«Тайсон по ауре неровня Али. Я встречался с обоими». Большое интервью с американским тренером Артура Бетербиева
«Спорт-Экспресс» записал большой разговор с тренером Артура Бетербиева Джоном Скалли, бывшим профессиональным боксером, дважды финалистом национальных «Золотых перчаток», спарринг-партнером Роя Джонса.
Он рассказал нам о травме Бетербиева, которая привела к отмене боя с Биволом, его уникальных силовых тренировках, ударной мощи, из-за которой спарринг-партнеры убегают из кэмпа, религиозности и человеческих качествах.
Разговор о чеченском боксере Скалли приправил замечательными историями о своих личных встречах с Мохаммедом Али, Майком Тайсоном и спаррингах с пиковым Роем Джонсом.
«С такой аурой, как у Али, я больше никогда не сталкивался. Это как встретить персонажа из Библии»
— У вас есть фото в Instagram* (* соцсеть принадлежит компании Meta, чья деятельность признана экстремистской и запрещена в РФ. — Прим. «СЭ»), где вы с Мохаммедом Али, ему 43, вам 15. Что за история?
— Я встречался с Али четыре раза, я видел его потом несколько раз, когда уже сам был профессионалом. Первый раз я увидел его, когда мне было 15. Он приехал в мой штат, в соседний городок на ферму. И хозяева фермы пригласили публику, мы приехали туда с отцом, я испытывал благоговение, что увижу Али. Отец сделал много фотографий, когда я прохожу рядом с Али, и наконец нам удалось поймать его, он остановился, чтобы сфоткаться со мной.
Честно, при той встрече, в 1983 году, у Али было что-то не то со здоровьем, возможно, он сидел на каких-то препаратах, он выглядел очень старым, хотя ему было всего 42 года. В следующий раз я встретил его спустя 8 лет, в ресторане, и он выглядел гораздо лучше, свежее. В эту встречу, вторую, Али вел себя очень мило, он рассматривал мой фотоальбом с боксерами, боксировал с тенью, шутил, фотографировался.
— У Али действительно была особая аура, харизма?
— Ох, послушайте... Когда вы видели его вживую, это все равно что... Я не религиозный человек, но встретить Али — это как если бы встретить персонажа из Библии. Понимаете? Это нечто особенное, другое. Я встречал в моей жизни тысячи знаменитых людей, и ни от кого даже близко я не почувствовал того, что я почувствовал от Али. Это нечто абсолютно другое. У него была аура, которой я не испытывал ни от кого.
— Он что-то сказал вам запоминающееся?
— Я скажу вам, что он сделал, это было интересно. Когда я повстречал его второй раз, я был с девушкой. Мы увидели его в ресторане, а на следующий день у него была запланирована встреча с публикой в торговом центре неподалеку. И я сказал себе: «Я завтра пойду в торговый центр и увижусь с ним еще раз. Я виделся сегодня, но хочу еще и завтра». Мы пошли назавтра в торговый центр, и Али сфотографировался там с сотнями и сотнями людей. И все это были незнакомые люди для него, включая меня. Я ждал его за пределами торгового центра, я не хотел стоять внутри, фотографироваться, хотел просто взглянуть на него, когда он будет проходить. И когда он приехал и пошел ко входу, он проходил мимо нас и узнал меня и мою девушку! Он подошел к девушке и прошептал: «Заботься о нем». И пошел дальше, в торговый центр. И мы сразу уехали, даже не пошли внутрь. То есть Али запомнил нас, он сказал моей девушке: «Заботься о нем».
— Вы сказали, что ни у кого не было такой ауры, как у Али, из тех, с кем вы встречались. А как насчет Майка Тайсона? Вы виделись с ним несколько раз.
— Я знаю Майка немножко, мы поговорили по телефону. Он немного другой. Никто не сравнится с Мохаммедом Али. Никто.
— У всех, кто пересекался с Тайсоном, есть история про него. Лэймон Брюстер рассказывал мне, как Майк снял ему и его отце люкс в отеле за $ 21 000 за ночь.
— О'кей, когда я впервые повидался с Майком, это было 1989-й год, Лас-Вегас. Я подошел сфотографироваться к нему, и, когда он хотел приобнять меня, он случайно ударил меня рукой в голову. И ему стало так неудобно, он весь зашелся: «Я извиняюсь, извиняюсь, извиняюсь», у него началась настоящая паника: «Простите, простите». Я такой: «Да все нормально, нормально, не стоит, ерунда». (Смеется.) «Извините-извините».
