Газета Спорт-Экспресс № 184 (7128) от 19 августа 2016 года, интернет-версия - Полоса 10, Материал 1

25 ЛЕТ В СПОРТЕ: ИСТОРИЯ ГЛАЗАМИ “СЭ”

Биография “СЭ” неразрывно связана со всеми жизненными вехами спортивной России - от рождения до наших дней. География “СЭ” - все арены, площадки, трассы, тропы и магистрали мирового спорта и его окрестностей, везде, где в эту четверть века кипела и пела спортивная жизнь. Биология “СЭ” - люди спорта, от ярчайших звезд до честолюбивых дублеров, в благоухании славы и в трудовом поту. Геология “СЭ” - замысловатые сюжеты, роковые коллизии, тайные интриги и громкие сенсации, чем неисчерпаемо богаты недра спорта. А история “СЭ” - это история спорта, которую писали очевидцы; повесть временных лет, рассказанная ее участниками. Подшивки “Спорт-Экспресса”, как скрижали, хранят и помнят эту историю. Вспомним и мы.

Сегодня в нашем альманахе события 1995 года: одухотворенная сборная России по теннису, превозмогающий напасти баскетбольный ЦСКА, расставания навсегда, встречи после долгой разлуки и первый значительный юбилей “СЭ”

ПАНТЕОН СЛАВЫ

1995-й - год тяжелых, невосполнимых потерь. Уходящая в даль прошлого эпоха словно забирала с собой в пантеон славы тех, кто ее олицетворял. В течение скорбного 95-го покинули этот мир великие тренеры Анатолий Тарасов и Гавриил Качалин; великий гроссмейстер Михаил Ботвинник и гроссмейстер поскромнее, но тоже из прославленных, Лев Полугаевский; гениальные хоккеисты Сергей Капустин и Николай Дроздецкий, отличный волейболист Андрей Кузнецов и прекрасный фристайлист Сергей Щуплецов. В том же ряду - три классных вратаря киевского “Динамо” из трех разных поколений: Антон Идзковский, Олег Макаров и Виктор Юрковский.

Но смерть самая страшная, поразившая мир прямо в сердце, произошла не в тишине домашней спальни, не на казенном ложе больничной палате и не вследствие инцидента на дороге, а на тренировке. Утром 20 ноября на олимпийском катке в Лейк-Плэсиде сердечный приступ оборвал жизнь двукратного олимпийского чемпиона по фигурному катанию 28-летнего Сергея Гринькова и навсегда разлучил их неповторимую пару с Екатериной Гордеевой…

ДВОЕ

Последними словами Сергея, которые слышала только Катя, упавшая вместе с ним на лед с так и незаконченной поддержки, были: “Мне очень плохо...”

Помню, меньше чем за год до Игр в Лиллехаммере, мы договорились встретиться, но на интервью приехал только Сергей: Катя осталась дома с маленькой Дашей. И все мои вопросы о возвращении в любительский спорт, о приближающихся Играх Гриньков неизменно уводил в сторону: снова и снова начинал рассказывать о жене. Даже на мое сказанное мимоходом: “Что же вы, живя в Америке, язык до сих пор не выучили?” - совершенно серьезно заметил: “У меня же Катюша замечательно по-английски говорит. А без нее я нигде не бываю”.

Друг для друга Сергей и Катя были всем. Маленький, обособленный от окружающих островок абсолютного счастья. Проблемы, заботы, неприятности - все это было внутри. А внешне - баловни судьбы: успех, слава, очаровательная дочка, дом - полная чаша, любовь... Кто же знал, что судьба потребует столь высокой платы? “Нет счастья больше для спортивного журналиста, чем видеть победу друга и писать о ней. И нет горя горше, чем сердцем чувствовать приближение неудачи того, кто тебе дорог, и не иметь права отвести взгляд”, - сказал как-то очень хороший журналист Станислав Токарев. А что говорить сейчас, когда те слова, которые пытаешься перенести на бумагу, категорически не укладываются в голове? Сергея больше нет. И никогда не будет той Кати, которая двадцать из своих двадцати четырех лет была рядом с ним. Потому что нельзя прорасти в человека всем своим существом и не умереть, если умер он.

