Что будет с контрактами Джикии, Бакаева и Жиго. Главное из интервью руководителей «Спартака»
О продаже Кокорина
— В части самоотдачи и подхода к тренировочному процессу у нас были к Саше претензии, в декабре мы их высказали, — рассказал Мележиков. — Большого конфликта не было. С нашей стороны вопросы были, но Саша на них ответил. Из какой области? Мотивации. «Саш, что у тебя в голове, почему ты не показываешь свои качества?» В итоге он пообещал сделать все невозможное, чтобы проявить себя. После нашего диалога, причем без всякого давления, Тедеско и партнеры по команде стали больше хвалить Сашу. На сборах он кардинально поменял отношение к работе, не знаю, что ему мешало сделать это раньше. Но потом поступило предложение от «Фиорентины», мы оценили его финансово и позвонили игроку: «Саш, хочешь уйти, попробовать себя в Европе?» Раньше он хотел, контактировал с «Ромой». Кокорин сказал, что хочет попробовать. Изначально «Фиорентина» предложила меньше, чем хотели мы. Но получилось цену поднять. И несмотря на то что договорились достаточно оперативно, переговоры были очень непростыми. Если бы Саша захотел остаться в «Спартаке» — остался бы.
О Газизове
— В какой-то момент Шамиль сам понял, что не справился с тем объемом и функциями, которые, возможно, не были детализированы при его устройстве на работу, но впоследствии на него свалились, — сказал Мележиков. — Он хотел решать спортивные составляющие. Когда встал вопрос организации работы клуба, инфраструктуры, коммерческой деятельности, обеспечения соответствия финансовому фэйр-плей, то делегировать обязанности он никому не захотел, а сам эти задачи не решал. К нему накопились претензии — он считал себя единоличным исполнительным органом и вел себя чрезмерно самостоятельно. Газизов считал, что с мнением акционера и совета директоров не стоит считаться в достаточно дорогостоящих вопросах. Идет ли речь о трансферах? Прежде всего. Не только плата денег, но и выбор игроков. Он считал, что должен решать все сам.
О возвращении Промеса
— Федун задал три вопроса: насколько это возможно, сколько может стоить и какие риски в связи с драматичной ситуацией и судом, — поведал Мележиков. — Дмитрий Попов на эти вопросы ответил, после чего Леонид Арнольдович сказал: «Работайте». Не скажу, что он часто интересовался, когда Квинси приедет. У него нет задачи интересоваться, это у нас есть задача его информировать.
— Мотивация? Мы бы никогда не взяли Промеса назад, если бы не знали его характер, — отметил Попов. — Это человек, который ненавидит проигрывать. Не важно, 31 ему, 32 или 33. Его можно сравнить с Роналду — тому было 33, а «Ювентус» заплатил за него 90 милллионов. И он доказывает до сих пор: в 47 матчах 47 голов. У них одинаковые характеры. Без всякого сомнения, два-три года, а может и дольше, Промес спокойно будет выступать на высоком уровне. Перепродажа? Нельзя всех взять дешево, продать дорого и еще на что-то претендовать. Вы поймите, команда так не формируется. А кто считает, что надо делать так, просто не понимает, как устроена команда, которая хочет что-то выигрывать.
О «деле Промеса»
— Риски с уголовным делом мы нивелировали, на «Спартак» ни финансовые, ни юридические риски не распространяются, — рассказал Мележиков. — Договорились с «Аяксом», что в случае, если по решению суда Промес не сможет исполнять свои трудовые обязанности, трансферное соглашение расторгается. И все запланированные выплаты просто не производятся.
О трансферной политике
— «Спартак» отходит от практики брать игроков, которых ему предлагают агенты, — подчеркнул Попов. — Хендрикса мы знали: умеет двигать мяч, хорошая позиционная игра и видение поля — необходимые команде качества. Такого игрока у нас не было. У него заканчивался контракт — это позволило нам и его взять, и освободить бюджет под игрока в атаку — Промеса. Мы не думали о перепродаже Хендрикса. Ему исполнилось 26 лет — самый нужный возраст. Если бы мы покупали его за 10 миллионов евро, то этот вопрос мог бы стоять. Но мы взяли его за 0,5 миллиона евро, так что этот вопрос вообще не должен подниматься. Насколько реально было взять Норманна? С учетом его цены в 18 миллионов евро, которые просил «Ростов», нереально вообще. У нас был бюджет на одного игрока. Учитывая, что Хендрикса взяли за символическую сумму, появилась возможность взять Промеса.
О ситуации с Бакаевым
— Он же наш воспитанник! Бакаев говорил, что хочет играть только в «Спартаке», — сказал Попов. — Если мы предложим ему те же деньги, что и конкуренты, он уйдет?
— Клуб на игрока рассчитывает, дальше будем общаться, — отметил Мележиков. — Может, все получится так хорошо, что он ни за какие деньги не захочет уходить. Что касается разговоров о переходе в «Динамо», то у нас не было планов по его продаже, тем более аренде. А учитывая предложение «Динамо»... Мы объявили им цену, чтобы просто ее объявить.
— Бакаев очень переживает относительно своего участия в матчах сборной на Евро, — продолжил Попов. — Мы заверили его, что готовы помогать. А объявить цену — нормальная практика даже за лучших звезд футбола. Часто астрономические суммы, чтобы показать значимость игрока либо сорвать большой куш.
О новом контракте Джикии и Жиго
— Все нормально, все под контролем, — заверил Попов. — Трансферный план на лето уже обсуждался и был принят. Все спорные вопросы — у Жиго тоже год контракта, например, — мы понимаем. Решения приняты. Дальше будем действовать в своем ключе, а вы следите за новостями — все будет нормально. Нет ли у нас переживаний по поводу продления контракта с Джикией? Конечно, есть. Все проговорено именно с руководством, но еще не с игроком. Понятно, что мы хотим подешевле, а он — подороже. Это естественно.
— Год контракта останется летом, — уточнил Мележиков. — Сейчас — больше. А как вы думаете, к летнему трансферному окну мы должны готовиться летом или весной? Летом должен быть результат, а решения и движения — до этого.
О ближайших целях клуба
— Мы для себя видим это (выиграть чемпионство к 100-летию, которое в 2022-м году. — Прим. «СЭ») не как далекую цель, а как задачу, которую нужно выполнить позарез, — подчеркнул Мележиков. — В самое ближайшее время — в тот период, который входит в столетие. Под эти задачи мы все поставили себе четкие сроки и ориентиры.
— Я сам себе поставил срок — полтора года, чтобы было понятно, насколько моя работа эффективна, насколько удается добиться результата, — сказал Попов. — Через полтора года я сам себя оценю. Понятно, что это сделают и все остальные, но в том числе и я.
— А что касается 100-летия клуба, то это не просто мероприятие, которое должно произойти, — продолжил Мележиков. — Мы видим здесь драйв — толчок для развития клуба: для пополнения базы CRM, для нового взаимодействия со спонсорами, для поиска новых источников дохода или развития прежних, для эвент-мероприятий, которые станут возможны после снятия ограничений по посещаемости. Хотим развиваться по всем направлениям.
