Газета Спорт-Экспресс № 102 (4979) от 15 мая 2009 года, интернет-версия - Полоса 14, Материал 2

ДЕЛО ЗА МАЛЫМ: НАВЕСТИ ПОРЯДОК

Минувший биатлонный сезон получился не просто насыщенным событиями - он затмил собою все предыдущие российские сезоны вместе взятые. А заодно и подмял некоторые виды спорта, вырвавшись по популярности на корпус вперед. Более того, биатлон - единственный из всех зимних видов спорта, сезон в котором не закончен, по сути, до сих пор. Как раз в эти дни в Зальцбурге продолжаются допинговые разбирательства, связанные с тремя российскими спортсменами, к чему мы, впрочем, еще вернемся.

А началось все, если помните, со смены высшего руководства: Союз биатлонистов России (СБР) возглавил Михаил Прохоров. Характеризовать как-то этого бизнесмена в мою задачу не входит, ибо если вы держите в руках номер "СЭ" и живете в России, то не можете не знать, кто такой Прохоров. Впрочем, если не держите и не живете, это мало что меняет.

Приход к руководству спортивной федерацией самого богатого человека страны и одного из самых успешных ее менеджеров стал очень заметным событием. Дело даже не в том, что своими деньгами Прохоров мог дать и без того невероятно популярному виду спорта новый толчок в развитии. А в том, что мы получили пример новой разновидности отношений, изобрели некий неизвестный миру путь.

В Китае государство железной рукой ведет спортсменов по жизни от младенчества до старости, пожиная плоды в виде престижа международных побед. За океаном прогресс большинства видов базируется на мощнейшей студенческой базе и усилиях спонсоров. Европа освоила рекламный, телевизионный и зрительский рынок, снимая навар с телекомпаний, производителей товаров и посетителей спортивных арен. Российский спорт, как обычно, застыл в полупозиции. Мы провозглашали передовые экономические устремления, но кормились при этом за государственный счет и эксплуатировали в основном обветшалую советскую инфраструктуру.

И вот - новое слово. Биатлон взял под крыло хозяин, готовый не получать прямые финансовые дивиденды, а вкладывать в целый вид спорта личные деньги для достижения результата, частично рекламируя при этом самого себя. С точки зрения рынка начинание выглядит странно. Но для России такой подход - в самую пору, ибо все остальные заметно уступают ему в спортивной отдаче, а финансовой эффективностью Прохоров, учитывая размеры его состояния, вполне может пренебречь.

Вместе с собой шеф привел бригаду новых менеджеров во главе с Еленой Аникиной, опытным спортивным функционером. Ее пол и относительная неизвестность поначалу смущали российский биатлонный мир, затем, однако, ко многим пришло понимание, что руководитель Аникина толковый и к делу неравнодушный. Без периода, взятого на раскачку, дело, конечно, не обошлось, но на то он и президент СБР, чтобы решать, кто полезнее: не раскачавшиеся новые люди или чересчур "расшатанные" старые.

Предыдущим управленцам, кстати, дело тоже нашлось. Кого-то усадили писать долгосрочную программу развития биатлона, кто-то пригодился в прежнем качестве. Сотканный из противоречий Александр Тихонов стал вице-президентом СБР. С его опытом и регалиями он вполне мог стать кем-то вроде хранителя традиций российского биатлона, однако как быть с кипучей энергией Александра Ивановича, ни его начальники, ни он сам в прошлом году, похоже, так и не решили. Как бы то ни было, Прохорову удалось завершить первый этап реорганизации СБР без особого шума и пыли.

Как назло, в этот судьбоносный момент на российский биатлон свалилась другая напасть - допинг. Описывать здесь всю историю, связанную с положительными пробами Альбины Ахатовой, Екатерины Юрьевой и Дмитрия Ярошенко, не хватит ни места, ни терпения. Упомяну лишь, несмотря на продолжающийся процесс в Зальцбурге, что новому руководству СБР удалось добиться того, с чем мы раньше в российских реалиях не встречались. А именно:

- подвергнута сомнению безапелляционность выводов IBU и WADA по допинговым вопросам, вскрыты серьезные нестыковки в международных законах и регламентах;

- вопрос переведен из области подковерных резолюций и теневых взаимных уступок в область юриспруденции и права;

- сохраняется надежда на полную гласность по итогам процесса, на обнародование результатов и выводов, без чего дальнейшая борьба с допингом категорически невозможна;

- в настоящий момент руководство СБР демонстрирует решимость идти до конца, дает понять, что ему нечего терять как в вопросе наказания спортсменов, так и в вопросе отстаивания их прав. Прежде в подобных ситуациях наши спортивные боссы почти всегда выглядели как люди, выбирающие из двух огней менее жаркий.

