Газета Спорт-Экспресс № 146 (5616) от 4 июля 2011 года, интернет-версия - Полоса 16, Материал 1

БОКС

Владимир Кличко, победив по очкам британца Дэвида Хэя, прибавил к двум своим чемпионским поясам, IBF и WBO, еще и пояс WBA. Теперь гегемония двух знаменитых братьев в тяжелом весе стала полной, так как четвертый значимый пояс - WBC принадлежит Виталию Кличко. Исполнилась давняя мечта братьев - и пришел кошмар их недругов. Надо думать, надолго.

ИМПЕРИЯ КЛИЧКО

МЕСЯЦ В ДЕРЕВНЕ

Наверное, мне повезло, что в отелях Гамбурга не хватило места, и я прожил три дня перед боем в тридцати километрах от города в самой настоящей деревне - разумеется, в немецком понимании этого слова. Отель называется какая-то там "Мельница", и здесь действительно есть, правда, уже не работающая, водяная мельница, божественная маленькая речка, а птицы поют так, что то будят, то не дают заснуть.

Местные тихие красоты хоть как-то снимали напряжение, которое было еще каким, в результате чего три дня показались мне целым месяцем. А еще мне кажется, что многие не совсем понимали, что на кону в бою Кличко и Хэя стоял не только титул в тяжелом весе и что это событие далеко выходило за рамки спорта.

В "Униженных и оскорбленных" Достоевского есть замечательный монолог князя Волковского. Знаю, что я уже не раз ссылался на него в моих статьях, но есть вещи вечные. Князь там говорит о том, что общественная мораль - вещь "комфортная", потому что если ее не будет или люди перестанут ее соблюдать, то поднимется "смрад", в котором даже ему, принципиальному мерзавцу, жить будет неудобно.

Для меня, как и для многих других, Дэвид Хэй с его чудовищно грязным языком как раз и стал символом этого самого смрада, наступающего сейчас со всех сторон, и его победа означала бы, что "смердящие", не стесняющиеся никого и ничего и гордящиеся принадлежностью к какому-то племени преуспевающих свиней, заняли еще одну высоту, еще один пункт, еще один город. Пусть и не самый важный в стратегическом плане, но все-таки заметный на карте.

Видит Бог, я ни в коем случае не хочу сказать, что таковы и все болельщики Хэя или что все обязаны были болеть за Кличко как за представителя сил света в поединке с силами тьмы (хотя не сомневаюсь, что именно это многие умники мне припишут). Нет, у людей могут быть самые разные причины для того, чтобы болеть за Хэя, и многие мои знакомые, весьма далекие от "сил тьмы", болели именно за него, но есть и объективная ситуация, и победа Хэя означала бы, что общественная атмосфера в мире стала бы еще чуть более удушливой. Мне глубоко понятна позиция одного болельщика, всю жизнь болевшего против братьев Кличко, потому что ему просто не нравился их бокс, который сказал, что в первый раз в жизни будет болеть за одного из братьев, так как на этот раз речь идет вовсе не о красивом или некрасивом боксе.

БЕШЕНЫЙ ПОЕЗД

Слава Богу, ваш корреспондент решил сэкономить и поехал на матч не на такси, а на метро и автобусе. В результате я попал на "Имтек-Арену" раньше, чем мог бы, потому что такси стройными желтоватыми рядами стояли в заторе, а автобусы-шаттлы пустили по встречной полосе в сопровождении полицейской машины. Но это не главное.

В субботу в Гамбурге проходил какой-то фестиваль. Весь город был запружен людьми обоего пола в абсолютно безумных цветастых нарядах и париках химозных цветов - розового, зеленого, желтого... Сначала я подумал, что это гомосексуалисты и лесбиянки, но потом увидел, как разнополые парочки обнимаются и целуются где ни попадя. Некоторые предавались экстазу самостоятельно. Так, у вокзала красивая стройная женщина лет тридцати в очень коротком платье и малиновом парике изображала иву на ветру. Он была пьяна до стадии элегантности. Обычно женщины, если уж до этой стадии доходят, то на ней не задерживаются, а у этой хватило ума остановиться.

Это бы ни стоило упоминания, но путь поезда, на котором я ехал, пролегал через знаменитый Риппербан, улицу борделей, выпивки и наркотиков. Едва двери там открылись, как все вагоны поезда в мгновение ока заполнили две не враждующие между собой армии: празднующие разноцветные граждане и британские болельщики Хэя. И те и другие уже порядком нагрузились. Первые раздражали глаза, вторые - уши. Сказать, что они орали, - это все равно что заявить: мол, знаменитый ринг-анонсер Майкл Баффер нежно шепчет во время своих выступлений. Они просто все вокруг себя превратили в ор, и это, увы, была не последняя моя встреча с ними в этот день.

