Жоаозиньо рассказал об угрозах после матча «Сочи» — «Спартак»
Полузащитник «Сочи» Жоаозиньо в интервью «Матч ТВ» рассказал новые подробности потасовки, которая произошла в подтрибунном помещении стадиона «Фишт» после матча 18-го тура РПЛ со «Спартаком» (1:0). По его словам, после инцидента он получал угрозы в Instagram от болельщиков красно-белых.
— Подтрибунка со «Спартаком». Ты говорил, что не бил Хинкеля. Но что вообще произошло, что ты видел?
— Ничего такого, я просто ждал Айртона, чтобы поблагодарить за игру и обменяться майками. Их тренер (Тедеско) начал ругаться с нашим капитаном (Джанаевым), потом появился второй агрессивный тренер (Хинкель). Я сказал «easy» (полегче), получил в ответ некрасивое слово, на этом все закончилось. Все это я рассказывал на заседании КДК, когда включался по видеоконференции. Повторюсь, я ничего не делал. Не знаю, с чего он решил, что я его ударил. Этого точно не было.
— Было много мата?
— Да, «Спартак» обиделся из-за поражения: думали, что должны взять 3 очка, но не смогли. Наверное, решили выпустить злость на нас и сместить внимание от своего поражения. Чтобы журналисты спрашивали об этом инциденте, а не об игре. Это было некрасиво. Они сами это понимают.
— Тедеско обвинил Бородина в расизме.
— Это его мнение, в словах Бородина ни я, ни комиссия его не увидели. Я живу в России 10 лет и, конечно, сталкивался с расизмом. Он есть во всем мире — например, в Германии и даже в Бразилии. Если человек говорит, что ты — обезьяна, негр, то это расизм, но фразы «это наш Колизей», «наш город» ... Я не считаю это расизмом.
— Ты сказал, что сталкивался с расизмом. При каких обстоятельствах?
— Бывает, когда на поле с трибун кричат «у-у-у». Это не часто, но бывает иногда. Причем это делали фанаты «Спартака»: когда я играл в «Краснодаре», они ухали, потом в «Динамо» — то же самое. Это меня не обижает, гораздо обиднее, когда в лицо говорят, что ты — обезьяна, ты — негр. Уханье с трибун и сообщения в директ инстаграма меня не задевают. Кстати, после матча со «Спартаком» мне в директ присылали много угроз. И не только мне, но и моей семье.
— Что писали?
— Что я обезьяна, что я такой, сякой... Я не отвечал. Спокойно воспринимал. Читал и улыбался. А что мне нужно было делать?
