История в пыли. Почему в России нет олимпийского музея
Справедливости ради учреждение с гордым названием Государственный музей спорта в России есть. Расположено оно в Москве, в здании Министерства спорта, и функционирует уже около семи лет. Собственно, вокруг этого музея и разгорелся конфликт. Как часто бывает, дело тут в дележе – как материальных ценностей, так и влияния.
Вкратце история выглядит таким образом. Директор музея Елена Истягина-Елисеева встала перед необходимостью заполнить пространство экспозиции. Для этого ей понадобились экспонаты из коллекции организации, где Истягина-Елисеева работала ранее, – историко-спортивного музея, функционирующего в здании Российского государственного университета физической культуры, спорта, молодежи и туризма (ГЦОЛИФК). При этом надо понимать, что громкие названия обоих учреждений на практике означают совсем другое.
Музей Истягиной-Елисеевой находится на закрытой охраняемой территории Министерства спорта, куда без пропуска постороннему человеку пробраться невозможно. Более того, не так давно на территории, прилегающей к музею, произошла трагедия: собаки охранника насмерть загрызли проходившую мимо пожилую женщину. Музей ГЦОЛИФКа – классический университетский музей, в котором любопытные экспонаты собраны студентами и сотрудниками вуза. По статусу государственный музей, очевидно, бьет университетский, но вот по количеству посетителей, имеющих доступ к экспозиции, не идет с ним ни в какое сравнение.
КАК ДВА МУЗЕЯ НЕ ПОДЕЛИЛИ ЭКСПОНАТЫ
– Вузовские музеи порой беззащитны! – сказала "СЭ" директор историко-спортивного музея ГЦОЛИФКа Елена Сидорова. – На протяжении нескольких лет на нас идет непрерывная атака со стороны Истягиной-Елисеевой, которая, создавая конфликт, вовлекает в него и Министерство спорта. Мы вынуждены защищать коллекцию по истории вуза, собранную почти за 60 лет работы музея.
– Такие взаимоотношения были у вас всегда?
– Конечно, нет. Наш музей оказал огромную помощь в налаживании деятельности музея Минспорта, ведь на протяжении девяти лет Истягина-Елисеева была директором нашего музея, семь из которых руководила одновременно двумя музеями – вуза и Минспорта. Наш музей передал на Казакова, 18 большое количество фотографий о жизни нашего института. Неоднократно музей ГЦОЛИФКа предоставлял свои фотографии и экспонаты для проведения совместных выставок: в Центральном выставочном зале "Манеж", в Государственной думе, в ТЦ "Европейский". Так, в течение нескольких лет на выставке "Этноспорт" были представлены уникальные исторические лыжи, лук из коллекции нашего музея и многое другое.
– А помогал ли музей Минспорта вашему музею?
– Да, у вузовского музея нет возможности для приобретения оборудования для выставок, возможности напечатать плакаты для стендов, в этом нам помогал музей Минспорта.
– Что вас смутило в просьбе поделиться экспонатами с государственным музеем?
– Елена Александровна навязывает разные варианты сотрудничества, суть которых – единовластно распоряжаться музейными предметами, представляющими интерес для музея спорта. Но большая часть коллекции нашего музея – научное наследие, связанное с жизнью вуза и сотрудников института. В фондах музея хранятся материалы, рассказывающие о вкладе нашего вуза в победу над фашистской Германией. Даже в самые тяжелейшие годы Великой Отечественной войны инфизкультовцы смогли сберечь и передать в музей уникальные исторические вещи: знамя 1923 года, врученное в честь пятилетнего юбилея вуза; уникальную коллекцию лыж XVII -XIX веков, которую начал собирать еще в 30-е годы первый завкафедрой лыжного спорта Иван Иванович Гребенщиков, погибший в годы репрессий.
