«Подписание Ковальчука не было ошибкой». Интервью легенды «Лос-Анджелеса», чей рекорд недавно побил Овечкин
Третий раз мне доводится брать интервью у человека, прижизненный памятник которому я видел у стадиона перед самым разговором. Впервые это произошло в Лиссабоне с великим футболистом Эйсебио, символом «Бенфики», затем — в Тампе с не менее великим хоккеистом Филом Эспозито, придумавшим «Лайтнинг», включая название. Бог троицу любит — и третьим в этом ряду стал нынешний президент «Лос-Анджелес Кингз», а ранее — форвард-легенда этого клуба Люк Робитайл.
Перед Staples Center, домашней ареной как хоккейных «Королей», так и баскетбольных «Лейкерс» и «Клипперс», установлен с добрый десяток статуй великих местных спортсменов (в частности, Мэджика Джонсона и Шакила О'Нила), и двое из них хоккеисты — конечно же, Уэйн Гретцки, пусть в построенном в 99-м году дворце он самолично и не играл, и Робитайл. 14 из 18 лет своей славной карьеры он провел в составе «Кингз» — и стал лучшим снайпером среди левых нападающих в истории НХЛ.
Совсем недавно его достижение побил Александр Овечкин — и я не мог не воспользоваться случаем, чтобы предложить Робитайлу сфотографироваться с номером «СЭ» с Ови, ниспровергателем своего голевого рекорда, на обложке. Люк сделал это с превеликим удовольствием.
А до того он произнес зажигательную вступительную речь перед серией лекций своих подчиненных из различных департаментов «Кингз» для студентов факультета «Менеджмент в игровых видах спорта» московской бизнес-школы RMA. Они приехали в Лос-Анджелес, а затем в Сан-Хосе на стажировку в клубах Калифорнии по хоккею, футболу, баскетболу и американскому футболу — и с «Королей» в целом и Робитайла лично как раз все началось.
Они приняли московскую делегацию в тренировочном дворце команды в городке Эль-Сегундо неподалеку от международного аэропорта LAX, где и располагается офис клуба. Дарюс Каспарайтис, выступающий в этой поездке в роли руководителя проекта, привел к россиянам президента «Кингз», а затем вывел на фотографирование и генерального менеджера клуба, легендарного защитника Роба Блэйка.
После того, как Робитайл выступил перед студентами, мы с ним отправились в его кабинет на эксклюзивное 45-минутное интервью, с организацией которого мне помог его партнер по звену в «Детройт Ред Уингз» образца сезона-2001/02 Игорь Ларионов (третьим, как уточнил Профессор, был Томас Холмстрем). Хоть Люк и легенда «Кингз», хоть ему и установлена статуя в Staples Center, единственный Кубок он взял в 35 лет в последнем сезоне Скотти Боумэна во главе «Красных Крыльев».
Мы успели обсудить и это, и много других тем — в том числе две самые горячие для российских читателей. Недавнего игрока «Лос-Анджелеса» Илью Ковальчука и двукратного обладателя Кубка Стэнли в рядах этой команды Вячеслава Войнова, уехавшего из «Кингз» и НХЛ при известных печальных обстоятельствах. Робитайл был открыт для любых вопросов и не «заворачивал» даже самые неудобные из них.
Даже билетеры на арене говорили, что Ковальчук — великолепный человек
— Недавно «Кингз» расторгли контракт с Ильей Ковальчуком. Как принималось это решение? Кто сказал последнее слово? — спрашиваю Робитайла.
— Это было общее решение. Сам Илья хотел получить шанс уйти, потому что он стремится выиграть Кубок. И аналогичные мысли были у нашего спортивного департамента.
Система, связанная с потолком зарплат, сейчас работает так, что его очень сложно было обменять. И для того, чтобы дать ему возможность все-таки выиграть Кубок, он должен был выступать за команду, которая хотя бы претендует на выход в плей-офф. Хорошо, что сейчас у него появилась такая перспектива. Надеюсь, «Монреаль» там окажется и получит шанс победить, поскольку это все, что сейчас Ковальчука интересует.
— Но будем откровенны: «Канадиенс» — совсем не та команда, с которой по-настоящему реалистично взять трофей.
— Повторяю: по крайней мере, это шанс попасть в плей-офф. А там как знать, что случится в январе-феврале (вероятно, Робитайл имеет в виду вариант возможного обмена Ковальчука, — Прим. И.Р.).
— Почему клуб пошел на разрыв контракта?
— Тут надо начать с того, что главная причина, по которой мы с Ильей в свое время выбрали друг друга, — обе стороны считали, что это поможет нам выиграть Кубок Стэнли. Но, к несчастью для него, команда пошла в другую сторону.
