Павел Колобков: "Мы возвращаем те позиции, которые были в советское время"
– Недавно в Москве в рамках реализации соглашений между Россией и ВАДА побывали эксперты Международного агентства. Вы принимали участие в переговорах?
– Я встречался с представителями ВАДА, но основные переговоры вела группа экспертов, возглавлял которую ректор Московского государственного юридического института (МГЮА) Виктор Владимирович Блажеев. Потом к переговорам подключился сотрудник Следственного комитета. Обсуждались процедуры и методология дальнейшей работы. Мы оцениваем встречу как продуктивную и конструктивную, которая позволяет нам двигаться дальше.
Не верьте домыслам
– Мы правильно понимаем, что все вопросы должны быть решены до конца декабря?
– Все условия должны быть выполнены до 30 июня. Сейчас речь идет о промежуточных требованиях. ВАДА тоже со своей стороны оценивает процесс позитивно. Просто должны быть соблюдены все процессуальные нормы, потому что не забывайте – уже несколько лет ведется уголовное дело по поводу возможных нарушений в Московской лаборатории. Оно осложняется тем, что ряд фигурантов не выходят на связь и не дают показаний. Но сейчас у нас есть шанс всем вместе установить истину.
– Это Григорий Родченков не выходит на связь?
– Не только. Было сделано много запросов различным лицам и организациям.
– Когда состоится новая встреча с представителями ВАДА?
– Предположительно в середине декабря, но до этого мы должны решить ряд вопросов.
– Скажите, как удалось договориться с ВАДА?
– На протяжении двух лет велась постоянная работа. Было два принципиальных момента – это оценка доклада Шмидта и доступ к данным Московской лаборатории. И мы согласились с тем, что готовы передать данные из базы лаборатории при соблюдении необходимых уголовно-процессуальных норм при согласовании с СКР. Вопрос был сложным, потому что встреча представителей Следственного комитета с экспертами общественной организации, которой, по сути, является ВАДА, – это беспрецедентный шаг. Но хорошо, что в сентябре нас услышали.
– Говорят, после исследования базы данных лаборатории нас ждет вал дисквалификаций российских спортсменов. Не боитесь?
– Вы правильно сказали – говорят. У нас сейчас многие незнакомые с ситуацией люди высказывают свое мнение. Давайте не будем верить домыслам и строить голословных обвинений, а дождемся окончания расследования.
– Ожидали такой бурной реакции в западных СМИ на восстановление РУСАДА?
– Это было предсказуемо, и ничего иного ни я, ни, думаю, и вы не ожидали. Мне кажется, можно было даже ничего и не говорить, а просто перепечатать старые высказывания – ничего нового не прозвучало. Но была и другая реакция – например, практически все международные федерации по видам спорта приветствовали решение о восстановлении РУСАДА.
Требования ИААФ поставили ВФЛА на грань банкротства
– Представим себе, что РУСАДА полностью и окончательно восстановлено в своих правах. Сколько времени может занять реабилитация Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА), Союза биатлонистов России (СБР), Паралимпийского комитета России?
– Сложно предугадать. На мой взгляд, и сейчас нет оснований для пролонгации отстранений наших федераций, потому что все обоснованные требования были выполнены. А те пункты "дорожных карт", которые остаются, являются безосновательными. В спортивных федерациях работает принцип автономности, который закреплен в их уставах, и само спортивное право автономно. Но некоторые требования с точки зрения здравого смысла не имеют права на существование.
– Это политика?
– Выводы делаете сами. Но ис-ключать этого полностью нельзя.
– Сейчас на ВФЛА наложен огромный штраф. Получается, что, для того чтобы наши спортсмены могли соревноваться, нужно скинуться всем миром?
– Любые федерации – это общественные организации. У них есть свои бюджеты, которые пополняются за счет спонсоров, жертвователей и так далее. ВФЛА до своего отстранения была самодостаточной структурой с хорошим бюджетом, но за два года предсказуемо потеряла очень много спонсоров. Президент ВФЛА активно работает со спонсорами, но, когда к федерации предъявляются такие серьезные претензии, найти партнеров непросто. Международная федерации легкой атлетики (ИААФ) должна понимать, что своими действиями ставит ВФЛА на грань банкротства. При этом не стоит забывать, что против бывшего руководства международной федерации возбуждены уголовные дела. Если имел место сговор, результатом которого стали какие-то махинации, то правильным было бы разделить ответственность, а не сваливать его младшую по статусу структуру. Если расчет на то, что федерации поможет наш федеральный бюджет, то нужно помнить, что в уставах и международных и национальных федераций записан принцип невмешательства в дела общественных организаций.
