Газета Спорт-Экспресс № 289 (3967) от 16 декабря 2005 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

ТРЕНЕР РУИСА НАДЕЕТСЯ ПОЛУЧИТЬ... ПАРУ ЦВЕТОЧКОВ

Александр БЕЛЕНЬКИЙ

из Берлина

ВАЛУЕВ В ОБРАЗЕ

В Берлине состоялась пресс-конференция, посвященная предстоящему бою россиянина Николая Валуева и чемпиона мира в тяжелом весе по версии WBA американца Джона Руиса. Мероприятие оказалось довольно веселым. И это при том, что главные виновники торжества по большей части молчали.

С Валуевым ваш корреспондент встретился еще в коридоре. У Николая было спокойное и ровное настроение, но чувствовалась та же стальная ярость, что и накануне. А когда добрый Коля сел в президиум, то вообще полностью вошел в образ сурового немногословного убийцы вроде героев Жана Рено, но только размером раза в четыре побольше. Зрелище, честно признаюсь, и впрямь было устрашающим.

Чуть позже кто-то из американских журналистов спросил Валуева, как он относится к своему прозвищу Beast from the East (Зверь с Востока). На это Николай с мрачным видом ответил, что прозвище придумал не он сам, и если оно что-то и характеризует, так только интеллектуальный уровень того, кто его придумал. Я про себя отметил, что после этих слов репортер, задавший вопрос, как-то слегка съежился и попытался слиться с креслом. Больше невежливых вопросов задано не было.

Промоутер матча Вильфрид Зауэрланд сидел рядом с Валуевым, и они время от времени переговаривались. У Зауэрланда настроение было очень хорошее, но все-таки какое-то беспокойство в нем чувствовалось. Сам он объяснил это так: "Конечно, волнуюсь. Я в четвертый, нет, даже в пятый раз принимаю участие в организации матчей за титул чемпиона мира в тяжелом весе, и все предыдущие попытки закончились для моих бойцов неудачно: трижды проиграл Аксель Шульц и один раз Желько Маврович. Очень надеюсь, что Николай изменит эту традицию". Что ж, мы, болельщики Валуева, тоже на это очень надеемся.

Другого организатора матча, Дона Кинга, на пресс-конференции не было. Говорили, что ему пришлось отложить приезд из-за необходимости присутствовать на приеме у президента Буша. Зато была его полномочная представительница. Она, правда, расположилась не в президиуме, а непосредственно перед ним: невысокая, но крепкая, как баобаб, негритянка легко, как надувную, передвигала свою необъятную фигуру и одна управлялась с видеокамерой, компьютером, диктофоном и фотоаппаратом. Да эта женщина не то что коня на скаку остановит, а целый табун мустангов! Дон Кинг правильно подобрал себе помощницу.

При этом в противоположном от Валуева конце стола тихо сидела пара мрачных мужиков в кепках: один в черной, другой в серой. Первый был смугл лицом, усат и бородат, тогда как второй, наоборот, очень бледен, сед и с роскошными висячими усами. Возможно, вы уже догадались: это были Джон Руис и его менеджер и тренер, забияка и скандалист Норман Стоун.

Руис был очень спокоен и полностью соответствовал своему прозвищу Тихоня (Quiet Man), которое в английском не имеет того пренебрежительного оттенка, как в русском, и говорит только о том, что его обладатель не любит шума. Стоун изо всех сил пытался соответствовать Руису, но его шебутная натура так и лезла из него, пока он наконец не стал самим собой, но это произошло чуть позже.

В общем, все были в сборе, и можно было начинать.

РЕЧЬ ТИХОНИ

Первый вопрос, который задал Джону Руису кто-то из немецких журналистов, оказался довольно-таки нахальным: "Что заставило вас думать, что вы можете победить Николая Валуева?" Если бы интонацию можно было облечь в слова, то получилось бы еще круче: "Да как ты, малявка, вообще осмелился думать, что сможешь одолеть нашего любимого Большого Колю?"

В ответ из-под черной кепки донесся довольно-таки нудный голос: "Ну, я везде был, со всеми дрался и думаю, что и на этот раз одержу победу". Все. М-да, толкнул Тихоня речь. Закачаешься.

Однако вскоре выяснилось, что Руис по нынешним временам был еще разговорчив. Когда Валуева спросили, как, по его мнению, сложится бой, он ответил коротко: "Я прекрасно подготовился и ожидаю положительного результата".

Отмечу, что прозвучало это вполне к месту: тот образ, в который Николай то ли сознательно, то ли подсознательно вошел перед тем, как сесть в президиум, подразумевал только такие короткие рубленые ответы. После этого было даже как-то не очень понятно, что еще спрашивать: вроде все тебе уже сказали, а остальное покажут в субботу.

Тем временем Норман Стоун уже давно сверкал глазами из-под кепки и топорщил усы, и журналисты поняли, что вот здесь, кажется, им будут рады.