В сезоне перед его подписанием мы вышли в плей-офф с неплохой игрой, но там не могли забить (всего три гола в проигранной «Кингз» всухую серии первого круга с «Вегасом», — Прим. И.Р.). Вот только с тех пор мы больше никогда не показывали того хоккея. Это не вина Ильи. Просто так получилось, не сработало. Представьте себе, мы даже хотели, чтобы он больше бросал, потому что Илья очень много играет в пас, будучи в высшей степени командным хоккеистом!
Я чувствовал себя в связи со всем происшедшим очень плохо. Потому что Илья — и великолепный игрок, и замечательный человек. Он так себя показал как личность, что никто не мог в это поверить!
— Можете объяснить это поподробнее? Его ведь и Тодд Маклеллан в нашем разговоре называл настоящим профи и призывал снять перед Ковальчуком шляпу.
— Имею в виду то, как он относился к людям вокруг него. Мы все любили Илью. Знаете, когда точно можно сказать, что тот или иной игрок — хороший человек? Когда ты слышишь это от массажистов, билетеров на арене и другого персонала, помимо игроков. О Ковальчуке абсолютно все говорили, что он великолепно себя ведет. Даже билетеры!
— Тем не менее можно ли назвать само подписание контракта с Ковальчуком ошибкой генерального менеджера Роба Блэйка? Ведь 14 миллионов долларов, в итоге выплаченные «Кингз» игроку фактически за один полный сезон, в котором команда не попала в плей-офф, совершенно себя не оправдали.
— Это не ошибка. Еще раз объясню логику того решения. Перед тем, как подписать Илью, мы финишировали с 98 очками, но при этом не забивали. Мы полагали, что на следующий сезон будем играть в тот же хоккей, и при том у нас появится снайпер, которого нам недоставало. Но у нас как у команды больше не было той же игры! Возможно, это связано с обилием травм. Клуб пытался решить существовавшую проблему. Но — не сработало.
Мы хотим строить новую команду за счет драфта и развития собственных молодых игроков, а потому не желали обменивать высокие пики на тех хоккеистов, которые нам были нужны. То есть делали акцент не на трейды, а на рынок свободных агентов. Так вот, Илья был лучшим из того, что на нем предлагалось. То, что произошло потом, не может быть виной Ковальчука, если мы с 98 очков в регулярном чемпионате упали до 71.
Перед тем у него был хороший сезон в России, и мы это знали. Несмотря на то, что по тем или иным причинам не получилось у нас, он по-прежнему остается великолепным игроком, который заслуживает хороший шанс.
— Самое начало этого сезона-то у Ильи, как и годом ранее, задалось, он набирал по очку за матч. А потом что-то сломалось. У вас есть понимание — что именно?
— Нет. У него состоялся реально хороший разговор с нашим тренером (Тоддом Маклелланом, — Прим. И.Р.) и его ассистентами. Они старались работать вместе, делать одно дело, но в итоге договорились о том, что пойдут определенным путем. Илья повел себя очень достойно, сказав: «Вам нужно наигрывать молодых ребят, потому что нужно думать о будущем команды». И попросил о возможности тренироваться, которая была ему предоставлена.
Когда контракт с ним разорвали, это стало исключительно частью бизнеса. Все мы должны были пройти через эту ситуацию. При этом он сейчас играет лучше, чем большинство из нас в его возрасте. И, надеюсь, случившееся будет для него только к лучшему.
— Вы по-прежнему на связи?
— Написал ему сообщение перед тем, как он сыграл первый матч за «Монреаль». А потом наблюдал за Ильей в первом матче за «Канадиенс» против «Виннипега». И он выглядел хорошо!
— Многие считают, что на Ковальчуке роковым образом сказались пять лет, проведенные в КХЛ, на других скоростях. Вернуться на прежнем уровне в его возрасте в НХЛ, которая за эти годы изменилась и стала намного быстрее, было сложно. Согласитесь?
— Думаю, причины в другом. Такие хорошие хоккеисты, как он, должны играть с партнерами, которые их понимают. У нас форвардов такого типа не было. Сам Илья находится в хорошей форме, играет максимально старательно и не уходит от борьбы. Мне не кажется, что дело в его кондициях.
Ему просто нужна правильная «химия». В первом матче за «Монреаль» я увидел, как он взаимодействует с парнем по фамилии Татар. Мне кажется, это может сработать! Илье нужны хитрые, ловкие партнеры, которые любят контролировать шайбу.
Шампанское для Овечкина
— Недавно в НХЛ произошло заметное событие — вы много лет удерживали звание лучшего снайпера в истории лиги среди левых форвардов, но вас опередил Александр Овечкин. Немного опечалились?