Уже на стадионе вашего покорного слугу попросили ответить на несколько вопросов украинского телеканала "Интер", а передо мной интервью давал Виталий Кличко. Происходило это на небольшом помосте посреди зрительских мест. Так получилось, что сидели там англичане. При виде Виталия они налетели на этот помост, как пираньи, и повисли на поручнях, щелкая челюстями. Англичане скандировали речевки на какие-то мелодии, одна из которых поразительно напоминала старую советскую песню "Не плачь, девчонка, пройдут дожди, Солдат вернется, ты только жди". И еще все время вопили: "Дэвид Хэй, Дэвид Хэй!"

Один из самых молодых и самых пьяных, подобравшийся к нам ближе остальных, в какой-то момент вдруг в очередной раз завопил: "Дэвид Хэй!" - и в изнеможении перегнулся через перила. Охранники подняли его. Он посмотрел вокруг себя мутными глазами и прошептал: "Дэвид Хэй!" Вот это любовь! Вот это чувство!

Угомонились они, только когда Виталий ушел. Я быстро ответил на несколько вопросов и отправился к себе на место. Но там тоже было весело, хотя и по совсем другой причине: там был потоп.

МАТЧ СОСТОИТСЯ В ЛЮБУЮ ПОГОДУ

Проливной дождь начался еще утром, и я поначалу даже радовался: вот сейчас все выльется, а потом будет хорошая погода. Но "все" никак не выливалось, а продолжало и продолжало лить. Места на трибунах стадиона были закрыты козырьком. Над рингом и ближайшими окрестностями простиралась небольшая временная кровля, а вот VIP-места находились как раз под струями воды. Мое место находилось как раз на стыке, и меня то заливало, то нет - в зависимости от ветра. Организаторы выдали журналистам клеенчатые дождевики, но мой в мгновение ока спер кто-то из английских болельщиков, расположившихся как раз за моей спиной, когда я его на секунду снял.

Однако никакой дождь пыл собравшихся не охлаждал. Напряжение нарастало с каждой минутой и даже секундой. Здоровые мужики тряслись, как девственники перед первым свиданием: на поверхности было много показной агрессии, а в душе царила полная неуверенность в себе. Только в данном случае не в себе, а в том, за кого болеешь. Причем касалось это отнюдь не только англичан.

Среди всего этого бедлама мимо ринга вдруг прошел, слегка помахивая зонтиком-тростью, высокий, поджарый молодой джентльмен в дорогом сером костюме, смотревшийся здесь каким-то инопородным явлением. Это был британский чемпион в категории до 76,2 кг по версии WBC Карл Фроч. Сразу же возник вопрос: где же его жена, запомнившаяся во время боев Карла своей красотой и тем, что могла переорать весь зал. Но что-то подсказывало, что за Хэя она так орать не будет. Ни у одной женщины не хватит сил на две таких любви.

Наконец, на ринг вышел Майкл Баффер, а с ним за компанию Джордж Формен и Леннокс Льюис. Ничего себе охрана! Тем временем Баффер, используя, как всем показалось, очень много лишних слов, вызвал на ринг Дэвида Хэя, и Хэй не пришел. Баффер посмотрел вокруг себя с каким-то окаменевшим оскалом вместо улыбки. Казалось, он не верил в происходящее. Но многие как раз верили, так как постоянно ждали от Хэя какой-то пакости. Ждали - и вот дождались.

Стадион ревел, как надвигающееся цунами. Не могу сказать, сколько именно это все продолжалось, но достаточно долго. Потом даже на фоне этого безумного шума раздался еще более громкий коллективный вопль. Это был вопль облегчения: я до сих пор не знал, что таковой может быть, но это был именно он. Публика увидела Дэвида Хэя, который все-таки соизволил выйти на ринг.

Затем Баффер вызвал Владимира Кличко, который, в свою очередь, максимально, насколько позволяли приличия, оттянул свой выход. Это была месть Хэю: агличанин явно не чувствовал себя на ринге, как на пляже, и ему даже дали какую-то фольгу. Господи, кого может согреть фольга?

Наконец, вышел и Кличко. Хэй уже почти бегал по рингу. Как-то совершенно неожиданно сыграли английский гимн. Я, например, как и очень многие другие, только по отдельным прорвавшимся сквозь шум и гам нотам ближе к концу понял, что именно исполняют. При этом украинский гимн прозвучал уже немного яснее, потому что я его ждал.

А вот гонга, оповестившего о начала боя, ни я, ни сидевшие рядом не услышали. Мы просто вдруг увидели, что Кличко и Хэй начали боксировать.

ГДЕ ТВОИ МОЛНИИ, ГРОМОВЕРЖЕЦ?

