в спецхраны. Судьбы документов довоенного времени под грифом разной степени секретности были сродни судьбам людей - многие бесследно исчезали. Какую-то часть уничтожили в октябре 41-го во время наступления немцев на Москву, кое-что пропало в послевоенные годы из-за совковой безалаберности и бесхозяйственности, например при транспортировке из одного помещения в другое...

Из футбольных документов довоенной поры сохранились крохи, среди них - стенограммы совещаний (июньского и июльского) футбольно-хоккейной секции 1938 года общим объемом 300 машинописных страниц. Не поделиться подарком судьбы с глубоко уважаемыми мной читателями не в праве. Во исполнение данного в прошлый раз обещания проведу вас сегодня в резиденцию Всесоюзного комитета физкультуры, что в Скатертном переулке. Чертовски интересно узнать не только о чем, но и как говорили. Места в зале не гарантирую, но за кулисами пристроимся. Не все, но кое-что хотя бы вполуха услышим, вполглаза увидим... Ради этого стоит покинуть трибуны стадионов и провести три жарких летних дня в тесном, перенасыщенном людьми помещении.

Открыл заседание председательствующий - Герасимов, один из замов Зеликова. После короткого вступления он предоставил слово члену президиума секции футбола Горбунову, который с места в карьер обвинил главу Всесоюзного комитета в нежелании включать в состав секции товарищей с мест.

"Мыходили по этому вопросу к товарищу Зеликову. На это товарищ Зеликов сказал: "Это не выйдет, работать может только та секция, которая находится здесь (в Москве. -Прим.А.В.) Собирать секцию из представителей нескольких городов - дело очень дорогостоящее, этим делом мы пока заниматься не будем. Есть московские кадры, ими пока и нужно ограничиться".

"Статья правильная, - продолжал Горбунов, - мыничего не делаем, но не делаем потому, что не дают... Как работать секции, если к ее решениям никто не прислушивается... Она была связана по рукам и ногам... Комитет выделил из секции дисциплинарную комиссию, выделил судейскую коллегию, теперь выделяет тренерский совет, и, по существу, в работе секции ничего не остается".

С ВИНТОВКОЙ НА БРОНЕВИК

Это был сигнал к атаке, к борьбе угнетенной физкультурным комитетом футбольной секции за свободу и независимость. Вслед за Горбуновым вышли из окопов тренер тбилисского "Динамо" Алексей Соколов и братья Старостины.

Соколов: "Почему секция не работает? Потому что она - совещательный орган. Любой инспектор, любой комитет вправе согласиться или отвергнуть наши решения".

Александр Старостин: "Секция - это общественная организация, которая по Положению должна руководить всей футбольной жизнью страны. Сегодня она не работает, а числится на бумаге и практического значения не имеет.

Секция составила Положение о чемпионате, а Комитет сделал по-своему. Дайте ей власть, а потом требуйте".

Андрей Старостин: "Секция фальшивит, каких музыкантов ни сажай, она будет фальшивить до тех пор, пока мы секцию не укомплектуем хорошими кадрами, пока она не будет иметь широчайшие полномочия, права и авторитет. Без этого она работать не сможет, все пойдет насмарку... Надо расширить ее полномочия, чтобы она решала, сколько команд, установила раз и навсегда принципы циркуляции команд и так далее".

Наивно было бы полагать, что отдельные ружейные выстрелы способны пробить физкультурную бронемашину. При подведении итогов совещания Герасимов решительно пресек свободолюбивые порывы выступающих. Вынужденный не по убеждению, а по необходимости выдавить покаянную фразу ("Критика "Комсомольской правды" правильна и нечего тут отпираться"), он вмиг поставил не в меру зарвавшихся бунтовщиков на прежнее место: "Я не понимаю все эти разговоры, мы - секция, вы - Комитет. Для меня ясно, что секция является организацией общественной, которая лишь помогает Комитету руководить футболом. Стать на путь создания союза футболистов мы, конечно, не встанем... Извольте с этим считаться".

Сказал как отрезал. Вопрос о хозяине в советском футбольном доме обсуждению не подлежал. Высшая власть, выразив недоверие отдельным руководителям физкультурного ведомства, вовсе не собиралась реформировать существующую систему угнетения общественных организаций государственными структурами.

ПО ЛЕЗВИЮ НОЖА

По многим затронутым Воробьевым вопросам выступавшие проявили полное единодушие, время от времени нарушаемое представителями физкультурного комитета.

О грубости. Андрей Старостин: "Когда приезжаешь из-за границы, то на советском поле попадаешь буквально в кузницу. У нас чрезвычайно грубая игра..."

