«Шрамы остались, но ударов о ракетку стало намного меньше». Интервью Андрея Рублева
Андрей Рублев последним из российских теннисистов завершил сезон. Он дошел до полуфинала Итогового турнира, в котором проиграл Касперу Рууду из Норвегии. Сразу по прилете домой из Турина Рублев дал эксклюзивное интервью корреспонденту «СЭ» о психологических срывах на корте, трештоке Циципаса, нарушении приватности в ресторане, поддержке американского теннисиста и многом другом.
К концу года стал лучше контролировать эмоции на корте
— Разговариваем через сутки после полуфинального матча Итогового. Насколько ты отошел от него за это время?
— Смешанные чувства. И не отошел, и, наоборот, какие-то полезные выводы сделал из этого матча. Еще больше заряжен и мотивирован. Вся неделя дала много полезного и подстегнула. Хочется только продолжать. Нужно использовать это время на подготовку к сезону с учетом тех ошибок, которые были на Итоговом турнире. Их надо убрать и оставить только положительные вещи, которые были в Турине.
— В матче с Каспером Руудом ты больше отдал или он больше взял?
— Все вместе. Он сыграл очень классный матч на высоком уровне. Я начал хорошо, но из-за одного дурацкого гейма на своей подаче, который проиграл, позволил эмоциям взять вверх. Стал торопиться, суетиться, рисковать. Попал в этот водоворот. Ошибка за ошибкой. Сам же проиграл второй гейм на своей подаче, в итоге сет ушел — 6:2. Такая же картина была и во втором сете. В первом гейме немного не повезло, и снова водоворот из миллиона мыслей в секунду: нужно рисковать, спешить. Остановиться и отпустить мысли получилось только при счете 5:1. Это уже слишком поздно. На том быстром корте, на котором играли, это поздно вдвойне. Плюс он очень классно играет. Когда подает больше 75 процентов первой подачей и они летят под 215 километров в час, то очень сложно спасти матч, даже если ты на пределе концентрации и показываешь хороший уровень.
— В интервью у тебя часто спрашивают про излишние эмоции на корте, срывы во время игры. Но мне показалось, что к концу года ситуация в этом плане стала намного лучше. Согласен?
— Да, сто процентов. Все-таки смог хорошо выступить на US Open, выиграть турниры и отобраться на Итоговый, где впервые вышел в полуфинал. Но пока есть разница с игроками топ-5 в этих ключевых эмоциональных моментах. По игре я не уступаю, но в эти моменты они намного умнее меня.
— Спокойствие приходит, потому что какую-то работу делаешь?
— Стараюсь и сам, и с командой анализировать. Тот же матч с Даней (Медведевым) на Итоговом, когда направил эмоции в правильном направлении. Получилось выиграть матч, который я бы в жизни не выиграл у любого игрока из топ-50. Потому что никогда не проигрывал сет с такого счета, у меня было семь сетболов. Даже когда я вел с брейком, подавал на сет и не выигрывал этот гейм, то очень часто проигрывал матчи, так как эмоции брали верх. Здесь такой сет, на таком турнире, против одного из лучших игроков в мире. Но в итоге смог переломить этот матч. Тогда и понимаешь, что в эмоциональном плане делаешь все правильно. Есть матчи, когда я выигрываю, все классно, беру первый сет, а во втором не реализую шансы, выпускаю негативные эмоции, из-за этого играю один плохой гейм и второй сет проигрываю, а в третьем сете соперник начинает классно играть — все, поезд ушел. В моем случае тяжело это исправлять, потому что сам по себе очень эмоциональный.
— После победы на турнире в Хихоне ты как раз благодарил команду за то, что помогают сдерживать твои эмоции. Как это выглядит?
— Тренер мне постоянно продолжает одно и то же говорить: «Ты же видишь, что выигрываешь, когда совладаешь с эмоциями». Терпит мои эмоциональные срывы. Не было такого: все, надоел, больше так не могу. Все равно всегда с пониманием и поддержкой. Это очень помогает. За это ему благодарен.
— За год часто бил ракетку до ссадин и синяков. Какие-то видимые шрамы остались или все зажило?
— Остались. Стараюсь это исключать. Ударов стало намного меньше. По крайней мере на последних турнирах, если сравнивать с первой половиной года.
Чувствую себя подростком
— Классно удалось сдержать эмоции в матче с Циципасом на Итоговом. После игры он сказал, что ты победил за счет «нескольких инструментов». Похоже на небольшой трешток. Как можешь описать отношения с ним?