Вместе с тем в истории сохраняются значительные белые пятна. Скажем, уже уволен из сборной врач Андрей Дмитриев. Тем самым сделано косвенное признание слабости медицинского звена команды. Но дальше обвинений в нарушениях трудовой дисциплины дело не пошло. Означает ли это, что Дмитриев не имел отношения к эритропоэтиновой истории? А кто тогда имел? И была ли сама история? В конце концов, вероятные процедурные ошибки WADA не говорят о том, что с допингом в российском биатлоне все в порядке. А раз так, будет ли доведена до конца эта ветвь расследования?

Случай Юрьевой - Ахатовой - Ярошенко наложил гигантский отпечаток на весь предолимпийский сезон, затмил собою и избрание президентом СБР Прохорова, и окончательное восхождение биатлона на вершины зрительских рейтингов. Из-за этого скандала мы не знаем сейчас, как трактовать итоги минувших соревнований, как оценивать выступление в них россиян.

Вот голые факты. В 65 важных гонках сезона (чемпионат и Кубок мира) наши завоевали 24 призовых места: 8 раз побеждали, 9 раз были вторыми, 7 - третьими. Теперь посмотрим на то же самое под другим углом. До чемпионата мира (а значит, и до объявления о дисквалификации наших спортсменов) состоялось 36 гонок. Пять раз мы поднимались на верхнюю ступень пьедестала, шесть раз - на вторую, однажды - на третью. Всего 13 наград.

После объявления о дисквалификации прошло 29 гонок. У нас 11 медалей: по 3 золота и серебра, 5 бронз. Однако к 9 из этих 11 призовых мест приложила руку одна спортсменка - Ольга Зайцева. Семь раз она поднималась на пьедестал в индивидуальных гонках, еще дважды добились успеха ведомые ею эстафеты.

Говорит это, в сущности, вот о чем: после допингового скандала Россия не только потеряла дисквалифицированных, лишившись попутно набранных ими наград и очков, но и столкнулась со снижением результатов всех остальных, за исключением Зайцевой. Во время и после Пьонгчанга мы ни разу не видели на пьедестале в личных гонках Слепцову, Булыгину, Медведцеву, Круглова - только Зайцеву, Чудова и Черезова (мужчин - по разу). Стечение обстоятельств, последствия травм? Более чем вероятно. Однако очень уж некстати пришлось это массовое торможение. Именно на него после скандала активно кивали персонажи вроде Вольфганга Пихлера. И возразить нам было по большому счету нечего.

Эти умозаключения, местами довольно спорные, не должны затмить собою другой важный вывод: в предолимпийский год мы не имеем ни малейшего представления о наших возможностях в Ванкувере. Не знаем толком, виновато трио наших звезд или нет. Не можем понять, какими были бы результаты сезона, выступай с самого начала вместо Юрьевой, Ахатовой и Ярошенко молодая поросль. Ясно, что в зачете Кубка наций и в эстафетах Россия была бы повыше нынешних позиций, но насколько и за счет кого?

Чемпионат России в Увате и чемпионат Европы в Уфе, впервые столь широко освещавшиеся в прессе и на телевидении, дали понять: отечественный биатлон не просто жив - он чертовски живуч и плодовит. Есть массовость и конкуренция, есть талантливая молодежь. Для нового руководства СБР дело за малым: навести у себя в хозяйстве относительный порядок и позволить нормально расти тому, что само пробивается наверх - вопреки, быть может, обстоятельствам, а не благодаря им.

Евгений ДЗИЧКОВСКИЙ

В Ванкувере Россия завоюет две золотые, одну серебряную и одну бронзовую медаль.