– Что делать?
– Договариваться и обсуждать. ВФЛА подала в суд на решения ИААФ, Союз биатлонистов взял время на оценку тех требований, которые предъявляет Международный союз биатолонистов (IBU). Более того, до сих пор, кажется, ни один человек в мире не видел решения исполкома этой организации физически. Оно было озвучено президентом федерации, его перепечатали все СМИ, но официальной бумаги никто пока не видел. Всем миром ищем, но найти не можем.
– Может, в папке "Спам" посмотреть?
– Возможно. Увы, так работают некоторые наши международные федерации.
– Многие наши спортсмены, лишенные медалей или не допущенные до соревнований, пытались найти правду в судах. Если к вам придет спортсмен и спросит совета, обращаться ему в международный суд или нет, что скажете?
– Каждый спортсмен имеет право отстаивать свои права. Все процедуры для этого есть, и, если человек хочет защищать себя в рамках действующего спортивного права, разумеется, он имеет на это право. Другое дело, что нужно консультироваться с хорошими юристами, чтобы понимать реальные шансы. Зачастую можно понять спортсмена, которому очень досадно и обидно, но бывает, что оснований для иска попросту недостаточно.
– Как относитесь к решению Александра Зубкова обратиться в Мосгорсуд по вопросу лишения медалей Сочи-2014? Во всем мире его считают нарушителем антидопинговых правил, а у нас бывшего спортсмена оправдали.
– Во-первых, решение еще не вступило в законную силу. Во-вторых, необходимо получить комментарии со стороны Верховного суда. Получается странная ситуация: с одной стороны – решение Мосгорсуда, а с другой – протокол соревнований Олимпиады в Сочи. При этом все возможности оспорить решение Спортивного арбитражного суда (CAS), в том числе в гражданских судах в Швейцарии, Зубковым использованы не были.
– Давайте посмотрим на этическую сторону вопроса. Недавно в допинг-скандале оказалась замешана президент Федерации легкой атлетики Латвии Инета Радевича – при перепроверке ее пробы из Лондона-2012 был обнаружен запрещенный препарат. Она сразу ушла в отставку, хотя тоже не согласна с обвинениями и намерена обращаться в суд. У нас практика совсем другая.
– Не совсем так. В случае с Зубковым отменены только его результаты в Сочи-2014. Он не дисквалифицирован международной федерацией, исполнять обязанности президента ему ничто не мешает.
– Вопрос еще и этический. Правильно ли, что он при этом остается главой федерации?
– Он же избран законно подавляющим большинством голосов. Оснований для отмены итогов не было. Более того, международная федерация отправляла официальную бумагу в его поддержку. Он приезжает на исполкомы Международной федерации бобслея и скелетона (IBSF), на конференции организации, никаких проблем у него нет, никакие процедуры в отношении него не открыты.
Спортсмен не будет читать кодекс поведения
– В некоторых наших спортивных федерациях в последнее время возникали различные проблемы. Например, в федерации сноуборда. Насколько глубоко вы в них погружались?
– Вопросы отбора в сборную, реализация планов подготовки к соревнованиям всегда вызывают споры. Ничего страшного здесь нет. Просто в последнее время внутренние вопросы стали обсуждаться на страницах прессы, а не в профессиональном сообществе. К сожалению, некоторые наши спортсмены и тренеры находят возможным общаться через СМИ вместе того, чтобы договариваться друг с другом. Поэтому мне приходится общаться по этому поводу с конфликтующими сторонами, убеждать их принимать совместные решения. В том же сноуборде я встречался с Аленой Заварзиной и Екатериной Тудегешевой.
– О чем договорились?
– Тудегешева сейчас тренируется. В начале сезона у нее были вопросы, теперь они сняты. Заварзина, насколько я понимаю, завершила свою карьеру. Ждем ее на работу в нашей отрасли.
– По какому принципу вы отбираете проблемы, которым уделяете свое внимание? Ведь если к вам будет приходить каждый спортсмен, не хватит никакого времени…
– Желательно, чтобы не доходило до того, чтобы спортсмены начинали обсуждать свои проблемы публично и понимали свой уровень ответственности. Каждый у нас должен отвечать за свой участок работы. Но некоторые вопросы действительно требуют моего вмешательства. Хотя там, где федерации работают профессионально, где действуют тренерские советы, где прозрачные правила, там все хорошо. А где существуют проблемы в управлении, начинаются скандалы. Наша задача – выстроить все так, чтобы до них не доводить. А вообще я с удовольствием общаюсь со спортсменами. Все они потрясающие личности. Поверьте, это гораздо увлекательнее, чем восстанавливать РУСАДА.
