Невероятная история из Швейцарии — допинг, сено, королевская гвардия
Спортивный арбитражный суд (CAS) ратифицировал мировое соглашение между Международной федерацией конного спорта и швейцарской наездницей Надей Петер-Штайнер по делу о допинговом инциденте трехлетней давности. В этом не было бы ничего примечательного, если бы не грандиозные по уровню находчивости объяснения спортсменки в связи с положительным тестом ее лошади, которые содержатся в материалах дела. С учетом того, что Штайнер в итоге поверили и в федерации, и в CAS, эту историю можно смело признать новой страницей в истории борьбы с допингом
Если коротко, то 36-летняя швейцарка была признана невиновной в связи с тем, что запрещенный препарат трамадол попал в организм ее кобылы вместе с загрязненным сеном, на которое... помочился водитель фургона, употреблявший выписанное врачом обезболивающее. До сих пор мы слышали очень необычные допинговые оправдания, но, кажется, что Штайнер переплюнула всех своих собратьев по несчастью. Надя пережила двухлетнее отстранение, но в итоге полностью оправдана и отделалась лишь аннулированием результатов соревнований в марокканском Тетуане, на которых заняла четвертое место.
Гвардеец-наркоман
Эта удивительная история началась в октябре 2017 года в Марокко, когда у 11-летней кобылы по кличке Сора де Фонкомб был обнаружен опиоидный анальгетик — О-дезметилтрамадол. В самом факте допинговых проверок на соревнованиях по конному спорту ничего необычного нет — стимулирующие препараты для лошадей появились намного раньше, чем человеческий допинг. Запреты на лошадиные стимуляторы действуют больше ста лет, и ветеринарный контроль на больших стартах — это стандартная процедура.
Штайнер, как потенциальная виновница нарушения допинговых правил, почти сразу была отстранена от соревнований и сразу же начала искать оправдания. Поначалу она говорила, что виной всему — рука одного из марокканских гвардейцев, которую Сора де Фонкомб облизала во время церемонии награждения. В доказательство этой версии наездница представила снимки и заключения ветеринаров, которые считали эту версию вполне вероятной.
О-Десметилтрамадол является метаболитом трамадола, который используется в Северной Африке в качестве аналога кокаина. Но найти и допросить гвардейца-наркомана не удалось, так что в итоге международная федерация все-таки решила наказать Надю. Штайнер признали виновной в халатности, приведшей к положительному допинг-тесту. Правда, к тому времени срок дисквалификации уже в любом случае истек, так что дальше швейцарка уже билась только за свою честь. И эта битва получилась очень странной.
Удивительные вкусы
Спортсменка с пристрастием допросила всех сотрудников своей команды и в результате водитель, перевозивший лошадь из Швейцарии в Марокко признался в крайне неприглядных поступках. Оказывается по дороге на соревнования он неоднократно мочился внутри фургона прямо на сено, предназначенное для корма животных. Сора де Фонкомб загаженной едой не брезговала — это и могло в итоге дать небольшую концентрацию трамадола в ее организме. Ведь водитель употреблял трамадол в качестве обезболивающего — по рекомендации врача.
В итоге федерация признала данное объяснение убедительным, обвинения в халатности и нарушении антидопинговых правил с Нади сняты. Дальнейшие разбирательства в арбитражном суде потеряли смысл, и удивительное дело было закрыто. Но, ратифицируя мировое соглашение, CAS поступил крайне неразумно, лишив болельщиков новой серии оправданий в исполнении Штайнер. Страшно придумать, какую новую версию попадания допинга в организм лошади мы бы услышали после истории про загаженное сено.
В этом году уже имели место два инцидента с оправданием положительных допинг-тестов канадской каноистки и американской боксерши «заражением» во время сексуального контакта с их постоянными партнерами-допингерами. Также добился снисхождения бразильский пловец, которые якобы случайно вытерся чужим полотенцем с остатками запрещенки. Прощен и аргентинский теннисист, вдохнувший наркотик во время сна в доме своих родственников. В общем, мир вокруг спортсменов становится все опаснее, а их фантазия — все цветастее.