Наверное, цинизм профессии журналиста осознаешь только тогда, когда приходится в последний раз перебирать архив, откладывая в сторону снимки для некролога. Живые снимки. Вот первая Олимпиада в Калгари, вот вторая - в Лиллехаммере. Вот еще одна фотография: Сергей и Катя на ступеньках обтрепанного осенним ветром ЦСКА. Сгусток ослепительного счастья...

Тогда, после интервью, Сергей так торопился домой, что оставил у меня видеокассету, снятую собственноручно на катке в США. Его рукой на коробке было написано: “Катя и Даша. STARS ON ICE”. На пленке - самое дорогое, что у него было: жена и дочь. Когда же, возвращая кассету, я посетовала, что семейного снимка в нашем редакционном архиве до сих пор нет, пообещал: “Обязательно привезу и подарю”. И тоже не успел.

Парадоксально, но за все время их выступлений ни одному фотографу не пришло в голову снять Сергея отдельно от Кати или Катю от Сергея. Сделанные во время выступлений фотографии оставляли впечатление, что фигуристы непрерывно находятся в объятиях друг друга. За исключением, разве что, подкруток, во время которых Сергей выбрасывал Катю в воздух, она же накручивала невообразимой скорости пируэты, зная, что внизу ее обязательно встретят родные и надежные руки.

Снимок, на котором Сергей был изображен один, все-таки появился. Его передали из США, но в аннотации было написано: “Сергей Гриньков. Часть фотографии, сделанной в Лиллехаммере. 19 января 1994 года”. На той фотографии он, как всегда, был рядом с Катей. И никому не могло прийти в голову, что их дуэт всего через двадцать два месяца будет разрезан по-живому.

Елена ВАЙЦЕХОВСКАЯ, № 216 (1119) от 22 ноября 1995 года

Через три месяца Екатерина Гордеева вернулась на лед и возобновила профессиональную карьеру - сначала каталась сольно, затем в паре с Ильей Куликом, за которого в 2001 году вышла замуж.

Этот год был полон не только безвозвратных потерь, но и звездных возвращений. Моника Селеш вышла на корт спустя 28 месяцев после нападения на нее шизофреника-немца - и еще через месяц пробилась в финал Открытого чемпионата США, а следующий турнир “Большого шлема”, зимой в Австралии, вовсе выиграла! Диего Марадона, отбыв 15-месячное отлучение, надел форму “Боки Хуниорс” и сразу забил в чемпионате Аргентины. Майкл Джордан, устав без баскетбола, вновь повел к титулам “Чикаго Буллз”. Майк Тайсон, пропустив 4 года 1 месяц и 22 дня, явился на ринг за разошедшимися по рукам чемпионскими поясами.

ТАЙСОН: ПЕРВАЯ КРОВЬ

Почему мы так ждали возвращения Тайсона? Не потому ли, что уже давно чувствовали себя оскорбленными? Когда-то борьбу за чемпионские пояса в тяжелом весе мы чтили как эпос. Но однажды (сейчас уже трудно определить когда точно) эпопея обернулась водевилем, а на смену героям пришли шуты. Чемпионские пояса - священные символы величия, пропитанные кровью и потом легендарных рыцарей кулака, - они превратили в предмет торга, цель которого - сорвать банк, избежав свидания с достойным соперником.

С приближением срока возвращения Последнего Чемпиона наша ностальгия становилась острее. Так уставший от смуты народ тоскует по суровому властителю.

Тайсон не разочаровал. Но его возвращение нельзя назвать триумфальным. 89 секунд состязания с ошалевшим от ужаса человеком не дают ответа на вопрос, сможет ли Тайсон вновь стать держателем трех драгоценных поясов, разошедшихся по случайным рукам.

