Франция
Матье Вальбуэна: "Россия проведет фантастический чемпионат мира"
– Как началась ваша любовь к футболу?
– На каникулы я всегда ездил в Испанию – на родину своего отца – и никогда не мог отказать себе в удовольствии заглянуть на "Камп Ноу". Тогда стадион вмещал 115 тысяч зрителей и всякий раз производил на меня неизгладимое впечатление. Я заходил в музей и долго смотрел на бутсы, которыми Рональд Куман забивал в финале Кубка чемпионов в 1992-м, на "Золотой мяч" Христо Стоичкова и так далее. Меня завораживали экспонаты, и я не мог уйти оттуда часами. На матче мне удалось побывать всего лишь однажды, но я исправно ходил на все открытые тренировки и представления игроков, а собиралось на такие мероприятия по 40 тысяч болельщиков. Уже в тот момент я был влюблен в игру, и это зрелище еще больше мотивировало меня стать профессионалом. В моей комнате на столе стояла большая открытка с изображением арены "Барсы", и я мысленно рисовал на ней сценарий своей жизни: вот я бегу, обвожу десять игроков соперника и забиваю…
– Кто был вашим кумиром?
– Я обожал Роналдо, он мог вытворять с мячом совершенно невероятные вещи. Поражали мое воображение и Ривалдо с Ромарио – за сине-гранатовых они выступали превосходно. В детстве именно такие гениальные футболисты заставляют полюбить игру, мечтать о трофеях и победах. Благодаря им этот спорт и называют красивым и зрелищным.
– Сами вы относитесь к тому типу футболистов, которых называют "турдягами", потому что работаете вдвое больше остальных…
– Из-за своей комплекции у меня всегда было много проблем. Я начал играть в "Бордо" в возрасте восьми лет, закончил клубную школу, но, когда мне исполнилось 18, и настало время двигаться дальше, меня начали, что называется, тормозить. Во всем был виноват мой рост и, возможно, тот факт, что я не готов был к серьезным, взрослым физическим нагрузкам. Мне пришлось уйти и работать в любительских клубах. Когда переходишь с ежедневных тренировок на занятия дважды в неделю, приходится многое дорабатывать самому, чтобы мечта о большом футболе оставалась хотя бы где-то на горизонте. Когда тебя списывают в 18, не так-то просто вновь поверить в собственные силы, но я готов был грызть землю, чтобы добиться своего. Это и сделало меня сильнее.
– Как вы реагировали на все происходящее?
– Я плакал, мне казалось, наступил конец света. Мои близкие, в частности мой отец, давали мне силы, чтобы я продолжал верить в себя. Они говорили, что я все еще молод, что мне нужно много работать, что, возможно, стоит пойти немного другой дорогой, которая все равно приведет меня к той же цели. Я уехал в Лангон, потом в Либурн, где всякий раз приходилось заново завоевывать авторитет, и каждый раз я добивался своего. Моим сильным качеством было и остается умение концентрироваться на конечной цели и не отступать, будь то становление в качестве игрока, попадание в стартовый состав или получение места в национальной сборной. Мне приходилось много работать и многим жертвовать, но именно таким образом мне удавалось переломить ситуацию.
– Как удалось не сломаться?
– Мне никогда ничего не преподносилось на блюдечке с голубой каемочкой. Сегодня многие молодые игроки в юном возрасте подписывают солидные контракты и чувствуют себя спокойно. Если бы тогда, в 18, я сразу подписал бы соглашение с "Бордо", возможно, моя карьера сложилась бы иначе, и я никогда не стал бы футболистом сборной. Тот факт, что я остался за бортом, стал моим, если можно так сказать, персональным будильником.
– Однако необходима недюжинная сила воли, чтобы в такой момент не послать все к чертям…
– Я просто очень любил футбол, он был моей жизнью, моей главной страстью. Я получал неимоверное удовольствие от каждого выхода на поле, от каждой возможности ударить по мячу, от общения с единомышленниками. Сегодня, кстати, я встречаю гораздо меньше ребят, одержимых самой игрой. Не поверите, но я до сих пор счастлив каждой тренировке, каждому матчу, и когда играю, я не думаю ни о чем.