Старостин имел возможность сравнивать: встречался на поле с чехословацкими и французскими профессионалами, наблюдал за играми национального первенства этих стран, и не визуально, не дедуктивно, а на деле, каждой клеточкой своей, каждой косточкой мог ощутить высокую квалификацию советских "кузнецов", их безусловное превосходство над буржуазными. Вот только говорить об этом вслух с трибуны при большом стечении народа не следовало. То была большая политическая промашка. Абсолютный, правильно идеологически ориентированный слух председателя мгновенно уловил фальшивую ноту в выступлении спартаковского капитана. Со знанием дела (знания о нравах буржуазного спорта черпал он, по всей вероятности, из пропагандистских материалов советской печати), решительно, но корректно, не выходя из рамок, Герасимов поправил Андрея Петровича:

- Вы не совсем правы. За границей вы не сталкивались с настоящими командами.

- Нет, сталкивался, - упорствовал Старостин. Осознав оплошность, сделал шаг назад ("Конечно, и за границей есть команды, играющие крайне грубо"), но не сдался ("У нас это проявляется в большей мере").

- Но ваше сопоставление не совсем правильно, - продолжал настаивать Герасимов.

Не желая ходить по лезвию ножа, Старостин оставил последнее слово в короткой перепалке за председательствующим и перешел к конкретным предложениям. По его мнению, следовало дисквалифицировать не только тех, кого наказал судья, но и нашкодивших за спиной арбитра, что случалось довольно часто, и всех нарушителей бить рублем: "Надо штрафовать за грубость и за другие провинности", - завершил короткое выступление Андрей Петрович.

Немногие светлые идеи, высказанные на активе, воплотились в жизнь, но предложение Старостина прошло - через два месяца. Первой жертвой стал торпедовец Иван Кочетков. За неспортивное поведение в кубковой игре его подвергли дисквалификации и денежному штрафу. Правда, то была разовая акция.

О реакции судей на грубость. Ефремов (председатель московской секции футбола): "А вот я посмотрел работу "Пищевика" и "Трактора" на стадионе "Сталинец", и я должен сказать, что если в Испании проходят бои быков, то же самое происходило на стадионе, а судья (Иконников из Горького. - Прим. А.В.) ходит и по плечу хлопает вместо того, чтобы пресечь".

На собрании был поднят вопрос об урегулировании правового положения футболистов. Какой-то "сквернослов" в простоте своей наивной назвал вещи своими именами, выкрикнув с места нецензурное, буржуазное слово "контракт". Реакция последовала незамедлительно. Мякиньков, не решившись повторить непристойное слово, выпалил в чрезвычайном возбуждении: "Тут один из врагов народа предложил составить договор типа английского. Мы на это пойти не можем". Чуть поостыв, сказал примирительно: "Но какой-то правовой договор нужен".

Разница не в сути - в терминологии, выражаться, во избежание серьезных неприятностей, следовало аккуратно, о чем и напомнил Мякиньков потерявшему политический ориентир товарищу.

К реализации прозвучавшего в зале революционного предложения приступят в стране через полвека. Много раньше (всего-то через 22 года) воплотится в жизнь идея одного из делегатов о создании специального футбольного издания. Прозвучало оно после дружной критики в адрес "Красного спорта", в котором, по словам Александра Старостина, "часто пишут неграмотно и не отражают действительность".

"МЫ, МОСКОВСКИЕ ПАТРИОТЫ"

Полное единодушие проявили собравшиеся в критике навязанной комитетом системы футбольного розыгрыша. Исключение составила небольшая группка представителей высшего физкультурного ведомства.

С необходимостью облегчить чрезмерно перегруженный турнир согласились нападающий московского "Локомотива" Василий Сердюков, Константин Андрианов (через 13 лет он возглавит Национальный олимпийский комитет СССР), судья Иван Широков, Александр и Андрей Старостины... Поругивали комитет за включение в сильнейшую группу немощных команд - "Зенита", московского "Сталинца", "Крыльев Советов", "Пищевика", "Буревестника"...

Об экономическом ущербе вредной затеи комитета говорил председатель столичной секции футбола, "московский патриот" (сам так окрестил себя) Ефремов: "И Московский комитет, и мы сейчас расходу ем очень много денег. На каждую команду идет около 600 тысяч рублей в год. Подсчитайте, сколько идет на 26 команд. (Подсчитал: более 15 миллионов рублей. - Прим. А.В.) Ведь мы живем на государственный счет, и надо помнить, что мы находимся в капиталистическом окружении и главные силы будут вкладываться в подготовку страны к обороне".

Обвинение Зеликову и К° предъявлено серьезное, легко подпадало под один из многочисленных пунктов убойной 58-й статьи - подрыв оборонной мощи страны.