— У меня с ним никаких проблем нет. Мне кажется, что он это сказал на эмоциях, потому что очень хотел быть в полуфинале. Когда выиграл сет, по-моему, уже не видел другого исхода. Не был готов, что все может поменяться. Когда проиграл матч, то просто не хотел в это верить, поэтому так и сказал. Понятно, что он лучше игрок, чем я. Циципас и по рейтингу стоит выше, и выиграл более значимые турниры. Результаты и рейтинг никогда не врут. Но если говорить от удара к удару, то справа у него не лучше, чем у меня, слева — не лучше, подача по силе даже слабее, у сетки играет лучше и в психологическом плане. Поэтому он топ-5, а я пока что топ-10.
— Тема, что Рублев не так много умеет, уже возникает не в первый раз. Как ты на это реагируешь?
— Спокойно. Просто сложно объяснить людям, которые не из тенниса или к нему приближены. Мой стиль игры всегда был один начиная с детства. Я всегда старался контролировать розыгрыши, играя справа. Понятно, что с возрастом этот стиль не поменяется, как и у других теннисистов. Как в начале карьеры они играли, так и играют. Просто никто не видит, когда ты стоишь в третьей-четвертой сотне. У тебя этот же стиль, но, возможно, двигаешься в два раза медленнее, слева бьешь в четыре раза хуже и все остальное. А когда ты входишь в топ-10, все эти удары улучшаются. Если сравнивать меня сейчас и год назад, то я бегаю в разы лучше, слева могу стабильно на темпе играть и забивать, подаю под 220. Но стиль остался. Тот же Стефанос старается забегать справа и при первой же возможности бежать к сетке. Даня от контробороны терпит, выжидает момент, чтобы соперники не выдерживали и начинали ошибаться. Просто никто не видит, какая работа у Дани прошла, когда ему было условно 22 и сейчас в 26. Это небо и земля. Сейчас он играет намного агрессивнее. Но так как стиль игры такой же, чувство, что ничего не меняется. Особенно подобные ощущения, когда смотришь по телевизору. Вживую все по-другому.
— С другой стороны, один из главных молодых талантов Хольгер Руне сказал, что является твоим фанатом. Как это воспринял?
— Он много кому говорил хороших комплиментов. Руне сам по себе очень талантливый. Вопрос в том, как будет дальше. Сейчас ты талантливый и никто от тебя ничего не ожидает — это одно. Другое — когда у тебя у самого ожидания, что будешь выигрывать, и этого же ожидают зрители и спонсоры. Если в этом году он мог проиграть какому-нибудь игроку из топ-50 со счетом 6:4,7:5, то это нормально. А если, например, в следующем сезоне он победит этого же теннисиста со счетом 6:4, 7:5, то будут говорить, что игрок топ-10 кое-как выиграл у игрока из топ-50. Не все могут с этим справиться. Посмотрим, как у него сложится следующий сезон. То, что он талантливый, — сто процентов. Но впереди долгий тяжелый путь. У меня было примерно то же самое. Когда в 19 лет выигрывал турниры и играл четвертьфинал на US Open, думал, что раз я в этом сезоне так сыграл, то в следующем будет в сто раз лучше. Но реальность не сходится. Это тяжело. Кто-то в такой ситуации так и не возвращается на прежний уровень, у кого-то это занимает время.
— Тебе 25, что вообще незначительный возраст для тенниса. Но сейчас появляются эти молодые игроки. Не чувствуешь себя уже матерым бойцом в сравнении с тем же Руне или Алькарасом?
— Если честно, то внутренне, наоборот, чувствую себя очень молодо. Тело становится только лучше, сильнее и быстрее. Но когда смотришь на цифры, то как-то немного не по себе. Если же убрать их, то в душе я подросток.
— Ты уже накопил опыт выступлений на Итоговом. Что думаешь о своем третьем турнире?
— Понятно, что хотелось бы лучше: выйти в финал и побороться за титул. Обидно, когда не получается. Но когда смотришь в целом на всю неделю, на моменты, с которыми справился, то становишься более мотивированным. Хочется стержень этот сохранить и постараться развить, чтобы хороших моментов становилось больше, а минусов — меньше.
В Турине шеф-повар ресторана нарушил приватность
— На Итоговом произошла история, когда шеф-повар открыл в интервью, кто из теннисистов что любит есть. Про тебя он сказал, что ты решил обедать на улице в минус восемь, съел много жареных креветок, запивая их большим количеством капучино. Читал твой комментарий по этому поводу, но не понял: всерьез ты высказывал претензии или в шутку. Объяснишь?
— Наверное, я посмотрел на это с позиции: хорошо, что это случилось со мной и с едой. Потому что, не дай бог, был бы более именитый игрок — Надаль или Джокович — и что-то похожее, но не про еду, а, например, по отношению к официантам, то это было бы намного хуже. Во-первых, больше половины в интервью неправда. Во-вторых, когда ты кушаешь в ресторане, где проводится турнир, то должна быть приватность. Ладно бы сходил в ресторан просто в городе, и там бы это опубликовали. Но ты покушал на турнире, и все преподнесли в не очень хорошем виде. Получается, я уже не могу спокойно поесть нигде?