– Поэтому лучше всего удается проявить себя в тяжелых матчах?
– Люблю такие встречи, это вознаграждение за упорный труд на тренировках. Думаю, именно так к ним и нужно относиться, чтобы все получалось. Для меня это такое приятное волнение, и я стараюсь взять от него максимум, чтобы было, о чем вспомнить на пенсии. Мне действительно посчастливилось забивать в некоторых важных матчах за "Марсель", неплохо давались мне и дебютные игры. К примеру, моя первая игра в Лиге чемпионов была в Ливерпуле, и я забил, то же произошло и в первом матче за сборную.
– Что еще помните из той встречи за национальную команду?
– Это был товарищеский поединок против Коста-Рики в мае 2010-го, как раз перед чемпионатом мира в ЮАР. Перед стартовым свистком Патрис Эвра сказал: "Что-то подсказывает мне, что ты забьешь". Потом Абу Диаби отдал мне пас после великолепного прохода и я чуть ли не первым же касанием забил. Начать именно таким образом карьеру в сборной – это что-то невероятное, даже с учетом того, что я провел на поле всего 20 минут. Да, то, что произошло потом в ЮАР, едва ли можно назвать успехом, но я смотрел на вещи позитивно: та встреча дала мне мощнейший заряд уверенности, и я был уверен – все идет своим чередом.
– Как изменил вас чемпионат мира в Бразилии?
– Если говорить о личных ощущениях, это был незабываемый опыт. Отношения в команде, атмосфера на стадионе, сам факт, что мы играем в Бразилии – все было великолепно. Да и сыграли мы, честно говоря, неплохо, по сравнению с кошмарным 2010-м. В команде было всего несколько игроков, которые выступали в ЮАР, но тот скандал оставил неизгладимое впечатление. Мы понимали, что стереть из памяти такое невозможно, но старались вернуть команде положительный имидж, и заставить всех вокруг говорить о нашей игре, а не о скандалах вне поля.
– Вас продолжали вызывать в сборную даже, когда вы сменили "Марсель" на московское "Динамо". Благодарны Дидье Дешаму за доверие?
– Да, большинство коллег по сборной выступает в пятерке сильнейших европейских чемпионатов, но и русская лига довольно сильна, несмотря на то, что она не на слуху. Мое решение было мотивировано и спортивным интересом, и денежным – в моем возрасте глупо не думать о таких вещах. Однако я был уверен, если продолжу хорошо играть, буду вызываться в сборную, я просто продолжал работать над собой и своей игрой. Время, проведенное в России, было невероятным приключением. Переезжать в другую страну всегда непросто, но я много общался с людьми из "Динамо", видел, что они заинтересованы во мне, поэтому и поехал. Моя история с "Марселем" подошла к концу – я провел там восемь лет, у нас были невероятные успехи в Лиге чемпионов, титулы, но мне нужен был новый вызов.
– Почему тогда решили вернуться в "Лион"?
– Мне он кажется очень перспективным проектом, прошлый сезон у команды выдался великолепным – теперь мы в Лиге чемпионов и вскоре переезжаем на "Гранд Стад". Команда действительно прогрессирует, в ней собраны прекрасные игроки – некоторых я знал еще до перехода – плюс семья всегда рядом, что тоже немаловажно. Кроме того, из "Динамо" в это трансферное окно ушло много хороших футболистов, и наши спортивные цели задачи разошлись.
– Проведя год в России, как вам кажется – страна готова к проведению чемпионата мира?
– Там очень много об этом думают. Глядя на проекты стадионов, и на процесс строительства, могу заверить, что инфраструктурой Россия удивит, это будет фантастический чемпионат мира.
– Что думаете об отборочной группе, в которую попала Франция? Вашими соперниками будут Нидерланды, Швеция, Болгария, Белоруссия и Люксембург…
– Сегодня нет простых групп, в конце прошлого сезона мы, вон, уступили Албании. Теперь нет команд-карликов, и дни, когда можно было обыграть со счетом 10:0 условный Азербайджан, давно канули в лету. В прошлый раз нам удалось пробиться на чемпионат мира только через стыковые матчи, так что теперь надо постараться и закончить отборочный турнир на вершине.
