Культовый полузащитник «Спартака» объяснил, как возникла фраза «Не знаешь, что делать с мячом, — отдай его Гаврилову»
В «СЭ» вышло не публиковавшееся прежде интервью нашего обозревателя Игоря Рабинера за 2013 год с Юрием Гавриловым, которому сегодня исполнилось 67 лет. Легендарный полузащитник «Спартака» и сборной СССР рассказал, как возникла культовая фраза Константина Бескова: «Не знаешь, что делать с мячом, — отдай его Гаврилову».
— Как вообще возникла фраза: «Не знаешь, что делать с мячом, — отдай его Гаврилову»?
— На разборе матча. С кем — уже не помню. Володя Сочнов на картинке с мячом, делает касаний пять. Бесков: «Стоп!» — и к Сочнову: «Ну ты что? Зачем делать столько касаний? Мы же хотим убыстрять игру, просим, чтобы мяч переводили на чужую половину поля как можно быстрее, за счет одного-двух касаний». Сочнов возражает: «Ну, Константин Иванович, если бы там хоть кто-то был!»
А Бесков, когда предъявлял претензии, еще не смотрел на монитор, какие у Володи были варианты. Тут он поворачивается — и видит, что на картинке из наших один я, а все остальные противники. Тогда Бесков ему и сказал: «Ну как — нет никого? Вон Гаврилов. Если ты не знаешь, что делать с мячом, отдай ему, он-то знает». Оттуда и началось. Как-то даже до других команд дошло.
— И в «Днепр» перенеслось, когда вам туда из «Спартака» пришлось перейти?
— Нет, там все свое. Борьба, навесы. Я много раз с ребятами беседовал, с тем же Сергеем Башкировым, который был у нас в «Спартаке». «Сереж, ты ж у нас был и знаешь, как и куда мяч доставлять. Почему прибегаешь к таким непонятным действиям — мяч под ногой, а ты его просто вперед забрасываешь?» Он отвечает: «Василич, мне Емец говорит грузить вперед на Лютого и Протасова. Они там борются, остальные должны мяч подобрать».
Начинаю ему объяснять: «Понимаешь, в чем дело, это в лучшем случае 50 на 50, что у нас мяч останется. Если там кто-то лучше играет головой или сильнее в единоборствах — значит, он потерян. А можно через среднюю линию доставить мяч вперед с наименьшими потерями. Я же не могу быть волейбольной сеткой — через меня мяч летает туда-сюда, а я только головой кручу. Давай как-нибудь мяч немного задержим, за счет паса выйдем туда».
Но требования в «Днепре» были совсем другие. У украинских команд совсем другое понимание футбола — силовое, упрощенное. А мы все время играли интеллектуально, нам было интересно довести мяч до чужих ворот за счет паса и партнеров.
На Украину я поехал играть не по своей вине, но для меня это было потерянное время. Как и два года в Финляндии, нефутбольной стране. Мне там было неинтересно. Жаль, не сложилось с отъездом в венский «Рапид», в котором тогда играли большие мастера — Паненка, Кранкль. Меня многие спрашивают, кем я считаю себя — динамовцем или спартаковцем. Всегда отвечаю: «Научили играть меня в «Динамо», а лучшие годы карьеры я провел в «Спартаке».