Потом мы как-то встретились с ним второй раз, уже были немного знакомы. И я спросил его: «У тебя остались какие-то вещи из любительской карьеры, детских выступлений, может быть, статьи в газете?» Он ответил: «Нет, я все потерял». А потом я как-то разыскал статьи о его детских выступлениях, сделал сканы и отправил ему по почте. И он через какое-то время перезвонил мне по видеосвязи, это, по-моему, было в прошлом году. И он был так воодушевлен, так рад, что нашлись статьи о его любительских выступлениях, он даже позвал своих детей со второго этажа, чтобы они спустились и посмотрели эти статьи о 17-летнем Майке. И мне показалось, что это было очень круто. Он был действительно восхищен тем, что нашлись эти статьи.
«Бетербиев через два дня после титульника встал в 6.30 и приехал в зал. Кто еще на такое способен?»
— Артур Бетербиев порвал мениск, его бой с Биволом отменился. Он остался в Монреале или вернулся в Россию?
— Я не разговаривал с ним несколько дней, но допускаю, что он по-прежнему в Монреале, потому что у него запланировано лечение.
— Насколько серьезна его травма?
— Я разговаривал с ребятами, у которых была такая же травма, и они говорят, что все не так серьезно. Они уверены, что Артур подерется до конца года.
— Вы знаете обстоятельства, при которых он получил травму?
— Нет, когда я присоединился к лагерю, он уже тренировался с повязкой на колене. Я, честно, даже не спрашивал, что произошло, потому что он нормально тренировался, хорошо выглядел, все было четко. Не было смысла спрашивать, но видите, оказалось, что всё серьезнее.
— Я слышал, что в программе Артура есть пробежки с 10-килограммовыми гантелями. И, мол, такой бег с отягощениями мог спровоцировать травму.
— Я никогда не видел, чтобы он бегал, разве что один раз. Но он действительно делает очень, очень сложные силовые упражнения. Он очень физически сильный, то, что он делает, обычный человек не повторит.
— Артуру 39 лет. Есть хоть что-то в тренировках, что он больше не может делать из-за возрастных изменений?
— Нет. Я как-то говорил, что он один из считаных спортсменов, кто становится лучше с возрастом. Я даже сказал ему на следующий день после боя с Каллумом Смитом: «Артур, сегодня была твоя лучшая версия за все время. Ты выглядел просто невероятно». Я не замечаю, что он в чем-то постарел. И надо понимать, что мы живем в другие времена, люди с возрастом сохраняют форму, сохраняют силу, выглядят молодо. Недаром говорят, что нынешние 50-летние — это как прежние 30-летние.
— Вы когда-нибудь работали с более дисциплинированным боксером, чем Артур?
— Нет-нет (смеется), с таким, как он, — нет. Я всегда рассказываю такую историю — он в субботу подрался с Джо Смитом за титул WBO, прилетел домой в воскресенье, в понедельник отдохнул, а во вторник был в зале в семь утра. Тренировался на полную, бил молотом шину. Никто так не делает, никто не возвращается в зал спустя пару дней после такого значимого титульника. Понимаете, чтобы добраться до зала к семи утра, ему пришлось проснуться в шесть.
— Как вы думаете, это вообще правильно для почти 40-летнего атлета просыпаться в такую рань, в пять-шесть утра?
— Для него это работает (смеется). Если бы все были такими, как он, всем бы подходил такой режим. Он необычайно сильный, дисциплинированный.
— Есть мнение, что почти невозможно стать успешным бойцом, если ты ложишься спать далеко за полночь. Вам встречался хоть один успешный боксер, который ложился в два-три часа ночи?
— Есть ребята, которые делают необычные вещи, идут против всех принципов. Пьют алкоголь, что-то творят и все равно добиваются успеха. Но среди таких успешных спортсменов гораздо меньше, чем среди тех, кто ложился спать в 22.00 (смеется).
«Артур так сильно ударил партнера, что тот заорал: «Это нехорошо для меня!» На следующий день этот парень уехал из кэмпа»
— Многие удивляются, почему у Бетербиева такая мощь и сила удара, но при этом почти нет однопанчевых нокаутов, как у Джервонты Дэвиса или Майка Тайсона. Как бы вы это объяснили?
— Люди все равно не могут выдержать много его ударов. Они пропустили один и сразу оказались в потрясенном состоянии. Это можно сравнить с ударом молотка. Если я ударю вас молотком по телу, вы наверняка закричите: «Перестань! Перестань!» — я ударю еще раз, вы закричите еще громче. И если я ударю еще раз, вы просто броситесь бежать. Потому что не можете больше держать эти удары. И Артур бьет примерно так же. Вы не сможете держать его удары снова и снова. Не получится.
