Газета Спорт-Экспресс № 203 (4182) от 5 сентября 2006 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 3

КОРОЛЬ ИМИДЖА И ПРИЕМА ПОДАЧИ

Слава МАЛАМУД

"Имидж - это все!" В отличие от чего, например? Четырнадцати сампрасовых побед на турнирах "Большого шлема"?

Броский девиз, придуманный маркетинговыми гениями из суперконцерна "Кодак", подошел Андре Агасси идеально. О, как любили в свое время его имидж! Патлатый тинейджер с серьгой в ухе, играющий в разноцветной одежде, жующий чизбургеры, уроженец Лас-Вегаса... Черт возьми - что тут не любить? Вот, пожалуйста, обратите внимание: теннис, оплот британской белобрючной элитарности, сдается на милость разбитного американца с прической хард-рокера. Как вы думаете, стал или не стал Андре на родине народным героем? Можете особенно не задумываться.

Не стать героем Андре было бы грех. Уж на что гении ребята из "Кодака", а с родным папой чемпиона им никогда не сравниться. Колоритный старичок Майк Агасси никогда не скрывал, что с босоногого детства сына выращивал из Андре суперзвезду. Сперва опробовав методы на двух старших детях, которых без стеснения назвал подопытными кроликами. Техника, периферийное зрение, тактика, психология, воля - все это плоды воспитания. Не исключено, что и хваленый имидж Андре, этого с первого взгляда полюбившегося миру взъерошенного сорвиголову, придумал тоже папа. Теннисные родители - это вообще какой-то совершенно особенный подвид гомо сапиенс, требующий внимательного изучения науки.

Что в итоге вышло? Как, по-вашему, во время встреч Агасси с Сампрасом, который, положа руку на сердце, все-таки был более талантливыми и более разносторонне развитым теннисистом, много ли американских болельщиков отдавали предпочтение последнему? Думаю, примерно столько же, сколько в Америке этнических греков. В результате великого Пита проводили из тенниса сравнительно тихо, а уступавшему ему на корте Андре устроили позавчера в Нью-Йорке десятиминутную овацию. Сампрас запомнится своими победами, а что он представлял собой помимо них, не помнит уже никто. А, скажем, от Джима Курье, другого корифея начала 1990-х, и вовсе осталась одна только белая кепка. С имиджем Андре тягаться не смог никто.

Что ж, имидж - дело хорошее, обладателей его Америка любит, но с потрохами отдастся она только победителю. Если победы без имиджа могут оставить публику холодной, то имидж без побед очень легко превратит ее же из закадычного друга в кровного врага. Печальный опыт Анны Курниковой - тому ярчайший пример. Когда юный Агасси отказывался выступать на Уимблдоне, ругая английских снобов за консерватизм и запрет на его цветастые рубахи, это было мило и весело. И когда в рекламном ролике фотоаппаратов Андре, подчеркивая свое мировоззрение, лупил ракеткой по вымазанным краской мячам, создавая на холсте образцы абсурдистского искусства, люди бежали и скупали "Кодаки" со страшной силой. Но ведь именно Уимблдон стал первым турниром "Большого шлема", выигранным сорвиголовой из Лас-Вегаса. И не сомневайтесь ни секунды в том, что его коммерциализированная родина этого не оценила.

У Агасси слова с делами не расходились. Он не был идеалом ни в том, ни в другом. Тот же знаменитый отказ от Уимблдона многие объясняли тем, что на самом деле Андре, предпочитающий играть на задней линии, просто не очень комфортно чувствовал себя на травяном покрытии. Да и знаменитая сага с цветом одежды в конце концов завершилась тем, что на первом своем Уимблдоне перед тысячами затаивших дыхание зрителей Андре вышел на корт во всем белом, с ног до головы. Но все это, снивелированное мощнейшей силой его личного обаяния, никого ни капли не раздражало. Всем были известны и его слабости как теннисиста: отсутствие мошной подачи, не очень уверенная игра с лета. Но они лишь подчеркивали его сильные стороны: феноменальное чувство мяча, фантастическое периферийное зрение (говорили даже, что Андре страдает каким-то особым видом косоглазия), лучший, пожалуй, прием подачи в истории тенниса.

Так что в данном случае не имидж создал Андре Агасси, а совсем наоборот. Ведь когда он возродил свою карьеру в середине 90-х, обрив лысеющую голову, отрастив интеллигентскую бородку и очень сильно смягчив характер, ни единого поклонника Андре не потерял. Это был тот редчайший случай, когда публика сумела принять личность такой, какая она есть, - без шелухи. Агасси даже удалось совершить практически невозможное: пережить яркий, турбулентный и короткий брак с актрисой Брук Шилдз, выйдя из него без малейшего пятна на своей репутации. А каким образом ему удается вести нормальную семейную жизнь в Лас-Вегасе со Штеффи Граф, ни разу не попав на страницы таблоидов, вообще уму непостижимо. Такой уж, видно, это человек: его просто хочется любить. Ну или по крайней мере хочется ему сопереживать. Радоваться его победам, придумывать оправдания поражениям. Благо он сам за время своей триумфальной карьеры предоставил поводов для радости более чем достаточно.

Имидж в конце концов все-таки сыграл огромнейшую роль. Мало кто сделал больше для популяризации тенниса, чем тот "хард-рокер", благодаря которому десяткам тысяч детишек во всей Америке вдруг приспичило идти на корты. Но все-таки, когда улягутся страсти, пройдут годы, появятся новые кумиры, а Андре и Штеффи сами станут бешеными теннисными родителями для своих детей, помнить-то все будут как раз те самые прием подачи, чувство мяча и волевые победы. Часто - вопреки всему В том числе и собственному имиджу.

Вашингтон