Вспоминая патриарха
Павел АЛЕШИН
Воспоминания о Михаиле Якушине - как бальзам на душевные раны от современного российского футбола. Его футбольная режиссура - та же театральная классика в исполнении стариков мхатовцев. Но если некоторые их фильмы-спектакли сохранились, то представить творческое наследие первых советских футбольных мэтров по редким фрагментам кинохроники 40-50-х невозможно. Остается уповать на мемуары и собственные впечатления.
Якушин в футболе, как Станиславский в театре, прославился и в качестве актера, но еще в большей степени режиссера. Тренер французского "Рэсинга" Кемптон и капитан гремевших на всю Европу в 30-е годы басков Регейро выделяли долговязого правого полусреднего даже в звездном составе "Динамо" и сборной Москвы. Якушин и в 34 года за счет исключительности футбольного мышления, а порой и плутовства, повергавшего болельщиков в хохот (недаром получил прозвище Хитрый Михей), оставался премьером на поле. Но в 1944 году ушел из "Динамо" Борис Аркадьев, и руководство приказным порядком поставило во главе команды Якушина.
А год спустя талант молодого специалиста получил грандиозное признание не где-нибудь, а на родине футбола. Триумфальное турне по Великобритании 1945 года вмиг сделало "Динамо" и его тренера знаменитостями международного масштаба. Успехи в матчах против "Челси" и "Арсенала" породили в нашей стране футбольный бум. Стадионы стали заполняться под завязку, а на великом противостоянии "Динамо" - ЦДКА были забиты даже все проходы. Мне посчастливилось жить в доме на Большой Садовой, где на одной лестничной площадке обитали футбольные антагонисты - цэдэковец Аркадьев и динамовец Якушин. С первым у нас, малышни, сложились приятельские отношения - возможно, потому, что его сын был нашим ровесником. На молчаливого Якушина мы благоговейно взирали со стороны чуть ли не как на отца всех народов, поскольку большинство жильцов дома болело за "Динамо".
Мальчишкой я бегал на "Динамо", подавал мячи на тренировках и видел, каким оживленным, ни на миг не выключающимся из процесса выглядел Якушин на поле. Иногда с не меньшим усердием он занимался с тремя футболистами, а то и с одним. Позднее один из его любимцев Владимир Кесарев объяснил: после выходных Якушин наметанным глазом определял, кто из игроков нарушил режим, и прописывал им дополнительные занятия.
Дуэль двух лучших клубов послевоенных лет подвигала их наставников искать действенные тактические формулы успеха. И в 1945 году, чтобы нейтрализовать блестящую атакующую связку армейцев Федотов - Бобров, Якушин отправил в пару к центральному защитнику Михаилу Семичастному полузащитника Леонида Соловьева. Так впервые появилась на свет схема 4-2-4, которая после чемпионата мира 1958 года стала называться бразильской. Однако в единственной в 40-е годы советской спортивной газете эта схема четко задокументирована. Динамовский новатор развил на свой лад и аркадьевскую систему "организованного беспорядка", которую не смогли раскусить даже ушлые британцы. Персональных якушинских открытий и вовсе не счесть. Лучший бомбардир первого чемпионата СССР Семичастный спустя 9 лет в роли центрального защитника оказался непроходим для британских звезд. Позднее другой форвард, Кесарев, в сборной СССР занял позицию правого защитника. При Якушине взошла звезда Льва Яшина, чью смелую манеру игры по всей штрафной многие поначалу считали авантюрной.
Якушин - самый успешный тренер "Динамо", завоевавшего с ним 6 титулов, а в общей сложности 12 призовых мест в чемпионатах СССР.
Некоторые утверждали: для Якушина главное - счет на табло. Однако потрясающее противоборство "Динамо" - ЦДКА заставляет в этом усомниться. В 1967 году руководимая Якушиным сборная СССР была признана France Football лучшей в Европе, а там судят не только по результатам, но и по содержанию игр. А на следующий год наша сборная сыграла, по мнению многих, в том числе и мэтра советской спортивной журналистики Льва Филатова, свой лучший матч в истории. Проиграв в Будапеште первый четвертьфинал чемпионата Европы - 0:2, в Лужниках она разнесла венгров в пух и прах - 3:0, продемонстрировав под овации зрителей невероятный футбол.
Михаил Иосифович сторонился политики (на предложения вступить в КПСС отвечал: "Не созрел") и публичности. Его имя не так отождествляется с "Динамо", как имя Николая Старостина со "Спартаком". Однако трудно назвать большего динамовского патриота, своим авторитетом горячо отстаивавшего интересы клуба и по окончании тренерской карьеры.