Рисунок боя обозначился сразу - и больше уже практически не менялся. Хэй сразу стал очень много двигаться и, разумеется, ни в какую правостороннюю стойку, как "обещал" на показательной тренировке, и не думал вставать. Как все и думали, это был чистый воды блеф. Впрочем, на это он не просто имел право, а даже был обязан блефовать. Так делают все и всегда.

Кличко поначалу действовал в основном джебом, изредка подключая правую руку. Быстро стало понятно, что Хэй к этому готов гораздо лучше прежних соперников Владимира. Он не просто смещался назад, а все время защищался корпусом, убирая голову от плотного удара. Поэтому, хоть Кличко и попадал довольно часто, большого вреда его сопернику это не наносило.

Заодно Хэй показал и свое главное оружие, которое пока не сработало. Как, извиняюсь, я и говорил, он принялся подныривать под джеб Кличко и оттуда выстреливать идущим верхом правым кроссом. Вообще, он явно делал ставку на то, чтобы достать Кличко именно кроссом в разных его вариантах, и это не казалось невозможным. В сочетании с грамотными передвижениями и раскачиванием маятника это, пожалуй и было для Хэя оптимальным путем к победе. Но пока это не срабатывало.

Второй раунд был в целом похож на первый. Кличко держал соперника на удобной для себя дистанции джебом, иногда пробивал двойки. Хэй несколько раз попытался пробить свой кросс, уже не так глубоко приседая. Не достал. Зато достал Владимира парой джебов, но Кличко ему все вернул - сначала одним ударом справа, а потом другим, на последних секундах.

Дождь тем временем не унимался. Поскольку я неосторожно снял дождевик, который у меня тут же позаимствовали, ледяная вода теперь приятно текла мне за шиворот. Вообще, журналистский корпус, да простят мне такое сравнение, был похож на мокрых цуциков. На этом фоне поражали некоторые дамы, которые кутались в те же плащи, но при этом оставляли мокнуть длинные ноги. Никакая погода не помешает женщине показать свои сильные стороны.

В третьем раунде, пропустив гроздь джебов, Хэй нанес свой коронный удар справа. Сердце как-то захолонуло. Ну, не должны побеждать такие ребята, как он. Бокс заменяет взрослым людям сказки, а в сказках добро должно торжествовать, пусть и пройдя через тернии, но на этот раз тернии оказались какими-то кустистыми. Потом Хэй провел еще одну хорошую атаку и, на мой взгляд, раунд выиграл.

Четвертый раунд тоже вышел напряженным. Кличко несколько раз неплохо попал, но было и много неприятных для него эпизодов. А вот в пятом Владимир опять стал выглядеть поувереннее, и Хэй это почувствовал в самом прямом смысле слова "на своей шкуре". В шестом - то же самое, но Владимиру редко удавалось нанести акцентированный удар.

Седьмой раунд стал для Владимира самым неприятным. Хэй в самом начале попал справа, а потом Кличко в клинче чуть поддавил сверху, и англичанин упал (он вообще падал без удара в течение боя множество раз, но на этот раз судья снял с него очко). А потом Хэй неплохо попал слева. В общем, этот раунд несколько подпортил картину, которая и до того не казалась слишком уж радужной, зато восьмой раунд несколько успокоил. Кличко попал несколькими джебами - и пару раз справа.

К этому времени некоторые английские болельщики стали слегка звереть, но на этот раз уже по отношению к Хэю, чья тактика казалась им неоправданно пассивной. Один из обладателей луженой глотки несколько раз прокричал кое-что такое, что в очень смягченном переводе прозвучит, как "нехороший Хэй", "нехороший Хэймейкер". Последнее - это прозвище британца, слегка искажающее, под фамилию, слово haymaker, которое означает сильный удар (слово это британец изменил на Hayemaker, что может означать и тот же сильный удар, и что-то вроде Громовержца). Но этот громовержец забыл свои молнии дома. Или, может быть, на небе.

Однако ничего еще не было решено. Девятый раунд Кличко безоговорочно выиграл, попав довольно много раз справа. Хэй к этому времени, похоже, устал. От чего стало поспокойнее, так как появилась некоторая уверенность в конечном успехе Владимира. В десятом раунде Кличко продолжил свое "правое" дело, и оно опять принесло ему успех. Как и "левое".

Хэю для победы нужен был нокаут, но в одиннадцатом раунде он сам напросился на нокдаун. Британец, повторю, много раз падал на протяжении всего боя, и вот очередное падение рефери засчитал ему за нокдаун - по-моему, не слишком справедливо. Но Кличко по любому этот раунд выиграл.

И вот пришел заключительный раунд. В начале раунда Хэй нанес-таки удар последней надежды справа. Он пришелся точно в цель, но Володя вошел в клинч и легко выиграл время для отдыха, а потом выровнял бой.

Судьи не стали очень тянуть с решением и поставили 118-108 (явный перебор, по-моему), 117-109 и 116-110 в пользу Кличко. Лично я не стал засчитывать нокдаун, и у меня получилось 117-111 в пользу Владимира.