— Вообще ни капли! Надо понимать: любой рекорд, который установил ты или кто-то другой, однажды будет побит. Раньше или позже, но будет. И если это делает парень со статусом Алекса — как в голову может прийти расстраиваться? Сколько он сделал для хоккея! Люди забывают, что огромное давление было на Овечкине с момента начала его карьеры. И я был по-настоящему счастлив видеть его победителем Кубка. Убежден, что для него это гораздо большее счастье, чем очередной индивидуальный рекорд.
Он один из тех парней, при наблюдении за которыми меня будто катапультой выбрасывает из кресла. Как он любит эту игру, как напоминает о себе в каждом матче, как делает все с абсолютной отдачей — дорабатывает каждый эпизод, бросает, идет в силовую борьбу! Он обожает забивать голы. Он инфицирован игрой в хоккей. Он столько сделал для того, чтобы ее поднять. Он — идол для такого количества детей! Овечкин для меня — особенный игрок.
Сегодня ведь забивать очень сложно. Вратари — потрясающие. Тем не менее он ухитряется с ними справляться из сезона в сезон. И если есть один человек, у которого есть шанс побить рекорд Уэйна Гретцки по голам, — то это Овечкин. Он абсолютно невероятен.
— Вы его лично хорошо знаете?
— Не сказал бы. Встречались три-четыре раза. Пару раз я отправлял ему бутылки шампанского, чтобы поздравить с каким-то рекордом. Но не более.
— Читал вашу поздравительную цитату в социальных сетях после того, как Овечкин вас обогнал.
— Если честно, я сам не веду соцсети, и эти фразы составила моя команда (улыбается). Но они полностью соответствуют истине, потому что люди знают, как его люблю.
— Ваш прогноз: сможет ли Ови обогнать Гретцки и следующих за ним Горди Хоу и Яромира Ягра?
— Ови — единственный парень, у которого есть шанс побить рекорд Гретцки. Для этого ему нужно еще пять лет забивать в том же или почти в том же режиме, что и прежде. Что, конечно же, очень сложно. Но в ближайшие 30-40 лет никто, кроме Овечкина, на это способен не будет.
— Как оцениваете его решение пропустить второй подряд Матч звезд? Не говорит ли это и о том, что формат All-Star Game нуждается в очередной перемене?
— Насчет последнего — не знаю. Мне кажется, что формат Матча звезд в последние годы хорош. Что касается Алекса, то он столько сделал за последние сезоны! Он не становится моложе, у него есть жена и теперь ребенок. Уважаю его решение. Он понимает, что ему придется пропустить следующую игру чемпионата, и не сомневаюсь, что для него это было сложным решением. Но если он его принял, значит, тому есть причины. В конце концов, это один из тех парней, которые играли в Матче звезд из года в год.
Лично я всегда воспринимал участие в All-Star Game как привилегию. Тем, что остается с тобой навсегда. Возможно, дело в каких-то травмах, о которых никто, включая его самого, не говорит и никогда не скажет. Может, ему просто нужно время для восстановления.
Очень многому научился у Ларионова
— В сезоне-2001/02 вы играли в одном звене с Игорем Ларионовым. Довольно сложно представить, что два ветерана, позже принятых в Зал хоккейной славы, выступали в четвертом (!) звене — настолько талантлив был тот «Детройт».
— Я очень многому научился, играя рядом с Игорем, — пусть и сам был уже немолод как хоккеист. В отличие от меня, он до этого уже два раза брал Кубок Стэнли. А как он относился к себе и своему организму вне льда! А на площадке был бесконечно терпелив и идеально понимал свою роль.
Когда ты хочешь выиграть Кубок, то первое звено, конечно, очень важно, но и четвертое — тоже. Поэтому не стоит смущаться этой роли. Сама по себе возможность играть с такой легендой, как Ларионов, была для меня подарком судьбы. Мы и за пределами арены получали от общения много удовольствия — при том что до того, за 12 лет, которые одновременно выступали в НХЛ, не успели познакомиться. Это общение складывалось здорово и на тренировках, и в игре. Он был особенным хоккеистом, который не похожим ни на кого другого образом видел площадку.
— Смогли поверить своим глазам, когда 41-летний Профессор забил победный гол в третьем овертайме третьего матча финальной серии Кубка Стэнли-2002 с «Каролиной», и «Детройт» повел в серии — 2:1?
— Я — поверил. Потому что Игорь — игрок больших матчей и решающих моментов. У меня до сих пор стоит перед глазами, как он вышел из зоны, пробросив шайбу по борту мимо соперника, как потом подобрал шайбу после того, как поборолся Холмстрем, как паузами положил на лед защитника и вратаря (Артура Ирбе — Прим. И.Р.)... Изумительный гол! Как невероятно и то, что в таком возрасте, отыграв, по сути, два матча подряд, человек забивает решающий гол.
