«Я люблю Монсона, но мне не так подойдет быть депутатом». Рой Джонс — о Емельяненко и Кокляеве, жизни в России и бое с Тайсоном
В России я постоянно ем
— Рой, первый вопрос такой: вы предпочитаете поспать подольше или просыпаетесь рано?
— Тут смешная ситуация, потому что я рано просыпаюсь, а потом иду обратно спать.
— И так каждый день?
— Да. Могу проснуться в 5, потом снова иду спать и просыпаюсь уже в 11.
— Как вы вообще время в России проводите, что обычно делаете здесь?
— Ем. В основном, я ем. Я ем весь день. Просыпаюсь — ем, после дневного сна — снова ем. Между приемами пищи тоже ем. Я вообще это делаю постоянно.
— Но при этом вы не набрали вес.
— О, это всего лишь вопрос времени!
— В каком городе вы в основном проводите время? Это больше Москва или другой город России или США?
— Москва. В основном, это Москва.
В Москве у меня есть своя квартира, но живу половину времени в США
— Как часто вы ездите в США?
— Я езжу туда один раз в месяц-два. Я где-то поровну времени провожу там и здесь. Летаю туда-сюда.
— В Москве живете в своей квартире или снимаете?
— Сейчас я у друга живу, а так — да, у меня есть тут своя квартира.
— Расскажите о проекте, которым вы занимаетесь в Москве.
— Я совместно с фондом «+7 Тимофей Кургин» спонсируем одну историю. Мы берем 100 детей и возим их в разные места, где они тренируются, спаррингуют. Мы смотрим на них и пытаемся отобрать 10 лучших детей. И вот уже эти 10 ребят получают возможность провести тренировочный лагерь со мной, а затем и участвовать в международных соревнованиях, драться со сверстниками из других стран, в том числе с американцами. Мы даем детям шанс показать себя на международном уровне, попутешествовать, понять, что такое профессиональный бокс.
— Когда вы ходите по российским улицам, вас узнают?
— Да! Конечно, сразу же.
— И что обычно говорят?
— Они хотят со мной пообщаться, говорят, что я лучший боксер в истории. Говорят, что я им нравлюсь, и они рады, что я — россиянин. Это интересно. И много еще такого говорят.
Рэп популярен, потому что он про то, что происходит здесь и сейчас
— Скажите еще такую вещь: почему рэп сейчас стал главной и самой популярной музыкой на планете? Раньше такой музыкой был рок. Сейчас времена изменились.
— Потому что молодое поколение больше сейчас увлечено рэпом, чем роком или чем-то еще. Почему так? Потому что рэп — это форма выражения себя. Это может быть про одежду, прически, ботинки, все что молодым нравится, украшения всякие. Все эти темы в рэпе фигурируют. Если они читают про машины, то люди идут и покупают себе эти машины, так же со шмотками и ботинками. Такого нет в другой музыке. Сила рэпа в том, что он — про жизнь конкретного человека. Рэперы читают о том, что происходит в жизни. А остальная музыка — про жизнь в целом, про абстрактные вещи, такие как любовь. Рэп — о том, что здесь и сейчас. Социальные сети тоже очень популярны, потому что они показывают обществу, что происходит здесь и сейчас.
— Кстати об обществе. У нас есть еще один американец, который получил российской гражданство — это Джеффри Монсон. Он, как вы знаете, — депутат. Это не та деятельность, которой вы думали заняться в будущем?
— Не знаю, мы делаем то, что нам подходит. Я люблю Джеффри Монсона, он мой прекрасный друг, мне нравится, что он делает, это ему подходит. Но у него же еще жена русская. Так что это немного другая история, он тут больше освоился намного. У меня-то американская жена, и я летаю туда-сюда. Так что у меня другая жизнь, и я не уверен, что быть депутатом подойдет мне так же хорошо, как ему. Но в то время как он занимается депутатской работой, я занимаюсь социальной, мы оба приносим пользу, делая то, что нам нравится. Моя работа с фондом «+7» с детьми — это же социальная история. Для меня это очень важно. Я очень хочу приносить пользу детям.
— А ваша жена по-прежнему живет в США?
— Да, она осталась там.
Бой боксера с пауэрлифтером — это немного не то
— Вы что-то знаете о бое, который прошел в Москве: Александр Емельяненко — Михаил Кокляев?
— Я слышал о нем, да. Но не знаю, кто выиграл.
— Емельяненко выиграл нокаутом в конце первого раунда.
— О да. Понял. Да, это брат Федора, я знаю.
— Да, но он дрался с пауэрлифтером, стронгменом. Как вам кажется, этот формат в будущем станет популярным? Когда дерутся ребята из разных видов спорта.
— Это уже стало серьезной историей. Посмотрим, как будет дальше, но хочется все-таки видеть бойцов дерущихся с другими бойцами. А пауэрлифтер — это не боец, это — пауэрлифтер. Еще и первый бой проводил. Это немного не то.
Я хотел боя с Тайсоном, но он отказался
— Рой, почему ваш бой с Майком Тайсоном так и не состоялся?
— Потому что мы никогда не пытались сделать его. Говорят разные вещи, в книжках что-то пишут, но это ерунда.
— Да, Андре Уорд недавно сказал, что был контракт...
— Да, но он это взял из книги Джеймса Принса, нашего менеджера. Но это не правда. Это не правда. Слушайте, я сказал, что останусь в тяжеловесах только ради одного боя. Если Майк Тайсон захочет боя со мной — я подерусь с ним в тяжах. Если ему бой со мной не интересен, я буду драться в полутяжах. Мы его вызвали, он сказал: «Нет». Я ответил: «Окей, я возвращаюсь в полутяжи и дерусь с Тарвером». Если бы Тайсон дал согласие, я бы с ним подрался, деньги не играли никакой роли. Это был бы самый большой бой на планете на тот момент. Это был тот бой, которого я хотел. А то что они говорят про контракт — это не правда. Его не было.
Пусть Хопкинс заплатит мне, тогда я согласен против него выйти
— И последнее: Бернард Хопкинс действительно вызвал вас на бой? Что он сделал, написал вам?
— Нет, он не писал мне. Люди из Федерации бокса России показали мне видео, где он меня вызывает. Он меня вызвал на бой через видеообращение. Он сказал, что хочет драться со мной. Я ответил: «Конечно, я согласен». Потому что в прошлый раз когда мы дрались, было очень много грязи разной. Конечно же, я хочу еще раз с ним подраться и победить. Почему бы я этого не хотел? Но заплатите мне, это же не бесплатно. Если вы мне не заплатите, я не буду тратить свое время. Бернард, ты проиграл мне, когда мы оба были на пике. Это уже никак не исправить.
— Но они готовы вам заплатить?
— Не знаю. Об этом со мной не говорили. Он говорит, надо сделать бой, но это просто так не работает.
— То есть, реальных переговоров не было?
— Нет. Все что я слышу, это «надо поговорить, надо поговорить». Ничего конкретного я так и не услышал. А раз так, то я даже не обращаю на это внимание. Приходи ко мне и говори сумму. Я послушаю.
