Алла Шишкина: "С появлением мужчин наш спорт больше напоминает шоу"
Алла ШИШКИНА
26 лет.
Родилась в Москве.
Олимпийская чемпионка в группе (2012). 11-кратная чемпионка мира в группе и комбинации (2009, 2011, 2013, 2015). 2-кратная чемпионка Универсиады в группе и комбинации (2013). 3-кратная чемпионка Европы в группе и комбинации (2010, 2014).
– С какими эмоциями сейчас вспоминаете чемпионат мира в Казани?
– От Казани – один сплошной позитив. Даже плохая погода, ветер и дождь не смогли испортить впечатление. Сначала было два-три теплых денька. Но мы только подумали: "О, сейчас загорим!", как погода резко поменялась. В последний день, когда мы выступали с комбинированной программой, дождь лил стеной. Своего выступления мы ждали в домике-палатке сборной России, кучковались там на матах. Так вот в тот день наши массажисты не успевали выгребать воду. Заливало нас конкретно. И все, естественно, продувалось.
– Организаторы, получается, не предусмотрели, что погода может быть такой?
– Да, видимо, ждали теплое лето. Но менеджер нашей команды раздал нам теплые плащи, мы взяли с собой длинные шерстяные носки, халаты. Конечно, это надо было видеть. Летний чемпионат мира по водным видам спорта, а люди идут на соревнования чуть ли не в меховых шапках! Но к организаторам никаких претензий, все было шикарно. Зрители, думаю, не почувствовали никакого дискомфорта. У меня в Казань приехала вся семья, семь человек. Им все понравилось. Даже поп-корн можно было купить и пронести на трибуны. Я в таком подходе не вижу ничего плохого.
– Значит, вы положительно относитесь к тому, что спорт превращается в шоу?
– С включением мужского синхронного плавания наш вид спорта действительно все больше напоминает шоу. Хотя лично я ничего против этого не имею. Есть ведь фигурное катание, балет, там тоже выступают мужчины. Меня больше напрягает то, что после Олимпиады в Рио наш вид спорта хотят переименовать из синхронного плавания в артистическое. Как только оно станет артистическим, многое может измениться. Думаю, эти разговоры связаны и с тем, то, что русские уже всем как кость в горле.
– Вы действительно себя чувствуете такой костью?
– К сожалению, в Казани, даже несмотря на то, что мы были у себя дома, очень чувствовалось давление. Наш смешанный дуэт в технической программе на себе все это особенно прочувствовал. Было видно, что они на голову выше и сильнее своих соперников. В предварительных соревнованиях наши выиграли два балла, а в финале проиграли... Получается, за один день уровень техники американцев вырос больше, чем на два балла? В общем, это был странный инцидент. С другой стороны, Билл Мэй – именно тот человек, благодаря которому мужское синхронное плавание было включено в программу чемпионатов мира. Он позитивен, у него очень прокаченное тело, по нему видно, что он настоящий атлет. И как синхронист он, конечно, очень-очень неплох.
– Наличие таких спортсменов для "смешанного" синхронного плавания – это ведь очень хорошая реклама? Никто не сможет обвинить синхронистов в отсутствии мужественности.
– Да. И хотя я все равно считаю, что наши были сильнее, но Билл Мэй действительно достоин золота хотя бы за то, что столько лет потратил на продвижение своей дисциплины.
"В КАЗАНИ ЖДАЛА ПРОТЕСТНЫЕ БАННЕРЫ"
– Какова была ваша первая реакция, когда узнали, что в программе чемпионатов мира будет мужское синхронное плавание?
– Это не было шоком. Саша Мальцев, который выступал в Казани, начал приезжать к нам на сборы три года назад. Так что мы знали, что есть вот такой синхронист, который работает и ждет своего часа. Да и про Билла Мэя я знала с детства. Он приезжал на "Шоу олимпийских чемпионов", которое устраивали Киселева и Брусникина, выступал в Cirque du Soleil. Так что в принципе все к этому шло. Единственное странно, что микст включили в программу именно чемпионата мира в Казани. Всем ведь известно, что наша страна не очень хорошо относится к определенного рода меньшинствам. Но в Казани очень тепло принимали смешанные дуэты. Я ожидала, что могут быть даже какие-то протестные баннеры – но ничего подобного. И как все были счастливы, когда наши все-таки выиграли золотую медаль после серебра.
– В России есть синхронисты, способные составить конкуренцию Мальцеву?
– К сожалению, пока нет. Но Саша очень молодой парень, ему 20 лет. Мужчина ведь может дольше оставаться в спорте. Это женщинам надо родить до сорока лет – точно. Так что у Саши основная спортивная карьера еще впереди. Но еще я знаю, что Анастасия Давыдова (пятикратная олимпийская чемпионка. – Прим. "СЭ") набрала в свою школу мальчиков. Их немного, но они тренируются. Думаю, сейчас по примеру Саши мальчики должны пойти в синхронное плавание, и в ближайшие несколько лет может появиться определенный резерв.