— Вы шли тогда в «Ред Уингз» сознательно, понимая, что это, вероятно, ваш последний шанс выиграть Кубок Стэнли?
— Да. 1 июля 2001 года я стал свободным агентом. Мы думали, с кем подписать контракт. Мои дети ходили в школу в Лос-Анджелесе, и я не хотел уезжать слишком далеко. Но, с другой стороны, стремился в команду, у которой есть шансы. Перед тем, как должен был состояться разговор с агентом, моя жена спросила: «Ну и какая команда, по-твоему, будет самой сильной в следующем сезоне?»
— Ваш ответ?
— «Ред Уингз». Она удивилась: «Но почему? Вы же только что их обыграли в первом круге Кубка!» Я перечислил всех великолепных игроков, которые есть у них в составе, — Лидстрема, Ларионова, Айзермана, Федорова... И добавил: «Но главное, что они только что заполучили Доминика Гашека. А до того им не хватало как раз вратаря». — «Что ж, почему бы тебе не позвонить им?» А я об этом даже не думал, поскольку мне казалось, что Детройт — слишком далеко от моего дома.
Но после этого я действительно позвонил своему агенту. Тот связался с Кеном Холландом (генеральным менеджером «Детройта», — Прим. И.Р.), и вопрос был решен, кажется, за час!
— Сейчас ваш генеральный менеджер — Роб Блэйк. Не был ли ваш уход из «Кингз» в «Детройт» результатом «эффекта Блэйка», который чуть ранее, также с целью завоевания Кубка, отправился из Лос-Анджелеса в «Колорадо» и сделал это в 2001 году?
— Может, это немного и повлияло. У него, правда, была другая ситуация. Роб должен был летом стать свободным агентом, а я им уже был. Это была ситуация, которая с точки зрения финансов больше работает на игрока, чем на команду. Она дала мне возможность завоевать Кубок и увидеть своими глазами, как это делается.
— Скотти Боумэн очень любил работать с ветеранами. Он заполучил в «Детройт» Фетисова, Ларионова, Челиоса, Халла, Мерфи, Гашека, вас... Как и почему ему удавалось выжимать из них максимум? Что за кнопку он находил в игроках, которые близки к завершению карьеры?
— Скотти проводил большую «домашнюю работу». Приглашая того или иного игрока, он знал о нем все, что возможно. И он был лучшим тренером по работе непосредственно на скамейке. Он рассчитывал все, чтобы каждый из ветеранов получил ровно столько времени, на сколько он способен сыграть на максимуме. И поэтому среди тех же опытных хоккеистов не оставалось ни одного недовольного, все были за него.
— Как отмечали тот Кубок в 2002-м?
— Получал удовольствие от каждого мига. Все празднования в Детройте были незабываемыми для меня и моей семьи. А потом я взял Кубок домой в Лос-Анджелес. Пригласил всех родных и друзей. Много людей в LA никогда вживую не видели Кубка так близко. Мы думали, что соберется вечеринка человек на сто, ну, 150, а пришло больше трех сотен! Толпа прибывала невероятно быстро. Но это было в кайф.
Федоров — один из величайших хоккеистов, которые когда-либо брали в руку клюшку
— Тогда Сергей Федоров сыграл свой последний сезон за «Ред Уингз». Насколько велика была его роль в той победе? И могли ли представить себе, что, став свободным агентом, он после трех Кубков Стэнли в составе «Красных Крыльев» вдруг выберет «Анахайм»?
— Я мог предположить, что он уйдет. Было такое ощущение. При этом видел, что играю с одним из величайших хоккеистов, которые когда-либо брали в руки клюшку. Его влияние на каждую игру было невероятным.
Он был геймбрейкером, человеком, который решал исход. При счете 2:2 мог легко подхватить шайбу, протащить ее из своей зоны в чужую, нанести неберущийся бросок и забить победный гол. Фантастический игрок, Федоров был большой причиной того, что «Детройт» три раза выиграл Кубок Стэнли. Он проводил все матчи — при том, что его очень сильно били. Но в его натуре сильного спортсмена было то, что делало его одним из лучших в каждой игре.
— Как вы считаете — он заслуживает того, чтобы его 91-й номер подняли под своды новой арены «Детройта» и вывели там из обращения?
— Он провел мощнейшую карьеру. Не знаю, как в Детройте решают, чьи свитера поднимать, но если однажды с федоровским это произойдет, меня это совершенно не удивит.
— Тот самый сезон-2001/02 был первым в энхаэловской карьере для Павла Дацюка. Увидев этого субтильного, совсем не знавшего тогда английский игрока, вы могли представить, что имеете дело с будущим членом клуба 100 лучших хоккеистов в истории НХЛ?