– Правда, что после инцидента с Кокориным и Мамаевым Минспорта разрабатывает Кодекс поведения для спортсменов из сборных России?
– Разве мы в министерстве похожи на каких-то прожектеров? Не вижу смысла выдумывать кодексы, которые никогда не будут соблюдаться. Писать невыполнимые документы не имеет никакого смысла. Когда возникли проблемы с антидопингом, мы внесли изменения в трудовой кодекс и в договор члена сборной страны. Теперь в случае невыполнения антидопинговых правил, правил подготовки, спортивного режима договор может быть расторгнут. Дисквалифицированные тренеры и спортсмены во время своего отстранения не получают зарплату. Но какой здесь еще Кодекс поведения? Никакой спортсмен его даже читать не будет. Тем более что это не правовой документ, а что-то из пропагандистской и понятийной категории.
К сожалению, Нурмагомедов пока не получит звания ЗМС
– Согласны с критикой по поводу присвоения нашим футболистам звания "Заслуженный мастер спорта" за выход в четвертьфинал чемпионата мира?
– Нет. У нас есть единая спортивная всероссийская классификация, которая предусматривает присвоение определенных разрядов при повышении спортивных результатов. От третьего юношеского разряда до мастера спорта международного класса. Заслуженный мастер спорта – не спортивное, а почетное звание, оно присваивается за заслуги в области спорта. У нас было много обращений, в том числе от Российского футбольного союза, с просьбой поощрить футболистов. Все видели, какой эффект в стране вызывало выступление наших ребят. Болельщики и обычные люди оценили это выступление как выдающееся. Поэтому Министерство спорта на основании решения экспертного совета приняло такое решение.
– А вы сами, как олимпийский чемпион, считаете выступления футболистов выдающимися? Надо было вам вручать заслуженного мастера за четвертьфинал чемпионата мира по фехтованию?
– Я сам никогда не играл на чемпионате мира по футболу. Но футбол, несомненно, – вид спорта номер один в мире. С точки зрения конкуренции, уровня развития и количества стран-участниц, болельщиков, требований к спортсменам он намного превосходит все остальные виды спорта, в том числе фехтование. Представьте себе, какое давление было на нашу футбольную сборную. Но ребята выходили, играли и выигрывали. Поэтому они за свою работу точно заслужили, чтобы их результаты оказались отмечены.
– Сопоставимый резонанс вызвало выступление бойца смешанного стиля Хабиба Нурмагомедова. Он тоже может претендовать на звание ЗМС?
– Чтобы присвоить звание заслуженного мастера спорта, нужно соответствовать регламенту. А чтобы ему соответствовать, соревнование должно быть внесено в официальный календарный план. Сейчас этого соревнования нет ни в календарном плане Минспорта, ни в единой Всероссийской спортивной классификации. Пока это только коммерческий турнир, в котором участвовал Хабиб. Да, там сильный состав участников, а проводит соревнования очень уважаемая коммерческая организация UFC.
Выступление Нурмагомедова действительно было выдающимся, но, к сожалению, Хабиб пока не получит звания ЗМС, так как соревнование не входит в календарь Минспорта и международной федерации смешанных единоборств. Сейчас в ММА есть порядка десяти коммерческих лиг, где проводятся соревнования. Когда профессиональные организации по единоборствам наконец вольются в международную федерацию и создадут единый календарь, можно будет говорить о званиях. То же касается бокса, и Федерация бокса России активно занялась этим вопросом. Они хотят под эгидой федерации объединить и профессиональное направление, и любительское, так как одно является продолжением другого.
Факт проблем у "Анжи" – очень нехороший, этим нужно заниматься
– Что вы думаете по поводу финансовых проблем футбольного клуба "Анжи"? Это проблемы частного клуба или всего региона или даже страны?
– Нужно сделать так, чтобы клубы, выходящие в премьер-лигу, оценивали свою экономику. Конечно, это проблема, конечно, не хочется, чтобы команда снялась с чемпионата. Но все-таки это профессиональный клуб, профессиональная лига. Значит, они коммерческие и сами должны заниматься своими финансами, думать о привлечении зрителей, работе со спонсорами. Если клуб этим не занимается, почему мы всем миром должны его спасать? Это неправильно.