Все вместе – это история вуза. Наша обязанность в том, чтобы сохранить это наследие, передать следующему поколению. Если вырвать из этой коллекции только спортивную составляющую, это приведет не только к разрушению коллекции по истории вуза, но и к уничтожению самого вузовского музея!
– Зачем государственному музею что-то у вас отбирать? Разве в России мало уникальных экспонатов?
– Недавно после ремонта состоялось открытие музея Минспорта на новых площадях. Перед музеем встал вопрос о необходимости достойно заполнить огромное пространство (около пяти тысяч квадратных метров). А рядом находятся коллекции нашего музея, с которыми они не один год работали, очень многие фотографии при оформлении экспозиций взяты из нашего музея. Видимо, поэтому Елена Александровна решила пойти по самому простому пути – отобрать коллекции вузовского музея.
– Какой выход вы видите из всей этой ситуации?
– Вспомните выставку картин Валентина Серова – там были представлены картины из различных музеев мира, из частных коллекций. Никто же не рвется их друг у друга отбирать, правда? Несмотря на схожую историко-спортивную тематику, в целях и задачах наших музеев есть отличия. Приоритетные направления деятельности вузовского музея – обеспечить сбор, хранение, изучение и публикацию материалов, касающихся деятельности вуза, его преподавателей, студентов и выпускников. Очевидно, что у музея Минспорта страны более масштабные задачи. Мы готовы к сотрудничеству, к проведению совместных мероприятий, но мы категорически против того, чтобы коллекции вузовского музея были переданы в музей Минспорта.
...Такой вот получается парадокс. На данный момент мы имеем в стране два враждующих между собой музея спорта, ни один из которых не является в полной мере общедоступным. Время после домашней Олимпиады в Сочи уходит, самый логичный момент для создания настоящего, открытого музея уже почти упущен.
СМИРНОВ: "МНЕ БОЛЬНО ЭТО ГОВОРИТЬ, НО МЫ НЕВЕЖДЫ"
Как должен выглядеть и развиваться настоящий олимпийский музей, можно убедиться на примере аналогичного учреждения в Лозанне. Основанный в 1993-м по инициативе тогдашнего президента Международного олимпийского комитета Хуана Антонио Самаранча, музей уже спустя пару лет стал настоящей достопримечательностью города. Живописный парк, креативная архитектура, более десяти тысяч экспонатов и постоянные мероприятия – от рядовых экскурсий до квестов и демонстрации уникальных архивных фильмов. Уже спустя два года после открытия музей был признан лучшим в Европе независимо от специфики. За почти 15 лет существования Олимпийский музей посетило более трех с половиной миллионов человек. Это в семь (!) раз больше, чем население самой Лозанны.
На данный момент в мире существует всего семь стран, которые в своей истории принимали и летние, и зимние Олимпийские игры, – это США, Франция, Германия, Япония, Италия, Канада и Россия. После Игр-2018 в Пхенчхане к ним присоединится еще и Корея, а после Олимпиады 2022 года в Пекине – Китай. Во всех из них существует как минимум один полноценный музей, посвященный теме спорта и прошедших Игр.
В том же Китае на данный момент функционируют целых шесть (!) музеев, связанных со спортом и олимпийской историей. Среди них – центр, посвященный памяти президента МОК Хуана Антонио Самаранча. Помимо десятков тысяч ценных экспонатов там, например, есть парк с 89 фонтанами – по одному на каждый год жизни Самаранча. А теперь сравните все это с нашей собственной битвой за исторические лыжи, описанной выше...
Почетный член МОК Виталий Смирнов сражается на всех уровнях за создание музея спорта уже несколько десятков лет.
– К кому я только не обращался по поводу создания музея, – заявил Смирнов "СЭ". – На самом деле это очень давняя и болезненная для нашей страны тема. Мы имеем сразу несколько так называемых музейчиков, но ни один человек, побывавший в Лозанне, не может назвать это полноценным музеем. Мне больно это говорить, но, к сожалению, мы невежды. При том что у нас в стране существует целых 14 олимпийских академий при различных университетах, ни одного нормального музея так и нет.
