Хацкевич пытался оскорбить Волгоград и Россию. Но только сам опозорился
— Главный футбольный промах? — переспросил бывший игрок и экс-тренер киевского «Динамо» белорус Александр Хацкевич. — Признаю, что это поездка в этот сраный Волгоград... В сраную Россию.
Говоря, Хацкевич смеетеся. Его розовое и слегка заплывшее лицо раздувается от красного удовольствия. Он прекрасно знает, к кому и куда пришел, а также понимает, какой будет реакция на слова — паразитирующий на трагедии и сидящий в Праге человек предвкушает массовое поощрение в комментах.
Теперь — детали. Пришел Хацкевич к Никите Мелкозерову. Ранее журналист спортивный, со времен протестов в Белоруссии Никита покинул страну и с тех пор записывает политические интервью с оппонентами Александра Лукашенко — одно жестче другого, с элементами треша и гостями от литераторов до военных.
Беглый анализ позволяет понять: чем жестче высказывания в адрес власти Белоруссии и России, тем гость лучше принимается и тем ярче его хвалят в комментариях. И как герой, отправляющийся на шоу, Хацкевич обязан был дать хоть какую-то утрированную реакцию, чтобы его не назвали пустым местом.
Но основную часть интервью Хацкевич политически провалил. На жесткие вопросы о Лукашенко отвечал уклончиво, Дарью Домрачеву гасить отказался, а Александру Глебу и вовсе посочувствовал за то, что тот вынужден принимать участие в государственных мероприятиях и поддерживать связь с Россией. Мол, выбора у того нет. Хотя, очевидно, думает Хацкевич иначе и на кухне бы формулировал куда жестче.
Сложно сказать, что сдерживало Хацкевича от прямых эпитетов. Ведь он прекрасно знает о том, что брат Александра Вячеслав Глеб сейчас с удовольствием играет в российской Медиалиге, а сам экс-игрок «Арсенала» и «Барсы» всегда причислял себя, скажем так, к советским людям. Вот что он говорил еще в 2015 году:
«Вы знаете, вся эта интеграция в Европу — никто там просто так в объятия не примет. По себе знаю. Меня первое время в Германии вообще игнорировали. Если бы не Красимир Балаков — не знаю, как справился бы в «Штутгарте». Вот подходишь ты к кому-то, просишь о помощи, а на тебя смотрят, мол: «Иди отсюда, русский». Это потом я начал забивать, стал Алексом, другом.
Или вот: как-то в Англии раздали перед отборочным циклом глянец. Там представление стран. У всех красота: памятники, достопримечательности. Британия — Биг-Бен. Франция — Эйфелева башня. Переворачиваю на Белоруссию, а на фотке болото и какой-то чувак гребет в ватнике и ушанке. Вот как это?! Поэтому надо жить и гордиться, что мы русские, украинцы, белорусы — братья, которые всегда говорили на одном языке. Никто не сделает лучше, кроме нас самих".
Итак, обваливать внутрибелорусский рынок и разрывать связи Хацкевич не захотел и говорил осторожно — понятно, на родине у него интересы. Зато отыгрался на Волгограде. На городе, где тренеру, вылетевшему отовсюду в том числе из-за нефутбольных проблем, дали работу. Городе, с шарфом которого и флагом России он позировал всего лишь пару лет назад, подписывая контракт на много-много миллионов.
Но сраным в этой истории выходит все же не Волгоград — город, навсегда вошедший в историю человечества и явно никак не пострадавший от слов деградирующего тренера. Настоящий засранец здесь только один — сам Хацкевич. И этот тезис настолько очевиден, что не требует дополнительного объяснения.