Говорят, все решается в ту секунду, когда бойцы, прежде чем в первый раз прозвучит гонг, сходятся в центре ринга, чтобы прочесть свою судьбу в глазах друг друга. А все, что следует за этим мигом, - только попытка преодолеть судьбу или убежать от нее.

Сцена “сходки” Тайсона и Макнили - как эпиграф к их бою. Обреченным маятником Макнили раскачивался перед Тайсоном, пытаясь ускользнуть от обжигающего взгляда. 102-килограммовое тело находилось во власти чудовищно спокойных маленьких карих глаз. Макнили так и не взглянул в них.

С ударом гонка Макнили немедля бросился к Тайсону. Похоже, вместо соперника в этот момент он различал лишь дрожащее черное пятно. Отшагнув, Тайсон коротким правым кроссом нашел челюсть Макнили. Шла седьмая секунда боя.

Новый атакующий смерч Тайсона начался примерно по истечении минуты. Он обрушился на своего потерянного соперника серией. Три-четыре удара оказались для Макнили очень чувствительными. Он окончательно потерял из виду свой ориентир, раскрылся. Тайсон, сделав паузу, поразил беззащитную челюсть соперника правым апперкотом. Человек, обещавший побить Тайсона, пошатнулся и на мгновение припал к канатам. Судья Лейн попросил Тайсона отойти в свой угол и открыл счет. Обернувшись к Макнили, рефери нашел его заключенным в сдерживающие объятия секунданта и тренера Винни Веккионе. Твердая рука Веккионе подвела черту под боем, которому суждено войти в антологию бокса под названием “Возвращение Майка Тайсона”.

Знаменателен и финансовый аспект боя. Майк обновил свое же достижение, установленное 27 июня 1988 года. Тогда за победу над Майклом Спинксом, оформленную за 91 секунду, он получил чек на 20 миллионов долларов. Теперь 25 миллионов заработаны за 89 секунд. Подсчитали, что величайший в мире автомат по добыванию долларов за секунду зарабатывал 208 898 долларов. Макнили за каждое падение получил по 350 тысяч. Обеспеченная старость. Лас-вегасские болячки заживут задолго до ее наступления.

Игорь ПОРОШИН, № 152 (1055) от 22 августа 1995 года

До конца года Тайсон успел еще отправить на пол Бастера Матиса и получил право на бой с Фрэнком Бруно за титул чемпиона WBC.

Наши баскетбольные клубы давно уже не претендовали ни на что на международном уровне, но взлет сборной на ЧМ-94 благотворно отразился на всем состоянии российского баскетбола. В сезоне-1994/95 наконец-то напомнил о себе ЦСКА, о былом величии которого уже начали забывать. Армейцы вышли в четвертьфинал, где считались ровней записному фавориту “Олимпиакосу”. Но перед решающим матчем в Греции случилось ЧП, лишившее нашу команду шансов на попадание в “Финал четырех”.

ОТРАВИЛИСЬ ИЛИ ОТРАВИЛИ?

На следующий день после первого матча многие армейцы почувствовали себя крайне плохо: сонливость, вялость. А вечером в среду, на тренировке, случилось такое, что массажист команды Аскер Барчо воскликнул: “30 лет работаю в ЦСКА, но подобного никогда не видел!”

Первым “выключился” Игорь Куделин: судорогами свело мышцы шеи и спины. Следом так же скрутило Никиту Моргунова. Все подумали сначала, что дурачится: бросает по кольцу, а у самого голова на плече лежит. Оказалось - судороги. Обоих тут же, прямо с тренировки, увезли в больницу. Уже из гостиницы с тем же диагнозом - отравление - и с теми же симптомами на “скорой” был увезен Сергей Панов. Всем троим греческие врачи рекомендовали не выходить на повторный матч с “Олимпиакосом”.

Во время той же тренировки многие жаловались на сильное головокружение. У Сергея Грезина давление подскочило аж до 170 на 110, у Евгения Кисурина и Андрея Корнеева - 150 на 100.