Не сомневаюсь, что многим бой показался более близким, но, на мой взгляд, это не самая верная оценка. В абсолютном большинстве раундов Кличко нанес больше ударов, и качество их было выше. Просто это преимущество не было подавляющим.

Мимо меня проходил Рой Джонс. Я воспользовался возможностью и напомнил о себе, так как мы не раз виделись в Москве. Рой выглядел до странности похудевшим и помолодевшим. Сообщил, что хорошо себя чувствует, чего могло бы и не быть после нокаута от Лебедева, а еще сказал (причем я его к этому никоим образом не подталкивал), что с удовольствием вспоминает время, проведенное в Москве. Роя очень тронуло, как люди у нас за него болели, и это были не расхожие слова. Я спросил великого боксера, кто выиграл бой, и он ответил, что, безусловно, Кличко, потому что "Хэй слишком мало сделал".

Тут же произошел и еще один забавный эпизод. Прямо у ринга стояла совершенно ослепительная женщина, лицо которой показалось очень знакомым. Через секунду я сообразил: Карл Фроч все-таки приехал с женой. Надо сказать, что фотографии ее сильно портят. В жизни она очень тонкая и стройная. Я подошел к госпоже Фроч и сказал, что в России у нее очень много поклонников, едва ли не больше, чем у ее мужа. Честно говоря, я вспомнил ее вопли, и мне захотелось узнать, какой на самом деле у нее голос. Но сначала я узнал, какой у нее смех, - очень приятный и мелодичный. Легкий смех счастливой женщины. Голос оказался тоже на редкость приятным.

Мы немного поболтали, а потом я отправился на пресс-конференцию.

ХЭЙ ПРИСМИРЕВШИЙ

Британец пришел первым и для начала более или менее внятно повторил то, что сказал еще на ринге после боя: в Германии можно победить только нокаутом, плюс у него был перелом большого пальца на правой ноге, и если бы не это, то он бы... От всего этого лица в аудитории стали слегка кривиться, как раз в этот момент Хэй признал Владимира выдающимся боксером и наговорил много комплиментов по поводу его техники и тактики.

Вообще, вел он себя до того достойно, что было просто невозможно поверить, что это тот же самый человек. Хотелось взглянуть ему в глаза, в тщетной надежде что-то там прочитать, но это было невозможно: на нем были темные очки.

Потом пришел Владимир. Его лицо было довольно сильно посечено. Первое рассечение, на левой скуле, он получил еще в самом начале боя, но в целом выглядел даже свежим. Как обычно, поразил всех тем, с какой легкостью переходил с языка на язык, отвечал на все вопросы, но мне все время казалось, что он еще не в полной мере осознает, что они с братом осуществили свою давнюю мечту, превратив тяжелый вес в "Империю Кличко".

"Вы понимаете, что сегодня сотворили историю?" - спросил его один очень учтивый немецкий журналист. "Да, наверное", - сказал Владимир, как говорят о том, что еще не окончательно улеглось в голове. Виталий, как обычно, радовался победе брата больше, чем своим собственным.

Еще до этого Хэй попытался привлечь внимание к своему сломанному пальцу на ноге и даже влез на стол, чтобы его всем продемонстрировать. Щеки у него при этом обиженно надулись. Владимир сказал ему, что он не умеет проигрывать. Англичанин действительно не умеет и смотрелся как человек, у которого только что рухнул весь его мир.

"Ты выиграл честно," - сказал Хэй таким голосом, что его захотелось пожалеть.

ДОРОГА К ДОМУ

На улицу мы вышли около трех утра. У выхода стояла туча народу, ожидавшая такси, но машин не было. Попробовали вызвать, но нам сказали, что в ближайшие пару часов ни о каких машинах не может быть и речи. Как понимаю, развозили всех этих крашеных, которых я видел днем. Сейчас они наверняка были в той еще кондиции.

Так получилось, что как раз в это время на улицу вышли многие из тех, кто своими ногами украшал зал. Стоял целый салон красоты на все вкусы: белые, черные, азиатки, а машин для них не было. Со многими были не вполне трезвые кавалеры. Уже отметили.

Одна освобожденная женщина востока в персиковом мини-мини-мини платье с неподдельной яростью топала немного полными, но очень красивыми ногами. Ее кавалер в нетрезвой задумчивости смотрел на вершины деревьев и улыбался как человек, у которого не то что такси, а вообще все в этой жизни уже есть и ничего больше ему не надо. Девушка, видимо, поняла, что поиск машины поручается ей, и это не вызывало у нее восторга.

Мы вышли на большую дорогу. Конечно, такси не было и там. Ну и ладно. Пусть лучше не будет такси, но при этом не будет еще и Царства Хэя. Не должны Хэи царствовать. Не должны.