— Вероятно, мог! Помню наше впечатление: никто из нас никогда не видел игрока с таким типом таланта. И я до сих пор не видел. Мы знали с первого года, что он будет великим игроком. Ближе всего к нему был Петер Форсберг — конечно, в чуть ином ключе.
— Но что заставило вас поверить в такое будущее Волшебника? Что стало первым шоком от Дацюка в ваших глазах?
— Любая тренировка! На абсолютно каждом занятии он нас шокировал! Первый раз, когда он меня сильно удивил, был в начале сезона. У него тогда не было много игрового времени. Защитник соперника попытался отобрать у него шайбу. Она скакала, и Павел каким-то образом поддел ее и подбросил в воздух. Она перелетела через клюшку этого несчастного, а Дацюк за эти мгновения развернулся, снова овладел шайбой — и организовал выход два в один. Мы обалдели!
— Подобно Дацюку, вы были очень низко задрафтованы, в 9-м раунде под 171-м номером. Это худший номер драфта для игроков, набравших тысячу очков в НХЛ. С чем связываете ту ошибку менеджеров лиги?
— У нас была плохая юниорская команда. Ее мало кто видел и обращал на нее внимание. Одним из немногих, кто это делал, был скаут «Лос-Анджелеса». И, думаю, он заметил, что я пашу и борюсь до конца. Я не был самым большим или быстрым, но у меня присутствовало игровое чутье и я много работал. Этот скаут продавил мой драфт. Но дальше мне нужно было все делать самому.
В то время у меня был очень скверный английский. Я рос, говоря только по-французски. Поэтому хорошо представляю, каково приходится русским, которые приезжают играть за океан.
Прохоркин стал для нас приятным сюрпризом
— За 14 лет в «Кингз» вы играли со многими российскими хоккеистами — Алексеем Житником, Виталием Ячменевым, Александром Фроловым...
— С Фроловым — чуть дольше, чем с другими. Он был очень талантливым игроком! К сожалению, в те годы, когда он выступал здесь, команда в целом никогда не была очень уж хороша. Алекс сейчас живет в Лос-Анджелесе и иногда приходит на наши игры. Мы с женой организуем благотворительные матчи, и он в них поучаствовал. И играл, кстати, отлично.
А как не помнить Алекса Житника! Его ни в коем случае нельзя было обменивать (смеется). В итоге он провел в НХЛ прекрасную карьеру. С ним в составе мы вышли в финал Кубка Стэнли, и он стал важнейшей частью той команды — при том, что ему было всего 18 лет! Никогда этого не забуду.
— Были у вас и интересные соперники. Например, Дарюс Каспарайтис, который организовал вашу встречу со студентами RMA. Вы им рассказали, что однажды даже с ним на льду подрались.
(Хохочет) — Да, было дело! Он грязно бил меня раз пять за игру, и на пятый я не выдержал. Понял — надо что-то делать, иначе он меня в конце концов убьет. Вот и скинул перчатки. В основном мы держали друг друга. Помню, что, уезжая после той драки на лавку, он смеялся.
— Новейший россиянин в составе «Кингз» Николай Прохоркин был задрафтован еще в 2012 году. Лишь семь лет спустя, в 26 лет, он поехал в НХЛ. Почему ваш клуб ждал его так долго и не обменял права на него?
— Не знаю, что произошло раньше. Сейчас, когда мы поняли, что он может уехать, Роб Блэйк и наш хоккейный департамент начал переговоры с ним и его агентом. Мы дали четко понять, что хотим его приезда. А он, в свою очередь, изъявил то же желание.
— В России он считался достаточно мягким игроком, но сейчас своей игрой меняет представление о себе. А какое впечатление Прохоркин производит на вас?
— Правда? Нам абсолютно не кажется, что он играет мягко. Мы очень довольны его хоккеем. Видим, что он выкладывается полностью в каждом матче. У него прекрасные руки. Он на сто процентов заслужил свое место в составе. В каждом матче Прохоркин оказывает влияние на нашу игру. Могу сказать, что он стал для нас приятным сюрпризом.
— Вчера (мы говорили на следующий день после матча «Лос-Анджелес» — «Коламбус», — Прим. И.Р.) Прохоркин играл в звене с двумя легендами «Кингз», двукратными обладателями Кубка Стэнли Картером и Брауном.
— И они составили хорошее звено, отлично взаимодействовали. При том что Браун провел первый матч после травмы. Они были одними из лучших на площадке.
— Вам не кажется, что пять человек из той команды, оставшихся в ней по сей день — Картер, Браун, Куик, Даути, Копитар — это перебор? Если двое последних еще способны вести нынешних «Кингз» вперед, то первые трое — вряд ли.