Наутро греческие газеты вышли с “сенсационным разоблачением”. Оказывается, игроки ЦСКА столь прекрасно готовы физически потому, что... принимают анаболики. Только вот дозу перебрали, и трое, мол, заболели. Вот это да! Видимо, на анаболиках сидит и весь тренерский состав, и доктор команды Олег Парфенов, и корреспондент “СЭ”, которые также чувствовали себя отвратительно.

Назревал скандал. Для выяснения причин загадочной эпидемии в гостиницу к ЦСКА срочно прибыл президент “Олимпиакоса” Сократис Коккалис. Но пока все разговоры и разбирательства ни к чему не привели. Ясно одно: в день решающего матча ЦСКА попал в практически безнадежную ситуацию.

Станислав ГРИДАСОВ из Афин, № 45 (948) от 17 марта 1995 года

На матч ЦСКА все же вышел - не мог не выйти, не доказав злого умысла со стороны соперника. А как его докажешь? Вот и играли - теми, кто остался в строю.

МОРАЛЬНАЯ ПОБЕДА

“Выходит стартовая пятерка”, - скомандовал Станислав Еремин. И сколько в эту шутку подмешалось горечи, решите сами. Лишь пять игроков смогли выйти на матч с “Олимпиакосом”. Уже в день матча в госпиталь с тем же диагнозом - токсическое отравление, клонические судороги шеи и спины - были увезены Василий Карасев и Андрей Корнев. Осталось пятеро, как в той детской считалочке из детектива Агаты Кристи “Десять негритят”, пятеро злых, как черти, готовых к любым опасностям.

- Может быть, лучше было перенести игру? - пытал я до матча начальника команды Юрия Юркова.

- Такой возможности нет. Мы могли бы составить официальный рапорт, подать протест на преднамеренное отравление игроков, но кто сейчас может доказать, что это была провокация? И если провокация, то чья: “Олимпиакоса” или его врагов? Я созванивался с ФИБА, неоднократно разговаривал с инспектором матча болгарином Лазаровым. Они просили нас выйти на игру. А те бутылки с минеральной водой, которые нам поднесли в первом матче и которые были проколоты, словно шприцем, мы отвезем в Москву на анализы. Мы приняли решение играть. Пусть впятером, но идти с высоко поднятой головой, - сказал Юрков.

Лишь пять минут во второй половине матча сыграли наши в полном составе. При счете 43:37 в пользу греков получил пятый фол Курашов. Но ЦСКА не сдается. Вадеев перехватывает мяч, его подхватывает Спиридонов и в молниеносном отрыве бешено вбивает в корзинку сверху. С этого момента удачные действия ЦСКА трибуны встречают аплодисментами. Всем уже ясно: “Олимпиакос” в “Финале четырех”, Но упорство по-русски загадочного, несгибающегося ЦСКА вызывает восхищение даже 15 тысяч греческих фанатов.

“Нет, сегодня не день рождения Команды. Она уже родилась. Сегодня мы в очередной раз доказали, что с нами должна считаться вся Европа”, - скажет после матча Станислав Еремин.

“Спасибо, мужики” - его простые слова в раздевалке, молчаливые рукопожатия пятерки смелых тронут до слез самого несентиментального человека. Автобус с ЦСКА, отъезжающий от Дворца спорта, будут провожать рукоплесканиями.

“Много на своем веку видел, но такого - никогда, - после матча признается Александр Волков, заехавший в гостиницу к армейцам поздравить ребят с моральной победой. - Я горжусь ЦСКА. Поверьте моему опыту, если эта команда сохранится в нынешнем составе и если спонсоры окажут ей соответствующее внимание, она может стать первой командой Европы. Она будет доминировать еще несколько лет”.

Станислав ГРИДАСОВ из Пирея, № 46 (949) от 18 марта 1995 года

История не закончилась ничем и была тихо замята. Но с того марта ЦСКА в Европе неизменно слывет топ-командой и одним из законодателей мод континентального клубного баскетбола.

