«Понимаю, что уже не смогу ничего прыгнуть». Как российские фигуристки хоронят европейское катание своими успехами
В первой десятке на чемпионате Европы семь фигуристок, представляющих или представлявших Россию. Исключения — бельгийка Луна Хендрикс (4-я), эстонка Нина Петрокина (8-я) и швейцарка Алексия Паганини (10-я). Остальные — либо три россиянки из «Хрустального», либо Екатерина Куракова из Польши, грузинка Анастасия Губанова, Виктория Сафонова из Белоруссии.
Также среди них москвичка Екатерина Рябова, с сезона-2018/19 выступающая за Азербайджан. После чемпионата она эмоционально рассказала о том, через что ей пришлось пройти на пути к топ-6, а также о тяжелых перспективах в условиях доминирования российских одиночниц.
Температуры не было, просто было плохо
— Вы после прокатов на чемпионате Европы заплакали. Настолько высока эмоциональная нагрузка была?
— Заплакала, потому что заболела за неделю до чемпионата, было очень тяжело готовиться. Тренировки не шли, но хотелось очень сильно собраться. Что-то типа простуды, но очень сильной. Все воскресенье перед чемпионатом валялась в кровати, только ела и спала. Раза три за день засыпала. Это был выходной, и, по сути, я только лежала и пила компот и воду. Все. Было очень плохо.
— Снятие не обсуждали?
— Да, причем как в понедельник на последней тренировке до отъезда, так и во время тренировок в Таллине, перед короткой программой. Решила, что буду бороться, как всегда, и смотреть по ситуации. Шестиминутная разминка перед короткой тоже была фееричная, валялась все время. Пыталась просто собраться на прокат.
Причем температуры у меня не было, просто было плохо. Слава богу, в расписании был выходной между двумя программами, за него я восстановилась. Если бы не он, боюсь, результат бы сильно изменился.
Ультра-си обязательная вещь, если хотим бороться за медали
— Но по итогам вы довольны? Топ-6 все-таки.
— Не всем довольна, но все супер (улыбается). Особенно учитывая обстоятельства. Можно работать дальше. В принципе, хотелось ехать сюда с более хорошей формой, лучшими прокатами, но рада, что в произвольной получилось более-менее чисто. Просто очень счастлива.
— Чтобы бороться за медали, по идее, нужны более сложные прыжки.
— Не думаю, что мне нужно усложнение контента. На чемпионате Европы короткая программа могла получить больше, если бы я лучше каталась. Но я была на нервах после всех тренировок и разминки. Некоторые элементы смазались.
— То есть в женском одиночном катании можно еще выступать без ультра-си, это не обязательно?
— Естественно, это обязательная вещь, если мы хотим бороться за медали.
— Тогда медаль не важна, получается?
— Я понимаю, что уже не смогу ничего выучить. Но я могу кататься чисто и получать от этого удовольствие, что и стараюсь делать. Оставаться ли еще на один олимпийский цикл? Не знаю, сложно на самом деле. Буду смотреть по здоровью в конце сезона. С этим ковидом все очень непросто. Постоянные тесты на соревнованиях, и ты больше волнуешься не за выступление, а за результат анализа в конкретный день.
Ушла не от Плющенко, а от Волкова
— Сомнения по поводу карьеры из-за физических нагрузок или желания пожить другую жизнь?
— Я стараюсь совмещать с учебой, просто физически тяжело. Приходится постоянно оглядываться на здоровье.
— Недавно Сергей Давыдов говорил: Ксения Цибинова объяснила ему завершение карьеры тем, что бороться дальше бесполезно и не стоит того. С пониманием относитесь к таким решениям?
— Некоторые, как я, ищут другие варианты. И некоторые из нас прекрасно выступают на международной арене. Мы дарим удовольствие другим людям. Родители и тренеры довольны, когда чисто катаем. Так что нынешняя ситуация не точка невозврата, можно сменить вид, уйти в танцы или парное катание, можно сменить страну, а можно работать и учиться. Вариантов несколько, и каждый выбирает путь сам.
— В чем различие между тренировками Евгения Плющенко и родителей?
— Отличий особых нет, родители, все тренеры стараются делать максимум, но родители — сверхмаксимум. 24/7 со мной, поддерживают. Это не изменится никогда.
— Возвращение к Плющенко возможно?
— А я не уходила от него, я уходила от другого тренера Александра Волкова, и это не было связано с работой, просто его группа переехала. А я физически не могла, заканчивая 11-й класс, ездить по два часа на каток и обратно.
— Плющенко сейчас не консультирует?
— Не консультирует, потому что у меня тренеры — родители. Но чему я рада, так это тому, что мы остались с Евгением Викторовичем в хороших отношениях.