– Вы бы своего сына или, например, брата отдали в синхронное плавание?
– Ну, брата отдавать поздно, ему уже 16. И он у меня абсолютно неспортивный мальчик. А что касается своих детей... Наверное, я бы все-таки девочку отдала в синхронное плавание. Для мальчика выбрала бы скорее волейбол. Или баскетбол.
– Значит, о детях вы уже задумываетесь серьезно?
– В Рио мне будет 27... А в 29 мне бы уже хотелось родить первого ребенка.
– В таком случае после Олимпиады-2016 надо уходить из спорта.
– Да, после Рио я хочу завершить спортивную карьеру. Но уходить далеко от спорта не хочу. Это то, что я знаю и снаружи, и внутри. Я знаю, что нужно спортсменам. Мне бы, например, было интересно поработать в Олимпийском комитете.
– Это такой намек руководителям ОКР?
– Не то что намек... Просто спортсмены – люди ответственные. У нас обычно все распланировано – есть план на месяц, план на год. И, конечно, я думаю о своей дальнейшей жизни.
– Просто многие спортсмены о жизни после спорта, наоборот, говорят: я не знаю, даже не думала. Лукавят?
– Многие лукавят. Потому что спортсмены не только ответственные, но и суеверные люди. Боятся, что-нибудь лишнее сказать – сглазят... Но, на самом деле, даже про себя я не могла бы сказать, что у меня есть прямо четкий план на период после завершения карьеры. Я пока только выражаю пожелания.
– Но вы хотите быть именно спортивным функционером, не тренером?
– Тренерская карьера меня никогда особо не привлекала. Это адский труд. И когда ты работаешь с детьми, то находишься в абсолютной неизвестности – получится или не получится. Теоретически оценить природные данные можно, также можно вложить всю душу. Но потом, когда ребенку исполнится 15 лет, его родители скажут: "Мы решили идти учиться". И каким бы перспективным ребенок не был, в 15 лет он еще ребенок – как скажут родители, так и будет. Так что это все очень тяжело. Хотя, конечно, те тренеры, под руководством которых вырастают олимпийские чемпионы, получают признание, финансовые награды и самое главное – моральное удовлетворение. Но чтобы вырастить олимпийского чемпиона, надо всю свою жизнь на это положить.
"ПЕРЕД ПОКРОВСКОЙ СТЫДНО ХАЛТУРИТЬ"
– Многие ваши знакомые девочки в 14-15 лет выбрали учебу по указу родителей?
– Да, такие были. Они считались очень перспективными, но потом ушли. Кто-то – учиться, другие – работать. Например, в модельный бизнес. Еще были истории, когда талантливые дети оказывались с ленцой. В таких случаях заставить человека очень сложно. Так что тренеру должно повезти с хорошими спортсменами... Такая рулетка.
– А как у вас было с ленцой?
– С этим проблем не было, можете у моего тренера спросить. Я никогда не обладала суперданными для синхронного плавания. Многие вещи давались только через "надо", "делай", "терпи". Если бы я еще и ленилась, точно бы ничего не вышло. И в моих результатах, конечно, есть огромная заслуга личного тренера, Натальи Чижовой. И тренера сборной, Татьяны Покровской. Она-то умеет заставить – даже тех, кто хочет подхалтурить. У нас ведь как: халтурит один – наказание получают все.
– Даже так?
– Конечно. И я считаю, это абсолютно правильная воспитательная работа. Потому что вне зависимости от того, каков человек, он все равно часть команды. Рядом с ним его партнеры, друзья. И никому не хочется быть тем, из-за кого все в наказание пошли еще на два прогона.
– Презрительные взгляды от партнеров по команде в таком случае обеспечены?
– Да. (Смеется.) Но все равно, такое, кажется, было у всех. Не существует идеальных людей. Каждый совершает ошибки. Бывает разное настроение... Например, плохая погода на улице, и у тебя болит голова. У каждого свои проблемы, свой организм. И в таких условиях, конечно, очень сложно собрать всех в единое целое.
– Помните свои ощущения, когда первый раз из-за вас вся команда пошла еще на два прогона?
– Честно – нет! Я вообще стараюсь забывать какие-то негативные моменты. У меня и от самых тяжелых тренировок остается позитив. Даже когда мне кажется, что меня обидели, что-то несправедливо сказали, что я такая несчастная, потом проходит время, и я понимаю, что тренер хочет того же, что и мы – победы. Так что зла держать не стоит. Я только благодарна.
– Какие еще методы борьбы с ленью есть у Татьяны Николаевны?