Сокращение участников сильнейшей группы, считал товарищ Ефремов, неизбежно, но только не за счет московских команд, даже самых немощных. Наоборот, число их следует множить из года в год: "Вот проваливаются "Пищевик" и "Буревестник". Говорят, что их нужно гнать из календаря. Неверно это. Наша критика должна помочь им и их вытащить. Мы, московские патриоты, должны сказать, что мы с каждым годом должны давать больше коллективов. И задача Московского комитета и всей московской общественности поддерживать "Буревестник" и "Пищевик" с тем, чтобы вытащить эти коллективы".

ПЕРЕПАЛКА СО СКАЛКИНЫМ

Один из главных героев сочинения Евгения Воробьева товарищ Скалкин, наверняка догадываясь о последствиях начатого "Комсомолкой" артобстрела, поступаться принципами не думал, стоял как гранитный утес и героически отбивался от натравленной комсомолом на комитет публики. Он рьяно защищал честь мундира: ведомственный, непосредственного шефа - Зеликова и собственный. Решение об увеличении главного футбольного турнира было, по словам Скалкина, принято в пику... врагам народа. Слова начальника главной спортивной инспекции (не в полном объеме) вы сейчас услышите. Скажу только, что произносил их Скалкин в довольно нервозной обстановке, прерывались они из зала зловредными репликами и вопросами, на которые он тут же, не отходя от трибуны, реагировал:

- Решение Комитета о 26 командах - верно. Нужно сказать, что старая система была вредительская. Почему-то было решено в Комитете (намек на прежнего руководителя Всесоюзного комитета физкультуры Ивана Харченко. - Прим.А.В.), что только какая-то избранная группа команд может заниматься футболом, а остальные не могут. А мы считаем, что это не так. Возьмите общество "Зенит". В него входят люди, работающие в металлургической промышленности, готовящие оборону нашей страны, а враги народа в свое время не дали обществу футбольной команды... С точки зрения вражеской работы это было правильно, а по существу - вредительство. "Крылья Советов". Мы знаем, что это за общество. Оно имеет полное право иметь команду, а враги народа ему этой команды не дали. Реплика с места:

- Враги народа уже давно изъяты, нужно говорить о себе.

- Еще раз повторяю, решение о 26 командах - верно. И не надо ничего менять. У Комитета с секцией, кроме количества команд, расхождений не было.

Голос из зала:

- Были по всем вопросам.

Вопрос с места:

- Почему вы не включили команду из Днепропетровска?

- Из-за отсутствия материальной базы.

- Почему снизили дисквалификацию Федорову?

- Я считаю, что дисциплинарная комиссия завысила наказание. Он был у меня, плакал...

Выкрик с места:

- Ага, плакал, вот в чем дело. Шум в зале.

- Нельзя же так ставить вопрос, что секция безгрешна. Это неверно. Мы снизили Федорову дисквалификацию и предупредили его, что, если он еще раз допустит грубую ошибку, он будет дисквалифицирован на весь сезон. Я считаю, что этот вопрос мы решили правильно.

ШОКОВАЯ ТЕРАПИЯ

Слушать продолжение препирательств комитетчика с многочисленной оппозицией, скатившихся до уровня разборок в коммуналке, не имеет смысла. Предлагаю временно покинуть накаленное бурными дискуссиями душное помещение. В Скатертный переулок мы еще вернемся - в конце июля здесь состоится еще одна деловая футбольная тусовка. А в промежутке состоялись события прелюбопытнейшие. Если наблюдать со стороны. Находившимся в эпицентре можно только посочувствовать, а кому-то и соболезнование выразить.

Отчалившая в мае огромная эскадра вышла в открытый океан и к середине июля при полном штиле и голубом безоблачном небе подходила к турнирному экватору. Плыли с небольшим друг от друга интервалом: разрыв между первым и девятым "судами" составлял всего три (по потерянным) очка. Плотность и в остальной части таблицы была высока, но напряжения особого не чувствовалось. Главная задача - зацепиться за спасительное 24-е место - подавляющему большинству участников невыполнимой не казалась.

Взрыв раздался внезапно. Детонировало огромной мощности устройство, изготовленное в верхних слоях атмосферы. Ответственность за произошедшее взяла на себя футбольная секция:

"ФУТБОЛ В 1939 ГОДУ

Проект футбольной секции Всесоюзного комитета.

Новое руководство футбольной секции Всесоюзного комитета наметило ряд мероприятий по поднятию класса советского футбола. На 1939 г. календарь первенства СССР предполагается составить следующим образом: в первую группу (которая проведет игры в два круга) будут включены 12 команд, занявших лучшие места в первенстве этого года. Оставшиеся коллективы, к которым будут присоединены команды Белоруссии, Армении, Днепропетровска, Николаева, Иванова, Горького и др., составят другую группу из 18 - 24 коллективов, которая проведет игры в один круг..." ("Красный спорт" от 15 июля.)