— Они по-прежнему очень хорошие хоккеисты. Думаю, мы должны окружить их правильными партнерами. У Куики было сложное начало сезона, но последние пару месяцев он играет сильно. Дрю (Даути) по-прежнему проводит 26-27 минут за игру, у Копитара хороший сезон.
Но все остальные, кроме перечисленных вами, довольно молоды! У нас много травм, одна из которых случилась у Дастина (Брауна). Не сомневаюсь, что все эти опытные парни принесут еще немало пользы, когда наша молодежь заматереет и начнет показывать все, на что способна. Надеюсь, это произойдет уже в следующем сезоне.
— А в этом не впечатляет ваша посещаемость. На матче с «Коламбусом», где мне довелось быть, на трибунах Staples Center были ужасные 11 тысяч зрителей. Что происходит?
— Результаты! Плюс — у нас были матчи подряд в субботу, понедельник и среду. Понедельничные матчи в таких сериях всегда наименее посещаемы. В среду (с «Далласом», — Прим. И.Р.) будет чуть больше народу, а на следующих трех домашних матчах ожидаются аншлаги. Мы примерно знаем и можем предсказать, как и что в этом плане будет происходить.
В то же время в Лос-Анджелесе — 11 профессиональных команд по разным видам спорта. То есть за зрителя есть с кем конкурировать. Ты должен выигрывать, а наша команда два сезона уже этого не делает и находится в состоянии реконструкции. Болельщики знают это, но не собираются возвращаться, пока мы не начнем снова бороться за большие цели.
— Слышал, что «Кингз» при этом — номер один в НХЛ по продаже атрибутики. Как вам с учетом таких результатов, а также наличия в лиге канадских клубов это удается?
— Да, с мерчем у нас все в порядке. Не помню точно, на каком мы месте в этом сезоне, но мы всегда наверху. Думаю, одну из основных ролей в этом играют наши цвета. Люди их любят, как любят и наши свитера, и логотип. Наш клуб делает хорошую работу на международном рынке — в частности, в Китае, где атрибутика реализуется хорошо.
Минимум пять команд появились в НХЛ только благодаря Гретцки
— Увидел вашу статую около Staples Center с очень трогательными словами о том, какой вклад вы внесли в становление хоккея в Южной Калифорнии не только на льду, но и за его пределами. Нравится ли она вам? О чем думаете, проходя мимо нее?
— Нравится. Совершенно этого не ожидал, и новость о том, что эту статую решили установить, меня несколько смутила. Я ответил: «Если вы уверены в том, что это необходимо, не забудьте показать проект моей жене. В первую очередь надо, чтобы он понравился ей!» (смеется)
Это однозначно огромная честь. Я настолько люблю «Кингз» и отстаиваю интересы клуба, что думаю в таком ключе: радует появление еще одной хоккейной статуи около Staples Center. Надеюсь, что в будущем нас перед дворцом окажется больше.
— Ларионов рассказывал мне, что ваше прозвище во время игровой карьеры было — Lucky. Счастливчик. Понятно, что это производное от имени, но по вашей карьере этого не скажешь. Взять хотя бы то, сколько лет вам потребовалось, чтобы выиграть Кубок.
— Это было на раннем этапе моей карьеры. У нас играл Моррис Лукович, и все называли его — Лук. А меня — Люк. Тайгер Уильямс, один из наших хоккеистов, чтобы не возникло путаницы, начал называть меня Счастливчиком.
— Но почему?
— Во-первых, потому что я забил свой первый гол в НХЛ в первой смене и первым броском. Во-вторых, потому что я жил в самом большом доме, поскольку меня взял к себе Марсель Дионн, который потрясающе помог мне в первый сезон карьеры. В-третьих, потому что я ездил на тренировки на «Мерседесе» — опять же вместе с Дионном, ведь у меня еще не было своей машины. «Кто ты, — говорил Тайгер, — если не счастливчик?!»
— Вы пришли в «Кингз» за сезон до Уэйна Гретцки. Что тогда представлял собой «Лос-Анджелес» и интерес к нему в Калифорнии? И как вам вдвоем с Гретцки удалось все перевернуть?
— «Кингз» к тому времени никогда ничего не выигрывали, но на них, тем не менее, ходило немало народу. На большинстве матчей у нас были аншлаги, посещать матчи команды было удовольствием. Но, конечно, это не шло ни в какое сравнение с тем, что началось, когда к нам выменяли Уэйна. С его появлением походы на «Лос-Анджелес» стал самым большим событием в городе! Началась совершенно другая жизнь, которая привела нас к финалу Кубка Стэнли.
После того, как пришел Гретцки, на свет появились две команды из Флориды, клубы из Финикса, Далласа, «Сан-Хосе», «Анахайм»... И все это произошло только благодаря одному человеку — Гретцки! Это невероятно.