– В какой стадии сейчас находится история с созданием музея у нас? Она вообще как-то продвигается?
– На данный момент у нас есть павильон на ВДНХ, отданный под музей. Сразу после Олимпиады в Сочи нам помог президент МОК Томас Бах, который отказался от доли своей организации в доходе от Игр и передал ее на создание музея и олимпийского канала. К сожалению, этих средств для реставрации павильона и запуска полноценного музея все равно недостаточно.
– Каким вы видите олимпийский музей в России?
– Мне бы хотелось, чтобы он стал не просто памятью, но и научно-исследовательским центром, где нашли бы отражение не только мгновения наших побед, но и исторический опыт. Музей должен быть не придатком к какому-то учреждению, а самостоятельно проводить работу, исследования, быть центром притяжения. В свое время, когда я работал в Олимпийском комитете, у меня была договоренность лично с Самаранчем, что МОК будет курировать наш музей в случае его создания. Они готовы были делиться экспонатами, проводить совместные выставки, да и вообще взять над нами шефство. Например, Самаранч и его семья передали в музей в Китае несколько тысяч экспонатов, включая огромную коллекцию марок, которую он собирал всю жизнь.
– Судя по битве за экспонаты между двумя "музейчиками", вы вообще видите потенциал у нашей страны создать полноценный музей на тему спорта?
– Конечно. Эта история, на мой взгляд, просто грабеж среди бела дня. Как может государственный музей забирать экспонаты у студентов?! Тем более эти экспонаты имеют реальную образовательную функцию. В университете учатся или проходят переподготовку тысячи специалистов, пишутся диссертации и научные работы. В то же время даже у меня, чиновника, хранится в архивах масса интересных материалов. Многие спортсмены говорили, что, если я попрошу, без проблем отдадут в музей что-то из своих памятных призов или инвентаря. При грамотном подходе никаких проблем с экспозицией не возникнет. Более того, это должна быть не просто выставка, а по-настоящему современное учреждение, с различным интерактивом, образовательными мероприятиями, фильмами, магазинами и так далее.
15 МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ НА МУЗЕЙ
Заместитель генерального директора ОКР Дмитрий Белявский принес на интервью объемную папку. В ней – десятки эскизов на тему того, как может выглядеть будущий музей на ВДНХ. На месте нынешнего полуразрушенного павильона фантазия художника рисует современное здание с застекленной витриной...
– Площадь павильона составляет около 1800 квадратных метров, – рассказал Белявский. – Он шикарно расположен, в самом центре ВДНХ, при этом до сих пор остается действующим. Процесс оформления собственности сейчас еще продолжается. Нам однозначно придется его расширять, так как площади мало и для самого музея, и для привлечения потенциальных инвесторов. Но так как объект является памятником культурного наследия, нужно будет получить довольно много разрешений на его реконструкцию. Хотя расширить павильон, не затрагивая историческую часть, возможно. Например, фасад восстановить полностью в прежнем виде, а сзади сделать современную стеклянную пристройку. Тогда у нас появится возможность для создания медиатеки и библиотеки, магазинов, кафе, конференц-центра и так далее...
– Допустим, инвестор найдется и площадь павильона разрешат увеличить. Что дальше?
– Будет создана комиссия, куда войдут представители ОКР, Министерства культуры, известные спортсмены, общественные деятели и так далее. Они уже будут формировать концепцию музея, обдумывать его наполнение и так далее. Возможно, мы будем проводить какие-то выставки совместно с регионами или привязывать их к крупным турнирам, которые у нас проходят. Лично мне бы хотелось, чтобы наша история была даже шире, чем музей, – например, можно подумать насчет создания целого Дома спорта. Были бы технические возможности, а уж концепцию можно придумать очень и очень интересную.