Итак, выбывают не две, как было обещано до старта, а 14 команд! Учитывая высокую плотность результатов и долгий турнирный путь (участникам оставалось сыграть от 12 до 17 матчей), ни один из 26 коллективов не мог чувствовать себя в полной безопасности. Спасение утопающих стало делом рук самих утопающих. Из всех оставшихся в результате адского взрыва за бортом только командам 12 экипажей представлялась возможность доплыть до берега, остальных ожидал скоропостижный визит в подводное царство Нептуна.

Не берусь обвинять в шоковой терапии секцию. Да, она ратовала за 12 команд, но до начала чемпионата. Делать это в середине сезона люди футбольные не могли и даже при желании не имели на то юридического права. В итоге проект утвердил вопреки своим убеждениям, подтвержденным на июньском заседании, комитет физкультуры. Кто вынудил? Наверное, развязавшие кампанию против его руководителей.

ТРОННАЯ РЕЧЬ Александра СТАРОСТИНА

Осталось расшифровать фразу о новом руководстве футбольной секции (полное ее название - футбольно-хоккейная секция). До описываемых событий возглавлял ее Зайцевский. По совместительству он занимался футбольно-хоккейными делами в обществе "Торпедо". О нежелательности совмещения еще на июньском совещании говорил Горбунов: "В руководстве секции нужно поставить другого человека. Все-таки Зайцевский побаливает за свое "Торпедо". Это у него сквозит. А нам нужно поставить товарища, который проводил бы то, что нужно для дела".

Вскоре такого товарища нашли - Александра Старостина. Выборщиков не смутило то обстоятельство, что Александр Петрович "побаливает" за "Спартак". Видимо, стали решающими другие качества бывшего спартаковского капитана - умение "проводить то, что нужно для дела".

Новый председатель, человек, в отличие от некоторых в секции, до мозга костей футбольный, знал, что нужно для дела, и в меру своих возможностей (далеко не все зависело от него) пытался свои идеи реализовать.

Тронную речь произнес он на двухдневном заседании (28 - 29 июля) футбольно-хоккейной секции. Самое время вернуться в Скатертный переулок, дом 4.

Говорили там много, но не всегда по делу, на что обратил внимание начальник команды ЦДКА Павел Халкиопов: "К сожалению, наше совещание занимается тем, чем не нужно. Многие ругали за старое, многие отвлекали от кардинальных вопросов, которые были поставлены т. Старостиным... Кроме трех-четырех товарищей, никто не внес никаких предложений, и время тратим попусту, как свое, так и у других отнимаем. Говорили, только чтобы заполнить десять минут, которые предоставлены".

Сущая правда. Ваше время я пощажу. Ограничимся наиболее значимыми фрагментами из выступления Александра Старостина и короткими репликами еще "трех-четырех товарищей".

Слово председателю.

О переходах."Переход из команды в команду должен быть свободный. Каждая команда имеет возможность усиливаться в течение месяца - с 15 ноября по 15 декабря. В течение сезона - никаких переходов". Как бы не так! Состоялись они и в 38-м, до и после речи Старостина, и в последующие годы.

О переманивании."Такая практика существует. Игрокам предлагают лучшие условия. Поскольку у нас на сегодняшний день материальная сторона имеет существенное значение, эти игроки в зависимости от обещанных благ переходят туда, где больше платят. Это нормально. Чтобы покончить с этим явлением, предлагаю классифицировать игроков по группам. Если игрок получает зарплату по первому разряду, куда бы он ни перешел, будет получать по первому, то есть столько же. Если по четвертому - то же и так далее.

Все разряды устанавливаются на год. Если команда ставит вопрос перед футбольно-хоккейной секцией о переходе его в более высокий разряд, происходит переквалификация. А пока с оплатой игроков у нас базар, ничего неясно. Этим вопросом должна заняться одна из комиссий секции, которая устанавливает разряды игроков и соответственно разряду оплачивает".

Предложение Старостина осуществили по советским понятиям довольно скоро - уже в декабре 38-го провели классификацию футболистов. Правда, "базар с оплатой" сохранился и благополучно пережил все этапы социалистического строительства.

О тренерах."Тренера, прежде чем назначить на работу, должна проверить специальная компетентная комиссия. Нужна аттестация тренеров. Каждый тренер в предсезонный период перед поездкой на юг должен представить подробный план работы. Только после утверждения плана тренерским советом можно ехать на юг. Сейчас - анархия. Едут все, а что там делают, никто не знает Поездки необходимо взять под контроль Всесоюзного комитета". Предложение приняли. Тренерские планы контролировались. Особенно строго - в послевоенные годы.