— Насколько близкие у вас с ним отношения?
— Периодически общаемся, видимся пару раз в год. Он живет в Лос-Анджелесе, иногда приходит на матчи. Бывает, что играем с ним в ветеранских или благотворительных встречах.
— Что был за безумный сезон в НХЛ 1992/93 годов, когда Александр Могильный с Теему Селянне забили по 76 голов, что с тех пор и близко никому не удавалось, а вы установили рекорд «Кингз» — 125 очков? Что за муха всех вас укусила?
— Могу говорить только за себя, а не за этих парней. В том сезоне получил травму Гретцки. В первые четыре-пять сезонов меня ставили во второе звено, то есть времени и возможностей, чтобы набирать очки, у меня было хоть и немало, но не как у лидеров команды. Тот год стал первым, когда я попал в первое звено, и мы играли с Яри Курри. Это доставило мне большое удовольствие. Всегда готов был играть и во втором, чтобы помогать команде побеждать, но получил шанс и использовал его.
— В контакте ли вы с Курри, может, даже следите за его командой КХЛ «Йокерит»?
— Обычно вижу его раз в год. Мы оба состоим в выборном комитете Зала хоккейной славы...
— ... Том самом, где и Ларионов.
— Да. Там все вместе и встречаемся.
Романов — великолепный защитник!
— День, когда вас обменяли в «Питтсбург» — один из худших в вашей жизни?
— Не сказал бы. Я знал: что-то должно произойти. До меня доносились слухи, я разговаривал с нашим владельцем... Быть обмененным — не самое большое удовольствие, но иногда это часть нашей игры.
— Очень скоро вас отправили уже в «Рейнджерс» в обмен на Сергея Зубова, недавно принятого с вашим, выходит, участием в Зал славы.
— Это один из лучших защитников, против которых я когда-либо играл. Жаль, что нам не довелось выходить на лед вместе. Зубов был великолепен. А что касается обмена — я знал, что у владельца «Питтсбурга» большие финансовые проблемы, а мне нужно было подписывать новый контракт, и не самый маленький.
Мне прямым текстом сказали, что в связи с этим меня будут менять. Повезло, что обменяли в «Рейнджерс» — хорошую организацию. И этот обмен стал очень хорошим для «Питтсбурга», потому что он получил Недведа и Зубова — двух выдающихся молодых игроков.
— До того, как вас в 2017 году назначили президентом «Кингз», вы были президентом по бизнес-операциям клуба. Где-то этому учились?
— В сезоне-2004/05 был локаут, и я старался в это время учиться. Когда играл за «Ред Уингз» и «Рейнджерс», мне нравилась культура этих клубов, и я ее изучал. Поэтому мне всегда хотелось изменить культуру нашей организации. Всегда считал, что мы в этом плане в «Лос-Анджелесе» можем быть сильнее. Мы наняли нового генерального менеджера — Дина Ломбарди, нового главного тренера — Дэррила Саттера.
Сначала мне предложили быть консультантом в «Кингз», и за тот сезон я узнал о нашем клубе очень многое. Понял, что в хоккейном плане мы идем в верном направлении, но по бизнес-части — не совсем. И попросил о возможности сосредоточиться на этом направлении. Привел хороших специалистов.
Остальное — история. Если в годы моей игры за «Кингз» нам говорили, что надо стараться выйти в плей-офф, то в последние 12 лет наша цель — только выиграть Кубок! Мы не только стали побеждать, но и поменяли весь клуб, который теперь действительно хорош. И к игрокам, к их семьям мы относимся в соответствии с нашими задачами. Стараемся делать для них больше, чем другие.
А в 2017-м, когда у нас состоялась смена генерального менеджера, мне позвонил владелец клуба. И спросил, будет ли мне интересно возглавить всю организацию.
— Вы поддерживаете отношения с Саттером, самым успешным тренером в истории «Кингз»?
— Не могу сказать, что часто вижу Дэррила, но его сын играет у нас в низших лигах, и это позволяет встречаться. Например, на тренировках. В эти моменты всегда общаемся — и достаточно близко.
— Часто ли он приходит на торжественные мероприятия «Лос-Анджелеса»?
— Нет. Переживать уход из команды людям такого уровня всегда тяжело, заживление таких ран требует нескольких лет. На самом деле никто из тех, кто выигрывал у нас Кубок Стэнли, а затем покинул клуб, в него не вернулся. Да, многие из них по-прежнему играют, пара человек работает на нас — Мэтт Грин и Джаред Столл. Но это все. Саттер работает в «Анахайме» консультантом. Не думаю, что он еще хочет быть главным тренером.
— Вы упираете на то, что не хотите жертвовать своей молодежью ради успеха здесь и сейчас. У вас долгосрочные планы?