И еще одно событие 1995 года - приятное для всех приверженцев “СЭ”. 3 июня газета вышла в 1000-й раз. И, не теряя ни секунды, двинулась дальше - на вторую тысячу.

Россия окончательно освоилась в ряду сильнейших теннисных держав мира. Евгений Кафельников стремительно врывается в первую десятку рейтинга ATP, а сборная страны второй раз подряд выходит в финал Кубка Дэвиса. В полуфинале побеждена могучая немецкая команда - с Борисом Беккером и Михаэлем Штихом. Образцом спортивного духа становится выступление Андрея Чеснокова в решающем поединке этого противостояния.

НАСТОЯЩИЙ РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК

Наверняка мировая теннисная история знает сюжеты и покруче. И тем не менее то, как развивались события в матче российской и германской команд и чем завершилось их трехдневное противостояние, иначе как фантастикой не назовешь. Вот так, с ходу, осмыслить, что же все-таки произошло, лично мне не представляется возможным: разум, на мой взгляд, еще не скоро возьмет верх над чувствами - уж слишком большим потрясением стал для них этот матч, особенно его последний день.

БЕЗВЫХОДНАЯ СИТУАЦИЯ

Именно так назвал положение, в котором оказалась после первого дня матча российская сборная, ее лидер Евгений Кафельников. И действительно, проигрыш в пятницу Андрея Чеснокова Борису Беккеру и Кафельникова - Михаэлю Штиху, по сути, поставил крест на нашей надежде выйти в финал. Ведь для этого надо было побеждать во всех трех оставшихся встречах. Даже при более слабом противнике эта задача была бы крайне трудной, ну а применительно к команде Германии во главе с четвертой ракеткой мира Беккером она выглядела и вовсе практически неразрешимой. Но, несмотря ни на что, матч еще продолжался, и не оставалось ничего иного, как пуститься в погоню за мечтой, призрачностью своей почти не отличавшейся от химеры.

Парную встречу в матчах Кубка Дэвиса принято считать ключевой или, по крайней мере, очень много решающей. В данном случае и первое, и второе полностью соответствовало действительности. Ведь если побеждали Беккер и Штих, то сборная Германии досрочно становилась финалистом. А в случае успеха Кафельникова и Андрея Ольховского развязка откладывалась на заключительный день, который мы начинали бы с некоторым психологическим преимуществом - как-никак последний выигрыш был бы за нами.

Вот почему, когда в пятом гейме пятого сета была потеряна подача Кафельникова, это было воспринято как катастрофа. Равно как и наш брейк в восьмом гейме на подаче Штиха выглядел чудом. Трудно даже предположить, каких нервов все это стоило российской паре, в которой в этот момент даже лидер поменялся: место “подсевшего” Евгения занял практически никогда не теряющий самообладания Андрей.

Впрочем, немцам тоже было несладко. Психологически-то они, конечно, чувствовали себя получше - не получится сегодня третье очко взять, так в запасе еще есть две завтрашние одиночки, а вот физически... Видно было, что убегались уже Борис и Михаэль капитально, особенно Беккер, у которого временами даже глаза белели от усталости. Однако в критический момент дрогнул все же не трехкратный чемпион Уимблдона, а Штих, залепивший в двенадцатом гейме, в котором он подавал, на пятом нашем матч-пойнте в сетку.

БЕККЕР НЕ ВЫДЕРЖАЛ

Последний игровой день начался с... сенсационного заявления главного арбитра матча Жильбера Изерна:

“Сегодня утром капитан сборной Германии Ники Пилич информировал меня, что Борис Беккер не сможет играть матч против Евгения Кафельникова из-за боли в спине. [...] В составе команды его заменит Бернд Карбахер”.