— Артур не похож в боях на человека, который проявит пощаду. В спаррингах он может прекратить раунд, если увидит, что сопернику совсем плохо, пощадить его?
— Да-да. Вначале он не особо щадил кого-то, но потом он понял, что, если он перебьет всех этих ребят, они уедут из лагеря и ему не с кем будет спарринговать. Поэтому он понимает, что бизнес требует от него сдерживания в определенных ситуациях. У Артура бывали случаи, когда партнер уезжал из кэмпа. Был один парень, хороший боксер, он жил с нами несколько недель. И каждый день он мне рассказывал: «Артур очень сильно бьет. Очень». И пришел день, когда он больше не мог держать его удары. Он пропустил панч, сделал шаг назад, замер на секунду. Я удивился: «Что он делает? Что происходит?» И тут он как заорет: «Это нехорошо для меня!!» (Смеется.) И он уехал домой на следующий день.
— После этого вы когда-нибудь видели его?
— Никогда не видели (смеется). Только в интернете, в Facebook* (* соцсеть принадлежит компании Meta, чья деятельность признана экстремистской и запрещена в РФ. — Прим. «СЭ»), увидал.
— Как Артур отреагировал на его бегство?
— Артур — неэмоциональный, он посмотрел на него, подождал, доработал раунд. А потом он не задавал никаких вопросов, может, даже и не знал, что тот уехал.
— Вы когда-нибудь видели Артура в гневе, разъяренным?
— Один раз было дело. Он спарринговал с парнем, и тот ударил его на силу, хотя не должен был. Задачей парня было работать джебом, а он выбросил мощный правый прямой. И я думаю, он сделал это специально. Артур реально разозлился, я думал, сейчас будет драка, но тут мы вмешались: «Эй-ей-ей, спокойно, это было случайно, спокойно». И мы его успокоили. А другой раз парень не услышал гонга и ударил сильно Артура после него. Честно скажу, это неприятно выглядело (смеется). Очень неприятно, казалось, что впереди нехороший день. Но Артур быстро пришел в себя. Мы успокоили его: «Спокойно, спокойно, он просто не услышал гонга».
— Артур — практикующий мусульманин. Вы как-то рассказывали, что он отказался пожимать руку вашей жене, потому что это не по исламу.
— Было дело. Они увиделись впервые, она инстинктивно протянула ему руку, а он так поклонился ей, очень уважительно. Насколько я понимаю, в его религии неуважительно трогать жену другого мужчины. Он улыбнулся ей и поклонился. Моей жене понравилось такое обращение, она посчитала, что это было очень мило и уважительно. Она до этого видела Артура только по телевизору, думала, что он монстр. А тут он показал такое обращение, и она такая: «Ого, о'кей». Она была впечатлена.
Если мы говорим о религиозности Артура, я помню еще такую историю. Мы впервые в жизни встретились с ним и начали работать. Я держал ему лапы в ринге, и тут он взял и просто ушел. Развернулся посреди раунда и ушел. Я такой: «Эй, дружище, в чем дело?» И там кто-то сидел у ринга, посмотрел на время и сказал мне: «У него сейчас время молитвы. Три часа». Поэтому сейчас мы ставим тренировки попозже, чтобы он не пропустил молитву. Если он в зале и приходит время молитвы, он прекращает любую работу, не важно, чем он занимается, и идет молиться. Примерно пара минут ему требуется, чтобы помолиться.
— Сколько часов в день он обычно тренируется?
— У него есть своя тренировка утром, на которую я не прихожу. Я не знаю, сколько она длится, допускаю, минимум час. А после полудня он проводит с нами в зале около двух часов. Иногда у него легкие дни, иногда тяжелые, но в среднем два часа.
— Сегодня все чаще можно слышать мнение, что тренироваться пять-шесть часов в день — полная бессмыслица, достаточно двух-трех часов. Что думаете?
— Честно, я не верю людям, которые говорят, что они тренируются по шесть часов в день. Что можно делать шесть часов? Для меня как тренера отдых — самая важная часть тренировки. Ты должен правильно восстановиться. Люди думают, что, если ты будешь бегать по 10 миль каждый день, ты будешь в отличной форме. Нет, твое тело надломится, ты не сможешь восстановиться и будешь в ужасной форме.
— Когда вы работали с пиковым Роем Джонсом в его молодые годы, он тоже тренировался не больше двух-трех часов?