– На самом деле, главное – это ее личность, то, что она невероятно сильная женщина. Перед ней просто стыдно халтурить. Она живет с нами на сборах, практически вся ее жизнь – это девочки, музыка, синхронное плавание, постоянная борьба. Борьба, я думаю, и с самой собой, и с обстоятельствами. Подводить такого человека совсем не хочется. Потом, Татьяна Николаевна может очень здорово мотивировать словом. Что-нибудь такое сказать, что потом ты будешь думать: "Да, черт побери, не хочется быть тем человеком, на котором закончится синхронное плавание в нашей стране!"
Сборная России не проигрывает уже пятнадцать лет. Поэтому мы всему миру как кость в горле. Все хотят сменить лидера. И если в полуфинале перед этой неприятной ситуацией с нашим микст-дуэтом мы обыграли китаянок на три балла, то в финале нам дали выиграть только полтора. Придираются... И ждут слабины. Но я думаю, что пока у руля Татьяна Николаевна, они этого не дождутся.
– Как лично вам удается не допускать слабины? И как удается собрать команду, которая будет идти за тренером и держать уровень?
– Спортивный характер все-таки закладывается с детства... У нас идет огромный отсев. Вот в моей спортсекции девушек того же возраста занималось, наверное, человек пятьдесят. Осталась я одна. Те, кто не выдерживает, уходит – на разных этапах. Некоторые девчонки уходят даже из олимпийской сборной. Вроде бы осталось всего несколько лет, потерпи... А они сдаются. В итоге так и формируется команда из борцов, прошедших все эти круги отбора.
– Слово "круги" ассоциируется не со словом "отбор".
– Да, я понимаю. Просто я сейчас с вами разговариваю, вспоминаю все, что было, и понимаю, какой действительно очень долгий и трудный путь мы проходим.
– Как вы боретесь с искушениями? Например, с желанием иметь личную жизнь?
– Мы молодых людей почти не видим, потому что мы все время тренируемся. Доходит до абсурда. Мы знаем, что на нашей базе "Озеро Круглое" народу полно: парковка заставлена машинами, номера на этажах заняты. Но мы не видим вообще никого. Начинаем тренироваться в восемь утра. Когда приходим на обеденный перерыв, все остальные уже поели и отдыхают. А когда мы выходим из бассейна вечером, все уже спят. Иногда бывают такие случаи: встречаем гимнастов, они говорят: "О, девчонки, вы уже приехали!" А мы, на самом деле, даже не уезжали и на сборе уже четыре месяца.
– И вам себя не жалко?
– Нет, мне не кажется, что у меня печальная судьба, меня все устраивает. Я шла к этому много лет, спорт – моя жизнь. Я, наоборот, очень счастлива, что все так сложилось. И потом любовь, отношения – дело случая. Ну, или судьбы. Все равно все наши девчонки в итоге вышли замуж, родили детей. Это те, кто закончил карьеру. А тем, кто тренируется, зачем отвлекаться на посторонние вещи, когда есть основная цель?
– Значит, обделенным никто в команде себя не чувствует?
– Нет, я – абсолютно точно. У нас еще такой вид спорта, в котором, несмотря на всю тяжесть, напряженность, ты все равно расслабляешься. Потому что ты много времени проводишь в воде, слушаешь музыку. Да и тренеры дают нам иногда расслабиться. У нас бывают и разговоры по душам, смех, даже во время тренировок. Правда, не прямо перед соревнованиями, там уже включается авральный режим. А так – отвлечься на 10-15 минут, чтобы просто разгрузить мозги, – это нормально. Иногда, может быть, и кажется, что мы роботы. На самом деле, нет, мы тоже люди.
– Но все равно для того, чтобы столько работать, нужна какая-то потрясающая сила воли?
– Безусловно. Но я говорю – у нас в сборной собраны самые мотивированные люди. Ну и потом нарабатываются привычки – вставать каждый день в одно и то же время, примерно в 7:30 утра, обязательно отдыхать после обеда.
"В 17 РАБОТАЛА В ТУРФИРМЕ, ДЕЛАЛА ЛЮДЯМ ВИЗЫ"
– Каково вам было возвращаться в бассейн после завоевания олимпийского золота? С мотивацией проблем не было?
– Я сделала перерыв. Сначала мы выступили на чемпионате мира в 2013-м. Нас попросили потерпеть еще год, потому что если бы мы вчетвером, молодые олимпийские чемпионы, ушли, то команда оказалась бы полностью обновленной. Так что мы остались еще до Барселоны, а потом я взяла полугодовой перерыв. Анжелика Тиманина и Саша Пацкевич – годовой. Тренеры пошли нам навстречу.
– До этого вы уходили из спорта на такой долгий срок?