— Аналогичная ситуация была перед сезоном-2008/09. Помню, тогда было сказано, что мы начинаем строительство команды изнутри. И за четыре сезона мы сделали это, выиграв Кубок Стэнли, а два года спустя повторив это достижение. В том же направлении идем и сейчас. Гордимся, что на последнем МЧМ из всех клубов НХЛ больше всего игроков было из «Кингз» — девять. И один из них, Акил Томас, забил победный гол в финале турнира. Извините, что вашей сборной (улыбается).
На МЧМ, в частности, нас очень порадовал Артур Калиев, чьи родители — выходцы из Советского Союза. Кроме ребят, игравших на этом турнире, есть еще шесть-семь молодых, которые выступают в фарм-клубе, и мы очень на них рассчитываем. Мы довольны тем, как идет процесс строительства новой команды. Надо просто понимать — это требует времени. Не могу назвать вам точное время, когда новые «Кингз» будут полностью построены, но они на правильном пути. По крайней мере, мы намного ближе к цели, чем были год назад.
— Калиев сказал во время МЧМ, что его очень многому научил в Детройте Ларионов. Который и 15-летнему Овечкину за несколько дней занятий втолковал очень много такого, что тот запомнил на всю жизнь.
— Да, Игорь — великолепный учитель. Если он смог многому научить даже меня в возрасте далеко за 30, что говорить о мальчишках? Я точно знаю, что Ларионов сильно помог Калиеву, который может вырасти в очень хорошего игрока. И разговаривал с Игорем о нем.
— Видели, что Профессор начал тренерскую карьеру?
— Да, и он выглядел на скамейке отлично! У них была отличная команда, и я думал, что она выиграет.
— Почему же не выиграла?
— Россияне и канадцы были двумя лучшими командами в мире. И вашей помешал ряд глупых удалений. Ну и ситуация с камерой сыграла большую роль. Но надо понимать — это совсем молодые ребята. И им свойственно иногда не совладать с эмоциями и ошибиться. Тем не менее, многие произвели большое впечатление. Например, Романов — великолепный защитник, наблюдать за которым одно удовольствие. Один раз шайба подскочила, Акил Томас выскочил один на один с вратарем и протолкнул ее в сетку. И это решило все. Хотя то же самое могло произойти в пользу России.
— Вам надо было обменять Ковальчука в «Монреаль» на права на Романова!
(Хохоча) — Да, это правильно! Им нравится Илья, но они любят Романова. И не пожертвуют им!
— Слышал, вы приятельствуете со многими знаменитыми актерами — в частности, с Куртом Расселом. Не давали ему советов, когда он был назначен исполнителем роли главного тренера сборной США Херба Брукса в фильме «Чудо» о Чуде на льду-1980?
(Смеется) — Нет, до съемок мы не говорили. Кстати, мы с Куртом виделись около полугода назад и немного обсуждали этот фильм. Рассел — большой поклонник хоккея. Его сын был вратарем, и Курт с женой часто ходил на его матчи. Такое знание хоккея наверняка позволило ему здорово сыграть Брукса. Но я тут совершенно ни при чем. Единственное — уже потом сказал ему: «Если бы ты сыграл плохо, я бы в наказание втолкнул бы тебя в нашу раздевалку, чтобы ты сказал большую речь в перерыве!»
— Вы сторонник или противник НХЛ на Олимпиадах?
— Я люблю Олимпийские игры. Правда, многое зависит от того, где они проводятся. Во время Игр в Сочи, если мне не изменяет память, матч Канада — США проводился по калифорнийскому времени в четыре утра. При этом сразу там играли сразу девять хоккеистов, представлявших «Кингз», «Шаркс» и «Дакс». То есть это не помогает продавать игру. В Канаде все равно смотреть будут, а в США...
И я понимаю клубы вроде «Айлендерс» в том же 2014-м, которые потеряли на Олимпиаде своего лидера Джона Тавареса, и они не вышли в плей-офф. Считаю ли я при этом, что игрокам Игры очень нравятся, и они гордятся представлять свои страны? Абсолютно! Наш клуб на голосовании за или против участия НХЛ в Олимпиадах проголосовал за. Но понимаю и тех, кто против. У каждой команды может быть свое отношение к этому вопросу.
— Есть ли хоть один шанс, что НХЛ поедет в Пекин-2022?
— Похоже, Гэри Бэттмен и Рене Фазель ведут переговоры. Не знаю, как далеко они продвинулись. Знаю, что игроки заявили о своем желании туда поехать. Но чтобы это произошло, многое еще должно произойти.
«СЭ» благодарит факультет «Менеджмент в игровых видах спорта» бизнес-школы RMA за помощь в организации командировки нашего обозревателя в США.