— Да-да. Но он очень усердно тренировался, бегал кроссы. Его дом находился в пяти-семи милях от зала. Иногда он бежал от дома до зала, спарринговал 10 раундов, тренировался и потом бежал обратно.
— Молодой Рой Джонс вживую был такой же быстрый, как казался по телевизору?
— О, да. Да (смеется). Всему, что вы видели о нем по телевизору, можете верить (смеется). Он настолько же хорош. По нему было невероятно тяжело попасть, ты должен быть в своем самом лучшем состоянии, чтобы работать с ним. Чтобы просто находиться с ним в ринге. Он был очень быстрый, очень сильно бил. Люди думают, что он дрался только за счет рефлексов, без головы, но даже человек с отличными рефлексами все равно должен понимать, что ему делать. Нельзя просто прийти с хорошими рефлексами в зал и стать боксером. Нужно знать, как готовить определенные удары, нужен тайминг, куча всего. Рой — один из умнейших бойцов, с которым я когда-либо работал. Даже с отрывом самый умный. Он все знал, все понимал, каждую ситуацию, как готовить и прятать удары. Очень умный боец.
— Что он был за человек?
— Он никогда не отказывал людям в автографе, я ни разу не слышал, чтобы он сказал: «Нет». Когда моя дочь была маленьким ребенком, он держал ее на руках, делал фотографии. Он очень много сделал для благотворительности в Пенсаколе, собирал деньги для детей. Рой определенно хороший парень.
— Вы тренировались с пиковым Роем и работаете с Артуром Бетербиевым. Как бы сложился бой между их лучшими версиями?
— Это супербой, конечно. Правда, тут стоит учитывать, что лучшая пора Роя Джонса пришлась на второй средний вес, именно там он был сильнее всего. Хотя и в полутяжах он был силен. Стили у них различные, кто бы навязал свой, тот бы преуспел. Тяжелый бой для обоих. Высочайшего уровня бой, бой всех времен. Рою пришлось бы очень аккуратно действовать в защите, потому что Артур, пожалуй, самый серьезный панчер, с которым он когда-либо имел бы дело.
— Артур никогда не смотрит бокс, по его словам, не знает толком боксеров. Он хоть раз просил вас: «Тренер, расскажите о работе с Роем Джонсом, какие у него секреты?»
— Нет-нет. Кстати, забавная история. Как-то мы были в лагере Артура к бою, и Рой позвонил мне по видеосвязи. Мы говорим с ним, и я подзываю Артура: «Смотри, Рой, я с Артуром». Показываю Артуру телефон, и он такой: «Эй, здравствуйте». Я даже не уверен, понял ли он, что это Рой Джонс (смеется). Я уверен, если Артур встретит Тэнка Дэвиса и Тэнк поздоровается с ним: «Эй, Артур, как дела?» — Артур может не узнать его, потому что просто не в курсе.
— Среди всех спарринг-партнеров, которых вы привозили, кто оказывал Бетербиеву наибольшее сопротивление?
— Трудно сказать, потому что обычно партнеры спаррингуют с Артуром только два раунда, потом их сменяют другие. Так нужно, чтобы Артур постоянно дрался со свежими, чтобы у партнеров было преимущество, они могут работать на полную мощность, потому что сменятся, а Артур будет уставать. Я ни разу не видел, чтобы он работал с кем-то одним хотя бы пять раундов. Но я могу назвать вам ребят, кто хорошо смотрелся с Артуром. Например, парень из Англии, Дэн Азиз, сейчас он чемпион в Британии. Был еще один хороший боксер из Англии, Каллум Симпсон. Фамилии еще каких-то ребят я просто не помню или не смогу выговорить, потому что они из других стран. У нас определенно есть хорошие ребята, которые помогают Артуру.
«Артур — такой же технарь, как и Бивол. Бивола, кстати, потрясал Смит. Если по нему попадет Артур...»
— Рядовые болельщики бокса говорят только о силе и мощи Бетербиева, а что у него есть особенного в технике, чего многие не видят?
— Главный тренер Артура Марк Рэмзи. Марк и я всегда работаем над техникой Артура, это главный приоритет. Мы никогда не работаем над его силой и никогда даже не говорим о ней. Никогда не планируем в бою нокаут, всегда закладываемся на всю дистанцию боя. Артур очень хорош в контратаках, у него очень хорошее движение, вот эти маленькие шаги, футворк, он заводит передвижением соперников в ловушку, и люди не отдают ему за это должное, они не понимают, что он на самом деле делает в ринге. Например, когда он дрался с Джо Смитом, люди увидели только мощный удар правой, который привел к нокауту. Но там же он сначала уклонился от джеба Смита, сместился вправо и сконтрил правой рукой. Вот что закончило бой, контратака. Это не была атака первым номером.