– Да, первый перерыв был в 16-17 лет. Хотя перерыв, наверное, не то слово. Я тогда просто не прошла отбор в юниорскую сборную. У нас ведь как: к определенному этапу выделяются лидеры, примы. А еще несколько девочек, например, человек десять, находятся примерно на одном уровне подготовки. И так получилось, что меня просто не выбрали. Конечно, было очень обидно и тяжело принять это. Но я понимала, что не дотягиваю до уровня суперзвезды. Если ты выше всех на десять голов, тебя никак не могут засудить. Так вот, когда я не попала в команду, начала думать о том, что делать дальше. Я тогда училась на заочке в РГУФКе на специалиста по туризму. Поэтому пошла в турфирму и даже успела проработать там четыре месяца. Но как только я полноценно втянулась в работу, начала оформлять людям визы, отправлять их отдыхать, именно в этот момент и проходил отбор в главную сборную... Его я уже прошла и получила приглашение на первый сбор. Помню, как было тогда неудобно перед моими начальниками в турфирме. Но меня спокойно отпустили со словами: "Дерзай, будем за тебя болеть!"
– За какое туристическое направление вы отвечали?
– В основном, отправляла людей на лечение – в Германию, Израиль, Италию. Попала туда благодаря маминой подруге. У них уволился человек, и мне предложили попробовать. Но даже когда я начала работать, синхронное плавание я все равно не бросала. Утром шла на тренировку, четыре часа плавала, а потом – на работу.
– Что чувствовали, когда прошли отбор в основную команду?
– Сначала я была жутко обижена. А потом я поговорила с личным тренером Натальей Игоревной. И она сказала, что надо попробовать, даже если я сейчас не хочу. Иначе буду потом об этом жалеть всю жизнь.
– Каким был первый сбор в главной команде страны?
– Так получилось, что после Олимпиады в Пекине все девчонки ушли, и надо было полностью менять состав. Так что на первый сбор пригласили около 25 человек. И отсев людей происходил практически каждый день. Сначала у меня была эйфория. Я решила работать на тысячу процентов! Но потом был очень тяжелый период. Было много сложных, непривычных заданий. Татьяна Николаевна подготовила целый набор элементов, связок. Их надо было показывать, а она ставила оценки и выбирала кандидатов. Причем Татьяна Николаевна никого из нас не знала. Все были в одинаковых черных купальниках, белых шапках. Вообще первые два месяца, когда я смотрела на Покровскую, у меня тряслись поджилки, губы и все остальное.
– Все молодые девочки относятся к Покровской буквально как к божеству?
– Да, наверное. Мне вообще кажется, Татьяна Николаевна для всего мирового синхронного плавания божество. Любая сборная была бы счастлива заполучить ее к себе в тренеры.
"ДО 2009-ГО БОЯЛАСЬ МЕЧТАТЬ ОБ ОЛИМПИАДЕ"
– Ваше мироощущение после победы на Олимпиаде изменилось?
– Не знаю. Когда сбывается мечта, к исполнению которой ты идешь с самого детства, это, конечно, нереальная радость. Но такого, чтобы я стала после этой победы задирать нос, не было. Добавила ли медаль уверенности в себе? Наверное, уверенность к тому моменту у меня уже была, она появилась еще после первого чемпионата мира в 2009 году. Именно тогда я поняла, что могу. Потому что до этого, когда я только пришла в сборную, об Олимпиаде особо не мечтала. Вернее, старалась не мечтать.
– Боялись?
– Да, наверное, так. После того, как ты не попал в юниорскую сборную – это нормально. Потому что в отношении меня многие просто не понимали, за какие такие заслуги меня все-таки взяли.
– Так и говорили?
– Конечно. В лицо, правда, редко, – может быть, всего пару раз. В основном, за спиной.
– Много у вас за спиной говорят?
– Как везде, без этого никак. Это же жизнь, просто надо стараться поменьше на это обращать внимания. В спорте ведь действительно очень большая конкуренция. С самого детства у нас были подобные разговоры.
– А как сделать так, чтобы не скатываться до подобных обсуждений за спиной?
– Я вообще думаю, что нет таких людей, которые никогда не поддаются подобному порыву. Все, к сожалению, грешны. И кто-то когда-то обязательно про кого-то что-то говорил. Я считаю самым честным – просто признать свою неправоту. Если, допустим, ты действительно что-то говорил, а потом понял, что не прав. В таком случае нужно подойти к человеку и извиниться. Так я действительно делала.
– Для этого нужно обладать мужеством.
– Мне кажется, что во многом это закладывается благодаря воспитанию. Причем не только родительскому, но и спортивному. Все олимпийские принципы – спорт, мир, дружба, на самом деле, не пустые слова. Я считаю, что и в жизни надо стремиться к этим идеалам.