— Извинились ли в ATP перед тобой?
— Да. Опять же, слава богу, что это случилось с едой. Никакой обиды у меня нет. Просто в следующий раз может случиться с чем-то другим, что подпортит имидж игроку. Не хочу, чтобы в дальнейшем было что-то похожее.
— Шеф-повар что-то говорил после этого?
— Мне — нет. Я там просто больше не появлялся.
— Сказал, что половина из сказанного неправда. Как было на самом деле?
— Именно в тот день я не ел креветки. Да, действительно, мы сели на улице, потому что было тепло, светило солнце. У меня тренер курит, поэтому любит сидеть на террасе. Было очень уютно. В тот раз я съел только пасту, а тренер заказал креветки. Пока ел пасту, выпил воду, а после еды — капучино. Не знаю, что в этом такого странного. Да, увидел, как вкусно выглядят креветки у тренера, поэтому в следующие дни их заказывал.
— Продолжая тему претензий к туру, в этом сезоне высказался Райли Опелка. Он сказал, что Рублев пашет как бешеный и ATP должен платить ему миллионы. Можешь объяснить, при чем тут ATP?
— Потому что из-за пандемии призовые снизили. В первый год я должен был заработать миллионов пять, а получил два. Но в следующем году в некоторых видах спорта призовые вернули на прежний уровень, в теннисе они остались такие же. Если быть более точным, скажу так: ATP повысил призовые за первый и второй круг, но общий призовой фонд стал меньше. Поэтому ребята, которые стоят в рейтинге 70-150-ми, стали зарабатывать чуть больше, а те, кто стоит в топ-10 и выигрывает турниры, зарабатывали меньше, чем в доковидное время. Как раз в это время я попал в топ-10. Попал бы на год раньше, заработал бы намного больше. Думаю, что Опелка это имел в виду. Это не хорошо и не плохо. Не даю оценок, просто описываю ситуацию.
— Удивился, что американец встал на твою защиту?
— Было приятно. Он классный парень и всегда справедливо говорит свою точку зрения, даже если это не идет ему на пользу. Мало кто из игроков так может делать.
— После известных событий некоторые российские спортсмены потеряли своих спонсоров. Как у тебя с этим?
— Слава богу, пока все хорошо. Никто не ушел и вроде не собирается. Мне пока повезло. Понятное дело, что с новыми спонсорами тяжело. Посмотрим, как будет. Думаю, что найти новых спонсоров тоже получится.
Не заметил, что выпадал из топ-10 рейтинга
— Как оценишь свой сезон-2022?
— Как и Итоговый: было очень много хороших моментов и много плохих. Были и провальные, когда эмоции подводили, из-за чего голова ехала. Какие-то матчи, которые в другом состоянии сыграл бы по-другому. Не справлялся с психологическим давлением. Зажимало так, что выходил на корт и не знал, что с этим делать. Тот же четвертьфинал US Open. Хоть в плане эмоций себя хорошо держал до последнего, но с внутренним давлением не справился. От давления, от страха, от всего облажался. Не мог показать свою лучшую игру. А в конце еще и эмоциями меня накрыло. Такие моменты были. Но, повторюсь, хорошие тоже случались. Поэтому Итоговый получился ровно таким же, как весь сезон. А в целом это был неплохой год.
— Говорил, что не следишь за гонкой за первую строчку, потому что в ней пока не участвуешь. А за своей позицией в рейтинге следишь?
— Следил, когда были последние недели для отбора на Итоговый. После проигрыша в Вене, конечно, знал, кто за мной, но не понимал, какая разница в очках. Я стал себя сильно накручивать. Думал: обгонят они меня, если выиграют, или не обгонят? Вот тогда посмотрел, чтобы полностью понимать все расклады и шансы попасть на Итоговый. Увидел, что разрыв большой, и немного успокоился. Но все равно волнение было.
— Когда на пару недель выпадал из топ-10, для тебя это было важно?
— Не было. Я даже не знал, потому что не смотрел рейтинг. Это случилось в Цинциннати, когда у меня сгорели очки. Стоял высоко, поэтому даже в голове не было мыслей, что выпадаю из топ-10. Перед US Open не заходил вообще в интернет, поэтому не знал, что выпал. А после четвертьфинала US Open вернулся на свою позицию. Только тогда где-то прочитал, что, оказывается, на две недели покидал десятку.
— Какой сейчас план по подготовке к новому сезону?
— Пять дней отдохну, а с субботы буду начинать готовиться. В декабре у меня два выставочных турнира, а в конце года уже лечу в Австралию.