— Одна из фишек Артура — это короткие сильные апперкоты. Он пришел к вам с этим ударом или научился у вас?
— Я знаю, что я лично много работал с ним над апперкотами, есть и видео в ютубе, где мы работаем над этим. Я уверен, что и раньше у него был хороший апперкот, но моей задачей было поработать с ним над балансом, над тем, чтобы подсаживаться, чтобы переносить вес в очень короткие апперкоты. Он потряс многих соперников этим ударом. У Артура есть отличный апперкот, отличный контрпанчинг, отличный правой прямой и левый хук. Он силен не только в одном ударе, он силен везде.
— Бой с Биволом по-прежнему на повестке. Многие считают, что Артуру не справиться со скоростью и движением Бивола, его челноком, кто-то уверен, что будет повторение боя Усик — Гассиев. Что думаете?
— У Гвоздика и некоторых других ребят были точно такие же навыки, как у Бивола. И понимаете, они ведь не будут драться шесть раундов. Если бы бой был шесть раундов, о'кей, у Бивола преимущество. Но бой длится 12 раундов, это очень много времени. Много времени. Ты можешь хорошо выглядеть семь раундов, но потом приходит мысль: «Еще драться пять раундов, а этот парень становится только сильнее. А я слабее». Люди видят бой так: Артур — панчер, Бивол — хороший боксер. Но Артур сам очень хороший боксер. Он технарь, он ни на йоту не уступает в технике Биволу, просто у него другая техника. И Бивол не дурак, он понимает, что Артур — технарь, что он отличается от всех его других соперников. Мы не говорим, что наша цель — нокаутировать Бивола, мы никогда такого не говорим. Мы всегда рассуждаем: «Как нам выиграть решением?» Наши сильные стороны очень хорошо накладываются на сильные стороны Бивола. Там, где мы очень сильны, этого достаточно, чтобы нейтрализовать его сильные стороны и выиграть.
Бивол — очень хороший боксер, но он никогда не дрался с таким физически сильным и упорным соперником. И не забывайте, что Бивол был сильно потрясен в бою с Джо Смитом, когда тот попал в самом конце раунда. Очень сильно. Артур бывал в нокдауне, но он легко вставал и потом нокаутировал соперника. Бивол же был потрясен под самый гонг, там оставалось две секунды. Если бы оставалась минута, мы бы, пожалуй, дрались сейчас с Джо Смитом, не с Биволом. Если Артур попадет так по нему, а Артур бьет сильнее Джо Смита, и до гонга будет оставаться больше двух секунд... (Смеется.) Мне очень понравятся наши шансы на успех.
Моя чуйка подсказывает мне — на основании того, что я видел из интервью Бивола, его поведения, — что он понимает, Артур отличается от всех его предыдущих соперников. Что бы он ни говорил, в глубине души он понимает, что Артур — абсолютно другой. Биволу придется вытащить из себя нечто особенное, чтобы выиграть этот бой.
— Как вы называете Бивола между собой, как его называет Артур, может, для него есть какое-то прозвище или кодовое слово?
— Просто Бивол называем. Артур очень уважительный, он никогда не скажет плохого слова о бойце, даже если он ему не нравится. И мы как команда всегда смотрим на хорошие стороны в сопернике. Многие команды обращают внимание только на плохое: «О, он опускает левую руку, у него слабый подбородок». Мы смотрим на сильные качества: «Артур, у него очень хороший джеб, нам нужно будет работать с его джебом. Артур, он очень хорошо двигается, нам нужно будет резать ринг». У нас очень умная и реально смотрящая на вещи команда.
— Артур когда-нибудь дарил вам что-то в знак уважения?
— Я вам сейчас расскажу историю, которая покажет, что за человек Артур Бетербиев. Как-то у нас зимой был кэмп в Монреале, было очень холодно. И я приехал в Канаду, не подозревая, насколько там холодно в марте. Реально очень холодно. А я был в олимпийке, вот как сейчас с вами. И Артур увидел меня на парковке у зала, спрашивает: «Вам не холодно?» — «Нормально-нормально». Ну просто, как он мог помочь мне?
На следующий день он привез мне свой пуховик, который ему выдали когда-то в национальной сборной. Такой теплый пуховик, плотный, с капюшоном на меху. И он подарил мне этот пуховик. Когда кэмп закончился, я попытался вернуть ему его, но он настоял, что это подарок. И по сей день пуховик хранится у меня здесь, в шкафу, дома.