С другой стороны, профессиональный спорт – зрелище, это верхняя ступенька спорта высших достижений. Без профессионального спорта невозможно представить все этапы спортивной подготовки и тех 3 миллионов детей, которые сейчас занимаются в нашей системе. С этой точки зрения факт проблем у "Анжи" очень нехороший, этим нужно заниматься. Но кто это будет делать за руководство этого профессионального клуба? Нужно думать, кто может стать спонсором, искать варианты решений, идти к руководству региона.
Я понимаю, Министерство спорта несет ответственность за все, что происходит в индустрии. Но все-таки давайте сделаем так, чтобы каждый отрабатывал на своем уровне. Есть профессиональная лига, есть федерация футбола, каждый работает в своей зоне ответственности. В данный момент финансовые проблемы – вопрос непосредственно профессионального клуба и лиги, которая должна сделать так, чтобы все находились в равных условиях, – заключил министр.
– Многие болельщики расстроились, что Евгения Медведева уехала тренироваться за рубеж. Имеет ли Министерство спорта отношение к ее финансированию сейчас?
– Нет, Министерство спорта не имеет отношения к финансированию тренировок Медведевой за рубежом. А остальное – ее решение, мы уважаем его. Ее тренер – один из лучших в мире, год у нее был сложный. Год после Олимпиады, год становления, другой образ жизни. Она спортсменка с характером и волей к победе. Тем более она же не просто уехала, она уехала тренироваться, чтобы стать лучше. Можно пожелать ей только успеха, я уверен, что временный спад, вызванный объективными причинами – изменениями в тренировочном процессе и в жизни, останется позади. Несмотря на юный возраст, она – сильная личность.
– Ее многие критикуют, называют чуть ли не предательницей. Вы понимаете, откуда это идет?
– Это я хотел бы спросить у вас. Максим Траньков сказал правильную вещь: почему за Медведеву все болели в Пхенчхане? Потому что она выиграла два чемпионата мира, очень хочется, чтобы спортсмен, который несколько лет выигрывал все крупные турниры, выиграл и Олимпиаду. Но это нисколько не отменяет нашего счастья по поводу победы Алины Загитовой. Она выиграла красиво и заслуженно, это спорт. Не надо Женю называть предательницей, она столько сделала для России и, уверен, еще сделает.
– Как будет усилена сборная России к домашней Универсиаде в Красноярске?
– Специально никто ничего усиливать не будет. Есть регламент выступления на Универсиаде, где имеют право выступать только студенты. Конечно, хозяева всегда хотят, чтобы их лучшие спортсмены соревновались у себя дома. Я надеюсь, что все наши лучшие студенты выступят в Красноярске. Конечно, зимний сезон очень короткий и спортсмены с точки зрения планов подготовки и турниров находятся в жестких рамках. Но таких великолепных центров зимнего спорта, как в Красноярске, даже в мире мало. Уже сейчас мы планируем проводить там и международные соревнования. В Красноярске будет федеральный центр подготовки по фристайлу и сноуборду "Север-Спорт", по аналогии с "Юг-Спортом" для летних видов спорта. Там уже есть вся инфраструктура. Можно проводить абсолютно все дисциплины, кроме гигантского слалома, потому что там нет достаточно высоких гор. Думаем о строительстве там трамплинов вместо старых тренировочных, которые были снесены. Это не такие большие деньги. Но чтобы центр жил, мог конкурировать с другими базами, привлекал в том числе и иностранных спортсменов, необходимо как можно больше его загрузить.
– На какие еще международные соревнования Россия может претендовать в ближайшем будущем?
– Идей много – Европейские игры, Юношеские игры. Но нужно иметь в виду полный цикл: подготовка наших спортсменов, статус соревнований, их традиции. Просто так мы ничего брать не будем. Еще одна задача – развитие экономики региона и его материальной базы. Скажем, благодаря чемпионату мира по футболу целых 30 регионов получили дополнительное развитие. Приезжайте в Волгоград, Калининград, Саранск, посмотрите, как чемпионат мира изменил всю инфраструктуру и город в целом. Это же очень важно, нельзя оценивать спортивные события только по результату. Порой с инициативой выходят не только регионы, но и федерации. Все заряжены на развитие спорта. Скажем, вчера я встречался с главой Магадана, потом с губернатором Липецкой области. Все понимают важность развития спорта, в том числе для поднятия качества жизни.
– Мы будем претендовать на проведение Олимпийских игр в 2032 году?
– Это очень сложное, дорогостоящее решение. Нужно оценивать реальные шансы. Еще остается целых 14 лет, еще время есть подумать. Но совершенно точно, что у нас есть целый ряд городов, которые могут принять подобные соревнования без каких-то огромных вложений. Вся инфраструктура создана и строилась с учетом последних требований международных федераций.