Высказывалось предположение, что немец снялся, потому что, мол, испугался Кафельникова. Но, по-моему, при всем своем прагматизме Борис на такое абсолютно не способен. Скорее он просто страшно устал. В последние годы Беккер, как правило, подходил к концу сезона сильно измочаленным, а тут еще за два дня такая гигантская нагрузка легла на его почти 28-летние плечи. Кстати, версию об испуге Бориса отверг и Евгений: “Он никого не боится, как и я. Уверен, только серьезная причина вынудила его отказаться от возможности завоевать для своей команды победное очко”.

Спустя всего 2 часа 7 минут после начала встречи Кафельникова с Карбахером счет в матче стал равным - 2:2...

Да простит меня Андрей Чесноков, не мог я - при всем желании - заставить себя поверить в то, что в свои 29 лет и будучи 59-м в рейтинге сумеет он одолеть 26-летнюю полную сил и энергии 12-ю ракетку мира. Даже когда Чесноков, взяв подачу Штиха, выиграл первую партию, вряд ли набрался бы среди десяти с лишним тысяч зрителей, в третий вечер подряд заполнивших практически до отказа трибуны “Олимпийского”, хоть десяток таких несусветных фантазеров, которым бы хоть более-менее близко к истине пригрезилось, чем и как завершится этот матч. Ну а после того, как Андрей проиграл два следующих сета с одинаковым разгромным счетом 1:6, наверняка самый последний оптимист прикусил язык и отказался от ожидания чуда.

А чудеса тут-то как раз и начались. Сначала среднего масштаба - Чесноков сравнял счет по партиям. Затем же случилось такое, что, как писали когда-то в старые добрые времена - ни в сказке сказать, ни пером описать.

Про Андрея шутят, имея в виду его феноменальную выносливость, что к пятой партии он только-только разогревается. Ну а Штиху к тому моменту было уже не до шуток: третий матч за три дня и второй подряд пятисетовый порядком укатали даже такую физически очень крепкую Сивку, как он.

Но глупцом был бы тот, кто посчитал, что уставший Михаэль стал менее опасен. И он это более чем убедительно доказал, когда в тринадцатом гейме со второго брейк-пойнта взял подачу Чеснокова: косым кинжальным бэкхэндом выбил россиянина с корта и вонзил жуткий смэш в никем не защищенную площадку - 7:6 в его пользу. И тут же, чувствуя, как быстро тают силы, и понимая, что ввязываться в затяжную борьбу для него - смерти подобно, отчаянно бросился на последний приступ, после которого или грудь в крестах, или голова в кустах.

Это надо было видеть: 9 (!) матч-пойнтов на своей подаче заработал Михаэль в четырнадцатом гейме - и ни одного не реализовал!!! Последний Чесноков спас фантастическим приемом навылет, а получив сам брейк-пойнт, мощным форхэндом прошил оборону противника!

Все, после этого Штих сломался - и физически, и, самое главное, морально. Он еще по инерции продолжал сопротивляться, покачиваясь на ватных от изнеможения ногах, но все уже было ясно, что победа Чеснокова и команды России - лишь дело времени. Окончательно развязка наступила в 26-м гейме: при двух матч-пойнтах у Андрея Михаэль не подал с первой подачи, а затем и со второй... Они с Чесноковым провели на корте 4 часа 19 минут.

Андрей Чесноков: “Если бы кто-то сказал мне до матча, что у Штиха будет девять матч-пойнтов и он проиграет, я счел бы этого человека сумасшедшим”.

Евгений Кафельников: “Андрей сегодня показал, что такое настоящий русский человек. Ему памятник надо поставить”.

Михаил ДМИТРИЕВ из “Олимпийского”, № 177 (1080) от 26 сентября 1995 года

В титульном матче наши теннисисты уступили блистательным американцам Питу Сампрасу и Джиму Курье - 2:3, но ни у кого не осталось сомнений, что большие победы российского тенниса - и командные, и личные - уже грядут.

Подготовил

Евгений ЗЫРЯНКИН

Полные тексты всех серий нашего альманаха “25 лет в спорте” - читайте на www.sport-express.ru