Газета Спорт-Экспресс № 188 (4768) от 22 августа 2008 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 3

КАМЕЛЬ И ДРУГИЕ ЛАКОМСТВА

Если Бог в своей бесконечной и непостижимой мудрости решил населить эту планету как жабами, так и спецкором "СЭ" Владимиром Можайцевым, то уж наверняка он что-то при этом имел в виду. И наш шеф отдела спортигр наверняка даже знает что, поскольку приехал в Китай с четкой установкой: наесться как можно большим количеством всевозможной экзотической пакости. Как раз в Китае, как был убежден Владимир, эту цель осуществить легче всего.

Мнение о том, что китайцы питаются всем, что движется, и причем именно тогда, когда оно еще движется, в Европе очень распространено. Так же, как и извращенная "китайская кухня", представляющая собой липкое месиво из зачастую взаимоисключающих ингредиентов различных школ китайской кулинарии. Это, а также пресловутые палочки - все, что мы знаем о том, как китайцы принимают пищу. Между тем (и бригада "СЭ" продолжает убеждаться в этом на собственном, далеко не всегда безболезненном опыте) местная гастрономическая наука необычайно богата и до одурения сложна, а умение завернуть утку по-пекински палочками в рисовый блин, не сломав себе при этом двух или трех пальцев, - лишь первый, микроскопический шаг к ее постижению.

Для народа, чей средний вес на душу населения примерно сравним с одной ягодицей немецкого штангиста Маттиаса Штайнера, китайцы слишком уж яростно делают из еды культ. Это мы увидели, когда нас пригласили поужинать в местный ресторан два китайских коллеги-журналиста. Один из них, русскоязычный, называл себя Юрой, а другой, который владел английским, зато по дороге подрался с таксистом, был наречен нами Дениской. На то заведение, в которое нас привели, Можайцев возлагал особые надежды, но жаб там, увы, не подавали. Пришлось довольствоваться самым экзотичным из имевшихся в меню зверушек верблюдом. Что, конечно же, не помешало "камелю" стать одной из центральных тем наших бесед в следующие пару дней.

Но корабль пустыни был лишь малой частью того, что попытались впихнуть в нас гостеприимные коллеги. Главной частью трапезы стала чья-то грудная клетка, поданная ко столу на одном огромном блюде. На вопрос, кому она принадлежала, в доску наш Юра ответил: "Козел". И через секунду уточнил: "Старый козел". Не менее наш Дениска, щеголяя своим совершенно оксфордским прононсом, объяснил, что бедного козла едят в трех, как он выразился, "стадиях". По-моему, это было связано с каким-то особым порядком обгладывания костей, - в козлином этикете мы до конца не разобрались. Наверное, потому, что очень уж громко трещало за нашими ушами...

Жадный человек подобен говяжьему мясу, как, возможно, когда-то учил Конфуций. Будучи в гостях у китайца, считается неэтичным съесть все, что вам дали: это будет означать, что дали мало. Зато в ресторанах, как нам объяснил полностью вжившийся в Китай сибиряк по имени Саша, оставлять что-либо на тарелке - страшный грех. Эта концепция называется "пустой тратой" и очень хорошо знакома нам, детям совка, которых с детства приучали не выбрасывать ни крошки хлеба...

Описанная чуть выше общая тарелка (со старым козлом или чем-либо еще) - нормальный атрибут китайской трапезы. Принесут ли вам жаркое с картошкой в уйгурской забегаловке или огромный металлический жбан с вареной рыбой под нитроглицериновой смесью из специй, как в весьма приличном ресторане, куда мы с Можайцевым попали в перерыве между гандбольными матчами, - каждый из сидящих за столом приглашается ковырять там своими палочками. Это полное пренебрежение европейским индивидуализмом (с которым правительство КНР ожесточенно боролось во время эпидемии птичьего гриппа) тоже, наверное, несет в себе глубокий смысл. Не исключено, что тут замешано нечто конфуцианское (и возможно, что я его даже выловил из одного жбана, приняв за куриную лапку), что нам не дано до конца распознать.

Впрочем, за китайским столом лучше не задумываться и не задаваться вопросами, а просто наслаждаться. В чем два корреспондента "СЭ" и убедились, когда мы минут пятнадцать пытались объяснить официанту, что хотим еще одну тарелку пельменей. Официант долго кивал, имитируя наши жесты, подозвал к себе с десяток соратников, потом весь этот консилиум долго совещался, в результате чего нам была выдана бутылка холодного пива. Конфуцианский порядок в наших сердцах немедленно сменился даосской покорностью перед силами вселенной.

Кстати, жабой мы Можайцева все-таки накормили. Он был сильно разочарован.