Газета Спорт-Экспресс № 115 (5288) от 28 мая 2010 года, интернет-версия - Полоса 9, Материал 6

ТЕННИС

ROLAND GARROS

Мария КИРИЛЕНКО: "К ТЕЛЕВИЗОРУ ПОДОШЛА НА МАТЧБОЛАХ"

Глеб ШАТУНОВСКИЙ

из Парижа

23-летняя Мария Кириленко, четвертьфиналистка Australian Open-2010, всего лишь второй раз пробилась в третий раунд Roland Garros. Ее первое появление на этой стадии турнира в 2006 году завершилось поражением от немки Анны Лены Гронефельд. Могла судьба свести ее с представительницей Германии Андреа Петкович и на сей раз. Поэтому, разумеется, интервью с россиянкой началось с обсуждения перипетий предыдущего поединка ее следующей соперницы - Светланы Кузнецовой.

- Я видела в том матче концовку второго сета, - рассказала Кириленко корреспонденту "СЭ". - Как раз в тот момент, когда я подошла к телевизору, у Петкович был тройной матчбол. Однако пока я смотрела их матч, она больше, по-моему, ни одного очка не выиграла и сет проиграла. (Улыбается.) Может, не случайно?

- Не кажется ли вам, что Светлана сейчас не в самой лучшей форме?

- Никому не удается держать свою форму долгое время на высочайшем уровне, у всех бывают спады. У Светы он был в Риме - я ее там как раз обыграла, в Мадриде она тоже сыграла не лучшим образом. Конечно, поражения сами по себе очень плохо сказываются на состоянии теннисиста, в первую очередь психологическом. Но Кузнецова в любом случае остается крайне опасной соперницей.

- Нынешний сезон для вас, похоже, уже является лучшим в карьере. Согласны?

- Думаю, что можно так сказать. В этом году я впервые пробилась в четвертьфинал турнира "Большого шлема" и вообще была более стабильной. Нет, у меня были, конечно, поражения в первых кругах, но это было тогда, когда я выступала сразу после травм, не успев набрать форму. Некоторые из тех турниров я бы, может, вообще не играла. Но, к примеру, в Дубае мне предложили wild card, я и подумала, почему бы не поехать. Расценивала это скорее как тренировку.

- Как можете объяснить причину своего прогресса?

- Думаю, главная причина в том, что в межсезонье, как только я залечила колено, проделала огромную работу по физподготовке в Москве и Валенсии. Ведь до того я практически не могла бегать по корту, сразу колено начинало болеть. Акцент делался на силу и выносливость, и сейчас та работа приносит свои плоды. Для меня это очень важно, я ведь не такой мощный игрок как многие другие теннисистки, и чтобы компенсировать отставание приходится работать намного больше.

- Сейчас у вас колено не болит?

- В долгих напряженных матчах иногда еще побаливает, но, конечно, ситуация намного лучше, чем была в прошлом году.

- Может, так случайно совпало, но ваши успехи резко пошли вверх, когда с вами расторгла контракт модельер Стелла Маккартни. Вы об этом никогда не задумывались?

- Нет, раньше мне это не приходило в голову. Но могу подтвердить, что в платьях от Стеллы было не так уж и просто играть в теннис. Они, конечно, очень красивые, но выходишь в них на корт и чувствуешь: там что-то жмет, там что-то движения стесняет, здесь шнурочек или бантик развязался. Может быть, и к лучшему, что мы больше не сотрудничаем. Я четыре года была лицом ее компании, пусть теперь им будет кто-нибудь другой, более достойный. (Улыбается.)

- А вашим тренером по-прежнему является ваш папа?

- Да, мне так гораздо комфортнее. Я ведь пробовала очень много тренеров, и более известных, и менее, очень дорогих и не очень, но в конце концов пришла к выводу, что лучше отца меня все равно никто не понимает. Тренер - это человек со стороны, ему твои проблемы, грубо говоря, совершенно неинтересны. Он может поработать с тобой, а потом уехать играть в гольф или просто поехать отдохнуть. А с отцом у меня полное взаимопонимание, обстановка в команде спокойная, это очень важно.

- То есть можно сказать, что с другими тренерами вы больше работать не будете?

- Очень сложно найти специалиста, который бы тебе подошел. Я вообще считаю, что среди теннисных тренеров очень много, как бы лучше выразиться, случайных людей, и теннисистов они используют в своих целях. Как ведь обычно бывает: если теннисист выигрывает, то это исключительно заслуга тренера. А если начинает проигрывать, то это сам теннисист виноват, а тренер вроде бы совсем ни при чем. Или, другой случай, становятся тренером той или иной теннисистки, чтобы с ней комнату делить. О какой работе или контакте здесь вообще речь идти может? Хотя, конечно, все индивидуально. Света Кузнецова, к примеру, говорит, что ей тренер нужен. Но я так понимаю, он ей нужен только для психологического спокойствия. И если поставить перед ней столб и сказать, что он - тренер, этого ей будет вполне достаточно. А вот Елена Дементьева, наоборот, с самого детства привыкла обходиться без тренера, у нее рядом своя команда, люди, которые ее хорошо понимают и любят.

- Вы время от времени играете в парной комбинации. А как вы относитесь к миксту?

- Честно скажу, я не большой любитель микста. Несколько раз пробовала играть с Леандером Паэсом, Ненадом Зимонжичем, Игорем Андреевым, но как-то все не очень складывается. С Андреевым еще более или менее, он же все-таки одиночный игрок, заднюю линию отлично держит. Может, он не может так хорошо играть у сетки, как парники, но зато способен пробить так, что парник даже увернуться не успеет. А вот парные теннисисты, напротив, у сетки действуют здорово, но на приеме, да и на подаче совсем не впечатляют. Я вот с Зимонжичем играла, первым номером парного рейтинга. Думала, что сейчас что-то невероятное в его исполнении увижу, а он двойные ошибки сериями лепил. Может быть, хотел на меня впечатление произвести и переволновался? В любом случае я теперь дважды подумаю, прежде чем играть микст.

- Для Олимпийских игр исключение не сделаете? Там ведь все-таки медаль будет разыгрываться.

- Я лучше медаль в одиночке выиграю (улыбается). К тому же Олимпийские игры еще очень нескоро, зачем раньше времени загадывать.

- Вы, кстати, с Андреевым во время микста ссоритесь?

- Бывает, конечно. Играли мы как-то матч, а у Игоря совершенно подача не шла, я ему и говорю: "Ты что, совсем играть в теннис не умеешь? Даже девчонку не можешь эйсом пробить?" Он обиделся. Больше до конца матча практически не разговаривали (улыбается). Потом, конечно, помирились.