"Скажите, а правда, что вы не смотрели записи боев Валуева, когда готовились к предстоящему поединку?" - спросили Стоуна. На самом деле коварный вопрос. Стоун - известный болтун, он и впрямь мог запросто где-то брякнуть что-то вроде: "А чего смотреть-то? Бить его надо!" Когда аудитория благодарная, такое сходит с рук, а когда нет - запросто можно попасть в идиотское положение, потому что все же понимают, что и ты, и твой боец смотрели эти пленки часами. Но Стоун вывернулся мастерски: "А какой смысл их смотреть? На пленках ведь не видно, какой этот парень здоровый, а вот когда в жизни на него посмотришь - ну просто туши свет. Здоров! Здоров!!! Прям даже и не знаю, как с таким драться-то! Но ничего, сдюжим, не просто же так мы сюда приехали".

После этого, воспользовавшись тем, что все засмеялись, Стоун принялся благодарить немецкую сторону за приглашение, за то, что их так замечательно приняли, потом начал представлять членов команды, и все благополучно забыли, что на вопрос-то он так и не ответил. Закончил свою речь Стоун словами: "Мы приехали сюда с чемпионским поясом - и уедем отсюда с чемпионским поясом. Ну, может, нам еще по такому случаю подарят пару цветочков".

Я аж поперхнулся. Стоун явно не знал, по какому случаю в России дарят пару цветочков. Ох, не приведи Господь. Мы, конечно, надеемся, что Валуев победит. Более того, даже как-то не рассматриваем никакой другой возможности, так как на ринг выходить не нам, но все-таки желательно, чтобы обошлось и без двух, и без четырех цветочков.

РЕФЕРИ ИЗ ЮАР

В противоположность Стоуну тренер Валуева Манвел Габриэлян на вопрос о том, изучал ли он манеру Руиса, просто ответил, что именно этим и занимался последние полгода. И теперь, мол, знает все сильные и слабые стороны американца.

На вопрос, как он все-таки собирается справиться с Валуевым, Руис ответил только, что справлялся со всеми, справится и на этот раз. Тихоня здесь немного перегнул палку: справлялся он отнюдь не со всеми, но сути дела это не меняло. Руис действительно выиграл несколько боев, в которых ему давали крайне мало шансов на победу. Так было, например, с его победой над нынешним чемпионом мира в тяжелом весе по версии WBC Хасимом Рахманом.

Журналисты, насмотревшись на Стоуна, который уже давно откровенно резвился на своем месте, тоже перешли на шутливый лад. Был задан вопрос, правда ли, что Стоун и Руис приехали в Германию с двадцатью пятью чемоданами, и зачем им столько. "Да чтоб Валуева, такого здорового, отсюда отвезти", - ответил Стоун и, по-моему, чуть-чуть струхнул от собственной прыти, но Николай в ответ и бровью не повел. Кажется, он решил приберечь все свои аргументы и шутки (а Валуев, отмечу, бывает очень остроумным). Кто-то не очень сведущий в боксе спросил его, будет ли он пользоваться своим преимуществом в росте. Николай, не меняя ни позы, ни выражения лица, ответил: "Я всегда им пользовался и обязательно воспользуюсь еще раз". Публике его мрачный имидж однозначно нравился - особенно на контрасте с шебутным Стоуном, который вскоре устроил-таки развеселую перепалку.

Один американский журналист стал допытываться у Руиса, зачем он вообще согласился ехать в Германию к недружественным судьям. Тут в дело вступил Крис Майер, генеральный директор фирмы Sauerland Event, заявивший, что рефери будет очень уважаемый в боксерском мире арбитр из Южной Африки Стэнли Кристодолу, а трое боковых судей - из Австралии, Новой Зеландии и Мексики, так что ожидать какой-то предвзятости по отношению к Руису не приходится. Однако американец все настаивал: зачем да зачем. Руис ответил коротко: во время боя о судействе думать не надо. Нужно просто работать.

Кто-то из немцев спросил американца о тех его боях, в которых судьи отдавали ему незаслуженные победы. Стоун перехватил вопрос и, не надеясь на ораторский талант Тихони, спросил, в свою очередь, кто это говорил такую ерунду. Кстати, вопрос на самом деле был вполне обоснованным: так, у Анджея Голоты Руис, по-моему (да и далеко не только по-моему), не выиграл, но победу получил.

"Так кто же мог сказать, что Джону давали незаслуженные победы?" - не уставал придуриваться Стоун. "Да вот Зауэрланд", - ответили ему. "Вилфирд! Как ты мог такое сказать?!" - заерничал Стоун. "Ну, ты говорил про меня, а я про тебя", - ответил Зауэрланд. "А, ну тогда ладно, не считается", - подвел итог этой "дискуссии" Стоун.

Пресс-конференция потихоньку подходила к концу. Президиум стал расходиться. Руис прошел мимо меня. Вид у него был, прямо скажем, неустрашающий. С таким мужиком, если встретишься, и подраться можно без особой дрожи в коленях. Стоун же остановился и принялся смотреть на Николая, который стоял в окружении нескольких друзей и журналистов. Вот Стоун стоял и смотрел, а еще - тихонечко так исполнял монолог на родном английском языке, который в очень смягченном переводе звучал так: "Ох, мать твою, ну какой же здоровый, семь футов (213 см), мать твою, где таких только делают, мать-перемать, и как с таким драться-то, мать твою. А руки-то какие, мать твою. А ноги, мать твою! Да это же лыжи какие-то, а не ноги, мать твою. Ну ничего-ничего. Мы тебе все равно покажем!"

Ну уж нет. Это ему самому вместе с Руисом, надеюсь, покажут. Кузькину мать.