6 декабря 2018, 17:45
– Когда вы в первый раз увидели Ильзата? – вопрос Ахмедову.
– В самый первый раз я увидел его еще в 2010-м году. Он приезжал с тольяттинской "Академией" на Кубок мэра Казани. Тогда они в финале проиграли "Рубину" по пенальти. Я занимался малышами 2002-го года. Как раз стоял на бровке и смотрел за той серией пенальти. Уже тогда он был техничный, юркий и шустрый мальчишка.
В 2012-м я перешел в селекционный отдел. Естественно, следил за всеми командами, знал всех молодых игроков. Тогда в "Академии" выделялись другие ребята: Коблов, Суанов… Уже в конце того года пошли слухи, что в "Академии" начались финансовые проблемы и все начали охотиться за их молодыми игроками.
– Как работали вы?
– Мы решили пригласить команды "Академии" на матчевую встречу в Казань в апреле 2013-го. Они приезжали к нам еще в 2011-м, но тогда Ильзат на лавке сидел. Через два года уже играл. Выделялись, естественно, другие. Но о тех матчах узнали представители и других команд. В Казань приехали люди и из ЦСКА, и из "Зенита".
Тогда "Рубин" играл в Москве четвертьфинал Лиги Европы против "Челси" (выиграл 3:2, нов полуфинал не прошел. – Прим. "СЭ"). Мы всем интернатом ездили в "Лужники", а затем я рванул в Сочи на первенство России. Посмотрели матчи, взяли многих на карандаш, но там были не только мы. Всех сразу стали разбирать – кого "Спартак", кого ЦСКА, кого "Локомотив", кого "Торпедо". По Ильзату вопрос висел. Никому на тот момент он оказался не нужен, потому что физически отставал от сверстников.
Все дети были нацелены на Москву и на Петербург. К нам же шли не очень охотно. Но в июне я нашел номер Ахметова и сам ему позвонил. Объяснил ему нашу методику, что мы делаем ставку на быстрый и техничный футбол. Тогда в нашем интернате работали испанские тренеры. Мяч был только внизу. А это его стихия. Ильзат сказал, что готов, и дал телефон отца. Я позвонил его папе в Бишкек. Объяснил, что возьму его в Казани под полный контроль, рассказал про город, условия, школу, и отец дал добро на переезд.
– Каким Ахметов прилетел к вам?
– Это был август. Он прибыл сразу после отпуска. Мы провели глубокий медосмотр. Он начал тренироваться только на вторую неделю. Я занимался его регистрацией, документами, купил ему симку на телефон на свой паспорт! Он, кстати, до сих пор на этом номере. Я был ему тут вместо отца. Заселил в наш интернат, и уже через неделю Иван Данильянц сказал, что мальчик очень талантливый. Ильзат начал раскрываться очень быстро. За год дошел от ребенка до первой команды. Его на тренировки приглашал еще и Бердыев. Помню, как Ильзат рассказывал мне, как играл против Карадениза. Но в основу пробился, уже когда подрос, при Билялетдинове. К сожалению, не знаю всей кухни. И если бы не эти агентские дела, то думаю, что можно было бы сохранить пацана в "Рубине". Я туда не лезу. Хорошо, что сейчас играет.
– Как думаете, почему не пошло при Грасии?
– Не знаю. У того пошла чехарда. Ильзат начал в основе. Вышел в первом матче против "Спартака" (1:1, 13 августа 2016 года. – Прим. "СЭ"). Но потом Грасия начал думать. Надо было ставить и Сонга, и Лестьенна, других звезд. Все-таки позиция левого полузащитника не совсем для Ахметова. Ему оптимальнее играть в центре.
– Как он учился?
– Отлично. Была тяга. Ко всем взрослым относился с уважением. У него хорошее воспитание, большая семья. Его отец приезжал в Казань, мы с ним тоже общались. Он тоже играл в футбол.
Ильзат до последнего жил в интернате, потом на базе. И только когда уже стал игроком основы, снял себе квартиру.
– Как он вел себя, когда произошла история с его отстранением?
– Очень переживал из-за этой ситуации. Я видел это по его глазам. Но тогда уже не мог ничего ему советовать. Он уже взрослый. В те дела я не лез.
– В каком он сейчас состоянии?
– Очень обидно, что случилась эта травма. Ильзат как раз получил вызов в сборную. Я ему позвонил, попросил привезти майку, он ответил, что без проблем. Обещал передать через Федю Кудряшова. Слава богу, что выздоравливает. Плечо заживает, операция не нужна. Говорит, что с января начнет тренироваться.